Неприятный сюрприз

      Прошло уже двадцать минут с тех пор, как Рэн пожелал Кёко спокойной ночи, но Цуруга всё ещё не спал. Он лежал посреди кровати глядя в потолок. При одной мысли о том, что сегодня могло произойти, Рэн гневно сжимал кулаки. Его мысли прервал еле слышный стук в дверь.       — Ты ещё не спишь? — шёпотом спросила Кёко застыв на пороге.       — Нет, моя милая. Что случилось? — сел.       — Я не хочу сегодня спать одна. Можно... мне остаться с тобой? — неуверенно закончила она.       — Конечно! — Цуруга отбросил одеяло в приглашающем жесте.       Кёко прошла в комнату и забралась на кровать. Устроившись рядом с Рэном, она уткнулась лицом ему в грудь, а он бережно накрыл её одеялом и прижал к себе.       — Я так испугалась…       — Знаю, дорогая, но теперь тебе нечего бояться. Он не посмеет тебя обидеть.       — А вдруг он всем расскажет? Ты ведь сильно его избил.       — Не расскажет, — спокойно ответил Цуруга, гладя Кёко по рыжим волосам.       — Почему ты так уверен?       — Он трус.       — Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы…       — Никогда не говори так, — горячо ответил Рэн и заглянул ей в глаза. — Ты — самое дорогое, что есть в моей жизни.       — Прости… просто… я беспокоюсь.       — Не нужно. Тебе не стоит забивать этим голову. Я сам об этом позабочусь. А теперь отдыхай, — он нежно поцеловал Кёко, и она тут же уснула.       На следующее утро Рэн проснулся первым. Кёко лежала у него на груди и мирно посапывала.       Он тихонько обнял её и поцеловал в рыжую макушку. Могами приоткрыла глаза.       — Я разбудил тебя. Прости, — улыбаясь, прошептал Цуруга.       «Значит, это был не сон», — отметила она с улыбкой.       — Всё в порядке. Мне бы хотелось всегда просыпаться вот так.       — Мне тоже, — ответил Рэн, прижимая её к себе.       «Но это может плохо кончиться…» — подумал Цуруга, но решил пока оставить эти мысли при себе.       Покоившийся на столике в гостиной телефон привлёк внимание обоих и Кёко, выскользнув из кровати поспешила взять трубку. Это была Канаэ.       — Кёко! Где вас черти носят? — взволновалась подруга. — В LME сейчас такое творится!       — Что?.. Мооко-сан, что произошло? — Кёко перепугалась ни на шутку и посмотрела на Рэна. Он уже поднялся с кровати и направился к любимой.       — Киджима пришёл весь побитый, словно его целый отряд спецназа поколотил, и сказал, что уходит из LME.       — В самом… в самом деле? — Могами едва не задохнулась от удивления.       — Кёко, — протянула Канаэ так, будто знала больше, чем подруга хотела ей рассказать, — тебе что-то известно?       — Мне? — она глянула на Рэна, и тот кивнул ей в ответ. — Вообще-то да. Только давай я всё тебе расскажу при встрече. Только не в LME! — поспешно добавила Могами.       — Хорошо. Тогда встретимся в «Сладком поцелуе». Жду тебя через полтора часа.       — Но Мооко… — Кёко не успела возразить — Канаэ отключилась.       Могами глубоко вздохнула и сделав несколько шагов, упала в ближайшее кресло.       — Ты должна рассказать Канаэ-сан что произошло, — заговорил Рэн, опустившись перед ней на колено. — В конце концов, она твоя подруга.       — Ты, в самом деле, не против?       — Кёко, ты доверяешь Канаэ-сан?       — Конечно!       — Значит я тоже, — улыбнулся Цуруга. — Расскажи ей. Уверен, тебе станет легче.       Кёко благодарно кивнула и глянула на часы:       — Мне нужно идти, если я заставлю Мооко-сан ждать, она меня в порошок сотрёт.       — Тогда иди, собирайся, — сказал Рэн и чмокнул её в лоб, — я тебя отвезу. Мне как раз нужно заглянуть в LME.       — Рэн, может, пока не стоит…       — Кёко, милая не беспокойся, — улыбнулся Цуруга, гладя её по щеке, — всё будет хорошо.       Канаэ ждала в кафе «Сладкий поцелуй», как они и условились. Когда дверь открылась и Котонами увидела подругу, то аж подпрыгнула от нетерпения.       — Где тебя носило? Я уже вся извелась, — накинула она прежде, чем Могами успела присесть за столик.       — Прости, Мооко-сан...       — Ладно, забудь об этом. Лучше выкладывай! — Котонами впилась в неё требовательным взглядом.       — Может, ты сначала объяснишь, что сегодня было в агентстве?       — Ну, хорошо, — немного разочаровано вздохнула она. — Когда утром Киджима пришёл в LME, на нём просто лица не было. И это в прямом смысле. Все стали его расспрашивать, но он что-то пробубнил про семейные проблемы. Кёко, он уезжает из Токио! Что это за проблемы, которые так расквасили ему физиономию, хотела бы я знать. Он, конечно, сказал, что по дороге домой на него напали какие-то хулиганы. Было темно и, якобы, их лиц Киджима не разглядел, он не стал обращаться в полицию. Вот только мне во всё это не очень-то верится. Не хочешь объяснить, что с ним случилось?       — Почему ты решила, что мне что-то известно? — Могами закусила губу и отвела взгляд.       — Кёко, я знаю тебя, как облупленную. Выкладывай.       — Ну, хорошо, — вздохнула она и начала свой рассказ. Котонами слушала, раскрыв рот, а когда Могами закончила рассказ, сказала:       — Да этот Киджима просто гнусный мерзавец! Неудивительно, что он придумал такую байку. Хорошо, что Цуруга-сан подоспел вовремя. Да, после такого, начинаешь верить в чудеса. Не переживай за своего парня

В это время в кабинете президента.

      — Рэн, ты уже слышал о том, что сегодня произошло? — спросил Такарада, сидя за своим столом и стряхивая пепел с сигары.       — Да. До меня дошёл слух, — ответил, сидящий в кресле, Цуруга.       — Ну и что ты об этом думаешь? — Лори пристально посмотрел на него синими глазами.       — Думаю, что об этом не стоит волноваться.       — Вот оно как, — протянул Президент и отвернулся к окну. — Сдается мне, ты знаешь больше, чем говоришь. Цуруга немного помолчал.       — Это был я.       — Ты?! — Такарада резко повернулся и вскочил с кожаного кресла. — Что произошло? — он обошёл стол и сел в кресло напротив Рэна.       — Он напал на Кёко. Он хотел… хотел… — при воспоминании о вчерашних событиях, Рэн напрягся от охватившего его гнева и сжал кулаки.       — Мерзавец, — процедил Лори. — Теперь понятно, почему ты так его разукрасил. И он правильно делает, что помалкивает. Где сейчас Могами-кун? Как она?       — Она в кафе с Канаэ-сан. С ней всё хорошо, вот только она плохо спала прошлой ночью.       — После всех этих событий это не удивительно. Позаботься о ней.       — Мог бы и не говорить.       — Я знаю, — улыбнулся Президент.       Через неделю шумиха вокруг Киджима улеглась и жизнь в LME вернулась в привычное русло. Кёко забыла о случившемся, как о страшном сне. Съемки «Принцессе Лили» близились к концу, и от этого Могами было немного грустно. Она полюбила Лилиану и не хотела с ней расставаться, но знала, что это неизбежно. Теперь должны были начать снимать «BJ», но благодаря стараниям Такарады продюсеры решили подождать, когда Кёко добьётся эмансипации и передвинули время съемок. Она очень нервничала. Кёко надлежало появиться в зале судебного заседания, хотя бы пару раз, чтобы судья мог выслушать её точку зрения. Рэн вместе с ней ходил на эти слушания и всячески её поддерживал.       — Думаешь, у нас получится? — спросила Могами, теребя подол платья.       — Я в этом уверен, — попытался успокоить Рэн и положи руку ей на плечо.       — Когда суд вынесет решение?       — Через неделю, а может две.       — Прости, что не рассказывала тебе о ней. Просто не хотела лишний раз вспоминать, как она меня бросила, — при мысли о матери, запило глаза, а в горле застрял ком.       — Не волнуйся, я всё понимаю, — Цуруга прижал её к себе одной рукой и поцеловал в макушку.       — Могами-сан, вас вызывает судья, — прервал их разговор пристав.       — Удачи, — шепнул Рэн.       — Спасибо, — грустно улыбнулась Кёко.       Так прошла ещё неделя. Кёко заверили, что как только судья вынесет решение, ей сразу же об этом сообщат. Могами с нетерпением ждала этого дня.       Кёко проснулась посреди ночи в холодном поту — её мучили кошмары. Сначала она увидела уход мамы, затем предательство Шотаро, и наконец, смерть Рэна.       «Почему, все кого я любила, оставляют меня? Неужели Рэн тоже уйдёт?» — Ледяной ужас сковал её тело. Да, с прошлым она уже смирилась, но была совершенно не готова к такому будущему.       «Нет, с Рэном никогда не случится ничего плохого! Я же дала ему Принцессу Роз, она защитит его! Я должна увидеть его... Немедленно!» — Кёко выбралась из кровати и вышла из комнаты.       Заметила, что на кухне горит свет и поняла — её любимый не спит. Она стремительно направилась к нему, но услышав голоса, замерла на месте.       — Должно быть дело важное, раз ты сам ко мне приехал? — спросил Рэн.       — Да. Нужно поговорить, — ответил Такарада.       Кёко уже собиралась уйти, чтобы не мешать их разговору, но услышав следующие слова, подошла ближе и прислонилась к стене возле двери.       — А где Могами-кун?       — Она спит в своей комнате.       — А почему не в твоей?       — Я не могу себе это позволить, пока… — тяжело вздохну Рэн.       — Что именно тебя останавливает? — его голос был мягок и участлив.       — Куон.       Повисла напряжённая тишина.       «Куон? — Кёко сразу узнала это имя. — О ком он говорит? Неужели… о сыне Куу Хизури?!» — она буквально вжалась спиной в стену.       — Я не могу быть с ней, пока она не узнает всю правду обо мне, — продолжил Цуруга.       — Тогда расскажи ей. Могами-кун — умная девочка, она поймёт.       — Нет!       — Ты боишься, что она отвергнет тебя, если узнает, что было в твоём прошлом?       — Не только это. Я боюсь, что она отвергнет меня, если узнает, что я был в её прошлом.       «Ничего не понимаю. Что он хочет этим сказать?» — мысли Кёко путались, а сердце забилось быстрее.       — О чём это ты? — кажется, голос Президента стал ещё тише.       — Кёко знала Куона.       «Да, что же такое он говорит?..» — Могами зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть ненароком.       — Но как такое возможно?       — Я сам был удивлён, когда понял это. Они вместе играли в детстве, но она называла его Корн.       Её глаза расширились, она зажала рот ладошкой и медленно сползла вниз по стене.       — И всё же советую тебе рассказать ей об этом. И чем скорее, тем лучше.       — Я понимаю, но… я так боюсь её потерять, — с болью в голосе ответил Рэн. — Но хватит обо мне, ты ведь пришёл не для того, чтобы слушать моё нытьё. Что случилось?       — Дело в том, — начал Такарада, но Кёко больше его не слушала. Её сердце колотилось так, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Могами испугалась, что оно может и вовсе выдать её и решила как можно скорее вернуться к себе.       Добравшись до кровати, она рухнула на неё почти без чувств. Кёко лежала, согнувшись пополам, и пыталась привести свои мысли в порядок:       «О чём они там говорили? Куон — это Корн? Ничего не понимаю… Почему тогда Рэн сказал, что был в моём прошлом? Он же говорил о Куоне… О Куоне?! — До сознания Кёко начал постепенно доходить смысл услышанного. — Неужели… нет, не может быть… Рэн — это Куон, а Куон — это Корн? Значит…. Рэн — это Корн? »       От осознания этой мысли, сердце девушке так сжалось так, что она ощутила почти физическую боль.       «Но это же невозможно… этого не может быть! Корн был эльфом и он… он улетел… — Могами бросилась к своей сумочке и достала из неё маленький кошелёк. Открыв его, она увидела знакомое сияние, взяла в руки свою драгоценность. — Ведь Рэн видел его... Почему же тогда ничего не сказал? Может я ошиблась? Конечно, я сама себе всё придумала! Услышала звон... Так и рождаются сплетни и выдумки, — решила Кёко. — А если нет, — снова задумалась, — если я всё правильно поняла? Но как мне это выяснить? Я не могу спросить об этом у Рэна напрямую. Если он пытался скрыть это от меня, вряд ли он сейчас всё мне расскажет. Но я должна знать. Что же мне делать?»       Могами так и смотрела на свой камешек, словно пыталась найти в нём то, что никогда не замечала раньше. И вдруг неожиданная мысль пронзила её разум, словно стрела.       «Он полон воспоминаний прежнего владельца… Рэйно!»