Неизлечимый недуг политики

— Конечно, пир будет, — с кристальной честностью в глазах пообещал Гутторм. — Да какой! Только есть вот пара дел, которые не могут подождать… — Кто бы сомневался, — вздохнул Олаф и устало махнул рукой. — Тащи эту пару, хочу покончить с ними побыстрее. Кузнец, успевший хлебнуть немного конунговой доли в отсутствие всех членов правящей семьи, быстро ретировался, а молодой викинг, немного помедлив, сел не на свое привычное место, а на большой резной стул отца. Ощущалось это в целом приятно: старое дерево было теплым и гладким на ощупь, отполированным мехами, которые носил его дед, прадед и далее. Волхв бы даже счел себя счастливым, если бы не пробудившийся в его душе червячок сомнения: его, уже столько раз обведенного вокруг пальца то Гилфордом, то демонессами, немного тревожил энтузиазм, с которым отец и Эрик (который, вообще-то, и сам метил на это место) передали ему важный пост и отправились на поиски Белого Кракена. Ему, может, тоже хочется подвигов! Олаф тоскливо погладил древко верного посоха. Подвигов и правда хотелось — еще больше, чем до начала его путешествия, больше, чем сразу после победы над Гилфордом, когда он мечтал только разобраться наконец с вероломным обманщиком и хотя бы на минутку сложить оружие. Минутка, как ему казалось, уже чрезмерно затянулась, потому что на Нордлиге, похоже, не проходило ничего. Все так же пили неразлучные Дорри и Снорри, сновали туда-сюда занятые викинги, да еще Флоки занимался своими делами. Олаф, впрочем, опасался, что мистик ненадолго задержится на острове: морские пути стали безопаснее, как и земли в целом, поэтому Флоки ничто не мешало отправиться в Арланию или на острова Свободы — тамошний смотритель музея Титанов тоже был таким, и новый конунг имел глупость об этом проговориться. В дверь просунулась всклоченная голова Гутторма, немного смущенного, так что волхв сразу напрягся. Он попытался принять достойную позу, вообразив, что за его спиной все еще стоят пять небесных дев. С запозданием он вспомнил, что так и не успел сменить наброшенную на плечи шкуру, изрядно истрепавшуюся в ходе его приключений, но сделать с этим ничего уже не мог. Нужно было играть конунга. Олаф вдруг пожалел, что не поговорил с двумя своими кузинами, королевой Амели и леди Ксеоной, о том, как управлять страной. Хотя бы вкратце. Потому что сам он не знал об этом почти ничего; кроме, пожалуй, того, что народу должно быть хорошо. Ладно — едва ли эти срочные дела потребуют от него особенных знаний. В зал с криками ввалилась немаленькая толпа, среди людей волхв с нарастающим ужасом обнаружил корову, флегматично жующую жвачку. Жители деревни принялись галдеть все одновременно, перебивая соседей, и Олаф понял, что все Кракены по сравнению с титулом конунга — сущая ерунда. Да какие Кракены! Сейчас он предпочел еще раз сразиться с Гилфордом, лишь бы не быть здесь. — По очереди, пожалуйста! — крикнул он, взмахом руки подзывая к себе Ринда. — А кто первый? — с вызовом, подбоченившись, поинтересовалась Бодил, крепкая и высокая женщина, чем-то напоминавшая валькирию Регину. Конунг чуть не полез под стол. — А-а-а-а вот ты и будь первой, — нашелся Олаф. — В очередь, пожалуйста! С некоторым унынием он заметил, что просители с коровой оказались в хвосте процессии — у самых дверей, где стоял Гутторм. Похоже, какие-то требования обнаружились у всех жителей деревни. — Мой сын отправился с твоим отцом, — сурово заявила женщина. — А недавно я получила от него письмо о том, что он женится на прекрасной воительнице с Южного Винланда! Все знают, что таких островов нет! Накажи подлых убийц моего сына! — Бодил, Южный Винланд существует, — возразил Олаф и в поиске поддержки оглянулся на Ринда. Ворон согласно кивнул, вызвав определенное уважение в толпе, согласно заворчавшей. — А где тогда твой брат и отец? — с подозрением допытывалась Бодил. — В поисках подвигов, — честно ответил волхв. — Если хочешь, я напишу королю Асвальду, чтобы он подтвердил, что твой сын… — Я требую его назад! На Нордлиге мужчины нужнее! — упрямо заявила она. — Войско короля Асвальда сильно поредело после битвы с приспешниками некроманта Гилфорда, — почти робко заметил конунг. — Я уверен, мы скоро наладим прочную связь с Южным Винландом и тогда… — А наши соседи? — выкрикнул кто-то. — Моя семья на Фастланде! — Моя сестра уехала на Вестлиг! — Когда мы получим новости оттуда? — На Фастланде нет продовольствия, какую долю мы сможем им уделить? Неужели придется пиво отдавать? — А супруга для нового конунга есть? Моя Фрейя как раз на выданье девка, ох, этот оболтус за ней увивался! — Наш маяк совсем обветшал! — Да и пора начинать деревья для кораблей валить, а кто этим займется? Всех забрал Тормунд! — А что с людьми с материка? Они не приплывут к нам с войной? — Говорят, демоны вырвались из преисподней! А у нас тут и нежить, и холера, и голод… Как справимся-то? — Хозяин? — встревоженно каркнул Ринд. — Замолчите! — рявкнул Олаф, стукнув посохом по полу. Многоголосые крики звенели у него в ушах, мешая сосредоточиться хотя бы на одной-единственной мысли. Толпа не то изумленно, не то уважительно примолкла, уставившись на завитки инея, расползшиеся по деревянному полу. Кузнец тактично кашлянул, подошел к Бодил и, взяв ее за локоть, осторожно увлек к выходу. За ним медленно потянулись остальные, явно не особенно довольные отсутствием ответов на все вопросы, но проникшиеся уважением к молодому рыжему волхву, который, похоже, станет неплохой заменой не только Тормунду, но и Рунольву. В последнем викинг сильно сомневался — не из того теста слеплен, уж он-то знает. Тяжелые дубовые двери со скрипом захлопнулись, оставив внутри одного Олафа — и Флоки, неизвестно как избежавшего зоркого глаза Гутторма. — А тебе-то что? — устало поинтересовался конунг. — Про музей Титанов я уже все рассказал. — Я не за тем, — ответил мистик, приподняв голову. Из-под низко надвинутого капюшона сверкнули глаза. — Тебе нужен совет. — Твой? — не сообразил Олаф. — Небесных дев, — спокойно отозвался викинг и ушел, шурша длинным одеянием по полу. Волхв задумчиво посмотрел на свой амулет, который не снимал с того самого дня, когда отправился к Рунольву за ответами. Хильда сказала, что ему довольно позвать, чтобы они пришли. Но у кого спросить совета? У улыбчивой красавицы Кристы, вспыльчивой и скорой на расправу Гудриды? У мудрой Хильды или юной Регины? А если у тихой Мисты, уже однажды выручившей его и своих сестер из беды? — Валькирия Миста? — неуверенно позвал он, сомневаясь в том, что небесная воительница придет на его зов, как прежде. — Я здесь, юный Олаф, — спокойно отозвался ее голос из-за его спины. — Я счастлива тебя видеть. Волхв обернулся: ее полупрозрачный силуэт, источающий легкое сияние, висел в воздухе у старого камина, такой знакомый и вселяющий спокойствие. Не изменилась даже легкая полуулыбка, едва обозначившаяся на тонких губах. — Что мне делать дальше, Миста? — спросил он. — Полагаю, осуществлять твои обязанности и выполнять свой долг, — валькирия слегка шевельнула плечом, словно выражая удивление. — Волею Богов ты теперь конунг, так сделай же жизнь своего народа счастливее. Она медленно растаяла в воздухе, оставив Олафа, по старой доброй традиции, еще более озадаченным, чем до вопроса. — Ладно… — пробормотал он. — Криста, могу ли я обратиться к тебе? Валькирия возникла перед ним в яркой вспышке света, веселая и улыбающаяся. — Ах, Олаф! — вскричала она. — Я слышала, ты просил совета у моей сестры? Послушай, в недрах одной из гор есть огромные залежи золота! Возьмись за них, дорогой, и ваш остров станет самым желанным местом для купцов! — А есть мы тоже золото будем? — волхв задумчиво почесал бороду, наблюдая за последними золотыми искорками, оставшимися после Потрясающей. — Регина, поговори со мной! Валькирия эффектно появилась из камина, взметнув целое облако пепла и раскидав по залу остывшие угли. Невозмутимо дождавшись, пока Олаф откашляется, она провозгласила: — Построй стены защитные вокруг вашего селения. Высокие, высокие стены! Чтобы ни один враг не смог их разрушить или преодолеть! Конунг озадаченно покачал головой. Правы были ее сестры — у нее определенно случился какой-то… бзик на размерах. Стены, ну надо же! А сколько сил на них уйдет, сколько камня и времени! — Гудрида… — начал было он, но небесная дева сама возникла перед ним в столбе яркого пламени. — Да-да, — раздраженно оборвала она. — Вот что, Нордлиг и другие острова еще не полностью очищены от нападающих! Еще есть отряды нежити, орков и разбойников. Истреби их всех! — Обязательно, — неохотно пообещал Олаф, но про себя решил, что уж этого точно делать не будет. Хильда явилась к нему сама, спокойная и невозмутимая, как скала. — Что мне делать? — задал риторический вопрос волхв. — Твои сестры дали мне советы, но я не понял сказанного Мистой, а то, что предложили остальные, мне не нравится! Я не думаю, что заниматься сейчас разработкой рудника или постройкой стен правильно, ведь на Фастланде… — Они сказали это потому, что понимают, что ты хороший правитель, — перебила его валькирия. — Они не говорят, что тебе нужно делать сейчас, но дают подсказки на будущее. Ты же должен делать то, что считаешь нужным. Небесная дева исчезла, оставив рыжего викинга в раздумьях.

***

— Ты уверена, что он делает все правильно, сестра? — с легкой тревогой в голосе поинтересовалась Миста, наблюдая, как где-то на Нордлиге Олаф развивает бурную деятельность по строительству воронятни и больших зданий того, что гордо назвал посольствами. — Возможно, я не совсем на это рассчитывала, — Хильда задумчиво пожала плечами. — Но подход в любом случае оригинальный!