Сердце Пожирателя Смерти

Малфой сидел в общей гостиной Слизерина и делал домашнее задание по трансфигурации. В голову лезли разные мысли, постоянно отвлекая от дела. Драко уже несколько раз приходил в себя с занесённым над свитком пером, понимая, что за два часа написал всего три небольших абзаца сочинения. Наверное, стоит прекратить эти никчёмные попытки и пойти прогуляться, подышать свежим воздухом и немного отвлечься. А домашнее задание может и немного подождать. Он поднялся с места, размял шею и направился к выходу из гостиной. Пока он проходил мимо находящихся там слизеринцев, разговоры постепенно прекратились. Взгляды всех присутствующих обратились к нему. Шёпот из разных углов комнаты сопроводил его до двери и вытолкнул наружу. Каждый день одно и то же — Малфой уже не обращал на это внимания. Пусть разговаривают, шепчутся, даже проклинают. Главное, чтобы его самого не трогали. Драко спустился по лестнице в холл и вышел на улицу. Не самое радужное время для прогулок — небо хмурилось и грозилось вот-вот обрушиться на землю ливнем, а ветер завывал довольно пронзительно. Однако Малфою так хотелось освежить голову, что он смело вышел на улицу и по склону спустился к озеру. Здесь было ещё холоднее, но он будто и не замечал ветра и надвигающейся бури. Подставив лицо под порывы, Драко с наслаждением вдыхал влажный воздух, который, казалось, приводил в ясность и его мысли. Сколько ещё он будет вспоминать последние месяцы, проведённые в Азкабане? Наверное, очень долго, а может, и всю жизнь? Помотав головой, будто стараясь избавиться от тяжкого груза воспоминаний, вновь на него навалившегося, он полез в карман мантии и извлёк пузырёк с тёмно-розовой жидкостью. Зачем он носил его постоянно с собой? Чтобы бороться с соблазном всё-таки выпить и, наконец, попытаться стать кому-то нужным? Ему было сложно признаться даже самому себе, как его иногда угнетало одиночество. Ни родных, ни друзей. Все, кто ему когда-то был дорог, или убит, или сидел в Азкабане, или упорно делал вид, что его не существует. Вот вам и дружба. Но Малфой был рад избавиться от своих псевдодружков. Зачем ему те, кто не поддерживает друга в беде? Азкабан — отличное место для обдумывания своих ошибок. Три месяца, которые Драко провёл в стенах тюрьмы, казалось, растянулись на годы. И вышел он оттуда уже другим человеком. А вышел потому, что Министерству не удалось доказать, что он убил хотя бы одного волшебника. И это на самом деле было так — он никогда никого не убивал. Убийство для Драко Малфоя — недопустимо. Он никогда не смог бы произнести заклинание Авада Кедавра. Да, он был Пожирателем, носил ту уродливую метку на предплечье, которую сейчас тщательно скрывал, но не мучил и не убивал людей. Ему дали шанс начать новую жизнь, и он решил воспользоваться им сполна. Он посетил семейный особняк всего раз и всего на десять минут — именно столько ему дали времени, чтобы собрать вещи и исчезнуть. Родовое поместье теперь находилось под контролем Министерства. Он не мог там остаться. Да и не хотел. Слишком свежи были воспоминания о тех страшных вещах, которые происходили здесь. Жить в этом доме — будто собственноручно отправить себя в больницу Святого Мунго в психиатрическое отделение. Тогда он наскоро собрал свои вещи, достал из потайного отделения в стене комнаты отца его книги с заклинаниями и ингредиенты для зелий и навсегда ушёл из того места, которое всю жизнь считал самым лучшим домом на свете. Ушёл, куда глаз глядят. Драко и сам не знал, куда ему идти. Пришлось пару ночей переночевать в гостинице в Косом переулке, потому что он и не предполагал, что ему теперь делать и куда податься. Всю жизнь он привык надеяться на помощь родителей, на их идеи и поддержку. Уж Люциус Малфой точно придумал бы, чем занять своего сына после войны, если бы его не отправили на пожизненный срок в Азкабан. Сейчас надеяться было не на кого, решения нужно было принимать самостоятельно, а это оказалось сложнее, чем представлялось ранее. И в то же время он впервые столкнулся с ненавистью в свою сторону. Он и до этого знал, что его и его семью не обожали, но, по крайней мере, никто никогда не выказывал открытой неприязни. Но сейчас, после всех тех обвинений, которым подверглась его семья, он оказался нежелательным посетителем в любом месте магического мира, где бы ни оказывался. Шушукание за спиной, откровенные ругательства, тыкание пальцем практически в лицо — все прелести современного мира волшебников он ощутил в первый же день после освобождения, когда оказался на пороге отеля. Хозяин гостиницы не был в восторге и нехотя принял в постояльцы бывшего Пожирателя. Однако горсть галлеонов пересилила ненависть, поэтому, скрипя зубами, он выделил Драко комнату и попросил лишний раз не выходить из неё, а то разбегутся все клиенты. Малфой и не ждал, что его примут с распростёртыми объятиями. Но волны страха и злобы накатывали на него со всех сторон так ощутимо, что он чувствовал их кожей, и его слегка это пугало. Нет, ему нужно разобраться во всём самому, поэтому он сразу же, без лишних слов, проскользнул в свой номер и в изнеможении уселся на кровать. Он ещё не успел оправиться от Азкабана, а здесь и сейчас — новое испытание. Но он решил подумать обо всём завтра. На дворе вечер, спать хотелось всё сильнее, а сил практически не осталось. Тогда он заснул прямо в одежде, только донеся голову до подушки. Сон был беспокойным, отрывочным, точно таким же, каким он был при Волан-де-Морте, — он всегда ждал нападения или ужасных последствий гнева Тёмного Лорда; таким же он был и в Азкабане — спокойно там спать невозможно. Сейчас бояться или опасаться было нечего, но и быть спокойным тоже не получалось. Неизвестность перед будущим, страх и признание нерадужного прошлого — все тяготы свалились одновременно и довольно больно придавили наследника некогда знатного рода. На следующий день он проснулся поздно. Время близилось к полудню. Сентябрь давно вступил в права, поэтому погода на улице стояла не из приятных. Выходить не хотелось, видеть ненависть в глазах других людей тоже не доставляло удовольствия. Однако есть хотелось нещадно. Заказав еду в номер, Малфой призадумался. Что ему теперь делать, чем заниматься, куда податься? Ответов ни на один вопрос не было. Сегодня мысли его были ясны. Не то, что вчера. Но и сегодня решения не находились. Послышался стук в дверь — принесли завтрак. Драко оглядел заплесневелое печенье и стакан тыквенного сока и поднял взгляд на хозяина гостиницы, который, похоже, здесь был и за портье, и за официанта, и ещё бог знает за кого. — Это вы считаете нормальным завтраком? — Да, всё-таки истинно Малфоевское из него не выбить никогда. — К сожалению, больше ничего нет, мистер… — хозяин гостиницы сделал вид, что не узнал бывшего Пожирателя, но Драко не повёлся. — Малфой, мистер Малфой. Моя рожа была напечатана во всех газетах. Вряд ли вы не видели и не знаете, кто я такой, — процедил сквозь зубы Драко и снова достал горсть монет. — А так? — он высыпал монеты в протянутую ладонь. — Постараюсь что-нибудь придумать, мистер Малфой. — Глаза хозяина жадно блеснули. Он прихватил поднос с едой и быстро удалился. Драко тяжело вздохнул и повалился на кровать. Ну, здравствуй, новая жизнь! Он только успел умыться и привести себя в относительный порядок после плохой ночи, как на пороге вновь возник хозяин гостиницы. В руках он держал поднос с яичницей, парой тостов, джемом и стаканом чая. — Ну, уже похоже на что-то сносное, — прошептал Малфой, садясь за стол. — А говорили, что ничего нет. Хозяин промолчал, поставил поднос на стол и поспешно удалился, бросив на потомка знатного рода уничтожающий взгляд. Как ни странно, Драко рассмешило подобное поведение. А может, это был истерический смех? Он так устал. Теперь, похоже, ему всю жизнь придётся носить на себе клеймо Пожирателя Смерти и в прямом, и в переносном смысле слова. Но почему? Малфой задумчиво жевал безвкусную яичницу. Его оправдали. Официально. Министерство отпустило его на волю, сняв все обвинения. Даже разрешили забрать из дома вещи, хотя он и не рассчитывал на такую щедрость. Не забрали деньги из подземелья Гринготтс, и он мог пользоваться ими сколько угодно. Сейчас он чист перед законом. За что его все так ненавидят? Думают, что он откупился от Министерства? Тогда откупились бы и его мать с отцом, а не гнили бы сейчас в Азкабане. Думают, что он прикидывается, что никого не убивал? Но он никогда никого не убивал. Даже заклятие Круциатус не применял. — Вы навсегда останетесь Пожирателем Смерти, мистер Малфой, — прохрипел кто-то сзади. От неожиданности Малфой подпрыгнул и опрокинул остатки яичницы на себя. Хозяин гостиницы прошёл внутрь комнаты. Видимо, вернулся за подносом. — Даже если вас оправдали. Это ничего не значит. Вас всю жизнь будут ненавидеть. Бывших Пожирателей не бывает. — Вы ошибаетесь. — Малфой и сам не понял, как сдержался, чтобы не вскочить и не наброситься с кулаками на того, кто бросал ему обвинения в лицо. Волна гнева нахлынула неожиданно, но он ограничился только тем, что сжал в руках вилку до такой степени, что она погнулась. — Я не сделал ничего, за что меня стоило посадить в Азкабан. А рядом с Тем-кого-нельзя-называть я был только потому, что должен был там быть. Иначе… — Это никого не волнует. Вы были с ним рядом, смотрели, как он убивает, выполняли его приказы. Это не делает вас менее виноватым. Лицо Драко побелело ещё больше. Он швырнул погнутую вилку на поднос и всучил его хозяину. — Спасибо, я больше не хочу есть. Хозяин молча вышел за дверь, а Малфой, весь пылающий от гнева и осознававший правдивость брошенных в его сторону упрёков, схватил мантию и вышел в коридор. Натягивая мантию на ходу, он спустился по лестнице и вышел на улицу через боковой вход. Сразу же накинув на голову капюшон, чтобы его никто не узнал, он пошёл куда глаза глядят по Косому переулку. Вокруг всё такое знакомое и привычное. Практически всё так, как было тогда, год назад, когда он учился в Хогвартсе. Как в Хогвартсе… Сердце будто сжала невидимая рука, и дышать стало в стократ тяжелее. Тогда можно было думать только о том, как бы побыстрее выучить домашнее задание и поспешить на тренировку по квиддичу. Как можно было сидеть в гостиной Слизерина и есть пирожные, которые они вместе с Креббом и Гойлом стащили из кухни. Придумывать разные ругательства и обзывания для Поттера, Уизли и грязнокровки Грейнджер. Было всё так просто, и было так легко. Малфой тяжело вздохнул. Как бы он хотел хотя бы на денёк вернуться в то время, в тот Хогвартс, который был ему родным. Но сейчас его думы были заняты более насущными проблемами. Он не мог спорить с хозяином гостинцы — тот был прав. Да, Драко видел издевательства, смерти, несправедливость, но что он мог сделать? А если бы и сделал, то как это его геройство могло обернуться для него и его семьи? В то время, глядя, как Тёмный Лорд расправляется со своей очередной жертвой, он боролся с желанием огородить и защитить ту или того, кого ждёт смерть. Он каждый раз представлял на их месте себя, или мать, или отца. То же самое будет и с ними, если он посмеет шевельнуть хотя бы пальцем. Поэтому он стоял и смотрел, стискивая пальцы на волшебной палочке и уговаривая себя не лезть. Ведь Волан-Де-Морт не прощает неповиновения. Наверное, это всё-таки трусость. Ведь Поттер решился на схватку с Волан-Де-Мортом. Не побоялся его! И у Драко, наверное, получилось бы. Только он не смог. Он и не заметил, как остановился около магазина «Всё для квиддича». Как ему не хватало квиддича! Как ему хотелось запрыгнуть на свой Нимбус-2001 и хотя бы воспарить в небо! В тот день он бродил по Косому переулку очень долго. Зашел в кафе поужинать, но ел, так и не снимая капюшона с головы. Ни к чему эти косые взгляды и перешёптывания. А так на него никто и не обращал внимания. Этот день оказался переломным в жизни Драко Малфоя. Именно в этом кафе он подслушал разговор двух волшебниц, сидевших за соседним столиком. Сначала он не обращал на них никакого внимания, но, услышав знакомое слово «Хогвартс», невольно прислушался. — Да, замок был наполовину разрушен после битвы, но его за лето практически восстановили, — волшебница в чёрной остроконечной шляпе отпила из бокала огненный виски и посмотрела на собеседницу — миловидную женщину с ярко-розовыми волосами. — Сейчас там МакГонагалл всем заправляет. Но она молодец. На лето пригласила всех желающих, кто готов помочь в восстановлении школы, и за пару месяцев Хогвартс как новенький! Конечно, некоторых картин, артефактов уже не вернуть. Но стены на месте. — Хорошо, что его восстановили, — вставила собеседница, — а то куда же ехать студентам учиться? В Дурмстранг? — Боже упаси, — замахала руками волшебница в шляпе. — Нечего им там делать. Думаю, МакГонагалл тоже так подумала, поэтому и взялась за восстановление. Кстати, ты слышала, что многие туда вернулись? Ну те, кто в прошлом году учился на последнем курсе. Но, сама понимаешь, наперекосяк тогда всё шло, — она понизила голос, поэтому Малфою приходилось тщательнее прислушиваться. — Там же Пожиратели заправляли, детей ничему не учили. Вот многие и вернулись, чтобы доучиться. Молодцы какие! — Согласна, — поддакнула вторая волшебница. — И Гарри Поттер с друзьями тоже вернулся. — От этой новости Малфой чуть не поперхнулся. Он уже пребывал в шоковом состоянии от того, что Хогвартс снова работает и что многие вернулись туда учиться снова. Те, кто так же, как и он, должны были закончить ещё в прошлом году. Те, кому так это и не удалось. И Гарри Поттер… Драко расплатился и вышел на ярко освещённую фонарями улицу. Столько новой информации, которую нужно было обдумать. В тишине и покое. — Святой Поттер, — прошептал Малфой и подавил смешок. Он уже давно его так не называл. Да и ненависти к Гарри Поттеру он не испытывал. То ли с возрастом, то ли в свете сложившихся событий пришло осознание, что им нечего было делить. Их сталкивали лбами постоянно, но они сами, возможно, и не хотели сталкиваться. Слизерин и Гриффиндор — враги навсегда. Это первая причина. Вторая — Поттер дружил с грязнокровкой Грейнджер и осквернителем чистой крови Уизли. Третья — отец всегда подначивал его против Поттера, ведь он стал причиной падения Тёмного Лорда когда-то. Да и зависть, что уж скрывать. Малфой завидовал Поттеру. Завидовал, что тому всё всегда легко доставалось, что он был любимчиком учителей, что всегда выходил сухим из воды. Они были слишком разными, как чёрное и белое. У них не было точек соприкосновения, чтобы хотя бы завязать нормальное общение. И, возможно, Драко казалось, что он ненавидит Поттера. Или правда он его ненавидел когда-то, но не сейчас. Он просто есть — Гарри Поттер, которому теперь все поклоняются и которого все обожают. А есть Драко Малфой, которого теперь все ненавидят. Он тяжело вздохнул, прошёл внутрь гостиницы и поднялся к себе в номер. Надо что-то решать — как жить дальше, куда идти? Да, деньги у него есть, но что ему с ними делать? Купить дом и жить в нём? Где его купить, в каком месте? А чем заниматься? Работать или просто транжирить отцовские деньги, пока они не закончатся. Драко в задумчивости присел за стол и огляделся по сторонам. Рядом с кроватью стоял его наполовину раскрытый чемодан. Одежда, книги, школьные принадлежности. Он и забыл, каково это — учить уроки, сидеть за партой или искать в библиотеке нужную книгу. Как же всего этого ему не хватало! А что, если… Нет, даже подумать об этом страшно. Малфой помотал головой и вернулся к думам по поводу своего будущего. Ничего стоящего в голову не приходило. На хорошую работу его никто не возьмёт (Пожиратель же, плюс школу не закончил), работать каким-то рабочим или помогать в волшебном магазине он сам не хотел — всё-таки работа не его статуса. Пусть он и стал изгоем в волшебном мире, но не потерял амбиций. От дум и надоедливых воспоминаний разболелась голова, поэтому он решил обдумать всё на свежую голову. Всю ночь ему снились странные сны. Обрывки воспоминаний из жизни, когда он учился в Хогвартсе, то всплывали видения о его нахождении в Азкабане, то будто на него из темноты смотрел своими красными глазами-щёлками Волан-де-Морт. Сон снова был беспокойным, и утром Драко проснулся совершенно разбитым, но со стойким желанием сегодня всё для себя решить. Но решение всё никак не приходило. Целый день он с тоской слонялся по номеру, потому что на улице зарядил противный ливень, и никак не мог понять, чего же он хочет. Хотя, чего он хочет, он знал: хочет спокойной жизни, забыть обо всём плохом, что было раньше, и начать новую жизнь. Но как? От нечего делать он начал перебирать содержимое своего чемодана. Учебники по зельеварению, трансфигурации, заклинаниям — как же ему не хватало того спокойствия, которое всегда царило в Хогвартсе. А может, стоит попробовать? Он взглядом гипнотизировал стол, который так и манил его. Не давая себе времени передумать, он вскочил, схватил пергамент и перо и сел. Однако стоило только обмакнуть перо в чернильницу, как он застыл в напряжении. Как и что написать, чтобы было понятно, что он действительно этого хочет? Что он искренне просит? Драко отбросил перо и задумался. Потом снова схватил его и, написав несколько слов, тут же зачеркнул их. Не так-то это просто — просить. Только ближе к восьми часам вечера он запечатал конверт, на котором было написано: «Профессору М.МакГонагалл. Директору школы «Хогвартс». Отправив письмо совиной почтой, Малфой понял, что сделанного уже не воротишь. И, как ни странно, возвращать ничего не хотелось. Даже если он получит отказ, то будет хотя бы знать, что нет этой возможности, и больше не будет надеяться. Будет искать свой путь дальше. Письмо от МакГонагалл пришло через два дня. Эти два дня Драко не находил себе места. Пусть даже откажет, но хотя бы знать ответ и поскорее! Он негнущимися пальцами разорвал конверт, припечатанный сургучной печатью с гербом Хогвартса, который ему принесла школьная сипуха. «Дорогой мистер Малфой! Мы будем рады видеть Вас в числе наших студентов в этом году. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Искренне Ваша, Директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс», Профессор МакГонагалл». Казалось, весь мир перевернулся в тот момент. Сейчас он понимал, что вёл себя как мальчишка, но тогда он готов был кричать и визжать от радости. Улыбка так и рвалась наружу, но он всячески пытался её скрыть. Драко тщательно свернул ответное письмо директора и спрятал в карман чемодана. Прихватив список учебников, он поспешил в Косой переулок. Нельзя терять ни минуты. Он довольно быстро всё купил. Осталась только волшебная палочка. Свою он тогда потерял в борьбе с Поттером в особняке больше полугода назад. С палочкой вышла заминка. Только увидев его на пороге своего магазинчика, Олливандер, который вернулся к работе всего пару месяцев назад, охнул и сполз по стене без сознания. В первую минуту Драко растерялся, а после привёл хозяина магазинчика в чувство с помощью стакана воды. — Я всего лишь хочу купить палочку, — тихо проговорил он, отступая на шаг, чтобы больше не пугать Олливандера. Страх старика неприятно кольнул в сердце. Теперь все его так будут бояться? Но уйти он не мог — без палочки в школе делать нечего. Поэтому он стоял на месте, сжимая в руке стакан и стараясь принять наиболее добродушный вид из всех ему известных. — Д-да, мистер Малфой, конечно, — заикаясь, просипел старик, пытаясь подняться. Только Драко сделал шаг навстречу, чтобы помочь ему, как тот отрицательно замотал головой и всё же встал на ноги самостоятельно. Малфой спрятал протянутую руку в карман и исподлобья взглянул на Олливандера. Пора привыкать к тому, что все будут шарахаться от тебя, как от прокажённого. Выбор палочки занял полчаса. Хозяин лавочки старался не смотреть на покупателя. Он не глядя протягивал ему палочку за палочкой, а Драко их принимал и пытался найти свою. И побыстрее. Ему не хотелось оставаться здесь надолго. Это уж слишком для самого счастливого дня в его жизни. Наконец, выбор сделан. Олливандер запаковывал палочку в узкую коробку и краем глаза поглядывал на отпрыска знатного рода. Драко поймал взгляд старика, но не ответил. Было стыдно. И хотя это не он тогда мучил Олливандера в родовом поместье Малфоев, но, всё-таки, он тоже там был. И ничего не сделал, чтобы предотвратить пытки. Снова. — Вы не должны заниматься самобичеванием, молодой человек, — голос Олливандера окреп, и он уже внимательно наблюдал за Малфоем, не скрывая этого. Драко вскинулся и, наконец, ответил на взгляд. Лицо разрезала грустная ухмылка. — Вы так считаете? — Да, — просто ответил Олливандер и протянул Драко коробку с палочкой. — Вы были единственным, кто не пытал меня тогда, там, — он многозначительно выделил последнее слово, отчего Малфою захотелось провалиться сквозь землю. — Вы никого не убили, никого не мучили. Стыдиться нечего. — Есть чего стыдиться, — ответил Драко, покачав головой. — Хотя бы вот этого. — Он дотронулся до мантии на предплечье, под которой на коже горела чёрная метка. — Это была ошибка. Все мы когда-то совершаем ошибки. Главное — вовремя это понять. И свернуть на правильный путь. Сделать правильный выбор. Думаю, вы свой выбор сделали. Тогда Малфой не нашёлся, что ответить. Он молча протянул Олливандеру десять галлеонов и стремительно вышел из его лавочки. Прошло уже две недели, как Драко вернулся в Хогвартс. Его приезд произвёл настоящий фурор. Да, действительно фурор, но отрицательный во всех смыслах. В него постоянно тыкали пальцем, шептались за спиной, а некоторые и не старались скрыть презрение, высказываясь достаточно громко, чтобы он услышал, что они о нем думают. Ему не нужно было слышать их мнения. Он и так их знал. Надо отдать должное учителям — они отнеслись к его приезду спокойно и на уроках не делали различий между ним и другими учениками. И за это Драко был им благодарен. Теперь он все свободное время проводил один. Семикурсников, а точнее, тех, кто должен был закончить школу в прошлом году, было не так много, поэтому уроки проходили сразу для всех четырех факультетов. Он видел одни и те же лица каждый день — лица, полные ненависти и презрения. Но он не отвечал им тем же. Он никого из них не презирал, никого из них не ненавидел. Ну, может, святую троицу немного недолюбливал, но это больше по старой памяти. Тучи все больше сгущались, грозясь разразиться ливнем, но Драко и не думал возвращаться в замок. Сжимая в кармане пузырёк с зельем, он медленно брёл вдоль озера, борясь с нарастающим желанием наконец-то выпить его. Чёртово зелье! Почему он приготовил тогда именно его? Рецепт Малфой нашел в одной из книг отца пару лет назад. Среди жутких и страшных зелий это выделялось особенно ярко. Потому что было чем-то теплым и солнечным в книге с мрачным и пугающим содержанием. Желание сварить его и попробовать возникло уже давно, но сначала не было подходящего момента, а потом уже было не до этого. Освобождение из Азкабана, возвращение в Хогвартс — ему срочно была нужна еще одна доза позитивных эмоций. Он хотел снова ощутить себя живым и, черт возьми, кому-то нужным! Однако было слишком много «но». Во-первых, его половинка могла не учиться в Хогвартсе сейчас, да и вообще никогда! Может, она иностранка или та, кто уже закончил школу. И тогда, если верить Слизнорту, его разум попрощается с ним раньше, чем он сможет найти эту девушку. Во-вторых, в глубине души он боялся узнать правду. Вдруг это будет какая-нибудь уродина? Или девушка, у которой противно пахнет изо рта? Или… да множество «или»! Драко Малфой не был готов бросаться на шею этой своей половинке. Он вообще не был готов увидеть кого попало на этом месте! Только красивую, стройную, желательно длинноволосую и обязательно чистокровную волшебницу. Хотя принципами по поводу чистокровности он давно уже не так упивался, но наследственность есть наследственность. Поток воспоминаний и раздумий прервал шорох за деревьями. Драко резко остановился и выхватил палочку. Мало ли какое чудище забрело на территорию замка из Запретного леса? Однако через мгновение он расслышал шёпот и какое-то движение. Наверное, его не заметили. Посмотреть, кто там, или всё же уйти? Немного помявшись, Малфой всё-таки шагнул в тень деревьев, на ходу пряча палочку в карман. Стараясь не привлекать внимания, он выглянул из-за ствола ближайшего дуба и чуть не засмеялся в голос. Ну, конечно, Грейнджер и Уизли. Они так крепко сплелись в объятиях и так страстно отдавались поцелую, что не замечали невольного свидетеля их ласк. Внутри Малфоя боролись два его «Я». Одно подначивало отпустить пару колкостей в сторону парочки и посоветовать им искать укрытия получше, а другое строго велело не мешать, раз уж у самого на любовном фронте полный штиль. Посомневавшись секунду, он все же отступил и неслышно выбрался из-под деревьев. Надо же, он сам себя не узнавал! Еще год назад он точно прошелся бы парой шуточек по этой парочке, а еще бы, рассказывая слизеринцам об этих двух, приукрасил действительность, чтобы выставить их полными идиотами. Но теперь все изменилось. Сейчас, глядя на Уизли и Грейнджер, он им … завидовал? Не хотелось в этом признаваться, но да, завидовал. Почему у них все хорошо, а у него, Драко Малфоя, все хреновее некуда? Он, что, не заслужил счастья? Чем он хуже них? Обида на судьбу впивалась в сердце, подгоняя ко входу в замок. Хотелось рвать и метать, хотя подобного он никогда себе не позволял. Но сейчас отрицательные эмоции, обиды, страхи рвались наружу. Он снова ожесточенно сжал в кармане флакончик с зельем и резко замер. Вот же он — ответ на все вопросы. Стоит только выпить и повнимательнее присмотреться. Опять сомнения, но на этот раз Драко не дал им задержаться в мыслях дольше чем на мгновение. Не давая себе сделать шаг назад, он откупорил флакон и сделал глоток. От приторности зелья его чуть не вывернуло, но он мужественно сдержался. Теперь осталось только подождать. «А вдруг что-то пойдет не так», — язвительно спросил его внутренний голос. Малфой фыркнул и решительно зашагал в сторону замка. Редкие капли дождя разбивались о его напряжённые плечи. Не было еще ситуаций, из которых не выпутывался Драко Малфой. И с этой он тоже обязательно разберется.