Слова, написанные болью

«привет. ты сегодня не пришел в клуб. что то случилось?» Напечатав сообщение, Феникс отложил телефон в сторону и устало зарылся лицом в ладони, так как понимал, что ответа придётся ждать долго, если он вообще придёт. В очередной раз непобедимый и великий прокурор, чьё имя начинается на «М», а заканчивается на «айлз Эджворт», не позволил Райту скоротать ночку за весьма неплохим занятием — сном. Хотя стоит признать, что в этом был виноват скорее не Майлз, а фраза, высеченная на плече Феникса, но так как эта фраза имела непосредственное отношение к самому прокурору, мужчина восстановил в голове вполне логическую цепочку и, уже исходя из неё, винил своего соулмейта во всех бедах. Эджворт не пришёл в клуб. Весь день Райт не находил себе места настолько, что его отпустили пораньше с работы, дабы тот совсем не разорился от очередной неудачной игры. К сожалению, это не помогло, а лишь усугубило ситуацию, ибо теперь мужчина целиком и полностью был доверен самому себе, а это значит, что теперь его мыслям ничего не препятствовало снова завертеться по проложенному кругу тревог и сомнений. Дабы окончательно в них не раствориться, Феникс проштудировал все возможные сайты с исследованиями этой болезни и если бы не был поглощён паникой, то обязательно похвалил самого себя за такое тщательное изучение темы, наименовав себя богом медицины. Сдавшись и поколебавшись ещё несколько минут, Райт всё же принял решение ненавязчиво спросить у своего соулмейта, что же всё-таки произошло, и пора ли Фениксу закупаться годовым запасом ксалатана и пролатана. Следующие минуты (часы, дни, недели…) прошли, словно в тумане. Райт не мог даже приблизительно предположить, чем он всё это время занимался, но очнулся он у наполненной водой раковины, когда услышал оповестительный «дзинь». Логично решив, что разгадывать тайну своих действий он начнёт тогда, когда это будет действительно важно, мужчина бросился к телефону и, разблокировав экран дрожащими пальцами, принялся вчитываться в пришедший текст. «Добрый вечер. Нет, сегодня пришлось посвятить себя работе целиком и без компромиссов, посему выбраться никак не представлялось удачным.» Напечатанные слова звучали (смотрелись?) слишком официально даже от Эджворта, так что Феникс, немного погодя, всё же решил перейти во вполне себе навязчивую фазу и спросить напрямую. «вчера у меня на плече появились новые слова. что то про глаукому» В ответ — ничего. «расскажешь?» Следующего сообщения пришлось ждать ровно столько же, сколько и первого. Долго. Очень долго. Феникс успел за это время разогреть в микроволновке тарелку макарон с кетчупом и заварить себе чай, когда оповещающая трель соблаговолила раздаться. «Не считаю нужным распространять подобную информацию малознакомому человеку.» Наша песня хороша, начинай сначала. Райт почувствовал, как на него накатило ощутимое раздражение с лёгкой примесью разочарования. Да, они были малознакомыми друг другу людьми с точки зрения логики. Но Феникс никогда особо не отличался этой точкой зрения, потому он без раздумий напечатал следующее сообщение. «о как. то есть теперь ты почему то вспомнил о незнакомых людях» Когда собеседник вновь применил секретную тактику отмалчивания, а раздражение Райта постепенно сошло на нет, и пришло осознание написанного, тот был готов побиться пару раз головой об стенку, дабы все завалявшиеся там адекватные мысли (которые уже давно заплесневели и покрылись толстым слоем пыли) пришли хоть в какое-то действие. «извини» «знаю ты не веришь во все эти соулмейтовские штучки, но я в какой то степени чувствую ответственность за все эти причиняющие тебе боль слова. можешь не говорить если не хочешь» «но если хочешь выговорится то я к твоим услугам» «*Выговориться» Не успел Феникс в полной мере осознать смысл неожиданно пришедшего сообщения, как его телефон начал вибрировать, выводя на экран имя звонившего. Майлз Эджворт. Последний раз, когда Райт был так близок к тому, чтобы выронить телефон из рук из-за увиденного в нём, случился тогда, когда Майя вместо обычных картинок с милыми животными отправила ему мем, мягко говоря, эротического содержания (тогда они только-только познакомились, и в голове Феникса ещё значился образ застенчивой и невинной младшей Фей). Преднамеренно сглотнув, мужчина нажал «принять» и поднёс трубку к уху. -Вчера моему псу после долгих обследований поставили диагноз. Глаукома. Тяжелое заболевание глаз, чреватое отрицательными последствиями, а именно — полная потеря зрения. Сегодня у нас была назначена встреча с ветеринаром, который подробно объяснял способ лечения. Поэтому мне было совсем не до наших «клубных встреч» Боясь отвлечь Майлза от такого бурного потока мыслей, Райт затаил дыхание и внимал каждому его слову. Что ж, у прокурора нет глаукомы. Это хорошо. Но данным недугом страдает его пёс. Это плохо. Всё существо Феникса разрывалось на две ровно противоположные эмоции: искреннее сочувствие и необъятная радость. Честно, он даже представить не мог, что выведет Майлза своей не слишком проникновенной тирадой на такие откровения, но практика показывала обратное. Вдруг в телефонной трубке раздался лай и скулёж, что отвлекло Эджворта от звонка, а Райту дало возможность спокойно выдохнуть. Мужчина на другом конце провода начал что-то бормотать, сменяя изначально серьезный тон поучительным и даже ласковым. -Оооо, это и есть твой компаньон? Как его зовут? А порода какая? -Штайншвайгер. Порода — слюги, — Феникс такой породы не знал, да и имя с первого раза не смог запомнить, но Майлз звучал настолько гордо, что мужчина незамедлительно представил себе улыбку на губах своего соулмейта и твёрдо решил, что узнает об этих собаках всё, что только можно, даже если это займёт ещё одну бессонную ночь. -Хах. Кто бы мог подумать, что у нашего беспощадного Демона-прокурора есть слабость к милым пёселям. -В детстве я случайно подобрал брошенного померанского шпица и не смог перед ним устоять. Думаю, с этого момента и зародилась моя любовь к собакам, — дальше последовало небольшое копошение, прежде чем Эджворт снова подал голос. — Так, ладно, всё, всё. На место. На место, я говорю. И не смей делать вид, что не понимаешь, всё ты понимаешь, маленький бесёнок. Феникс лишь фыркнул от смеха, вслушиваясь в пока безуспешные попытки прокурора отогнать своего пса. На какое-то время он даже и забыл, что повод всего этого звонка был совсем не весёлым. Слишком уж его затянула эта тёплая атмосфера, в которой Майлз из грозного и нелюдимого прокурора превращался в оживленного и искреннего собачника. Когда копошения всё же стихли, а собачий лай скрылся вдалеке, Райт кашлянул, тем самым прочистив горло, и серьёзно произнёс: -Надеюсь, что он поправится. Нет, не так. Скорейшего ему выздоровления. -Спасибо, — немного приглушенно ответил Эджворт. — И за то, что выслушал… тоже. Спасибо. И доброй ночи. -Ой, да ладно тебе. Знаешь, не хочу хвастать, но я ведь и в самом деле очень даже замечательный психолог. Как знал, что нужно было дать тебе визитку ещё во время нашей встречи в аптеке, — Феникс почувствовал, как его щёки обдало жаром, а губы растянулись в настолько широкой улыбке, что было решительно непонятно, как они всё ещё не треснули (а может уже и треснули, просто Феникс решил отключить какие-либо иные чувства, кроме безграничного счастья). -Райт. Доброй ночи, — прозвучало весьма настойчиво, но мужчина смог уловить в этой фразе нотки улыбки прокурора. Положив телефонную трубку, Феникс снова вернулся в реальность собственной квартиры. Возвратившись в ванную комнату, он сполоснул красноватое лицо (вопрос, зачем ему нужна была эта вода несколькими минутами ранее, всё ещё остаётся открытым) и прошёл на кухню, по-прежнему витая в облаках. И пусть разогретый обед уже давным давно остыл, зато на душе у Райта было тепло. ༺༒༻ На следующий день ровно в четыре часа прокурор Майлз Эджворт вновь стоял на пороге «Таза борща» с твёрдым намерением войти. Казалось бы, его не было здесь всего день, но всё равно было стойкое ощущение, что за этот самый день он умудрился пропустить слишком много всего. Пройдя в знакомое помещение, Эджворт тут же почувствовал своего соулмейта совсем рядом. И не ошибся. -Добро пожаловать. Рады снова видеть вас в добром здравии, мистер Эджворт. Пройдёте за ваш столик, или же добавим в вашу жизнь капельку разнообразия? Тут как тут рядышком с прокурором нарисовался Феникс, сложивший руки за спину и сделавший важный профессиональный вид. Эджворту понадобилась вся его сила «держать лицо», дабы не выдать улыбку. -А вы, мистер Райт, как обычно отлыниваете от работы. И за что вам только платят, спрашивается? -Возможно, всё дело в моей безграничной харизме, — Феникс широко улыбнулся. — Но я и впрямь рад снова тебя видеть. Как там Штейн…Штвай…гер? -Штайншвайгер. Пока ещё нельзя ничего сказать. Ему прописали глазные капли, но скорее всего дело дойдёт до операции. -Любезные судари. Почему бы вам не продолжить беседу за вашим столиком? Вы немного загораживаете проход, — уже знакомая Эджворту официантка приветственно улыбнулась, что заставило прокурора смутиться ещё сильнее. -Да, да, Оленька, мы уже идём, — Феникс, казалось, вообще не испытал никакого дискомфорта и, обменявшись с коллегой приветливыми улыбками, прошёл к нужному столу. -Её лучше не злить, — объяснил по дороге Райт. — Оля хоть и кажется милой и понимающей, но очень страшна в гневе. Кто знает, что она подсыпет тебе в заказ в следующий раз. ༺༒༻ В это же самое время Ларри, который расположился в другом конце клуба и минутами ранее вёл бессмысленную беседу с Фениксом, обиженно надулся и направился к выходу из заведения, сетуя на то, что про него в очередной раз все позабыли.