Собственность.

У него ничего нет. В смысле личных вещей. Разве что несколько комплектов одежды, что достались от КиберЛайф. Даже оружие, которое не раз спасало жизнь ему и его коллегам принадлежит департаменту полиции. И та комнатушка, что выделил тот же департамент тоже не его, естественно. Зато из окна этой комнатушки отличный вид: весь Детройт с его огнями и суматохой, чужими горестями и радостями, шумом и запахами — у его ног. Темные пятна среди ярких огней неспящего мегаполиса города — в большинстве случаев жилье таких же как он, андроидов. Синтетикам не нужен свет, чтобы ориентироваться в пространстве. Поэтому тратить драгоценную энергию без необходимости они не видят смысла. Еще темные пятна это либо стройки, либо неблагополучные места. Места, где есть возможность поохотиться. Отец… Хэнк говорит, что охота — первобытный человеческий инстинкт. Неизвестно насколько именно человеческий, но RK900 она тоже нравится. Нравится вычислить жертву и загнать ее в угол. По капле пить страх и панику, видеть ужас в глазах. Ощущать магию того, что всего лишь одно его движение стоит между чужими жизнью и смертью. Он понимает, что просто так «охотиться» — привлекать к себе ненужное внимание. Да и зачем в пустую тратить свое время и жизнь, пусть и чужую? Удовольствие это хорошо, но во всем должна быть мера. Удовольствие не должно ставить на карту все, репутацию Хэнка, Коннора и существование его самого в том числе. Ему нравится его жизнь. Его работа. Охота и есть его профессия. Правда, часто удовольствие портится рамками, в которые загоняет его положение — полицейский. Коп. «Робокоп» — как его называет его напарник. При мысли о напарнике губы RK900 чуть дрогнули. По имени — Кейд — напарник называет его редко, но эти «редко» того стоят… Дом освещается телевизором на кухне, по которому показывают очередные дебаты, даже без звука понятно, что снова обсуждают проблему андроидов. По огромному телевизору, что в гостиной идет какой-то боевик: бравый полицейский налево и право валит плохих парней, успевая отпускать шуточки не первой свежести. В конце концов, от тестостероновой горы мышц не требуется остроумия. Еще в спальне горит ночник, бросая неясный свет в коридор. В самой спальне в полосе света из ванной на полу валяются брюки, носки и ботинки, рубашка и куртка как попало брошены на кресло. RK900 усмехается и некоторое время прислушивается к шуму воды в душе. Затем он снимает пиджак, чтобы не замочить — и аккуратно вешает на спинку стула, закатывает рукава рубашки и заходит в ванну. Гэвин Рид — нелюбимец и заноза в заднице центрального отделения полиции Детройта. При этом отличный специалист, видать, из-за этого и держат. И как же он терпеть не может андроидов! Аж скулы сводит, если приходится иметь какой-то личный контакт. Кейд открывает дверцу душевой и шагает внутрь, давая хозяину дома осознать свое присутствие, успевая заметить гамму эмоций, что отражаются в глазах человека прежде чем впиться в его губы жестким поцелуем. Система автоматически анализирует выделяя всплеск гормонов ярости, беспомощности и секса. Руки RK900 медленно скользят по мокрой спине детектива, заставляя того издать жалобный стон, который заканчивается хриплым: «блядь, ведроид» — когда пальцы андроида обхватывают его зад, прижимая к себе. Ах, да, Кейду принадлежит вот этот человек. Чтобы по этому поводу не думал сам Рид. Он — собственность Кейда. Когда приказывает принести кофе и обед, когда прикрывает его тыл или же сам RK900 закрывает его собой, или как сейчас, когда прижатый к мокрому кафелю отводит зад, подставляясь под ласки напарника. — Кто б знал, какой ты послушный, мой человек, — RK900 чуть прикусывает шею Гэвина сзади. — Иди ты в задницу, засранец! — Как прикажете, детектив.