Одержимость

      Питер чувствовал себя странно рядом с Уилсоном, но он словно был одержим постоянным желанием быть возле него, проводить все свободное время вместе. Как будто, если он хотя бы один день не побудет у Уэйда дома, то его жизнь разрушится и в ней не будет ничего, за что можно было бы ухватиться, как за спасательный круг. После каждого патруля парень залезал в квартиру мужчины через окно, даже если того не было дома. Питер чувствовал себя помешанным: он заваливался на кровать Уилсона и зарывался носом в подушку, вдыхая запах медикаментов и геля для душа, того, на котором обычно имеется надпись «For Men».       Уэйд уже не в первый раз находил Паркера, спящим на его, Уилсона, кровати. Парень лежал либо, раздевшись до боксеров, либо в той самой футболке, что мужчина дал ему при первой встрече. Питер всегда обнимал ногами и руками одеяло, словно нуждался в ком-то рядом, нуждался в тепле и ощущении безопасности. Уэйда это всегда умиляло, но он только трепал спящего по волосам и уходил спать в зал, чтобы с утра не смущать парнишку.       Сегодняшний вечер совершенно не отличался от остальных: Питер сидел на полу, устроившись между коленями Уилсона и прижимаясь спиной к краю кровати. Они достигли обоюдного согласия и перенесли приставку в спальню, мол так удобней: можно развалиться на мягкой кровати и не мучиться с уставшей спиной. Но Паркер все равно предпочитал сидеть на мягком ковре, в то время как Уэйд елозил по постели, пересаживаясь каждые полчаса.       — Я устал, — Питер привалился головой к бедру мужчины и вздохнул, опуская джойстик на пол рядом с собой.       Уилсон как обычно потрепал парня по волосам, пропустил темные прядки между пальцев и легко помассировал голову. Паркер заурчал, как довольный кот, ему было так хорошо, словно он попал на сеанс расслабляющего массажа. По телу пробегали толпы мурашек, заставляли приятно поеживаться. Однако даже от таких незаурядных ласк у Питера все скрутило внизу живота, взыграли гормоны, дыхание участилось, а джинсы начали неприятно давить на самое сокровенное.       Парень заёрзал на месте, что заставило Уилсона убрать руку и обеспокоенно заглянуть перепуганному юноше в лицо.       — Ты чего? — Уэйд привстал, чтобы нагнуться.       — Эм… — Паркер резко свел колени и зажал между ними руки, скрывая отчетливо выпирающую ширинку. — Мне, кажется, пора.       — И что, даже не останешься? — мужчина все еще стоял позади Питера, нависая над ним.       — Не думаю…       — Как же ты пойдешь по улице в таком состоянии? — Уилсон легко и резко вздернул паренька на ноги.       Паркер смущенно стоял спиной к Уэйду, опустив плечи и вжав в них голову, словно его вот-вот отругают за проступок. Футболка как некстати оказалась заправлена в джинсы, и ее уже незаметно не одернешь ниже, чтобы прикрыться.       — Не беспокойся и не стесняйся, ты же знаешь, я помогу тебе с любой проблемой, — мужчина рывком развернул Питера к себе лицом и усадил на колени, тот только испуганно уперся ладонями Уилсону в плечи.       Уэйд полминуты разглядывал юношу, стараясь поймать его смущенный взгляд, и когда зрительный контакт наконец-то был налажен, мужчина без всякой нежности схватил правой рукой Паркера за щеки, удерживая голову.       — Попался.       Питер впервые почувствовал, что Уэйд, действительно, сильнее его. Пока что. Поэтому сейчас он мог только смотреть на него из-под опущенных ресниц и стараться не раскраснеться, что навряд ли у Паркера получалось.       Уилсон же отличался особой решительностью и нежеланием медлить. Все также удерживая парня за лицо, наклонился и поцеловал, медленно, чтобы дать время Питеру одуматься и приоткрыть рот, но то лишь сильнее сжал губы.       — Да ладно, ты что, ни разу не целовался?       Юноша только отрицательно помотал головой.       — Ух ты! — Уэйду как будто сделали самый лучший рождественский подарок.       Мужчина легко подхватил Паркера под колени и опрокинул на кровать, наваливаясь сверху и потираясь носом об оголившееся плечо. Руки тут же принялись выдирать заправленную футболку из штанов, чтобы иметь возможность пробраться к чувствительным соскам. Питер продолжал лежать безвольной куклой, вытянув руки по швам и боясь пошевелиться или лишний раз вдохнуть, но действия Уилсона пробуждали желание цепляться за все возможное и томно вздыхать.       — Расслабься хоть немного, — Уэйд наклонился к лицу Паркера и взял за подбородок, чтобы приоткрыть рот парня и медленно поцеловать, слегка проводя по губам языком.       Поцелуи, еле заметные, но умелые прикосновения заставляли Питера млеть, плавиться и умолять о большем: он закинул ноги на бедра Уилсона, чтобы прижать его к себе и уже практически без стеснения потереться всем телом, намекая на продолжение.       Уэйд только этого и ждал.       — Закуси, — он втиснул подол футболки Питеру между зубов, тот послушно сжал челюсти, немного поднял голову, чтобы посмотреть, что происходит внизу: мужчина медленно скользнул языком вниз от груди до резинки боксеров, что выглядывала из-под немного спущенных джинсов, втянул нежную кожу и прикусил зубами, оставляя ярко-красный след. Пуговица легко выскочила из петли, давление немного ослабло, и Питер облегченно вздохнул. Но Уэйд остановился, чтобы опять вернуться к груди и приняться вылизывать и кусать немного порозовевшие от ласк соски.       — Перестань, — сквозь зубы процедил Паркер.       — Ты уверен? — Уилсон схватил парня за бока, с силой сжимая нежную кожу, а потом опустил ладони на округлые ягодицы.       Питер что-то невнятно пробурчал и резко разжал челюсти, выпуская футболку и выгибаясь дугой.       — Так-то, — Уэйд довольно ухмыльнулся и легко разорвал тонкую ткань, что немного, мягко говоря, мешала. — Куплю тебе новую.       Юноша, казалось, даже не заметил. Он стыдливо зажал лицо ладонями, стараясь унять трясущееся тело.       — Что такое? — мужчина аккуратно взял Паркера за запястья, разводя его руки в стороны. Щеки розовые, губы уже искусанные, глаза на мокром месте. Уилсон понял и опустил глаза вниз, замечая мокрое пятно на темных боксерах парня. — О, да ты такой милашка, — Уэйд убрал челку со взмокшего лба Питера и легко чмокнул, ободряя.       — Как же стыдно, — Питер вот-вот готов был провалиться сквозь землю, сбежать от этой неловкой ситуации.       — Это так очаровательно! — слова и действия Уилсона совершенно не сочетались друг с другом. Кто же будет говорить такое и одновременно стягивать со смущенного парня джинсы вместе с испачканным бельем? — Но еще более очаровательно, что ты такой чистенький, гладенький.       Паркер поспешил свести колени вместе, но Уэйд грубо развел их в разные стороны и практически прижал к кровати.       — Я же знаю, что у тебя прекрасная растяжка. Интересно, она везде такая? — Уилсон наклонился ниже, провел носом по немного выпирающей тазобедренной косточке, затем потянулся до кармана своих домашних штанов, вытаскивая небольшой тюбик смазки и несколько блестящих квадратиков с контрацептивами.       Обильно смазав пальцы прозрачной субстанцией и закинув ноги Питера себе на плечи, Уэйд прикоснулся к еще расслабленному кольцу мышц и надавил. Разомлевший парень за долю секунды опомнился и напрягся.       — Все-таки ты тоже готовился, так ведь? — Уилсон пододвинулся ближе к лицу Паркера, практически сгибая того пополам. — Больно легко и спокойно ты принял палец для первого раза. Выходит, что мы оба давно этого ждали, разве не странно, что у меня волшебным образом оказалось все необходимое в кармане именно сегодня?       У Уэйда уже плохо составлялись в голове предложения, получался бред, который все еще обрывками фраз слетал с губ, которые уже принялись еле заметно выцеловывать подкачанные икры и внутреннюю сторону бедер юноши.       Пока Паркер наслаждался легкими прикосновениями и пребывал в послеоргазменном состоянии, Уилсон уже свободно растягивал податливые мышцы двумя пальцами. (Он готовился для нас! Парни, это же просто чудо какое-то) — тараторил Белый. [Заткнись. Ты мешаешь] — Желтый как будто смотрел высококачественное порно в кинотеатре.       Питеру казалось, что у него горит все тело, как будто температура поднялась до максимально возможной отметки. Он пытался дотянуться до Уэйда, но тот был далеко: сидел на коленях между широко разведенными ногами парня. Все было как в тумане. Паркер не мог даже подняться, от каждого легкого прикосновения он выгибался, тихо стонал и прикрывал раскрасневшееся лицо руками.       — Питти? — Уилсон опустил дрожащие ноги юноши со своих плеч и снова навис над ним, обеспокоенно глядя на него. Свободной рукой он убрал влажные налипшие на лицо Питера волосы и провел ладонью по взмокшему лбу и щеке. — Все хорошо?       Парень только тихо всхлипнул, одобрительно кивнул головой и приподнялся, чтобы вовлечь Уэйда в поцелуй, а потом послушно приоткрыть рот и позволить мужчине целовать с напором, властно и грубо.       — Пожалуйста, — губы Питера стали алыми от мелких ранок и мокрыми от слюны. Он умоляюще смотрел на Уилсона, прося о большем. Паркер сам достал темно-синий блестящий квадратик, разорвал край зубами, одновременно глядя, как Уэйд приспускает домашние штаны. Трясущиеся руки и не слушающееся тело не позволяли дотянуться и раскатать презерватив по члену мужчины: Уилсон перехватил резинку из тонких пальцев и за секунду сделал то, что требовалось.       — Останови, если будет больно, — последнее, что сказал Уэйд перед тем, как резко толкнуться вперед, заполняя Паркера на половину.       Питер сильно прижался к мужчине, обвивая его шею руками, ему было как минимум очень неприятно, но на самом деле хотелось плакать, поэтому пара слезинок все-таки скатилась по щекам.       — Давай остановимся, — меньше всего Уилсону хотелось, чтобы его обожаемому мальчику было больно.       — Нет, все хорошо, продолжай.       Уэйд не двигался до тех пор, пока Паркер немного не расслабился и не перестал всхлипывать, пытаясь сдержаться.       — Такой ребенок, — Уилсон поцеловал Питера в кончик носа, а потом резко вошел до конца, проезжаясь головкой точно по простате и ловя сорвавшийся с губ парня стон удовольствия с отчетливой ноткой боли.       Никто из двоих точно не знал, сколько это продолжалось. Уэйд двигался нарочито медленно, каждый раз точно задевая нужную точку. Питер кусался, кусался больно, сжимал зубы на плече Уилсона, потом тихо извинялся, но продолжал делать это снова. Мужчина этого почти не чувствовал, только нежно проводил кончиком носа по шее и скулам парня, пытаясь успокоить его.       От всего этого Паркер опять сильно прогнулся в спине, в плотную прижимаясь всем телом к Уэйду и пачкая обоих.       — Ты снова кончил, — Уилсон чувствовал вязкую и теплую сперму на своем животе.       — Не обязательно было это говорить, — Питер надулся, словно карапуз, у которого отобрали конфету.       — Я просто констатирую факты. Уверен, что это не последний раз.       — Это тоже факт?       — Да.       И Уэйд оказался прав: через несколько мучительных минут парень снова тихо застонал, содрогнулся от почти невесомых прикосновений к его члену.       — Замечательно, — Уилсон остановился и вышел, заставляя Питера почувствовать пустоту внутри себя. — Вставай и повернись спиной.       Паркер с трудом выполнил приказ. Его тело было непослушным, поэтому все, что он смог сделать, это оттопырить зад и уткнуться лицом в подушку, сжимая наволочку дрожащими пальцами.       Теперь Уилсон не скромничал, не пытался быть нежным и спокойным: он входил резко, быстро, выбивал из Питера сдавленные стоны, кусал и втягивал кожу на его спине, оставляя краснеющие засосы. Парень под ним часто вздрагивал, как будто ловил сухие оргазмы каждый раз, когда Уэйд входил на всю длину.       — Поцелуй меня, — Паркер поднялся на колени, уперся рукой в изголовье кровати и развернул корпус к мужчине.       Уилсон чувствовал, что близко. Он исполнил просьбу Питера, целуя нежно, проводя языком по влажным ярко-розовым губам, но темп сбавлять не стал, вколачивался быстро, остервенело, доводя себя. Он сильно прижал к себе парня, обнимая поперек груди. Оргазм настиг огромной волной, которая смыла из головы все мысли, заставила шумно выдохнуть в приоткрытый рот Паркера.

***

      Питеру не спалось. Ему все еще было ужасно жарко. Почему-то снова хотелось накинуться на Уилсона и повторить это все снова и снова, пока они оба не отключатся от нехватки сил. Парень поднялся с кровати и схватил со стула футболку, которая уже стала его собственной вещью в этом доме.       На улице только-только светало, утренняя свежесть заставила Паркера поежиться, ветерок забирался под тонкую ткань одежды, приятно холодил.       Противоречивые мысли и чувства засели глубоко, раздражали уставший мозг, тревожили. Питеру казалось, что он совершил огромную ошибку, но это была лучшая ошибка в его жизни. Он готов был совершать ее снова и снова. Кто они теперь друг другу? Друзья с привилегиями? Просто друзья? Любовники? Паркер помотал головой и прижался лбом к холодному железному ограждению на балконе.       Впервые Питеру захотелось пустить все на самотек, не думать ни о чем, просто наслаждаться этими отношениями. Но он не хотел, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Он понял, что влюбился по самое не хочу.