Тир

Сказать, что Дину не нравилось стремление Джо быть до неприличия честным и зарабатывать деньги собственным трудом — ничего не сказать. Когда у Дина график работы был довольно расплывчатым, — никогда ведь не знаешь, когда и где найдешь хорошую машину — у Джо он был стабильным. Точнее, не то чтобы стабильным, просто имеющим какой-то определенный «каркас», часы работы. Дин был сам себе хозяином: он мог в любой момент снюхать пару дорожек, чтобы расслабиться, пойти в ближайший клуб, чтобы пересечься со старыми друзьями, мог просто решить отдохнуть. Джо же такой возможности не имел, потому что на протяжение последних двух месяцев стабильно пропадал в огромном офисном здании в центре города, где проходил подработку в одной крупной компании. С восьми до шести он постоянно был в офисе, занимался самой идиотской — по мнению Дина — работой. Джо разносил кофе, раскладывал бумажки и мотался в ресторан неподалеку от высотки, чтобы привезти шефу и остальным вышестоящим коллегам обед — в общем, Джо просто был мальчиком на побегушках, убивающим в себе потенциал. В шесть вечера Хант обычно был дома, но «был дома» звучало слишком громко, учитывая занимаемую им должность в Стрикленд Индастриз. Вытянуть из дома его могли в любой момент, и, признаться честно, иногда это переходило все границы: подумать только, однажды они позвонили Джо прямо в тот момент, когда Дин уже был готов снять с того последние шмотки, закинуть его длинные ноги себе на плечи и... и потом-то на телефон Джо и позвонили, чтобы сказать, что Джо нужно подорваться прямо сейчас и как можно быстрее ехать в аэропорт, чтобы забрать у генерального директора какие-то важные бумаги, которые завтра утром надо будет принести прямо на директорский стол. Ребята из Стрикленд Индастриз границ не знали: звонили тогда, когда хотелось им, и неважно, будь то ночь, утро или их с Джо свидание. Джо, к слову, границ тоже не знал: подрывался со своего места, бросал все дела и мчался выполнять очередное поручение. — Мне действительно нужна эта работа, — эту фразу Дин слышал чуть ли не каждый день. — Дин, я просто не хочу сидеть на твоей шее. Мне хватает того, что ты забрал меня из отцовского дома, и я теперь живу с тобой. Даже тот факт, что мы в отношениях, не обязывает тебя содержать меня. Только не начинай сейчас в очередной раз рассказывать мне о том, что эта стажировка — повод заиметь работника, который за копейки будет готов выполнять все, что ему скажут. Это же Стрикленд Индастриз — одна из крупнейших компаний, какая им в этом выгода? — Здесь прямая выгода, Джо, они содержат огромный штат сотрудников, какой им смысл тратиться еще и на таких, как ты, если можно постоянно набирать мальчиков из не особо богатых семей, которые за обещанное им место в настоящем составе будут готовы выполнять все, что им скажут? — Кэрни всплескивает руками, не отрывая взгляда от Джо. — Я просто не могу понять, почему ты делаешь это! Я так давно предлагаю взять тебя на одну из своих сделок, чтобы ты, поняв как надо действовать, зарабатывал на автомобилях! Тебе бы не казалось, что ты живешь на мои деньги, и ты бы не унижался, носясь по всему офису, чтобы в конце месяца получить копейки и в придачу услышать от своего жирного босса: «Мистер Хант, Вы неплохо справлялись с работой весь месяц, однако, я заметил за Вами некоторые промахи и вынужден либо попрощаться с Вами окончательно, либо продлить Ваш испытательный срок». Мы живем в двадцать первом веке, имеем до жопы возможностей, а ты тухнешь в офисе! — Дин, я не намерен обсуждать это с тобой в очередной раз, — отрезает Джо, поправляя галстук и беря в руки серый потрепанный пиджачишко. — Я уверен, что в этом месяце не допущу ни единой ошибки, и они наконец возьмут меня на должность повыше. Спасибо тебе за завтрак и до вечера. Кэрни закрывает за Джо дверь, снова оставаясь один на один с собой. Сказать, что Дину не нравилось стремление Джо быть до неприличия честным и зарабатывать деньги собственным трудом — ничего не сказать. Особенно сильно это стремление не нравилось Дину тогда, когда впереди было два выходных, которые он бы хотел провести в компании Джо, расслабиться, оттянуться, — без наркоты и прочего — возможно, выбраться за город и поколесить по Калифорнии. Уехать подальше от города, чтобы рядом был только Джо и... его выключенный телефон, который никого не будет отвлекать от главного. У Дина в голове на эти выходные были неимоверно глупые планы: в вечер пятницы поставить Джо перед фактом, что в субботу утром они едут в Анахайм, чтобы провести выходные в Диснейленде без всяких мудаков из Стрикленд Индастриз. Дин знал, что Джо идею не оценит, потому что... господи, да тут даже объяснять ничего не надо! Посмотрите на Джо: он ровесник Дина, а ведет себя так, словно на лет десять, если не больше, старше. Носит этот скучный серый костюм, записывает все в ежедневник, работает офисным планктоном и даже с Дином, с которым он делит кровать, умудряется вести себя чересчур сдержанно. Дин знал, что Джо идею не оценит, но отступать от нее не был намерен: в крайнем случае он бы просто надавил на жалость. Сказал бы, мол, мы и так из-за твоего сраного офиса не видимся совсем, я по тебе скучаю, и все в этом духе. На совсем крайний случай он бы уехал один, чтобы потом высылать фотографии и говорить в трубку: «Ты такой лох! Провел единственные свои выходные дома, хотя мог бы веселиться вместе со мной». Потом бы еще, наверное, сразу добавил, что он не инфантильный, и детство у него в одном месте не застряло — Дин знал, что он бы наверняка именно так и сказал. ㅤ ㅤ ㅤ В вечер пятницы Дин ждет Джо с еще большим нетерпением, чем обычно. Он сидит за своим лэптопом, невидяще скроллит страницы сайтов с автомобилями, надеясь зацепиться за что-то стоящее, но по итогу почти не вглядывается в то, что просматривает. Не вглядывается, потому что снова и снова воспроизводит в своей голове разговор, который случится вечером. Придумывает как можно больше заготовок для ответов, прокручивает все возможные исходы и приходит к мысли, что в его голове процент удачного исхода гораздо ниже неудачного. Дин листает страницы с автомобилями, а потом вдруг слышит звонок в дверь и подрывается с места, чтобы ее открыть, по пути вспоминая, что он там хотел сказать приятного, чтобы сразу расположить Джо к себе. — Привет, — начинает Дин, принимая из рук Ханта его серый пиджак и вешая тот на крючок. Он старается не смотреть на Джо, все еще вспоминая, какие хорошие новости он успел заготовить за день, чтобы поделиться ими сейчас. — Ты голоден или успел где-нибудь перекусить? Я заказывал сегодня пиццу, поэтому там осталось пару кусков. Еще, быть может, есть порция овощного рагу, которое я готовил позавчера. Джо выглядит измотанно: плечи его напряжены, взгляд абсолютно потухший, и Дин не на шутку начинает переживать за него, потому что впервые видит его настолько потерянным. Он ни разу не был настолько тихим, вернувшись из Стрикленд Индастриз, там ведь столько всего происходило! Дин молчит немного неловко, теребит край своей футболки, и не знает: стоит ли вообще заводить разговор о Диснейленде сейчас или же лучше узнать, что такого произошло за день, что Джо выглядит так ужасно? Молча Кэрни идет на кухню, чтобы собрать на стол. В доме становится настолько тихо, что он аж из обеденной слышит, как Джо, находящийся в спальне, шуршит одеждой. Дин достает из холодильника тарелку с овощным рагу, щелкает чайником, кладет на стол вилку и нарезает немного хлеба, кладя в небольшую корзинку, которую тоже ставит на стол. Джо входит в кухню в тот момент, когда Дин наливает две кружки чая и занимает место прямо напротив него. — Приятного аппетита, — желает Дин, и Джо в ответ неуверенно кивает, принимаясь за еду. — Как прошел твой день, у тебя все в порядке? Выглядишь... не очень, и это мягко говоря. Говоря откровенно — херовее некуда, что случилось? Джо молчит, и единственное, что слышит Дин в их небольшой кухне — тик часов, отмеряющий секунды. — Стрикленд сказал, что я опять облажался, — Кэрни уже открывает рот, чтобы сказать, что этот Стрикленд — все тот же мерзкий тупой и зажравшийся старикан, считающий, что выросший в долине Джо хочет престижную работу слишком сильно, отчего Стрикленд и помыкает им, как Джо просит его не говорить ничего одним лишь жестом. Дин встряхивает плечами, молчит. — Сказал, что мне замена уже есть, и что он устал давать мне шансы. Еще сказал, что мое образование в данной ситуации не решает ровным счетом ничего, и мой отец зря потратился в свое время на мое обучение, лучше бы вложился в их компанию. Теперь я, вроде как, безработный. Мне жаль, что так получилось, я потратил на Стрикленд Индастриз кучу времени, хотя мог бы поверить тебе раньше и уйти, когда мне продлили испытательный срок во второй раз. Дин смотрит на Джо, думая, что этот парень реально заслужил больше, чем у него есть. Он заслужил гораздо больше, чем может дать ему сам Дин. — Не переживай, я уверен, что все будет в порядке, честно, — пытается приободрить Ханта парень. — Ты ведь знаешь, я верю в тебя, как никто другой, потому что знаю, что ты способен на многое, когда тебе этого действительно хочется. Да и ты сам знаешь, что у тебя потенциала реально дофига, его лишь надо правильно направить куда-то. Эй, не кисни, серьезно. Я ведь люблю тебя. Джо поднимает уголки тонких губ, чтобы сложить что-то похожее на улыбку. Он делает это не без усилий, взаправду устав от всего, что на него навалилось, но от понимания того, что подобные слова от Дина дорогого стоят, — а он теперь, вроде как, безработный — ему немного легче. ㅤ ㅤ ㅤ В этот же вечер, когда время уже клонится за полночь, Джо вдруг ловит себя на том, как сильно он устал и как сильно хочет наконец отдохнуть. Он сидит на кровати в своих больших пижамных штанах, уперев руки в колени и спрятав в ладонях лицо. Джо слышит размеренное дыхание еще не спящего Дина позади себя. Свет в комнате неяркий, ласковый — почти интимный. Джо без остановки думает о том, чем будет заниматься дальше, и ему самому уже не особо хорошо от этих мыслей. Хант думает, что сейчас самое время перестать накручивать себя, приложиться головой к подушке, ткнуться губами Дину куда-нибудь в шею, попросить обнять и просто проспать прямо до завтрашнего вечера. Дин сзади шуршит одеялом, видимо, выпутываясь из него, поднимается на кровати, и Джо так лениво повернуть голову, чтобы понять, что он там делает. Голову, в общем-то, поворачивать не приходится: Хант и так все чувствует. Дин губами припадает к его спине, целуя созвездия родинок. Целует много-много раз, целует мягко, почти эфемерно, а потом отстраняется и кладет свои теплые руки на плечи Джо, с нажимом массируя. — Я сегодня днем очень сильно хотел тебе предложить одну вещь, — Дин заводит разговор чуть ли не полушепотом, чтобы не рушить атмосферу, — как ты смотришь на то, чтобы завтра поехать в Анахайм? В Диснейленд? У меня есть деньги на поездку с последней сделки, а ты теперь... абсолютно свободен? Думаю, тебе нужен небольшой брейк. Дин снова припадает к его спине, рукой вслепую нашаривая родинки на груди Джо, обводя пальцами, будто соединяя между собой. Там наверняка получается что-то причудливое, но красивое, Хант это знает. Заканчивает Кэрни поцелуем в затылок, и Джо счастливо и глуповато, улыбается, поворачиваясь лицом к Дину, по губам читая его восхищенное: «Блять, какой же ты красивый». — Я ведь не могу отказаться, правда? — Дин усмехается, тянет руки и ерошит волосы Джо, сразу забираясь под мягкое одеяло. — Если не могу, то не откажусь, а если могу, то... тоже не откажусь. Ты знаешь, я не люблю это признавать, тем более, не люблю произносить вслух, но ты снова оказался прав. Ну, насчет брейка. Только не обольщайся этим. Давай ляжем спать, пожалуйста, я так устал. А завтра, как только проснемся, поедем? Свет в комнате гаснет, Дин обнимает Джо так крепко, как только может, целуя того в шею. ㅤ ㅤ ㅤ Следующим утром они вместе готовят завтрак — лишь из-за того, что, когда Дин предлагает поехать в Диснейленд и наесться там сладкой ваты, Джо говорит об ее вреде здоровью — собираются и едут в Анахайм. Тогда-то Джо и чувствует себя впервые за двадцать четыре года ребенком. Он с головой окунается в то детство, которого ему так сильно не хватало в ранние годы. Впервые в жизни не Дин тащит Джо куда-то, а Джо тащит Дина куда-то: они идут от одного аттракциона к другому, без разбора залезая в каждый, на некоторых — например, на космической горе, от которой у Кэрни ноги трясутся, когда он спускается с нее в очередной раз — катаются несколько раз, съедают, кажется, тонну сладкой ваты и попкорна, закупаются бесполезным барахлом, вроде светящихся палочек, глупых ободков с ушами Микки Мауса, больших мыльных пузырей. — Нам осталось совсем немного, — говорит Джо, смотря на карту, взятую на входе, и кусая вафельный стаканчик своего мороженого. — Сходим на Питера Пэна, Индиану Джонс и храм опасности, полет к звездам и еще раз на космическую гору. Идет? Еще я бы, конечно, не отказался пострелять в тире, если ты не против. Дин улыбается. — Как я вообще могу быть против чего-то сейчас? Знал бы ты, как я рад тому, что мы с тобой сейчас здесь, и никто не названивает тебе на телефон, чтобы ты приехал и забрал какие-то срочные документы, чтобы передать их мистеру Мерфи! — руку Джо в своей руке он сжимает еще крепче, сокращая расстояние между ними и толкая его бедром в бедро так, что он размазывает немного клубничного мороженого над верхней губой. — Хочешь выиграть игрушку в тире или просто постреляться? — Просто постреляться, — отвечает Джо, отводя взгляд. Дин знает, что он уже что-то заприметил в тире, мимо которого они прошли сотню раз за этот день, но молчит. Они обходят все названные Хантом аттракционы, и в последний раз на космической горе Дин готовится начать блевать прямо с горки на землю, но сдерживает себя, в очередной раз клянется, что он никогда в жизни больше не пойдет сюда. В тире Джо стреляется долго и упорно: он стреляет по мишеням умело, почти без промахов, сбивая множество целей, даже несмотря на то, что они не очень-то медленно движутся, но до полной победы ему никогда не хватает штук двух, — он злится, выглядя при этом забавно, и Кэрни никак не может решить, нравится ли ему больше этот возмущенный Джо или тот сосредоточенный, целящийся по мишеням — и он просит Дина снова и снова попробовать еще раз. Когда Джо в очередной раз тяжело вздыхает, отрываясь от автомата, он собирается уходить из тира, потому что все равно не может выиграть этого сраного огромного голубого пингвина, висящего на прилавке. Тогда-то в игру вступает Дин, он даже снимает ободок. Кэрни хрустит костяшками пальцев, шеей, и он весь такой серьезный, будто происходящее сейчас — сцена в каком-то кино. Дин подступается к автомату, начиная стрелять. Он оплачивает три игры, одну из которых проигрывает, не добрав одного балла, а потом, сматерившись себе под нос, начинает еще одну, а потом еще одну. За те две игры, что он выигрывает, он забирает с прилавка не только пингвина, но и плюшевого рождественского оленя. Вручив пингвина Джо, Дин надевает обратно ободок, обнимает одной рукой оленя, а другой берется за теплую ладонь Джо. Лицо того выглядит абсолютно иначе, нежели вчера. И таким Джо Дину нравится гораздо больше.