Yes, my King

— Ваше Величество, — прислуга низко кланяется, пряча взгляд под отросшей чёлкой и старается унять дрожь в ладонях, держащих поднос с хрустальным чайным сервизом. Тэхен не уверен, но чувствует, что король и женщина, именуемая его матерью внимательно разглядывают мальчишескую макушку. Мать смотрит с презрением и отвращением - не нужно видеть её глаз, чтобы понять это. А король… Тэхён и так унижен настолько, насколько это возможно, раз уж он прислуга в доме собственной семьи, так зачем ему видеть как король смотрит на него, как на грязь. — Значит, слухи не лгут, — негромко говорит король, в голосе его слышна сталь. — Какую из дочерей я должен взять в жены? Взгляд тэхеновских карих глаз цепляется за носки королевских сапог и невольно скользит выше. Лаская чужие ноги любопытным, восхищенным взглядом, поднимаясь выше, задерживаясь на талии и груди, Тэхен не даёт себе отчет в своих действиях. Мать говорит, что хочет отдать старшую дочь в руки короля, и Тэхён чувствует болезненный укол зависти, потому что сестра наконец покинет ад, только кажущийся раем, а он так и останется здесь, слушая унижения со стороны родителей. — Я хочу его. Чужой голос набатом стучит в висках, ноги приросли к полу, как только Тэхен собрался уйти. Тэхен молится богам, и старым, и новым, что он ослышался, что его вовсе не заметили. — Тэхена? Ваше Величество, он не достоин… Мать пытается доказать, что он грязь. Ничтожество. Бесполезный. Так же, как доказывала ему всю жизнь. — Он выйдет за меня! — король непреклонен и видеть его лицо - меньшее, чего хотелось бы Тэхёну. Сквозь толщу воды в ушах, Тэхён слышит отдаляющиеся шаги, стук каблуков королевских сапог и неритмично бьющееся собственное сердце. Когда король отворачивается, чтобы уйти, Тэхён смелеет и поднимает взгляд. его взору предстали королевская мантия, широкие плечи и густые, темные волосы, которых касаются лучи зимнего солнца. *** Тэхён не помнит, как прошла подготовка к венчанию. Не помнит, как мать остервенело расчесывала его волосы, будто вырывая клочья темных локонов. Не помнит, как мейстер, благословенный богами, связал их узы клятвами. Не помнит, как король своим кинжалом сделал надрез на его шее и обмазал собственные губы тэхеновской кровью. не помнит, как касался этих самых губ, но помнит вкус собственной крови, которая с чужих губ казалась не такой горькой и металлической. Зато Тэхен помнит руки короля, нежно избавляющие его от одежды. Темный взгляд, которому хотелось покориться, что Тэхен и делал. Руки поочередно с губами не спеша ласкали податливое тело. Губы изучали его лицо, шею, грудь и плечи, оставляя отметины. Его ладони побывали на всех участках тэхеновой кожи и, несомненно, король был нежен и обходителен, шепча “все хорошо, я не сделаю тебе больно”. А Тэхён всегда был слишком доверчивым. Утром новоиспеченный муж короля надеется проснуться один на королевском ложе, надеется, что мужа заберут из постели дела и обязанности, но проснувшись от сильной боли в пояснице и вымученно застонав, Тэхён даже не сразу замечает его, старается не думать о тянущем жжении. — Солнце уже встало, мой король, а вы ещё спите, — слышится чужой хриплый голос, и Тэхён вздрагивает, когда узнает в этом голосе короля. Испуганно прижав к груди шелковое одеяло и не менее испуганно глянув из-под ресниц, Тэхён отодвигается от короля на край постели, стараясь сделать это не так заметно. На бледных розовых губах сияет сонная улыбка, и Тэхён душит в себе желание коснуться их. Сейчас король не выглядит завоевателем Трёх Королевств, не выглядит правителем чужих земель, он похож на мужчину, способного защитить. Только Тэхён прогоняет эти мысли, чтобы не заблуждаться и заставляет помнить, что он король, а уже после - его муж. — Доброго утра, Ваше Величество, — запинаясь, шепчет Тэхён и прикрывает одеялом половину лица. Взгляда не отводит от чужого - невежливо, оскорбительно, но внутри трясется весь от страха сделать что-то, что не понравится королю. — Почему ты боишься меня, Тэхён? — замечает король, и Тэхён искренне удивился бы, если бы король не догадался. — Вы - король. Я должен вас бояться. Искренность - лучшее, что я могу сделать, думает Тэхен, но дрожь унять не может. Пусть король поймет, какое влияние оказывает на него и больше не подходит к нему, не касается его и не смотрит на него так трепетно. — Только не ты, — шепчет король, касаясь пальцами чужой скулы. Тэхен не совсем понимает, как должен расшифровывать его слова. Казалось, что это признание, но Тэхен помнит слухи о том, что король не умеет чувствовать и помнит слова матери о том, что он не достоин любви. Но спросить он тоже не успевает, так как король встает с постели, совершенно не стесняясь своей наготы. Подходит к одежде, которую приготовили для него слуги и говорит, что они не увидятся сегодня, только ближе к ночи, а Тэхён невольно любуется ягодицами короля, ведь кто знает, когда такой шанс выпадет еще раз. Ему приставляют слугу, а точнее помощника, чтобы помочь ему освоиться в замке, научить некоторым политическим деталям, рассказать о чужих должностях, кому можно, а кому нельзя доверять и научить искусству любви. Последнее Тэхён не до конца понимал, пока его помощник не завел его в их с королем спальню и не запер дверь. Он учил тэхена ублажать короля. Все еще не понимая, - зачем, ведь король и сам неплохо справлялся с ублажением Тэхена, пока помощник не сказал то, что перевернуло взгляд Тэхена на этот брак. — За этими стенами, он король, но здесь он ваш муж. Здесь вы король. Здесь вы решаете, как провести эту ночь. Это ложе - постель влюбленных душ, и король может подчиняться вам беспрекословно. *** Спустя две недели Тэхён так и не привыкает к королевской жизни. Его постоянно спрашивают о том, о чем Тэхён понятия не имеет, говорят делать то, что Тэхён не знает как это переводиться, но самое главное - с Чонгуком они едва пересекаются на ужинах и совещаниях. Он приходит, когда Тэхен уже спит и уходит, когда солнце ещё не встало. Сегодня ночью он решил дождаться своего короля. Как и ожидалось, король возвращается в спальню при появлении первых звезд на небе. Тэхен, облаченный в длинную ночную сорочку, сидит и любуется огнем в свечах, которые стоят в каждом углу. Чонгук бросил обеспокоенный взгляд на Тэхена и принялся отцеплять золотые украшения, держащие мантию на плечах. Тэхен мигом подскакивает и убирает ладони короля, принимаясь самостоятельно лишать его одежды. Руки его не слушаются, пальцы дрожат. Чтобы унять страх и нервозность Тэхён кусает губу, но это слабо помогает, особенно, когда король пристально изучает его лицо. — Какой же ты красивый, — шепчет сипло король, когда его муж принялся отстегивать звенящие металлом наплечники. Он дрожит, но… Верит. — Такой нежный, — продолжает Чонгук и начинает вести шершавыми пальцами от скулы до шеи, задерживаясь на тонком белом шраме от пореза. Тэхен снова верит. Не может не верить. — И только мой, — низко хрипят королевские губы около уха тэхена, и он снова вздрагивает, только, кажется, не от страха. Тэхен просто соглашается. Когда он касается нитей его нательной сорочки, чужие руки хватают тэхеновы и крепко сжимают. Он смотрит в глаза короля и тут же хочет отвести взгляд, но не решается, потому что чёрные омуты заставляют чувствовать себя в аду, а Тэхён часто думал, что будет жариться в пекле. — Ты делаешь это, потому что мейстер сказал тебе о нужде в наследнике? — голос Чонгука ниже обычного, потому что он возбужден, а мысль, что он возбужден по вине тэхена несомненно льстит последнему, что он не может скрыть пунцовые щеки и надеется, что в темноте их не видно. О да, ему говорили о наследниках. Последние три дня он устал слушать мейстера, лекаря, своего прислужника, что “Ваше Величество, вы должны родить королю наследника, почему же вы не подпускаете короля к себе?” Но то, что он хочет сделать сейчас не имеет никакого отношения к наследникам, королевству, управлению государством и прочему. Это имеет отношение только к Чонгуку. — Нет, — тихо, но твердо, и Чонгук искренне удивлен, потому что уверен, что его муж боится, поэтому терпеливо (насколько это возможно) ждет пояснения, стараясь не выпадать из реальности, невольно заглядываясь на красные, блестящие от слюны губы. Но Тэхён не хочет ничего объяснять. Он хочет Чонгука. Чонгука, а не короля. И надеется, что тот хочет его настолько же сильно. Поэтому, прикрыв глаза, он несмело подается вперед, едва касается чужих губ своими и не может оторваться. Простое касание, но тэхен вздохнуть боится, чтобы не спугнуть иллюзию, а Чонгук не верит, что это действительно происходит. Не желая ждать дольше, чем сладостные семь секунд (вдруг Тэхён отстранится), Чонгук прихватывает чужую губу своими и ласково посасывает, вырывая из груди Тэхена протяжной тихий стон. Чонгук считает это своеобразным разрешением, когда губы его мужа призывно раскрываются, отдаваясь королю. Опуская руки на грудь Чонгука, Тэхён решает проявить инициативу и сделать так, чтобы его королю понравилось, поэтому слабо прикусывает его губу и тут же скользит языком в чужой рот, пробуя его на вкус. Конечно, он уже был с королем, но это было только один раз и больше по долгу, нежели из большой любви. Сейчас всё немного иначе, и Тэхён хочет прочувствовать всё, что упустил тогда. Чонгук опускает ладони на тэхеновы ягодицы, мягко сжимает их, боясь причинить боль и медленно подталкивает его к постели. Тэхен не сопротивляется, сам пятится назад, обхватывая шею Чонгука руками, прижимая ближе к своим губам и наслаждаясь поцелуем. Губы Чонгука мягкие, нежные и ласковые, они бережно сминают, желая доставить только удовольствие, а язык ласкает нёбо, отчего немного щекотно, но не менее приятно. — Нет, стой, — внезапно отстраняется Тэхён, глядя с испугом в черные королевские адские омуты. Чонгук думает, что сделал что-то не так, поэтому его король снова боится, снова будет прятаться и избегать. А Тэхён, заметив растерянность короля, нежно улыбнулся уголками губ и, придерживая его за плечи, осторожно перевернул на спину, садясь на чужой живот. Холодные простыни слегка остужают Чонгука, но он все равно не понимает, чего хочет Тэхён, но молчит, потому что любопытно: насколько далеко он зайдет. А Тэхён намерен зайти очень далеко. Он опускается к распухшим губам Чонгука и целует напористее, показывая, что желает короля, а не боится. Пока Чонгук лижет тэхеновы губы, стараясь запомнить их вкус, Тэхён хватается за ворот той же нательной сорочки и медленно рвет. Шелк податливо трещит на чужом теле. На короля это действует как красная тряпка на быка. Он поступает с сорочкой Тэхена милосерднее, снимая через голову, но совсем не милосердно поступает с его шеей. Он кусает и лижет, целует и всасывает светлую кожу, проводит губами по кадыку, задевая зубами. Тэхен тихо хнычет и едва трется пахом о чужой напряженный живот. Руки поглаживают спину и бедра, пока губы целуют линию челюсти, а зубы прикусывают подбородок. Тэхёну хорошо до боли в паху, и он не единожды показывает это королю, надеясь, что он прекратит так сладко и болезненно мучить его. В покоях становится невыносимо жарко, слышно приглушенные стоны и вздохи, грудные рыки, полное обожания “Тэхен-а” и “да, мой король”. Наконец-то эту спальню наполняют чувства, страсть и желание, а не страх, самобичевание и одиночество одно на двоих.