Мой милый маньяк

Всю ночь за Кариной кто-то гонится, но, убегая, она не успевает понять, кто. Всё происходит, словно в жизни: бег утомляет её, дыхание сбивается и становится невыносимо тяжёлым, в боку колет, как будто кинжалом, волосы лезут в рот… Ноги перестают слушаться, и девушка падает. Преследователь склоняется над ней и хватает за волосы, причиняя какую-то непомерно-сладкую боль. Внезапно сон обрывается. Прямо перед лицом Карина видит большую маску из холщовой ткани, разрисованную красной краской. Из прорезей на неё с интересом смотрит пара каких-то неимоверно тёмных глаз. - Эй! Что тебе надо? – отскакивает в сторону похищенная. - Ты кричала во сне, - поясняет маньяк, не изменяя своему рыкоподобному голосу. - Конечно. Мне просто ты снился! – выплёвывает девушка. Хоть она и в подвале, прикованная наручниками и цепью к стене, её гордость осталась на своём месте. - Правда? - Нет, - пауза. - Я вообще пришёл только потому, что думал, что тебе надо в туалет, - злобно отвечает маньяк, но в его голосе едва различима скрытая обида. - Отлично. Вот и отведи меня! - С радостью, - бурчит он и резкими движениями отделяет наручники от цепи и надевает их на своё запястье. Похититель отвернулся. Он не видит, что происходит за его спиной. Наступает нужный момент. Карина протягивает руку и со всей силы рывком поднимает маску за выступающий край. Увы, снять не получается – не хватает силы, да и сорвать с головы обычный тканевый мешок без желания надевшего не так уж легко. Открывается только затылок со стриженными тёмно-каштановыми волосами. Маньяк мгновенно оборачивается и издаёт недовольный рык. На дне его почти чёрных глаз плещется холодный и белый, как снег, гнев. Он поднимает руку, замахивается и даёт девушке звонкую пощёчину. Карина ошарашено хватается за лицо, а другой рукой пытается закрыться. Но похититель уже почти успокоился. - Что ты творишь, идиотка? – правда, голос его теперь звучит пугающе. - Же… женщин бить нельзя, - заикаясь, отвечает жертва. - Серьёзно? – и вот раздаётся звук удара, и у неё краснеет левая щека, - Успокоилась? А теперь пойдём. Они поднимаются по узкой лестнице, а далее выходят на свет. Карина, забыв о боли, с интересом осматривается. В доме она видит две комнаты, причём одна из них заперта на замок, кухню и совместный санузел. Девушка шагает в его сторону, но маньяк останавливает её. - Погоди, - он направляется в сторону одной из комнат, приоткрывает её, - Стой здесь, - и заходит внутрь. Цепочка наручников не даёт двери полностью закрыться, и жертва пытается заглянуть. Всё, что ей видно – это только тёмно-серые стены и старая запылённая люстра. - Не подглядывай, - шипит маньяк, и Карина отскакивает в сторону. Перед туалетом он протягивает ей маленький пакет. - Подарок в честь знакомства? – язвит она, но ответа не получает и заглядывает внутрь. Секунду спустя со скисшим видом достаёт розовую зубную щётку, - Ненавижу этот цвет! - Чтож, ты можешь почистить моей, - рычит похититель, - Она голубая и с дельфинчиками. - Правда? - Нет, - снимает наручник и заталкивает девушку внутрь, а потом, не удержавшись, шепчет, - Я чищу ей зубы после того, как жру людскую пло-оть! – и сразу прикладывает ухо к двери. - Да, - невозмутимо отвечает Карина, - На ней ошмётки чьих-то мозгов. Влад тихо смеётся. - Почисть зубы, может, умнее станешь, - отвечает он и медленно, стараясь быть незаметным, приоткрывает дверь. Девушка, решившая выбрать всё же новую щётку, резко поворачивается, щурится. - Не подглядывай! – вопит она и толкает дверь прямо в сторону маньяка, и тот получает по лбу. - Яичницу будешь? – спрашивает он уже в подвале и, дождавшись от Карины кивка, приносит дымящуюся сковороду. - Что ты в неё подсыпал? Мышьяк? – брезгливо сморщившись, спрашивает девушка. Она не хочет дать маньяку понять, что выглядит его стряпня хорошо, особенно для такой голодной жертвы. - Попробуй и узнаешь, - рычит похититель, и Карина набрасывается на еду. - Вполне съедобно. Надеюсь, я не сдохну до завтрашнего дня, - молчание. Маньяк не реагирует, просто смотрит. Пялится, не отводя глаз. Становится жутко, но девушка и виду не подаёт, - Ты, кажется, говорил, чтоб я попрощалась с солнечным светом. Но сегодня я видела его. Что за пустые угрозы? «Подумать только, как будто в Бюро Маньяков жалуется, честное слово!» - возмущённо думает Влад, но тут же находит, что ответить. - Да, только пугал. Чтоб ты была готова к тем ужасам, которые я тебе подготовил, - под его маской ухмылка. - И что же это? – равнодушно задаёт вопрос пленница. - А чего бы ты сама хотела? – настаёт очередь Карины широко улыбнуться. - Хочу, чтоб ты взял кожаную плётку и отстегал меня прямо здесь. Маньяк замирает на одном месте, а его глаза словно пытаются просканировать девушку. Через пару секунд ужасно напряжённой, натянутой, как струна, тишины, он срывается с места и быстро уходит. Карина продолжает жевать. Пробегает одна минута. Две. Три. Жертва вздыхает. - Ну вот… Даже скучно, - и направляется к книжному шкафу. Проходит три недели. Ни разу маньяк не наносит ей какого-либо физического урона, хорошо кормит: следит за тем, чтоб пища была вкусной и сбалансированной, приносит одежду, но не из секс-шопа, а вполне нормальную и удобную, никогда не ругается и ведёт себя сдержанно, на личные вопросы отвечает редко, и хватает его только на «Да», «Нет», «Наверно» и, самое любимое, «Не твоё дело». За это время девушка пережила несколько стадий: Ненависть. - Отстань от меня, ты, говнюк! И не трогай меня своими руками! Презрение. - Я сказала не трогать меня, жалкое существо. Деланное равнодушие. - Делай, что хочешь, хоть убей меня. Мне всё равно. Недоумение. - Что ты хочешь со мной делать? Я тебе, что, как домашнее животное? Попытка втереться в доверие. - Какая вкусная сегодня каша! Не освободишь от наручников хотя бы на день? Уговоры. - Ну пожа-алуйста! Истерика. - Какая же ты тварь! Сдохни! Сдохни-и! Слёзная мольба. - Я тебя умоляю! Выпусти! Мне нечем тут дышать! Прошу! Я сделаю всё, что хочешь! Смирение. - Я тебя загрызу, если не купишь мне нормальную фантастику! - Чем ты недовольна? – спрашивает маньяк, - Я собрал совершенно разную литературу. Или ты хочешь сказать, что читала это всё? - Не всё, но большинство. И кое с чем ознакомилась, - заявляет Карина, - Хочешь сказать, тут всё такое оригинальное, да? – он кивает, - Ну, давай посмотрим! Оба приближаются к стопке книг, и девушка начинает перебирать их, считывая названия с корешков. - Так, что у нас здесь? «Герой нашего времени», «Демон», «Евгений Онегин», «Преступление и наказание», «Мастер и Маргарита», «Отелло», «Кавказский пленник», «Коллекционер», «Зодиак», "Леди Макбет Мценского уезда", «Коварство и любовь»… ужас! - В чём проблема? – недоумевает похититель, - Всё это в основном – классика. Причём самая разнообразная, как я и гово… - Разнообразная? – громко перебивает Карина, - А тебя не смущает тот факт, что во всех этих книгах есть либо убийство, либо похищение! А часто и то, и другое! - Ну… а как же «Лолита»? – мнётся маньяк. - Ах, да! «Лолита»! Значит, ты ещё и извращенец, да? Педофил? – он не отвечает. Впрочем, чего можно ожидать от человека, готового к похищению, - А этот «Парфюмер»!.. Я читала – это кошмар какой-то! - А мне кажется, очень интересное произведение, - обижается тот, - Человек, который превращает женщин в духи – как это красиво! Тонко, изящно… Новая любопытная концепция, завораживающая, немного волшебная и… - маньяк сбивается, потому что жертва смотрит на него, приоткрыв рот, словно ловит каждое его слово. Он неловко скрещивает руки на груди, не понимает, что ей нужно и почему она глядит, как завороженная, - Что такое? - Это… твоё любимое произведение? – тихо спрашивает Карина, слегка склоняет голову вбок. - Одно из, - оба молчат. Слышно чьё-то порывистое дыхание. Она не знает, куда себя деть, ёрзает на одном месте, сглатывает набежавшую слюну под пристальным тяжёлым взглядом угольно-чёрных глаз, - Так что, какую тебе книгу купить? - 1984, Оруэлла, - он усмехается. - Ты не читала? – девушка, слегка покраснев, мотает головой, - А ведь там будет убийство. И не одно, - что это он только что сделал? Подмигнул? Нет, этого просто не может быть. - Значит, буду приобщаться. - Подожди, - маньяк уходит, но вскоре возвращается. В руках тонкая книга в красивом чёрном переплёте, - Вот, читай. Только смотри, не загадь! - Спасибо, - отвечает Карина, аккуратно проводя подушечками пальцев по обложке и вдыхая запах книги. Похититель разворачивается, но она останавливает его вопросом, - Как тебя зовут хоть, литературовед недоделанный? С секунду парень не знает, что делать. С одной стороны, дело очень рискованное, так как если жертва вдруг сбежит, то найти его с именем будет гораздо проще. С другой же стороны, девушка смотрит на него так просто, без испуга, с милой улыбкой на губах. Впервые, не как на маньяка, бездушное существо, а как на человека и, без лишней скромности, интересного собеседника. - Влад, - как бы случайно роняет он, но тут же пристально наблюдает за реакцией. - Влад? – переспрашивает она, - То есть, Владислав? – «О боже, клянусь, если она запоёт: «Бейби донт хёртм ми», то я зарежу её к чёртовой матери!» - проносится в голове у настороженного парня, - Владислав… это как Дракула? Несколько мгновений Влад не отвечает, а просто наслаждается внезапным счастьем, но потом до него доходит, что надо хоть что-то ответить, поэтому шепчет радостное: «Да» и скрывается за дверью, впервые с желанием послушать «Haddaway». Карина усмехается и открывает книгу. Некоторые странички бережно согнуты в углу, на полях непонятным почерком что-то написано карандашом. «А вот это уже интересно!» - думает она и осторожно дотрагивается до мелкой надписи. - Компотик хочешь? – спустя пару часов, спрашивает, входя, Влад. Девушка, уже привыкшая к вполне вежливому и предупредительному отношению с его стороны, берёт кружку и делает большой глоток тёплой красной жидкости, ощущая странный привкус в ней. Протягивает обратно, но маньяк аккуратно отстраняет, - Я не буду. Не «не хочу», а «не буду». Подозрительно всё это. Пленница чувствует странное головокружение. Картинка перед глазами непривычно мутнеет. - Что… - голос становится почему-то сиплым, - Что ты туда добавил, маньячная твоя душонка? - Ничего страшного, - парень щурится, а после ухмыляется, - Просто сильнодействующее снотворное. - Хм, - слабо усмехается жертва, - Наконец-то решил за дело взяться? Не поздновато, а? – маньяк ничего не отвечает, лишь спокойно ждёт действия снотворного. Вскоре девушка медленно откидывается назад. Тело её становится мягким, податливым, послушным, гораздо более тяжёлым, но зато не сопротивляющимся и каким-то спокойным. Он бережно берёт её на руки… Просыпаясь, Карина понимает, в первую очередь, что во сне её как минимум не изнасиловали. Вторым открытием становятся скованные в запястьях руки и лодыжки. Она открывает глаза. Вокруг полутьма, свет неярким пятном обрамляет её обездвиженный силуэт, заставляя отбрасывать слабые, полупрозрачные, но зато длинные тени. Максимальная амплитуда движения рук и ног в местах, где они прикованы – сантиметров пять. Зябкий тёмный металл оставляет синяки, на бледной коже ещё более заметные. «Походу, этим летом вообще не загорю» - появляется в её голове неуместная глупая мысль. Потом по коже девушки пробегают мурашки, неприятный холодок облепляет её обнажённое тело. «Обнажённое?!» - как оказалось, не совсем. Приподняв голову, она обнаруживает на себе её собственное бельё, надетое накануне утром. «Значит, он меня даже не переодевал. Странно!». Один поворот головы, и похищенная видит, нет, чувствует чьё-то присутствие, там, в тёмном углу комнаты. Она уверена, что он тут, и ей даже не нужно, как дельфину, использовать эхолокацию, чтобы проверить это. Вскоре Влад сам выходит на свет, из-за маски нельзя понять, что он чувствует и как относится к пробуждению своей жертвы. В руках его, что более любопытно, длинная кожаная плётка-семихвостка. - Что, маньячим потихоньку? – бесстрашно спрашивает, несмотря на своё положение, привыкшая к Владу девушка. - Ты же сама попросила, разве нет? – довольным тоном отвечает он вопросом на вопрос и вдруг хитро подмигивает. - А почему только теперь? - Ты уверена, что хочешь знать? – рычит внезапно приблизившийся парень прямо Карине на ухо. - Да, - заявляет она, повернув голову и глядя маньяку в глаза, оказывающиеся тёмно-карими, как кофе. Они выглядели угольно-чёрными лишь из-за тени, которую отбрасывала маска. - Доставку плётки с Али-Экспресса задержали, - серьёзным тоном произносит Влад и, словно в качестве доказательства, с небольшого размаху бьёт ею по ноге девушки. Та хохочет громко и заливисто, от удара ойкает, что, впрочем, не мешает ей продолжать смеяться, - Заткнись! – это только ухудшает дело – жертва, которой следовало бы бояться и тереть ушибленные места, словно смешинку проглотила, - Я! Сказал! Заткнись! – парень, несмотря на рычащий голос, чуть не кричит. На каждое выделенное слово приходится один шлепок плетью по мягкому телу жертвы. Плётка поднимается всё выше и выше. Удар следует за ударом. Сначала стопы, потом икры, потом выше колена, бёдра, низ живота (этой области предупредительный маньяк старается уделить меньше внимания), грудь, плечи, руки, ладони, шея… Карина потихоньку успокаивается, и Влад не успевает заметить, как её смех трансформируется в тихие стоны. Причём, стоны не того порядка, которого он ожидал услышать. На минутку он останавливается и долгим взглядом осматривает девушку с ног до головы. Её тело порозовело от соприкосновения с плёткой, кисти рук то и дело сжимаются в кулачки, а ноги мелко подрагивают в коленях. - Что, будешь насиловать меня? – выдыхает девушка, кусая губы и не сводя с парня мутного взгляда. - Пока нет, - это кажется ей нелогичным, так как ноги довольно широко разведены. - Поэтому ты не снял с меня белье? – жертва уверена, что человек под маской сморщился. - Я же не извращенец! И, к тому же, а вдруг оно грязное? – Владу явно не нравится этот разговор. - Ха-ха-ха! – не сдерживается Карина, - Вы только посмотрите на него – брезгливый маньяк! Вот умора! Да ладно тебе, они чистые, ты же знаешь, сам подглядывал, пока я их стирала! Теперь-то ты меня трахнешь? – удивительно, но теперь в её голосе как будто бы слышится просьба. - Ты, что, ВИЧ-инфицированная, чтоб меня уговаривать? – изумлённо протягивает парень, делая едва заметный шаг назад. На похищенную находит новый приступ безудержного смеха. - Да хоть бы и так! – кричит она, - Всё равно ты возбужден, я знаю! Надел бы штаны какие-нибудь менее обтягивающие, я, возможно, и не знала бы, а так… Во Владе, до этого едва сдерживающем свой гнев, вскипает кровь. Он громко разъярённо рычит и приземляется на колени, прям перед лицом жертвы. - Как же ты меня, сука, задолбала! – он повышает голос, срываясь на какой-то абсолютно безумный полу-крик, полу-хрип, полу-рык, - Так и знал, что без этого не обойдётся, - тянется к ширинке, засовывает руку в… карман и достаёт оттуда тряпку. Далее мощными движениями запихивает её точно в рот Карины, закрепляя потом концы у неё на затылке. Та хочет что-то сказать, но это безуспешно – тряпка глушит все звуки. Маньяк на этом не останавливается. Он поднимает с пола брошенную плётку и начинает избивать жертву. Сильно, мощно, со всего размаху, нещадно, безжалостно, не прося ни прощения, ни разрешения. Бьёт так, словно пытается выбить из неё всю желчь, будто таким образом пытаясь успокоить свой гнев. Удары покрывают всё тело девушки, и Влад не смотрит, в какую его часть он бьёт. «Что-то онемеет? Прекрасно! Пойдёт кровь? Восхитительно! Не сможет после этого родить ребёнка? Замечательно!» - вот какие мысли занимают всего его, когда плётка раз за разом обрушивается всеми своими семью кожаными «хвостами» на нежное тело. Темнота, кажется, сгущается над маньяком, в то время как он работает, пока не устанут мышцы. Вот он, наконец, успокаивается. Обновлённый, радостный, с нехорошим чувством удовлетворения где-то в груди, он дрожащими руками отстёгивает Карину и замечает, что она без сознания. «Господи, что же я наделал!» - с ужасом думает он, срывает маску и запускает руки в волосы. Кладёт девушку на её кровать, осторожно переодевает в ночнушку, укрывает одеялом и уходит в комнату, где может со «спокойной» совестью предаться истерике. Он обрушивает предметы на пол один за другим, в голос кричит, кажется, срывая его ещё сильнее, в безумстве скребёт по груди ногтями, бьётся обо всё, что попадается под руку, закусывает губы до крови, потом суёт кисть руки в рот и кусает её так, что остаются кроваво-красные следы. «Как я мог? Как? Избить девушку до беспамятства! Она потеряла сознание от болевого шока! Я – не маньяк, нет, я – маньяк-насильник, убийца! Да, чёртов убийца!». Влад хочет удариться головой об стену, уже видит, как она приближается к его лицу, абсолютно холодная, равнодушная, как камень – настоящая стена, но его останавливает тихий крик из подвала. - Эй, Влад, иди сюда, мне в туалет надо! Он промакивает влажные глаза, надевает маску и, пытаясь снова стать равнодушным, спускается. - Как ты себя чувствуешь? - Готова горы свернуть! – он не может поверить, но жертва улыбается с каким-то невероятным счастьем, а глаза её словно горят. В физическом плане она, конечно, слабее, но маньяк, вглядываясь в радостное лицо жертвы, не видит в нём ни капли фальши. - Что тебе сделать на завтра? – спрашивает он, не давая понять, что чем-то обеспокоен. - Из еды – что хочешь, - она уже сидит на кровати возле него, не проявляя ни капли даже недовольства. - Что-то кроме? - Массажик! – устало произносит Карина и потягивается, - Сможешь? – парень кивает. - Спокойной ночи, - и поднимается наверх. Девушка растягивается на кровати и потирает ушибленные запястья. Она не подавала виду, однако слышала практически всё, что происходило наверху, а именно: грохот и невнятные крики, вперемешку с хрипом. Также Влад не смог утаить от неё и дрожащих рук, и едва заметной хромоты («Наверно, слишком сильно ударился обо что-то» - решила похищенная), и гораздо более сильной, чем обычно, заботы и переживания в рычащем, но таком добром голосе. Внезапно сверху опять доносятся неопределённого характера звуки. Карина, привстав с кровати, забывает на время о своих мыслях и внимательно вслушивается. Тогда она наконец может узнать, что это – стоны. Она падает головой на подушку и беззвучно смеётся. «Не, ну просто невероятный человек! Сначала шутит, потом бьёт, потом истерит, а завершает это всё» - она сделала мысленную паузу, - «Дрочкой! Удивительно многосторонний человек!» - дотрагивается до ноги, которая находилась ближе всего к его ногам, - «А ещё очень сильный!» - и, с улыбкой, засыпает.