Испорченная душа

Дин сам не заметил, как дошёл до моста. Полностью погрузившись в свои мысли, он не видел куда шел. Просто смотрел на мокрый асфальт, изучая глубокие лужи и капли прозрачной воды, падающее на землю, смешиваясь с грязью. На душе стало ещё паршивей. Парень редко срывался на младшем брате, а когда всё-таки такое случалось винил себя в том, что опять не сдержался. «За что ты так с Сэмом? Он пытается помочь!» - мысли путались, создавали лабиринты, из которых невозможно найти выход. Сил на это давно не осталось. Свинцовые тучи угрожающе нависли над городом, погрузив его в моментальный мрак. Люди, что до сих пор были на улице, спешили домой, прикрываясь от неприятно моросящего дождя. Дин облокотился на мокрые перила, сразу же ощутив, как капли воды впитываются в легкую куртку, и закрыл глаза. Холодный воздух продувал насквозь бледное тело, заставляя мурашки прошибать тысячами иголок. Руки непроизвольно сжались в кулаки. «Черт, зачем я накричал на брата?!» - промелькнула, наверное, единственная связная мысль, сразу же испарившись, как вода на палящим солнцем. Возможно, Сэм прав. И Дину ни черта не лучше, как он каждый день всем говорил. Наверное, парень сам в это не верил, но пытался убедить остальных... и себя тоже. В груди слишком тяжело. Будто внутри холодный камень, тянущий вниз. На самое дно. Хотя... Дин уже там. Ниже невозможно пасть. Глушить свою боль и измученную любовь в алкоголе - ужасный вариант слабого человека, но по-другому он не мог. Наверное, он алкоголик. Уже давно. Но Дину это необходимо. Хотя бы на секунду забыть обо всем. Отправиться куда-то, где будет только искусственное, ненастоящее счастье, которое не в силах согреть. Оно просто создаёт временную иллюзию теплоты. Ведь именно для этого люди пьют - чтобы, хотя бы на минуту, ничего не чувствовать. Даже с пониманием, что потом будет ещё больней. Оторвавшись от перил, Дин медленно пошёл в сторону клуба. Нужно было отвлечься. Как вчера. И позавчера. Из груди вырвался тихий смешок. Уже самому становится смешно от этого слова «отвлечься». Сколько он уже это делает? Наверное, слишком долго, каждый раз надеясь, что проснувшись утром, боли не будет. Но она возвращается. Раз за разом, не давая даже малейшей возможности забыть о себе. Зачем он это делает, если знает, что потом будет только больнее? Зачем?! Кажется, где-то в глубине души, как догорающий костёр, ещё тлела надежда, что, может быть, станет лучше. «Нет! Нет, твою мать, не станет! Ты будешь все жизнь расплачиваться за свой чудовищный поступок!» - буквально на секунду Дин зажмурился. Мысли, душа, сердце, разум... каждый миллиметр тела был против него. Окутанное свинцовыми тучам небо смотрело, будто тяжело, осуждая Винчестера за каждый новый вздох. От этого становилось ещё противней от самого себя, и оставалось только желание сдохнуть, как можно мучительней. Как впрочем всегда. Липкая, жаркая атмосфера, повисшая в воздухе, с силой ударила в лицо, когда дверь, звонко позвякивая колокольчиками, открылась. Дин на секунду закрыл глаза, давая себе привыкнуть к громкой музыке, оживленным, пьяным разговором, перемешавшимся запахом всех алкогольных напитков. Не лучшее место для человека, любящего побыть наедине, но... сейчас хотелось только одного. Подойдя к барной стойке, он быстро заказал виски, уже приготовившись встречать новое утро жестким похмельем. *** Билет на поезд был забронирован на восемь часов утра. Кас, наверное, так и не заметил бы, что, не двигаясь, смотрит на маленькую бумажку, благодаря которой он уедет в родной город, если бы по двери не раздался скромный стук. - Ты в порядке? - словно током пробило до боли знакомым вопросом. Воспоминания с силой ударили ножом по зажившим ранам. Господи, почему? Почему снова этот вопрос? Будет ли его спрашивать Габриэль, родители? А зачем? Все было хорошо до этого проклятого звонка. Вроде, уже все постепенно получалось забывать. Переставать мучатся каждую ночь из-за кошмаров. Гейб прав. Когда-нибудь нужно было переступить через свой страх. Но, черт, почему сейчас так страшно? Почему, каждый раз думая о билете в руках, сердце глухо ударяется о рёбра, грозясь сломать их. Почему так страшно? Может, Дин уехал из города? И с ним не придётся сталкиваться? Конечно, даже смешно. - Да, а что? - наконец, еле выдавил Кастиэль и уставился на Анну. В её взгляде читалась теплота и беспокойство. За него! Черт. - Ты бледный. Ну, просто ты ведёшь себя, будто едешь на смертную казнь, а не к родным, - слабо улыбнулась Анна, прошла в комнату и села рядом с парнем на кровать. - Я не знаю, что у тебя случилось, но... я вижу, что ты боишься. Я не навязываюсь, но я же учусь на психолога... - Слушай, - резко перебил Новак, но сразу же сбавил тон и мягко продолжил: - Мои родители тоже пытались отправить меня к психологу, но... ты же знаешь, я им не особо доверяю... - А мне? - Анна положила руку ему на плечо. - Знаю, возможно, я не могу называть себя твоим другом, но... - Ты мне друг. Правда, Анна, - попытался заверить её Кас, что получилось не очень хорошо, потому что девушка недоверчиво подняла брови и вздохнула. - Просто понимаешь. В том городе на меня обрушилось столько дерьма... что, даже спустя десять лет, я не смог смыть его с себя. Я никому об этом не рассказываю. Прости... - Не извиняйся. За столько лет ты ни разу не рассказывал почему чаще всего ты такой... ну, депрессивный. Раз это связанно с твоим родным городом, может, не стоит туда ехать? - голос слегка дрогнул, и девушка уставилась на Каса. - Знаешь, когда-нибудь, мне нужно было переступить через страх. Хм, - Новак хмыкнул. - Прошло десять лет, а я до сих пор живу в страхе, но... ведь его надо преодолеть? Чтобы больше не бояться? Вас учат этому в психологии? - Да, - улыбнулась Анна и поднялась. - Ладно, не буду тебе мешать, Кастиэль. Я пойду. Кас только качнул головой и, как только дверь, скрипнув, острожно закрылась, упал на кровать, облегченно выдохнув. Сейчас больше всего хотелось побыть наедине. Полностью погрузиться в свои мысли, эмоции, чувства и, не сопротивляясь, захлебнуться в них.