Цена свободы.

Режущие кожу кандалы, стесняют движения мешая молиться.  Девушка с пепельного цвета волосами, вьющимися ближе к кончикам, достающими до щиколоток, бездонными, светло-голубыми глазами, прикрытыми длинными ресницами, носиком аккуратным, с небольшой горбинкой, привлекающими внимание , чётко выраженными скулами и немного припухшими, алыми, губами, бледной кожей и исхудавшим телом, молится о спасении людей, что так дороги её сердцу, забывая упомянуть о собственном благополучии.  Буддистка заканчивает молитву, тяжело вставая с колен и кряхтя кандалами,сковывающими её свободу.  Когда-то, далеко в детстве она не носила оков, однако, в последние шесть лет, одни пары меняются другими, оставляя всё новые и новые рубцы на нежной коже.Сейчас ей трудно вспомнить то время, лишь сладкие мгновенья былой свободы,воспоминаниями, отдают пульсирующими вспышками в подсознании. -Мира, нужно идти. - Слабый,хрипящий голос прерывает размышления девушки.  -Да, конечно... Рэр, как твоя голова? Тебе уже лучше? - С участием спрашивает блондинка, мягким, приятным тембром, присущим ей.  При упоминании головы,собеседница хмурится,зарывая тощие руки в чёрную,как смоль,шевелюру,натягивая жидкие волосы на пальцы и свободной рукой, легонько ощупывая рану возле лба,морщится от саднящей боли и небрежно отвечает: -Переживу. - Говорит девушка, пряча глаза за прямой чёлкой - Скорее бы уже свалить отсюда. Чёртовы садисты,я не могу понять тебя, как это вообще можно, терпеть на протяжении шести лет...- тяжело вздыхая, брюнетка, продолжает- Я здесь только месяц, но... Уже чувствую себя...Нет, вот какое они имеют право, так обращаться с нами... - у Рэр не хватает сил закончить предложения, и она в бессилии садится на пол, прижимаясь коленями к лицу, успевшему намокнуть из-за полосок горьких слез, которые, девушка ещё не научилась сдерживать. Мира давит комок в горле, образовавшийся из сожаления к подруге, присаживается рядом на колени лицом к ней, обнимает и виновато пожимая плечами ,шепчет "утешение": -Я понимаю твои чувства...Однако, так складывается из поколения в поколение, нам ничего не поделать. Если бы не господин Майеджхири, то мы уже были бы сожжены. Мы принадлежим касте неприкасаемых - на то воля Будды, ты же сама, всё прекрасно понимаешь, мы не должны были рождаться, даже наши тени не имеют права на существование... -Дура! Зачем, зачем ты это говоришь?! Тебе это ввели в голову как аксиому, но это не так, право, не так, откуда ты можешь знать, к какой касте мы принадлежим,мы сами должны создавать свою судьбу... Разве не так?- выдержав паузу, спросила Рэр. Мы-люди. Люди, а не животные.  Я никогда не приму власти над собой. Никогда, никогда - слышишь? - захлёбываясь слезами, твердила брюнетка. Мира молчала. Смысл, что-то говорить?  В душе, она конечно же понимала, что всё, сказанное подругой- истинная правда.  Но Мира давно поняла, что иной жизни у неё быть не может, она смирилась со своей судьбой- она раб. Она никто. И другого не заведено.  Единственное,что она могла сделать- поглаживать Рэр по голове, прижимая к себе бунтарское тело.  Нужно было собираться. Немного помедлив, утирая последние, солёные капли с лица подруги, Мира оправила традиционное,индийское, узорчатое сари, которое принято было надевать на плантации рабыням. Кандалы снимались надзирателем с раннего утра, когда нужно было уходить работать, вечером,когда рабы ложились спать и по требованию слуг господина и самого господина Майеджхири, когда они хотели утолить собственные потребности. В один из таких моментов, один из приближённых господина, КаеАрхимождо, захотел утолить потребности при помощи, новенькой- Рэр.  Так как она была довольно хорошенькой девушкой, коротко-стриженной брюнеткой, с тёмно-зелёными глазами,пышной грудью,профильным носиком и умиляющими веснушками, немного сутулая, что не особо выделялось , так как приятная внешность затмевала подобную мелочь, Рэр не могли не использовать. Она оказалась на работорговле, вследствие того, что месяц назад, её выкрали из родного дома, из-за долгов её неприкасаемых родителей, таким образом, она стала одной из рабынь господина Майеджихири.  Тут она познакомилась с её будущей подругой, и одновременно сестрой по несчастью- Мирой. Мира поддерживала Рэр во всём, однако, их мнения кардинально отличались.  Рэр не могла смириться с рабской долей, проклиная всех и всё вокруг, а Мира хоть и понимала её чувства, уже была на другой стадии отчаяния... И вот однажды, Кае посетил их скромные палаты, состоявшие из одной тёмной и промозглой комнатки, где ютились подруги.  Точнее слуга Архимождо, который, заявил, что его господин, желает видеть Рэр в своих покоях в назначенное время. Мира, было, пыталась помочь подруге избежать роковой встречи, так как она имела хорошую репутацию, её невольно уважали за её благодетель, но слуга был непреклонен, и все её попытки были пресечены. Уважали Миру из-за того, что сам господин Майеджхири, выбрал её из сотен рабынь, отметив её красоту, приказав не прикасаться к ней кнутом и не использовать для утоления своих нужд, но она помогала каждому рабу, не пренебрегала никем и поддерживала новеньких.  Господин даже хотел переселить её в свой гарем, лишив ярлыка неприкасаемой, но Мира отказала, ссылаясь на то, что будет работать со всеми , на равных, сохраняя свою касту неизменной. Это было восторженно воспринято среди равнодушных рабов, все твердивших о суициде.  Их тоже можно было понять.  Очевидно, что такая жизнь никому не понравится. Возвращаясь к Рэр, можно сказать, что она не понимала происходящего, на тот момент, она прибывала в рабстве буквально неделю, и ещё не знала, что помимо ежедневных адских нагрузок под палящими лучами индийского солнца на плантациях, а также оскорбительных унижений, ударов кнутом, за каждое лишнее слово, после которого, оставались дико-болящие следы на всю спину, кровавые подтеки , есть ещё и более ужасающие вещи, которые окончательно вбивают эго в плинтус, вещи за которыми пришёл слуга Кае Архимождо... Мира не без надрывающегося голоса, объяснила Рэр, что от неё хотят, чего следует ожидать, и как сделать так, чтобы было не так больно... Однако Рэр впала в безумие лишь на половине речи подруги, что было хуже- она ни за что не собиралась идти на это. Блондинка пыталась всеми силами успокоить подругу фразами Аля: "если не пойдёшь, будет ещё хуже...". Не помогло. Спустя пятнадцать минут после назначенного времени, в палаты подруг ,буквально говоря, ворвался разъярённый слуга Кае. Он грубо схватил Рэр за запястье, поволочив по земле сопротивляющееся тело. Втащив девушку в роскошные палаты своего господина, он упал пред ним на колени предварительно , усаживая на колени Рэр, проклинающую всю эту жизнь последними словами.  Мире же оставалось лишь молиться о спасении своей подруги. Как только слуга вышел, девушка была отшвырнута на кровать грубейшим способом. Кае не церемонился с Рэр, несмотря на её проклятия, буквально говоря, вжимая её в атласные простыни он взял её, несмотря на слёзы, на проклятия -единственное чего она не делала, так это не молила.  Не молила о пощаде, так как достоинство было ей дороже.  Она пыталась скинуть с себя мужчину, поцарапать или ударить его, но все её попытки были тщетны. Ей было безумно больно. Даже больнее душевно, чем физически, ей сейчас прямо показали, что она низкая, жалкая, никчемная. Она-раб.  Она-никто. После он избил её, жестоко избил.  Как самые злобные люди- не бьют своих сторожевых собак. Удары наносились смазано, по всем частям тела, но большего всего по голове. Ногами он бил её по лицу и черепной коробке, она закрывала голову руками-но не помогало.  На лице образовались загрязнённые ранки, ссадины и следы от ног Архимождо... Из виска рабынипотекла липкая, густая, пунцовая кровь.... Затем, мужчина вышвырнул Рэр из своих палат, прямо на Миру, которая,поджидала девушку с ватой и какими-то тюбиками. Так, бунтарка впервые попробовала на вкус рабью жизнь.  Подруги вышли из палат вместе, спешно "шагая в очередной, рабий, день". В Дели сейчас рассвет. Солнце только начинает озарять своими лучами многочисленные поля господина Майеджхири,а бесчисленные толпы рабов уже убирают виноградные лозы и листья цейлонского чая.  Плантации разбиты на секции, в каждой из которых, работает определённое количество рабов.  В каких-то мужчины-рабы, в каких-то женщины-рабыни. Вместе работать запрещено. Рэр и Мира работают в одной секции G-8, в этом плане им повезло.  После непосильных работ, когда от пекла начинает слезать кожа, когда босые ноги изранены камнями и колючими растениями, когда с лица струится пот, а сари неприятно липнет к изнеможенному телу-наступает, долгожданное, время скромного обеда. Рабы питаются рисом. Всё. Только рис. Без гарнира, соуса или дополнения. Рис с водой. Вот собственно, их обед.  За "недобросовестную" работу на плантациях, помимо двадцати ударов кнутом, до полусмерти, лишают ужина-тоже риса, а особо провинившихся, которые посмели разогнуть на мгновенье спину, лишали даже обеда. Поэтому валящиеся с ног, Рэр, кряхтя, шла опираясь на подругу, в палаты, что казались Раем, после таких нагрузок, Мира уже привыкла к такому распорядку, поэтому смахивая изящными кончиками пальцев пот с кровоточащего лба подруги, заглядывая, бездонными, уже,никогда не заискрящимися, светло-голубыми глазами в отчаявшиеся, зелёные, - глаза Рэр, твердила: «Нужно лишь привыкнуть! Всё не так плохо, вот увидишь, Рэр...» -понимая, что сама ищет оправдания этим диким зверствам, и ни капельки не помогает подруге, Мира просто смотрела на искровавленные, босые ноги.  Девушка уже не чувствовала боли, точнее, не обращала на неё внимания.  Она была выше всего того, что происходило в этом месте, она была где-то в небесах...Далеко-далеко от всех насущных проблем, забывая обо всём на свете, девушка с белесыми волосами, достающими до щиколоток , вьющимися у самых кончиков, обволакивается в пушистые, белые, ватные облака. Ее мысли не зацикливаются на чем-то, Мира, просто прыгает по пушистым облакам, звонко смеётся, а глаза её искрятся. Мира медитирует, сидя в позе лотоса, с полузакрытыми глазами- она прыгает по облакам.  Она молится и ей хорошо. И она не рабыня-она девушка , прыгающая, по облакам... -Мирааа -проскулила Рэр, мёртвой хваткой вцепляясь в руку буддистки, и пробуждая её из потока релаксационных мыслей -прошу, нет, впервые в жизни, умоляю!  Умоляю, давай сбежим, сбежим навсегда, сбежим из этого ада! -Шепот срывается в неистовый крик. -Рэр, -мягко , собираясь с мыслями , начинает Мира- Мы не раз уже обсуждали это...Я не могу уйти, пойми же это. Не могу... -Каждый раз ты говоришь одно и тоже, но я не могу понять одного, почему?  Почему ты не хочешь уйти? Что держит тебя в этой клетке? -Экспансивно перебивает брюнетка. Мира сдаётся.  Видимо, ей придётся рассказать свою историю, которую, шесть лет держит в секрете, которая прожигает ее изнутри, которую она мечтает забыть, подавляя чувства молитвами, медитациями и ,восхваляющими Будду, мантрами... -Я не хочу сбегать и отпускать тебя, потому что, это - бесполезно. Эта история произошла шесть лет назад... -немного помедлив начала Мира дрожащим, что ей не присуще, голосом- В то время мне миновало четырнадцать лет.  Моя семья также как и твоя была неприкасаемой, моя мать тяжело болела ,а отец обремененный горем, залез в долги, чтобы оплатить её лечение. Также у него была я и мой двадцатилетний брат- Лэг. -На лице Миры проявилась тень печальной улыбки- Лэг- горячо любил меня, также как и я его. Он заботился обо мне, матери и отце, работал с утра до вечера-подобно нам сейчас, однако, денег все равно не хватало.  Вскоре к нам пришли люди, в тюрбанах, украшенных драгоценными камнями, почему-то, я ясно помню эти тюрбаны...Глупо, да? Они пришли, сказав, что из-за неуплаты долгов, они имеют право забрать нас с братом в рабство к некому господину Майеджихири. Мой брат, Лэг, был хорошо-сложенным юношей, сильным, с низким порогом боли, выносливым и очень крепким духом.  Шатен с вечно взъерошенной причёской, узкими, но зоркими янтарными глазами, тонкими губами, узким, средних размеров, носом, мускулистым торсом и загорелой кожей, таковой, была его внешность, мы не были похожи друг на друга, я была больше похожа на мать, а он на отца - закончив фразу она издала смешок, как бы вспоминая, вновь прокручивая у себя в голове его образ, - Когда Лэг узнал об этом, он не стал валяться в ногах, у этих мерзавцев, моля о пощаде, как сделал мой отец, он просто попросил, чтобы в рабы взяли его одного, а после, он доплатит денег за меня из своих сбережений, да, точно так он и сказал.  Однако люди в тюрбанах, каковыми я их запомнила, резко отказали ему, схватив меня и Лэга под руки,надев на руки кандалы, а на ноги колодки... Как сейчас помню, лязг трущегося железа о железо, эту боль, сравнимую с тысячами иголок вонзающимися в твои руки, в первый раз, детская, неподготовленная кожа надрывалась от оков....  Голод. Страшный голод. Мы были бедными, но питались не одним рисом. Я сильно исхудала, когда нас везли в Дели, во второй по величине город Индии, из нашей родной деревушки. Выступающие рёбра, впалая кожа, рубцы по всему телу и круги под глазами- последствия пережитого. Я не понимала, что происходит... Лэг все время, которое, мы ехали сюда, молился, горячо молился, медитировал часами и пел хвалебные мантры в честь Будды. А я, а что я? Я смотрела на него бездонными глазами, ему же неудобно, думала я, он сидит в позе лотоса более трёх часов, на руках его - оковы, такие же, как и у меня, на ногах колодки, как же он молится? Я наблюдала за ним, запоминая священные речи. Потом он успокаивал меня, всё же будет хорошо, да? И я ему верила.  Когда мы приехали-нас разделили.  Все эти палаты, незнакомые люди, работы вводили меня в шок.  Всем было плевать на всех. Такова их суть. Изначально, меня поселили здесь, в этой комнате.- Мира подошла к сырой стене, и провела по ней рукой, черча невидимые линии руками.- Моей соседкой стала очень милая, добрая и понимающая девятнадцатилетняя девушка, имя её-Орфелия. Худая девушка, с русой косой до плеч, немного вздернутым носиком ,карими глазами, и как сейчас помню, роскошными, длинными ресницами от природы, с мушкой чуть ниже левого уголка губ, которая подчёркивала , их идеальную форму, нижняя- чуть пухлее верхней, с правильным очертанием, стройной, отменной фигуркой и пышной грудью, правильным тоном кожи, да...Такой она осталась в моей памяти... - Мира закрыла бездонные глаза, прикрыв ресницами, и насладившись созданным образом Орфелии, продолжила- Её величественная походка королевы... Изысканные манеры.... И всё же, она была такой же, как и мы - ра-бы-ней. Брат ,на свой страх и риск, посещал меня.  Непоколебимый и стойкий характер его-восхищал меня.  В один момент, я заметила, что Орфелия, была бы для него чудесной парой... Лэг заходил все чаще, а Орфелия никогда не протестовала, мне показалась, что в их глазах, одновременно зажглась искра. Это любовь- подумал мой детский рассудок. - кокетливо ведя ресницами, проговорила Мира, томно вздыхая, набирая полные лёгкие воздуха, в душном помещении - Моё предчувствие- не подвело меня, вскоре они и правда объявили, что теперь-пара. И всё бы хорошо- Лэг тайно бегал к нам, слуги господина Майеджихири не думали обо мне или о Орфелии, как о женщинах, достойных их внимания... Однако....-Внезапно, Мира остановилась, сглатывая ком из нарастающего волнения, и нервно покусывая нижнюю губу - Однако, Орфелия здраво мыслила...Чёрт!...Если бы тогда она не захотела сбежать... - глаза рабыни метались по комнате, неуверенность сквозила в спонтанных, бессвязных словах -  Она заявила нам с братом, что хочет сбежать отсюда. Мы разделяли её желание, но это было практически невозможным.  Строжайшая охрана, что контролирует каждый твой шаг за пределами палат. Высокая, мраморная ограда, что разделяла дворец господина Майеджихири, плантации, гарем и наши палаты, была можно сказать, неприступной стеной на пути к свободе... Но всё же, несмотря на океаны трудностей, что поджидали на каждом шагу, и за пределами территории господина... Горькое, прожигающее чувство- надежда зародилась в наших сердцах. Мы думали, а что, если всё пройдёт удачно? Что если мы выберемся оттуда, что если начнём новую жизнь? Что если Лэг найдёт работу, и мы будем жить бедно, но честно?  Мы загорелись этой идеей, словно безумцы, озабоченные своей мыслью, мы всё планировали, как скроемся от посторонних глаз, как Орфелия и Лэг поженятся, как будем помогать родителям...-спустя несколько секунд, выдержав паузу, Мира сказала, что до сих пор не знает, что сталось с её родителями,возможно, они уже покоились в сырой земле...- Орфелия и Лэг, продумали план, благодаря, которому, мы могли сбежать.  Дело в том, что брат, спрятал немного денег в одежде, когда нас везли сюда, а потом, перепрятал в своих палатах, так как «предатели», а в нашем случае «спасители», есть всегда, Лэг подкупил одного из охранников, который должен был сторожить запасной выход, выход для прислуги, горничных и работников господина Майеджихири.  И в тот роковой день собрав все свои пожитки, мы осуществили побег, но нас заметили;Когда мы выбегали за мраморную стену, кто-то из людей "которым ничего кроме себя любимых не надо", ради получения после выгоды, от самого господина, поднял тревогу. К нам из всех концов дворца побежали охранники, слуги или просто люди, которым было интересно посмотреть это представление... Всё случилось спонтанно. Слишком быстро. Я ничего не осознавала. Лэг же сообразил: это конец.  Скрыться из глаз не-во-змо-жно. Сбежать не удастся. Шокированная я ясно видела, что меня прикрывают , что нас бегут схватить и брат, что-то кричит мне. -Мира горько вздохнула...- Орфелия, завидев охранников в нескольких метрах от нас, зашептала мне: -Беги! Беги обратно. Мира ты ещё можешь спастись. Восточное крыло , третья дверь справа, возвращайся как ни в чем не бывало. Быстрее. Быстрее мы прикроем тебя. - Её голос приобретал ,несвойственную ей, решительность, я прибывала в состоянии панического страха, ужасающего изумления и немного съезжающей психики. Пятнадцатилетняя девчонка в тёмной,неприметной мантии, рванула сквозь толпу с застывающими на глазах слезами. Я бежала,со всех ног, словно кролик поджимающий хвостик перед волком, и стремительно удаляющийся в лес. Что могу сказать на этот счёт? - подавленно спросила саму себя Мира - -Это было очень тяжело воспринимать, как происходящее с тобой, с твоими близкими, как часть своей жизни. Хотелось думать, что всё это- просто ночной кошмар.  Смутно припоминаю, то время, когда всё было сказочно прекрасно, тёплые руки матери, что прижимают тебя к сердцу, нежные губы на мягких щеках, звонкий смех братика и карри из тушёных овощей на ужин...Кхм...Чудесное было время .  Сейчас же я имею лишь мимолётные воспоминания, что постепенно стираются, оставляя глубокие отпечатки.  Также детально помню эту жуткую сцену.  На тропинке, ведущей к палатам, отражались яркие солнечные блики, освещающие свежие, благоухающие, первые весенние цветы. В небольших подсыхающих лужицах, что остались,после такого редкого, в нашей местности, дождя, виднелись, равномерно плывущие по небу, облака. Обдувающий ветерок приятно освежал, обдавая кожу лёгкими порывами.  Величественный дворец и остальное имущество господина - лишь портило природный ландшафт, заставляя вновь и вновь возвращаться к злободневным мыслям. Я бежала по тропинке не оглядываясь, лишь изредка переводя дыхание, прибыв в свою опустевшую промозглую комнатушку, я первым делом избавилась от одежды, компрометирующей меня, хоть и сознание моё прибывало в бреду, я мысленно прокручивала в голове напутствия, данные мне на случай, если побег прогорит синим пламенем, первый пункт, которых, гласил после прибытия в палаты, избавиться от одежды, скрывающей блондинистые кудри и подростковый силуэт. Дрожащие пальцы с трудом справились со снятием мантии и выбрасыванием её ,в прорезанный Лэгом, тайник, с небольшим запасом денег... Продуманный чёрт- думала я... Мне было больно. Очень больно.  Брат не дурак. Брат знал, что случится, почему же не отказался от этой безумной идеи Орфелии, он же знал, чёрт возьми, знал, знал.-Таковы были мои мысли в тот момент. Во всём случившемся я винила мечтательность Орфелии, несвойственную Лэгу, слабохарактерность, и собственную беспечность.  Больше всего-собственную беспечность. Чёртова пятнадцатилетняя неприкасаемая рабыня. Тогда я не понимала.... - Мира говорила с пустым взглядом, вояжирующим по серым стенам палат, медленно, но верно сводящих с ума... - Что было дальше, трудно вспомнить, пелена тумана, сумрака, состоявшего из боли, отчаяния и кхм...Наверное страданий? Да, я сходила с ума.  Это началось на следующий день.  На следующий день, всех нас собрал один из придворных, служащих у господина Майеджихири, он читал длинную речь, о последствиях , что будут свершены над каждой "неблагодарной тварью", если она посмеет задуматься о побеге.  Мне было плевать, что он говорил.  Я была готова самостоятельно пронзить себя, нет, точнее, хотела дольше мучиться, истязать себя, чтобы расплатиться, чтобы умереть в страшных конвульсиях, чтобы больше ни одной дурманящей мысли, я ведь недостойна жизни, чувство, что я во всём виновата, пробирало меня.  И вот я, наконец, отвела глаза в сторону... -На этом моменте, Мира до боли стиснула зубы, сжав брови в хмуром положении- В сторону костра. Беспорядочные мысли молниями проносились в моей голове. Сердце заглушало весь посторонний, галдящий шум толпы, ахающей в сторону ядовито-яркого пламени, оно задавало ритм моему сознанию. Взгляд лихорадочно оглядывал костёр, пламя теплом отдавало по коже, разливаясь по телу чем-то мерзостно-приятным, вот они тела, тела, охваченные огнём, они держатся за руки, их пальцы переплетены, брат и Орфелия. Вот они. Они тут, совсем рядом. В нескольких метрах от меня алеют пламенем сжигающим волосы, превращающим их в солому, лица в нечто скукоженное, руки , ноги ссыхаются, глаза-белки, а вот их и вовсе не видно, вот пепел, вот их пепел ,кости, сколько времени прошло, без понятия и плевать, несколько часов, дней, надзиратели не могут стащить меня с места, бьют, хотят, чтобы я пошла на плантации, а я всё стою и мне плевать, я смотрю на пепел, такой...белый, белый пепел, сожжённые ветки, сожжённые души, а я всё стою посредине аллеи, и мне плевать на всех, на всё и на вся. Я стою. Просто стою и смотрю на пепел. Я не ем, не пью и не сплю. Даже не моргаю, пепел-мой смысл жизни.  Боль? Слёзы? Страдания?- Нет. Пустота. Я уже ушла оттуда, меня вытолкали и сильно избили.  А мне нравится. Мне нравится, я хочу умереть, я чувствую себя жалкой. Никуда уже не хожу. У меня меняются соседи. Меня используют ежедневно. Я отдаюсь. Я хочу быть грязной. Я и так уже замаралась.  Мне плевать я просто тело- уже без души. Её отняло пламя. И никакого отчаяния. Ни-че-го. В один момент, меня встречает господин, а мне плевать, я не обращаю никакого внимания не говорю лестного слова под страхом смерти - я порочна, но с достоинством...-Так я себя чувствовала, немного посмеиваясь говорит Мира - И он меня отмечает. А мне плевать. Гхм...Полноценно плевать...  Так длилось до одного момента, до момента осознания, до этого я хотела убить себя физически, морально и психологически- я была уже мертва, осталась лишь плоть, но спустя два года- в семнадцать лет, мне приходит мысль : "На что я трачу жизнь, дарованную мне, ради меня погибли люди, без которых я не могу представить своего существования, они хотели- чтобы я жила". - Врезается в мой разум мысль. Ради моей жизни, они отдали свои. А я всеми способами жажду с ней расстаться...Я и правда неблагодарная тварь. - С этого момента, моя жизнь кардинально изменилась. Я стала жить -ими. Перенимая черты их характеров, манеры, свойственные жесты рук, копируя каждую фразу, что всплывала в бренной памяти, я чувствовала себя - не пустой. Однако, целостного образа не создавалось.  Даже сейчас, многое взято от них – Вздыхая, промолвила блондинка-  -Например, буддизм, я стала молиться, медитировать и петь мантры, сугубо из любви к брату, но потом, поняла, как сильно меня поддержала вера в самопознании. Или, например, Орфелия постоянно теребила прядки волос, что небрежно спадали на её высокий лоб, а теперь, как ты сама,наверняка, замечала, я проделываю тоже со своими вьющимися кончиками. Смешной парадокс, да? - Не дожидаясь ответа, Мира продолжила, рассказывать свою историю, поражённой, Рэр, что всё это время, лишь изредка хлопала ресницами - Однако, это тоже прошло. И я смирилась. Поняла, что просто живу- не в своё удовольствие, да и только. Просто живу. И мне достаточно, понимаешь, я видела их пепел, пепел, такой белый, сухой и безжизненный... Я больше не хочу этого видеть, никогда. Как я уже говорила в начале, сбегать - бесполезно, и я искренне надеюсь - Рабыня в упор посмотрела на подругу- -Искренне надеюсь, что ты больше не будешь думать о подобных безумных вещах... Какими бы правильными они не были, я не смогу принять их.  На этом, разговор был закончен. У Рэр не осталось вопросов. Ни одного. Она просто сидела разглядывая ,запёкшуюся, кровавую грязь на своих лодыжках. ***** Спустя несколько недель- ничего не поменялось. Рабы ежедневно приходили работать на плантации, придворные, служащие во дворце, купались в роскоши, а подруги продолжали поддерживать друг друга.  Рэр стала более осторожной, и уже опасалась спрашивать Миру о побеге... Однако, эти мысли ни на мгновенье не покидали её бунтарскую голову, потребительское отношение- её не устраивало и она всеми силами искала способа уговорить сбежать подругу.  Пока есть хотя бы один шанс на миллион сбежать из рабства- нужно его использовать. Сидеть и ничего не делать для освобождения, в ожидании смерти , утешая себя словами по типу "Это бесполезно", в случае брюнетки, - не работало.  Она продуктивно продумывала план. Один за другим. Рэр ждала подходящего случая.... И он не заставил себя долго ждать. В один осенний день в палаты к подругам,заявился слуга одного влиятельного,во дворце господина Майеджихири, человека. Имя, которого, скрывалось, в силу его величия,, что немало удивило девушек. Слуга передал записку от инкогнито-господина Рэр, ничего толком не сказав.  Тут же,в голову рабыни, ворвалась молниеносная мысль- случай есть.  Конечно же, брюнетка ненавидела подобные встречи, от которых, в большинстве случаев её спасала Мира.  Сделав напущено - огорчённое лицо, Рэр прочитала содержимое записки, горько вздохнув и проведя рукой по "на мокром месте" глазам, и так как актёрское мастерство её никогда не подводило, буддистка, с трепетом подсела к подруге нежно обнимая её за шею.  -Рэр, мне так жаль...Но я ничего не могу сделать, я не имею влияния на подобных неизвестно-важных личностей.-Прошептала блондинка виноватым голосом. Получив в ответ молчание и всхлипы, она сказала голосом ещё более встревоженным, одновременно с нотками раскаяния и искреннего сожаления: -Прости. -Переживу...-Рэр ответила свойственно для себя, ей почему-то нравилось говорить это "переживу" где только можно. Но сейчас, это было сказано нарочно, с особенной интонацией. Немного погодя, счастливейшая девушка, под маской надломленного достоинства, на крыльях ветра помчалась в назначенное место... Собственно у неё были свои планы на данную встречу, да и вообще на любую, лишь бы можно было применить свои пункты, первый из которых, под названием ,подходящий случай, уже был выполнен, сейчас, самая неприятная физически, но необходимая ситуация, которую, Рэр спланировала после того самого разговора, что сильно подшатнул её непоколебимые утверждения.  Шикарные, богато прибранные, палаты человека Х, не могли не восхищать своими размерами и роскошными предметами интерьера. Девушка ,с замирающим дыханием ,осматривала покои господина, что в момент её прибытия, отсутствовал. Бархатные пуфы , шёлковые тюли, атласные простыни и диковинная мебель, на полках комнаты, располагались разные мелочи, серебряные статуэтки, знаменитые картины в ,расписанных узорами, рамах. Чуть правее от Рэр, находился большой резной шкаф, с изящной отделкой, переводя глаза левее, можно было заметить, небольшой столик, накрытый тонкой, льняной тканью, на нём, стоял хрустальный графин с цветами и изображение Будды, напоминающее, маленькую картинку, что стояла,у Миры в изголовье кровати. Всю площадь палат, занимал громадный ковёр, в традиционных, индийских орнаментах.  Такие хоромы не могли не изумить,даже, обычно экспансивную, но равнодушную к подобным вещам, рабыню. В момент- за порогом комнаты послышалось шарканье, шуршанье и другие побочные звуки, присущие шагам. Рэр вышла из замешательства, оправив сари и вспомнив о своём плане.  В комнату зашёл пожилой мужчина, с острым подбородком, лисьими глазами и чёткими, точными чертами лица, с маленькой бородкой и седеющими волосами, весьма не стандартного типа внешности, не типичного для Дели.- Этим мужчиной, был никто иной как- сам господин Майеджихири... А точнее- ВамьерикМайеджихири, тот самый влиятельный рабовладелец с личным гаремом, дворцом и палатами, чьего имени, неприкасаемые боятся как огня. Сейчас он выглядел скукоженным, седым стариком, с глубокими морщинами и пожелтевшей кожей, однако, с тем же горящим взглядом, прожигающим изнутри, пламенем в глазах и тем же, юношеским нравом. Интереснейшая личность, что скрывает жуткие тайны. Начнём с того, что он- садист.  Чистой крови садист, Вамьерик- одержим, он псих, безумец, деспот...  За его плечами десятки изощрённых убийств-незапланированных убийств, просто он выходил за грани человеческих возможностей, избивая рабов до смерти, он утверждал своё эго, возвышался над людьми.  Это случилось, когда он только-только, получил наследство от своего отца, что оставил наследнику дворец , титул, славу, добрую славу, человека-благодетеля, что лишает людей ярлыка "неприкасаемых", но сын перевернул систему, что годами создавалась его отцом. Вместо того, чтобы лишать их ярлыков, он решил делать всех людей из данной касты-своими рабами, унижая их, показывая, что они-никто, они не достойны собственных жизней, -а он, ВамьерикМайеджихири, их спаситель, что сохраняет их жизни, берёт под свою опеку, под вечное заключение. Он жаждал власти, хотел быть Богом для всех.  Честное, благородное и достойное семейство Майеджихири, было опорочено новым наследником. На последние деньги, собранные у бедного населения города, что выделялись на благоустройство Дели, Вамьерик выстроил себе личный гарем... Начались бунты, что были резко подавлены, и нежелание кровавых историй остановило отчаявшийся народ. В один обычный день, юный господин пришёл в палаты к одной из своих рабынь, и нанёс бедняжке смертельные увечья... Вамьерик был вне себя от злости, что клокотала в нём, он не терпел неподчинения, а бить мужчин у него не было охоты. В тот день он впервые убил. Он был жалок.  Он хотел бить лишь слабых, тех, что не смогут ответить, покорно роняя из стеклянных глаз ядовитые слёзы. Вамьерик хотел, чтобы напоминания о его приходе не стерлись со временем, но убить...Было не для него...Для жалкого, беззащитного, самодовольного эгоиста, что лишь хотел стать Богом или Дьяволом для людей.  И его начала мучить советь, что так давно не просыпалась, не показывала даже виду и многие сомневались, есть ли она у него вообще. Во снах к нему приходила та девушка, ясно представлялся её образ, тёмные волосы подстриженные под каре, с скрывающей тёмно-зелёные глаза чёлкой, бунтарка с мягкой, нежной кожей, таковой, она ему запомнилась, а вот имени...Имени он не помнил.  Он пытался забыть, но не мог, так он стал сходить с ума.  В один момент- он стал избивать людей ежедневно, точнее, он свихнулся, да,самое верное объяснение, необъяснимого поведения, он свихнулся и искал новых жертв, ему уже было плевать- умрут они от его руки или нет.  Главное, чтобы молили о пощаде, как Бога. Такая же участь, ждала и Миру, освободив её от излишних мучений его слугами, он стал мучить её сам, ужасающе избивая- но ему не понравилось, в ней не было искры, боли или огня в глазах. Ей было плевать. Поэтому он перестал её звать, забываясь в гареме. И вот однажды, он узнал, о одной темноволосой бунтарке,что проживала с Мирой, от Кае Архимождо.  Нельзя сказать, что он не был заинтригован. Он был в предвкушении чего-то особенного,ведь, он не забыл, ни на миг не забыл о ней. И вот теперь, Рэр, озадаченная появлением человека, которого, видела лишь однажды, когда их только привезли сюда на отбор к господину Майеджихири, тем более, он слишком стар, стояла,с легко читаемым, изумлением. Вамьерик предложил девушке выпить, удивившись собственной любезности, но в упор глядя на копию той девушки... Выпив, Рэр вспомнила, зачем, собственно, пришла.  У неё был план, осуществив, который, она смогла бы уговорить подругу сбежать. Брюнетка мечтала сбежать с буддисткой, тонуть в одиночестве, ежесекундно жалея о подруге- не входило в её планы.  Поэтому, на чтобы не пришлось пойти, Рэр не откажется от своего замысла. 

***

С бархатных пуфов стекает густая кровь;На ковре, постели и столике, такиеже обильные пятна липкой жидкости ;Полки пусты, осколки статуэток , треснутые картины и разорванная картинка Будды лежат на полу в хаотичном расположении, окружая тело; Тюли сорваны ;Графин с цветами, в воде ,опрокинулся на пол, оставив влажный след на ковре, вскоре смешавшийся с кровью в единую смесь. Палаты- разрушены. В середине комнаты лежит девушка, раны, которой, ещё кровоточат. Она лежит на полу, сжавшись в комочек, её лёгкие повреждены, и она с трудом дышит, ватное тело не слушается, руки, ноги, живот, голова, лицо-всё в крови. Комната опустела. Здесь лишь Рэр.  Она-жива. Она начинает смеяться, ей очень больно, но это не мешает ей заливаться неистовым хохотом, вперемешку с звериными криками... Проходит несколько часов...Рэр всё ещё смеётся, тихонько хихикая машет руками перед глазами, ей кажется, что рук- шесть... Ещё несколько часов...И ещё... "Мира не придёт." - Думает брюнетка, обвивая руками свои плечи... Она помнит, помнит, что произошло, они выпили и она начала кричать, ругаться, говорить об тяжёлой, рабской жизни. Рэр кричит о несправедливости, машет руками, говорит, что касты-это бред, что только Бог ей судья, и больше никто не смеет так с ней обращаться. Она умышленно это говорит, ей нужно показаться в омерзительном виде на пороге их комнаты,окровавленная, несчастная, жалкая, но такая сильная, такая смелая и достойная. Вот её план, Мира прольёт слёз, Мира обнимет и прижмёт к груди, обнимет грязную, обнимет мерзкую и жалкую...А потом, потом, опять скажет с горькой улыбкой "Прости, я никогда не сбегу. Это-бесполезно.", но Рэр всё равно попробует, Рэр никогда не опустит рук...  "И неужели сейчас..?Сейчас, когда всё уже сделано, я так жалко умру? И больше никогда, никогда не вдохну полной грудью свободы...Да? Как глупо, как низко и мерзко. Хочу света, хочу тепла и чистоты...Я не смею этого требовать, сама во всём виновата... И всё же, хотя бы в последний раз, хочу увидеть её улыбку, чтобы она увидела, что такие отчаянные идиоты как я, еще населяют нашу планету... " - Умозаключает Рэр -Нет, чёрт всю эту жизнь дерииии! - Внезапно, резко вскрикивает брюнетка особенно долго протягивая последнее слово. Адреналин бурлит в разгорячённой мыслями крови, она резко встаёт, всё ещё истекая кровью, всё проклиная, всё,вся и всех посылая... -ДА К ЧЁРТУ ЭТО СМИРЕНИЕ! ЖИТЬ ХОЧУ,МАТЬ ЕГО, СВОБОДНО ЖИТЬ!- Ещё громче вопит Рэр.  Она понимает, она точно- не дойдёт, слишком много утекло крови, раны открытые, возможно загрязнённые, осколок хрустального графина торчит из кровоточащего плеча...О чём вообще речь? В данный момент жизнь и Рэр- антонимы. Жёстко падая на пол, брюнетка , в прямом смысле, ползёт в свои палаты.... По её лицу всё еще течёт липкая жидкость, закрывающая обзор правого глаза. Силы давно покинули её, но коронное "переживу" ещё никто не отменял...  У неё всё же не хватает сил, и она обессилено падает в нескольких метрах от палат. К счастью, вышедшая,через какое-то время Мира, успевает оттащить брюнетку в палаты, хоть и пребывает в паническом ужасе от увиденного.  Вытащив осколок из плеча бедняги, девушка приступает к обработке ран, которых, бесчисленное множество. Вмятины на теле- останутся на всю жизнь, открытых переломов, к счастью, не обнаружилось, однако, её состояние -тонкая нить. Если оборвётся, от лёгкого дуновения ветерка, Рэр- не жить. Она понимает- чей это почерк. Неделю спустя, Рэр, понемногу стала приходить в себя. Она вернулась в норму. Хоть тело ломило, саднило и жгло- ей было плевать, Мире она говорила, что состояние "лучше не бывает, особенно, когда собаке указали своё место..." - Под собакой, она конечно же, имела ввиду господина Майеджихири, про безумный поступок которого, она сразу же рассказала.  Она и не подозревала, что буддистка, переживала подобное состояние... И всё же,теперь, она смогла смелее, напористее и решительнее поговорить с подругой о побеге.  -Мира, ты видишь, что со мной сделали? Видишь, как забрали мою плоть? Видишь, как высасывают мою душу? - Выдержав паузу, брюнетка продолжила, завидев спонтанную реакцию-  -Я больше не могу. Слышишь? Не могу.  В ответ Мира лишь отводила глаза. -Хватит, сил моих нет, устала слышать одно и тоже, я погибну здесь.- Экспансивно произнесла рабыня, в ожидании хотя бы одного слова, жадно поедая взглядом подругу.  Вновь не получив ответа, нервы Рэр стали сдавать. - Понимаешь?... Нет, ты меня не понимаешь...Ты меня никогда не понимаешь! -Грубо выцедила брюнетка развернувшись к буддистке спиной, зарываясь в чёрные, редеющие от стресса, волосы. -Бесчувственная эгоистка!- Кинула девушка, уходя из палат, громко хлопнув дверью. Рэр казалось, что Мире плевать на неё, что она не думает о ней, о её проблемах, и только и делает, что окутывается тёмным прошлым, отталкивая настоящее и плюя на будущее. Она была зла, и в порыве чувств, сказала такую отчаянную фразу. Как будто забыла о том, что , когда она была на грани жизни и смерти, её спасительницей стала  Мира.  В тот момент, у неё сложилось ложное мнение по поводу подруги, которое, подтолкнуло её к ничтожному поступку.  "А смысл ждать?Чего я ожидаю от неё? Плевать она на меня хотела...А я дура, думала, что она мой друг.  Думала, что она поможет мне. Что поддержит меня в любой ситуации, чтобы не случилось, а оно вот как оказывается.  Её холодные, безучастные взгляды, только молиться и умеет... Где был,этот её, Бог, который всегда поможет?  Где он тогда был?  Где тогда была она?  Пусть идут к чёрту, оба! Без неё обойдусь, хочет быть верующим мешком для битья, - пусть будет! А я сваливаю из этого дна." - Такие мысли зарождались в юной, бунтарской голове.

***

Ночь. Прохладный ветер отдаёт мурашками по коже, развивая чёрные пряди волос.  Рэр стоит в чёрной мантии, прикрывающей тёмную шевелюру, возле выхода из палат, думая, как она до этого докатилась... Когда они поссорились, точнее, когда Рэр предъявила бывшей подруге претензии, разум брюнетки затуманился, и она придумала нечто ужасающее. Она стала избегать Миру и её вопросы всеми возможными способами, продумывая безумную идею.  Буддистке оставалось лишь тяжко вздыхать, молиться и мучить себя догадками о подруге.  В итоге, сегодняшней ночью, она уже осуществила,первый пункт ,плана, под названием...Что-то слишком знакомо, очередной план, очередная дурь, очередная боль... Кажется, люди должны учится на ошибках, но сейчас это не важно... Важно то, что Рэр украла из тайника, что сохранился до сих пор, со времён Лэга и Орфелии, чёрную мантию, которая, была на Мире в тот роковой день, чтобы скрыться из глаз, и деньги, которые оставил брат для Миры, однако, они так и не были задействованы.  И вот теперь, Рэр, стоит в дверном проёме и пытается обдумать ситуацию, но безуспешно, стук сердца заглушает всё вокруг, не давая сосредоточиться. "Обратного пути нет" , думает девушка, заполняя лёгкие большим потоком воздуха. Как бы ни было велико искушение, люди умеют его преодолевать. В отношении Рэр, искушением было прощение с Мирой, но наш взгляд, на её непоколебимость, гласил: "Заблуждаться, так уж по полной!". Спешно, но осторожно, Рэр обходила дворец, буквально говоря, прячась за каждым кустом, в случае малейшего шороха. Она слышала разговоры стражников между собой, дрожала, подобно осиновому листу, когда слуги или проходящие мимо люди, смотрели в её сторону. По всей территории были развешены факелы, освещающие всё вокруг, когда рабыня планировала побег, она конечно же знала, о их наличии, но была совершенно не готова к такому хорошему освещению...Её пробирала крупная дрожь... Вдруг, ветер усилился, сильные потоки его, сдували тонкую мантию с головы брюнетки, что приводило её в ужас. Сейчас , девушка стояла вблизи дворца, прячась за его стену, но это укрытие лишь до обхода, в двенадцать часов, когда начнётся обход-ей конец. Как ей проскочить, когда обычно сонные, ничем не интересующиеся охранники, именно сегодня, как с цепи сорвались!  Если бы она хоть раз послушала Миру, что всё это время пыталась ей донести, что на этой неделе, в дом господина приехали уважаемые, иностранные гости, которых, должны охранять подобно бриллиантам брахманов, то она бы обязательно продумала бы и этот фактор, или отложила свою срочную затею, однако, Рэр видеть её не желала... Так стояла она под дворцовой стеной, на которой, располагались роскошные окна и богато-отделанные, лучшими мастерами, балконы. -Dieb, dieb, fangsie! VerdammtesIndien, wandtesichfüreinesekundeab, unddiediebekletternschondurchdasfenster!* - Раздался противный, сварливый мужской голос, на все окрестности, прямо над головой Рэр. "Чёртов мужик!" - Только успела подумать брюнетка, как к источнику звука ,на всех парах, понеслись все кому не лень, прохожие, стража, охранники, придворные... Девушка было, ринулась с места, как поняла - это конец, её вот-вот окружат, бежать некуда,ни единого шанса на спасение.  Однако, её запястье, сжала чья-то холодная, бледная рука, потянувшая девушку за угол. Ошарашенная Рэр помчалась вслед за спасителем еле поспевая бежать, затем спаситель резко остановился, развернулся и скинул с Рэр мантию- тогда то, она поняла, её спасительница-Мира.  Слёзы градом посыпались с лица брюнетки. Она взяла Миру за руку быстро шептая: -П..Прости меня, пожалуйста, прости меня,Ми... -Быстрее, беги через ту аллею на выход, охрана с сектора на аллее, сбежится ко мне. С этими словами, она одела мантию, сильно путающуюся с её белокурыми волосами, и убежала обратно, в освещённую мглу... В миг, мир Рэр разрушился, она возненавидела себя, медленно сползая по стенке, закрывая ладонями ,мокрое от слёз , лицо она и не думала уходить. Зачем? "Боже...Какой же я изверг... Я думала, ей плевать, я думала, она эгоистка- а бесчувственной эгоисткой, была Я. Я и никто иной. Почему?Почему она спасает мою грёбанную жизнь? Я же показала ей, что двуличная, жалкая, мерзкая, самовлюблённая, почему? Ведь это так. Хотя что-то мне плевать."- Лихорадочно меняются в голове мысли, не создавая целостной картины. Потом резко осознаёт- " Чёрт. И правда бесчувственная эгоистка, мне что-то, мне что-то плевать...Собственно говоря, так оно и есть. Слёзы? Напущенная штука, пусть думает, что я растрогана. Я знаю, какая я жалкая. Но люди лгут без задней мысли. Чем я лучше? Лучше быть жалкой и жить чем гордой и погибнуть. Как же резко я превратилась в такую стерву... " - Подумала Рэр, затем оправившись встала, и спокойным, размеренным шагом,без нотки огорчения или нервозности, пошла через аллею, к одному из запасных выходов из мини-мира господина Майеджихири. Вышла за мраморную ограду, набрала полные лёгкие горелого воздуха... Горелого?- Пронеслось в голове Рэр, - -Да, точно. Её сейчас сжигают , читая лекции ,о последствиях побегов, этим микробам. Бф...-Начала монолог брюнетка, отмахиваясь от жуткого образа чистого пепла Миры. "Дружбы- не существует"- Это единственное, что оправдывало Рэр, это единственное, что она хотела сказать девушке, чьё искреннее сердце не хотело этого принимать. "Каждый сам за себя" - Так она себя тешила.  Люди с израненными сердцами и тяжёлыми судьбами- редко восстанавливаются, отдавая себя и свою любовь по новой. Очевидно, что для них, это равнозначно новой боли. Например, Мира, спасла Рэр, которую не считала своей подругой изначально, чтобы поступить подобночеловеку, которому отдала свою душу и любовь целиком и полностью, чтобы искупить свою вину и да, всё ради прошлого.  Фальшь всегда правила миром, истинного чувства- осталось очень мало.Поэтому, в этой игре под названием "Дружба", победила ничья, люди не хотят признавать друг друга. К сожалению - это так. Тем временем, Миру предавали смерти, её бледное тело обдавал ядовитый огонь, кожа её ссыхалась, но она не кричала, она вспоминала своего благородного брата, милую Орфелию, и их белый, невинный, пепел, яркие языки пламени превращали длинные, немного вьющиеся к кончикам, волосы- в солому, тело в останки, которые, больше никогда не обнимут, а душу постепенно возносили в небеса, вместе с очищающим костром, в светлые , ватные облака... Ценой её свободы- стала её жизнь Dieb, Dieb, fangsie! VerdammtesIndien, wandtesichfüreineSekundeab, und die Diebekletternschondurch das Fenster!*(нем.)- Воровка, воровка, ловите её!Чёртова Индия, на секунду отвернулся, а уже воры в окно лезут!