Красный (It's Red)

      Кэнан сидел рядом с Эзрой, терпеливо ожидая, пока не раздастся мирное гудение, возвещающее о первом включении нового светового меча. Совершенно незнакомое волнующее и воодушевляющее чувство переполняло Кэнана: надежда, которой он не может найти объяснение.       Наконец, Эзра получил ещё один кристалл. У него вновь появился свой собственный световой меч. Наконец, они могут двигаться дальше. В прочем, не заметно, что сам Эзра чувствует сейчас хоть что-то похожее.       — Готов? — Кэнан улыбнулся Эзре и по-дружески пихнув того в бок, пытаясь передать ему хоть часть своего воодушевлённого настроения. В конце-концов, всё то, что они пережили за последние несколько месяцев, действительно должно воодушевлять. И в этом заслуга Эзры.       — Да, — Эзра медленно выдыхает, как показывал ему Кэнан, чтобы достичь душевного равновесия.       Затем шипение и гул наполняют воздух, вдыхая жизнь в световой меч и напоминая Кэнану о старых добрых днях обучения в Храме Джедаев, по которым он так скучает. Так-то лучше: они могут, наконец-то, продолжить тренировки. Всё так, как и должно быть.       Приятные воспоминания полностью поглотили Кэнана: он слишком поздно заметил, что Эзра, напротив, будто бы пребывает в глубоком шоке и ужасе. Дрожащая рука ребёнка, с силой сжимающая его плечо, словно протянутую спасительную соломинку, вытаскивает учителя из оцепенения.       Мгновением позже волна холодного страха обрушивается на джедая.       — Эзра? — молчание. — Эзра, что-то не так?       — Он… — падаван замолкает. Он не может произнести ни звука, хотя фраза, которую он силится выдавить из себя, кажется такой простой. Но даже эта фраза даётся ему с таким невероятным трудом, будто он говорит первый раз в жизни.— Он красный, Кэнан. Мой меч красный!       Оба замолкли на мгновение, прежде чем Эзра впадает в панику: ранее медленное и размеренное дыхание в конечном итоге переходит в хрип, который звучит так, будто его душат. — Мой световой меч красный, Кэнан!       — Я и в первый раз тебя услышал, — ответил Кэнан, присаживаясь на соседний стол, чтобы подумать.       — Что это значит?       — Я не знаю, — он сжимает переносицу, чтобы заглушить подступающую головную боль. С этим ребёнком никогда и ничего не бывает просто. Всегда что-то идёт не по плану. — Ты уверен, что он красный?       — Да, я уверен! — зло бросает Эзра.       — Ладно, ладно! — Кэнан поднимает руки, показывая, что всё понял. — Просто выключи его и успокойся, хорошо?       Шипение меча перекрывает другой шум в комнате на долю секунды, пока энергетический клинок полностью не скрывается в рукояти. Теперь учащенное нервное дыхание Эзры слышится ещё более отчётливо.       — Малыш, делай как я сказал, — Кэнан подходит к своему падавану и, вслепую поводив рукой в воздухе, кладёт ладонь тому на плечо. — Спокойней. Дыши так, как я тебя учил, ладно? Вдыхай через нос, досчитай до четырёх.       В ответ Эзра, не способный более выдавить ни звука, лишь кивает, хотя и знает, что Кэнан этого не видит. Его плечи медленно поднимаются при глубоком вдохе, сопровождаемом приглушенным шипением. Кэнан слегка сжимает его плечо, будто говоря: «Хорошая работа, попытайся ещё раз», и делает упражнение вместе с падаваном.       — И через рот на четыре, — плечи Эзры опускаются быстрее, чем следовало бы, но Кэнан ничего не говорит. — И снова. Глубокий вдох до четырёх.       Они повторяли это упражнение до тех пор, пока от учащенного хриплого дыхания Эзры не осталось и следа. Кажется, он успокоился.       — Лучше? Или стоит повторить?       — Я думаю, что всё в порядке, — ответил Эзра, хотя его голос по-прежнему звучал крайне обеспокоенно. — Но серьёзно, что всё это значит? Это значит, что я больше не на светлой стороне? Это значит, что я перейду на тёмную сторону? Мои глаза всё ещё синие, и я не жёлтые, клянусь! В смысле, кристалл был красным, когда Мастер Йода дал его мне, но я надеялся, что когда активизирую световой меч, он будет совсем…       — Эй, — Кэнан снова сжимает плечо своего падавана, — давай без поспешных выводов, ладно?       — Единственные, кто использует красные световые мечи — это инквизиторы и ситхи! Как мне не делать поспешных выводов, мастер? - Кэнан лишь поджал губы, возмущенный тоном Эзры. В прочем, он быстро взял себя в руки, решив, что сейчас не подходящее время для нотаций.       — Давай сохранять спокойствие, — мягкий и успокаивающий голос Кэнана — лишь ширма, скрывающая всю ту бурю эмоций, что творится в голове слепого джедая. С большим трудом ему удается подобрать нужные слова. — Знаешь ли ты, что я тоже однажды использовал красный световой меч?       Эзра в недоумении замер. — Ты? — Кэнан удовлетворенно кивнул, ухмыляясь и расслабившись: теперь Эзра хоть немного отвлечётся от цвета своего меча, пока переваривает сказанное учителем.       — Это было не так давно. Я пошёл в Храм Джедаев вместе с Асокой, и я был посвящён в рыцари. Однако до посвящения мне пришлось сражаться с другим световым мечом. И так получилось, что он был красным, — Кэнан не стал рассказывать, почему он дрался. Каким-то образом, он не думал, что следует рассказывать своему падавану о группе древних джедаев из видения, которые собирались убить его. Не стоило сейчас говорить Эзре, что призраки мастеров считали, будто его учитель обречён пасть на тёмную сторону силы.       — Так у тебя… есть идеи, что бы это означало? — Кэнан наклонил голову.       — Я не уверен. Я, честно говоря, не задумывался об этом в то время, но я должен был защищать свою семью. И если бы мне пришлось сделать это с красным световым мечом, то я бы сделал это с красным световым мечом.       — Ты действительно не думал, что это что-то значило? — Эзра знал что Кэнан увиливает от ответа: он хочет, чтобы ученик сам пришел к нужному выводу.       «Эзра, это ничего не означает, ты не падёшь на тёмную сторону».       Брови Кэнана нахмурились, когда он ещё глубже погрузился в свои мысли. Был ли красный световой меч признаком того, что он приближается к тёмной стороне? Он был очень увлечён защитой Эзры и любил своего падавана: обе вещи могли подтолкнуть его во тьму, но эти же вещи всегда уверенно удерживали на светлой стороне. В тот момент он пошёл против охранников Храма и таким образом даже отвернулся от Ордена Джедаев, но он не верил, что когда-либо отворачивался от света. Вовсе нет. В конце концов, порядок и свет всегда были разделены.       — Нет, — наконец ответил Кэнан. — Я не знаю. Я не знаю, почему Мастер Йода дал тебе красный кристалл, или даже как он его получил, но мы так или иначе победим Империю. И я не вижу разницы между избиением их синим световым мечом или же красным.       — Правда?       — Правда, хватит себя мучить. Я бы никогда не сказал тебе того, во что сам не верю.       — Ну, если ты так уверен, — голос Эзры всё ещё звучал неуверенно, но он достаточно сильно верил в слова своего мастера. Правда в том, подумал Кэнан, что он и сам не был до конца уверен в собственных словах. Но Эзре уверенность сейчас действительно необходима. И Кэнан не позволит панике увести падавана на тёмную сторону. Кроме того, это ведь всего-лишь цвет, да?       Кэнан застал врасплох звук загоревшего меча. Эмоции Эзры лежали на поверхности, но теперь среди них не было страха. И это уже не плохо. Не хорошо — об этом пока рано говорить — но и не совсем плохо. В ребёнке уже куда лучше ощущались спокойствие и умиротворение, пришедшие на смену ужасу и неуверенности. Кэнан обманул эмоции ребёнка, заблаговременно хорошо изучив их.       — Красный — неплохой цвет, — наконец сделал Эзра заключение.       — Да, — согласился Кэнан, кивнув головой, искренне желая увидеть всё своими глазами.       Красный цвет — не цвет ненависти, как он всегда думал. Красный цвет — это цвет страсти, драйва, любви: всё, о чём предупреждал Орден Джедаев. Но если именно эти чувства смогли сохранить Кэнана на светлой стороне, то и Эзра сможет направить их в правильное русло. Ему нравился красный. Это был последний цвет, который ему суждено было увидеть. И он же станет последним, который когда-либо увидит Империя.