Мезальянс

POV Хоуп — Дом, милый дом! Сижу на кухне, пью чай, и снова думаю об Эрике. Почему о нем? Когда моя жизнь стала крутиться вокруг Колтера? Какие-то пару-тройку дней назад я даже не знала о существовании этого парня. А сейчас все развивается так бурно, и такое ощущение, что я качусь в пропасть и вот-вот улечу в тартарары. Мои размышления прерывает звонок в дверь. Интересно, кого это принесло на ночь глядя? Отодвигаю чай. Нехотя поднимаюсь со стула и плетусь в прихожую. Смотрю в дверной глазок. Вот, черт! Открываю... — Хоуп, что так долго?! — возмущается гостья. — Здравствуй, тетя! — Джанин! Я же просила не называть меня тетей, а называть просто Джанин! — она как всегда идеальна - идеальная прическа, идеальный макияж, идеальные платье-костюм и туфли. — Ты просила этого не делать на людях, а здесь, как видишь, никого, кроме меня. Проходи! — огрызаюсь я на попытки тети навязать свои условия, но здесь моя территория и мои правила. Тетя осторожно, будто опасаясь чего, проходит в прихожую, осматривает все критическим взглядом, ставит сумку на тумбочку. — Значит вот, где ты живешь... Ммм, явно не хоромы твоих родителей... — кривит идеальное красивое лицо тетя. — Ну хотя бы чисто... — она разувается и проходит в комнату, продолжая въедливо осматривать мои интерьеры. — Могла бы жить у меня, ты же знаешь, у меня огромный дом с бассейном и садом, и я там почти не бываю! — заводит она старую пластинку, которую проигрывает после смерти моих родителей каждые три месяца. — Тетя, ты прекрасно понимаешь, что мне нужно учиться самостоятельности... — возражаю, я ценю ее заботу и даже по-родственному люблю ее в какой-то мере, но жить с ней, пусть даже неделю, когда она бывает в городе, я ни за что не соглашусь. Потому, что это тихий ужас жить с этой властной, контролирующей каждый твой шаг, женщиной. Даже здесь она меня нашла! — Проходи в кухню, я как раз пила чай... — Да, спасибо! Не откажусь от чашечки чая. — тетя выбирает место у окна, удобно усаживается и сверлит меня изучающим взглядом. Все это означает одно - будет серьезный разговор. Только этого мне не хватало. — Тебе как всегда зеленый с жасмином? — как бы невзначай интересуюсь я, надеясь избежать откровенных разговоров, которые тетушка любит заводить. — Да, мои вкусы устойчивы и неизменны. — подтверждает она, незаметно двигаясь на стуле, ей не терпится начать свой монолог. Я поставила тете ее чашку, пододвинула вазочку с медом. Недаром родственницы, мы все любим жасминовый чай с медом, то есть мама тоже любила... Мы сидим и молча цедим чай, пока тишина не начинает тяготить, и у меня первой не заканчивается терпение. — Итак, тетя, зачем ты приехала? — от безысходности выдаю я. — Зачем? Просто хотела повидать тебя. — фыркает она, плохо изображая обиду. — Хорошо! Тогда переформулирую вопрос - зачем еще, кроме "повидать", ты приехала? — настаиваю, надоело разыгрывать этот фарс. — Ладно, нет смысла юлить, ты меня прекрасно знаешь, также, как и я тебя. Я хотела узнать, как тебе в Беркли у Макса? — тетя делает беззаботный вид, словно интересуется так, ради поддержания разговора. Но я-то знаю, ее разрывает любопытство. — Нормально, он доверил мне вести тестовые занятия у старшекурсников. — также - как бы между прочим отвечаю я. — Ха-ха, милая! Доверил! — взрывается Джанин, отодвигает от себя чашку и начинает активно жестикулировать руками с идеально наманикюренными ногтями: — Да он просто спихнул на тебя часть своих обязанностей, чтобы спокойно разъезжать по симпозиумам и конференциям! Но так ты никогда не поднимешься выше его ассистента! — И что ты предлагаешь? — соглашаюсь с неизбежным - сейчас она снова начнет звать меня к себе. Тетя возглавляет один секретный экспериментально-исследовательский институт на закрытой военной базе. Я не представляю, чем они там занимаются. Это секретная информация. Но тетя почему-то уверена, что я создана для этого места. — Переходи ко мне в институт, с твоими мозгами и моей протекцией ты быстро возглавишь у меня один из исследовательских отделов, и снова сможешь жить как королева, а не как бюджетная студентка! — Тетя, спасибо тебе, конечно, за заботу и столь заманчивое предложение, но я планирую хотя бы попытаться добиться чего-то самостоятельно, без протекции! — отбиваюсь я, но тетя не сдается. — Без протекции?! Хорошо! Раз на то пошло, то скажи мне, пожалуйста, как ты попала в Беркли? — ее глаза горят недобрым огнем. — Я не понимаю к чему ты клонишь? — под ложечкой екнуло, похоже, я зря гордилась собой за то, что меня взяли в Беркли. — Хоуп, девочка моя, да там сплошные мужланы-женоненавистники, и никогда такого не было, чтобы кандидату с членом в штанах предпочли девицу! — добивает она мою самооценку. — На что ты намекаешь? — конечно, я начинаю догадываться... — Я не намекаю, милая, да ты сама уже поняла, мне стоило немалых усилий убедить Макса взять на эту должность тебя, тем более, что он мне был должен за кое-какую услугу. Но дальше своей ассистентки он тебя не поднимет, даже если переспишь с ним. Надеюсь, ты не думаешь с ним спать?! — она устрашающе сверкает на меня глазами, но увидев на моем лице искреннее отвращение, успокаивается: — Я пошла на это, чтобы ты переехала в Калифорнию, где я надеюсь уговорить тебя перейти ко мне! — она делает паузу, вздыхает и добавляет снисходительным увещевающим голосом, словно я до сих пор маленькая и несмышленая: — И еще - мы обе прекрасно понимаем, что от меня ты получишь только трудоустройство в институте - на этом вся протекция заканчивается. Дальше ты можешь добиться всего сама! — Тетя... Спасибо тебе за хлопоты, но... Но... — я в полном раздрае ото всего услышанного, особенно из-за новости о ее "протекции" перед Максом: — В общем мне нужно время, чтобы переварить все и подумать, как жить дальше... — заканчиваю я наш недодиалог. — Ладно, я тебя оставлю. А ты, пожалуйста, подумай, стоит ли тебе тратить драгоценное время, вкалывая на этих мужланов-шовинистов! — она резко встает и выходит в коридор, на тумбочке берет свою сумку от Биркина, открывает ее и что-то там ищет, наконец, отыскав желаемое, она довольно хмыкает и поворачивается ко мне: — Вот, это тебе! Я знаю, сестра всегда дарила их тебе на день рождения, не хочу менять традицию, так что прими и не спорь! — она протягивает мне красивую коробочку с безумно дорогими эксклюзивно смешанными духами от Стефани де Брюин из Франции. Я беру их, как бесценную драгоценность, с глупой улыбкой на лице, а в глазах застывают слезы... О, как я по ним скучала, они напоминают мне о родителях. — Хоуп, я помню, через неделю годовщина смерти твоих родителей, приезжай ко мне в гости, помянем их... Тетя улыбается мне напоследок, обувается и удаляется, тихо захлопнув дверь. О ее присутствии напоминают только недопитая чашка чая с жасмином и аромат не менее дорогих и эксклюзивных духов, таких же, какие любила моя мама. Я знаю, хоть Джанин и скрывает свои чувства, но она также безмерно скучает по маме, иначе, как объяснить эти ее визиты и то, что она стала пользоваться ее любимыми духами?! После ухода тети я, наверное, с полчаса сижу молча, уставившись в пол. Вспоминаю все ужасы нашей трагедии, как плакала в больнице, не веря, что их больше нет, как находилась в состоянии зомби на похоронах, как несколько дней почти ничего не ела, меня нашла Джанин полуживую и отвезла в больницу, где я потом неделю лежала под капельницей... К черту все... Достаю заначку - бутылку красного вина из винных погребов отца. Вообще-то я не пью, редко - бокал шампанского на Рождество. Но сейчас так мерзко и печально на душе... — Ну что, пришло время тебя раскупорить?! POV Эрик Как блудный пес я весь вечер шатаюсь по городу, заезжаю в какой-то кабак, но просидев час с бутылкой пива напротив, так к ней и не прикасаюсь. Оставляю щедрые чаевые бармену и сваливаю. Я никогда не страдал застенчивостью и скромностью, и сейчас не буду. Раз решил, что поеду к Хоуп, значит, поеду. Для меня это все странно и удивительно, я будто заново познаю мир. Я никогда раньше ничего не чувствовал к противоположному полу, кроме похоти. Я трахал все, что движется. Брал кого захочу, где захочу и в любое время. И мне никто не отказывал. Однажды поплыла даже убогая Прайор - подружка Фора. Сама на меня запрыгнула после одной из выигранных мной гонок. Тогда я в очередной раз обошел Итона, и тот, злой, как черт послал всех на хуй, в том числе и свою подружку, ну она и прибилась к моей компании. Мы толпой завалились в бар, напились. Короче, очухался я в привате, когда голая Убогая мне отсасывала. Мне тогда стало противно, как будто меня мокнули в какое-то дерьмо. Но чувство мести Итону перевесило, и я позволил Прайор доделать свое дело, а потом трахнул ее в задницу и свалил по-быстрому. В ту ночь я продолжил кутить и очнулся с тремя девками в постели на квартире у братьев Педрад. На Убогую с тех пор я обращаю еще меньше внимания, чем до того. Она мне противна. Прайор же, напротив, с той ночи как будто специально старается просочиться в мою жизнь. Подружилась с одной из моих шлюшек Кристиной, записалась на все дополнительные занятия, семинары и факультативы, на которые хожу я. И все время каким-то непостижимым образом трется рядом. Но мне плевать. Кроме чувства брезгливости она у меня ничего не вызывает. Впрочем, я зол за то, что она проколола шины Хоуп, посмела обидеть мою девочку... Ну вот, как только я думаю о Хоуп, на душе сразу становится мягко и тепло. Я вспоминаю, как она уснула у меня в машине, как не хотела просыпаться и капризничала. И я нес ее на руках, она доверчиво прижималась ко мне. Утром было забавно наблюдать ее растрепанную, спящую и беззащитную в моей постели и в моей рубашке, на моей груди, пока я от греха подальше не ушел на пробежку, дабы успокоить взбунтовавшиеся гормоны. А после было так хорошо и уютно сидеть и просто болтать за чашкой кофе. Никому не дам ее в обиду. И сейчас я так сильно хочу ее увидеть, что ломаться и сомневаться не остается сил. Я резко жму по газам и спешу к ней, к моей Хоуп. Подъезжаю к ее дому, паркуюсь прямо у подъезда, и с трудом дождавшись лифта, поднимаюсь на седьмой этаж, в три шага подхожу к нужной мне квартире и решительно давлю на звонок. Мне не открывают. Звоню снова и прислушиваюсь. Слышу какой-то шум внутри и шаги. Хоуп. Слышу, как она шебуршит за дверью, смотрит в глазок. Делаю серьезное лицо. — Эрик?! — звучит ее приглушенный голос. — Какого ты здесь делаешь?! Ты на часы смотрел?! — она сердится, еле выговаривает слова, наверное, я ее разбудил. Но мне не стыдно и не жаль. От нетерпения мне хочется выставить дверь. С моей силой хватит одного удара и это хлипкое сооружение падет. Но я не хочу пугать и еще больше злить хозяйку. — Мисс Метьюз, у меня очень срочное дело, вопрос жизни и смерти! — говорю обеспокоенным, официальным голосом. — Черт, какой еще жизни и чьей еще смерти?! Все, кто мне был дорог уже умерли! Мне все равно... — слышу невнятное бормотание и у меня закрадывается смутное подозрение насчет ее состояния... — Хоуп, открой, прошу тебя, пожалуйста! Это важно! — мягко, но настойчиво твержу я. И, наконец, слышу желанный щелчок замка. Дверь открывается и на меня вываливается моя ненаглядная. — Хоуп! — инстинктивно успеваю подхватить ее на руки, заношу в квартиру, ногой захлопываю дверь. — Да Вы пьяны в стельку, мисс Метьюз! — меня пробивает смех от того, как она забавно морщит носик и, чтобы удержаться, пытается ухватиться руками за лацканы моей куртки. Я ей помогаю, слегка подбросив и удобнее подхватив ее под коленями. Она охает и обнимает руками мою шею. — Ты чуть не уронил меня, дурак! — возмущается она. А я вместо того, чтобы злиться, опять смеюсь как ненормальный, до того она забавная. — Я никогда тебя не уроню, Хоуп! Я очень крепко тебя держу, не бойся! — успокаиваю ее я. — Где у тебя спальня? — Отвали, еще чего! — ворчит моя пьянчушка и начинает слабо вырываться, но я крепче ее обхватываю за талию и прижимаю к себе. — Я не буду с тобой трахаться, и не мечтай! — выдает она мне в лицо, обдавая винным дыханием. — Я не страдаю некрофилией, так что тоже не собираюсь с тобой трахаться! — в шутку отбиваюсь я и продолжаю ржать. — Вот спасибо, успокоил, блин! — ворчит Хоуп, а я наугад открываю ногой первую попавшуюся дверь и, бинго! Попадаю в спальню. Она маленькая, почти все пространство занимает широкая двуспальная кровать, в углу небольшой шкаф, у окна комод, небольшая тумба - вот и все убранство. Осторожно кладу свою ношу на кровать. Хоуп мгновенно отрубается. — И с чего ты так напилась-то, горе луковое?! — спрашиваю просто так, понимаю, что мне никто не ответит. Обреченно вздыхаю и начинаю укладывать мою дуреху. Похоже, это становится традицией. Снимаю домашние шлепанцы. Стягиваю с нее джинсы. На секунду зависаю на красных кружевных трусиках. Но беру себя в руки. Оставляю ее в футболке. Разуваюсь сам, снимаю с себя одежду и ложусь рядом, притягиваю ее стройное и хрупкое тело к себе, обнимаю, прижимаюсь ближе, переплетаюсь ногами с ее ножками. Как хорошо, тепло и уютно. Вдыхаю запах волос Хоуп - тонкий аромат цветов и моря, прислушиваюсь к ее дыханию и сам незаметно засыпаю. Просыпаюсь от того, что кто-то со всей силы пинает меня ногой. — Фак! Какого хрена! — ругаюсь, резко подскакиваю и чуть не падаю с кровати. Ну так и есть, прилетело от Хоуп. Она в форме звезды разлеглась поперек постели. — Ну, молодец, дорогая! Могла бы и аккуратнее... — тихо бурчу я и поднимаюсь. От такого тычка резко проснулся. В полутьме ищу одежду, нихера не вижу, плюю на все и в одних трусах наощупь выбираюсь в коридор. По наитию нахожу кухню, также наощупь включаю свет. Взглядом цепляю часы на стене. Блядь, полпятого утра всего! Но сон теперь как рукой сняло. Поэтому осматриваю пространство. Вижу жизненно необходимую мне сейчас пачку кофе. Нагло шарю по шкафам, ищу в чем сварить кофе, нахожу турку. Оу, мисс Метьюз, да Вы у нас любительница кофе по-восточному! Варю кофе. Я в этом мастер. Сижу, наслаждаюсь напитком. За окном постепенно светлеет. А я не хочу, чтобы начинался день. Хочу сидеть в полутьме здесь в этой крошечной, но уютной кухоньке, и ждать пока проснется Хоуп. А потом она босая в одной футболке появится на пороге, и я сварю кофе и ей. И мы будем с ней болтать обо всем и ни о чем. — Эрик, кофе! Какое счастье! — замечтался, как идиот и не заметил, как на кухню стремительным вихрем ворвалась Хоуп, из под носа увела у меня мою чашку кофе и выпила одним глотком. — Спасибо! — также быстро выпалила она, подошла к холодильнику, достала бутылку воды, открыла ее и стала жадно пить. Я подвис от такого зрелища. — Не за что! — с опозданием отвис я. Как я и хотел, Хоуп стояла босая и в одной футболке, что едва прикрывала ее аппетитные ягодицы в красном кружеве. От этой картины я сглотнул. — Спасибо, что уложил меня вчера спать, но я так и не поняла - зачем ты пришел? — оторвавшись от опустевшей бутылки, спросила она, искоса глядя на меня. Немного взлохмаченная, но такая красивая и сексуальная. Я опять сглотнул. — Просто хотел увидеть тебя... — сказал я честно, к черту игры. — Соскучился по нашим спонтанным ночевкам? — неожиданно хихикнула Хоуп. — Можно сказать и так... — сам не понял, как заулыбался ей в ответ. — Спасибо, что не воспользовался моим невменяемым состоянием! — она внимательно рассматривает мой обнаженный торс, изучает меня. — Пожалуйста! — делаю вид, что не обращаю внимания на ее откровенные гляделки: — А с чего ты так напилась вчера? — Значит была причина! — коротко и тихо отрезает она: — А вообще я не пью. И вчера выпила не так уж и много, но меня от красного вина развозит сразу. — она вздыхает, опускает голову и закрывает лицо рукой. — Как себя чувствуешь? Голова не болит? — Как ни странно, нет! Но я жутко голодная! — Хочешь, чтобы я что-нибудь приготовил? — Было бы неплохо! Но у меня в холодильнике мышь повесилась... Если только яичницу! — Ну яичницу, так яичницу. — поднимаюсь и по-хозяйски залезаю в холодильник, там действительно - продуктов не густо. Коробка яиц, бутылка оливкового масла, маленький кусок сыра, и помидор. Что ж, для завтрака и это сойдет. Вытаскиваю все добро на разделочный стол, поворачиваюсь, Хоуп уже и след простыл. Ну и ладно, пусть придет в себя, а я пока завтрак приготовлю. POV Хоуп Странно, но я рада, что этим утром не одна. Но что еще более странно — это Эрик Колтер в одних трусах у меня на кухне, и снова это ощущение правильности всего происходящего, как будто так и надо, так и должно быть. Пока Эрик исследует мой "волшебный" холодильник, я тихо испаряюсь. Не могу спокойно наблюдать его задницу и мускулистую спину. У меня очень давно не было мужчины, а он так хорош, что хочется наброситься на него прямо там. Иду в ванную, включаю холодный душ. Мне нужно прийти в себя, а то не хватало еще переспать с Эриком. Он, конечно, видный парень, но он все еще остается моим студентом. Выхожу из душа посвежевшая и протрезвевшая, натягиваю на себя футболку и джинсы. Иду на кухню. — Ты вовремя, завтрак как раз готов! — Эрик в брюках и футболке, наверное, успел одеться, пока я была в душе. И слава богу! А то я не выдержала бы снова лицезреть его спину и ягодицы и не сметь прикоснуться к его бицепсам и трипсепсам. Колтер довольно улыбается и ставит тарелки на стол, накладывает мне из сковороды яичницу, пододвигает чашку горячего свеже сваренного кофе. Диву даюсь, как он быстро освоился у меня на кухне. Но, если честно, странно снова видеть такого открытого домашнего Эрика. — Ммм, как вкусно пахнет и аппетитно выглядит! — я плюхаюсь на стул, тяну носом аромат кофе. Эрик кладет передо мной нож и вилку. Затем накладывает яичницу себе и садится напротив. — Приятного аппетита! — говорит он. — Спасибо, и тебе! — мы улыбаемся друг другу и приступаем к еде. Удивительно, но сейчас мне просто и свободно рядом с Эриком, его компания по какой-то необъяснимой причине меня не сковывает и не смущает, и снова меня охватывает ощущение, что он здесь и должен быть, тут его место - со мной, в моей квартире, на моей кухне. Мы молча едим, иногда переглядываясь и улыбаясь друг другу, тишина не тяготит ни одного из нас. Мы съедаем свои порции и с наслаждением пьем кофе. — Все-таки у тебя настоящий кулинарный талант, мне этого не дано! — благодарно хвалю Эрика, он довольно хмыкает. — Пустяки! Все для тебя, лишь бы ты улыбалась! — шутит он. И я опять удивляюсь, что заносчивый и высокомерный Эрик Колтер может вот так легко и непринужденно шутить. — Ты готовил, я мою посуду! — подскакиваю я, когда мы допиваем кофе. Сгребаю тарелки, кладу их в мойку, включаю воду. Тянусь за губкой для мытья посуды, но замираю. Две крепкие мужские руки обхватывают меня за талию и притягивают к себе, чувствую спиной мыщцы груди Эрика и его дыхание у моего уха. — Посуда подождет, милая... — шепчет он мне на ухо хриплым баритоном и выключает воду, а потом целует - еле ощутимо прикасается губами к шее, опускается поцелуями к плечу. — Эрик, что ты делаешь?! — хриплю я, возбуждение волнами прокатывается по всему телу. — Мы не можем... — пытаюсь выскользнуть из его объятий, но он еще крепче прижимает меня к себе и целует еще настойчивее. — К черту условности и правила, Хоуп... — говорит он между поцелуями: — Я хочу тебя, ты хочешь меня не меньше, остальное неважно! — его рука забирается под мою футболку, мягкими ласкающими движениями его ладонь скользит вверх, пока не находит и не накрывает мою грудь, он несильно ее сжимает, я еле сдерживаю стон и уже сама прижимаюсь к нему, трусь ягодицами о его возбужденное достоинство. "Действительно, пусть весь мир катится к черту, я больше не в силах сдерживаться, у меня так давно не было мужчины..." — думаю про себя и резко разворачиваюсь к Эрику, обвиваю его шею руками. Не успеваю сделать еще движение, как его губы находят мои. Целуемся дико, жадно, сладко, задыхаясь. Эрик подхватывает меня под ягодицы и поднимает, вынуждая обвить его бедра ногами. Движемся по направлению к спальне, по пути чуть не сбиваем зеркало на стене в прихожей, плотно спаянным клубком вламываемся в мои "покои" и падаем на кровать. Эрик помогает мне снять футболку и стягивает джинсы. Раздевается сам. Я жду, когда он вернется ко мне, на мне только черные кружевные трусики. Я вся горю. Хочу снова почувствовать его руки на себе, тяжесть его тела сверху, хочу ощутить его в себе. Эрик самодовольно ухмыляется и снимает с себя боксеры. Я перестаю дышать, когда вижу его член - природа Колтера не обидела, я бы даже сказала, очень щедро одарила. — Это лишнее! — двумя пальцами он подцепляет мои трусики и одним движением стягивает их, потом наваливается сверху, коленями раздвигая мне ноги. — Прости, я так долго этого ждал, поэтому первый раз давай без прелюдий, иначе я сейчас взорвусь... — хрипит Эрик и резко входит в меня. Я ахаю от неожиданности. Он настолько большой, что мои внутренние мышцы не сразу принимают его полностью. — Эрик, подожди... — шепчу я, когда он настойчиво подается вперед. Я все еще привыкаю к его размеру. — Тшшш... — шепчет он мне и кусает мочку уха. — Сейчас привыкнешь, девочка моя... — успокаивает он меня, и я ощущаю, как мои внутренние мышцы расслабляются, растягиваются и принимают его полностью. Я облегченно выдыхаю. Он начинает потихоньку двигаться. Я снова выдыхаю от накатывающего удовольствия. — Так хорошо? — интересуется он, замедлившись. — Да, быстрее... — от нетерпения я сама подаюсь вперед, насаживаясь на него. Эрик начинает постепенно ускоряться. Я обвиваю его ногами и руками, стараясь прижаться к нему как можно ближе. Он понимает это как сигнал к действию и максимально ускоряет фрикции, пока уже откровенно не вдалбливает меня в подушки. Но мне нравится эта скорость и жесткость. Именно этого я и хотела. Я смеюсь от удовольствия, выкрикиваю что-то непонятное. Эрик рычит и резко выходит из меня. Но я не успеваю возмутиться, потому что он также резко разворачивает меня и ставит на колени, заставляя локтями упереться в подушки, а потом входит в меня сзади. Я издаю довольный стон. Он снова ускоряется. Я почти на грани, когда Эрик снова выходит из меня и кладет меня на спину, задирает мои ноги, кладет себе на плечи, и опять входит в меня. Но на этот раз он не спешит. Он меня изводит - то полностью войдет, то выйдет, потом опять повторяет пытку. — Эрик, пожалуйста... — хнычу я. — Подожди, милая! Еще чуть-чуть потерпи! — он еще пару-тройку раз медленно входит и выходит из меня, а потом снова начинает резко и быстро вдалбливаться. Я не сразу понимаю, когда меня накрывает - Эрик замирает, находясь во мне, и я четко чувствую, как мои мышцы сокращаются вокруг его члена. Меня трясет от оргазма. Я кричу. Эрик тоже что-то стонет, быстро выходит из меня и кончает мне на живот. Потом стирает свою сперму краем простыни и падает рядом. Мы лежим расслабленные и удовлетворенные. Я стараюсь отдышаться. Такого секса у меня не было никогда. Это было как падение. Падение в пропасть. Безнравственное. Запретное. Но такое феерично прекрасное. Хочу еще. Эрик как будто читает мои мысли и нависает надо мной. — Ну что - следующий раунд?