Откровение

Я не могла уснуть. Веларис за окнами вел свою веселую жизнь: слышалось пение, звонкие голоса, сквозь темные полупрозрачные шторы мелькали блеклые огни. Такой живой. Нетронутый, не оскверненный. Прошел всего день с тех пор, как кошмары Риса освободили во мне гнетущее чувство беспокойства, напоминая о тех пытках, через которые пришлось пройти самой — беззащитной перед возвращающимися страхами прошлого. Воспоминание об опустошенном от боли лице, о напряженных мускулах, о мертвой хватке, из которой он не мог вырваться и после еще долго прийти в себя… Я пыталась успокоить разболевшееся сердце, но оно стучало так неистово сильно, что, наверное, его биение можно было услышать в Доме Ветров. — Ты спишь? — небрежно поинтересовалась я по уже привычной связи, где-то внутри надеясь, что Рис не ответит. Иначе… Ответ пришел незамедлительно. — Нет. Комната, в которой я спала, сейчас разила одиночеством. На мгновение в памяти вспыхнул образ Тамлина, тепло его тела, когда мы делили постель, прикосновения его рук, после которых кожа разгоралась пожаром. Но как бы сильно я ни любила его, как бы сильно не тосковала по осколкам наших отношений, его присутствие не обдавало меня волной успокоения. С Рисандом все было иначе. Все еще борясь с тем, что было правильно, а что нет, я выскользнула из кровати. Ветер ласково погладил мои обнаженные плечи и ноги, заставив поежиться. Должно быть, он проскользнул сквозь открытые окна, но вуаль ткани свисала неподвижно, теряясь в темной мгле пола. И я шагнула вперед, в ту спальню, из которой ушла вчера, раздираемая на кусочки от сострадания и оставившая Риса на попечение ночи. Дверь не издала ни звука, но он все равно повернулся, лениво потянувшись. Молча. Он не проронил ни слова, пока я закрывала дверь — собственные пальцы отказывались слушаться, пока добиралась до его постели и забиралась под одеяло. В фиолетовых сияющих глазах скользнула тень удивления, но тут же утонула в порочной улыбке, которой он меня одарил. — Решила убедиться, что тебе не приснятся кошмары, — пробормотала я больше себе, чем ему, укладываясь на подушку рядом. Близость его тела, его запах уже начали сводить меня с ума, но выстроенные стены не пропускали ни одной мысли. Ни единого повода для ироничного замечания, которое было готово вот-вот сорваться с его губ. — Я сплю голым, если ты не успела вчера заметить. — Успела, поэтому лежи и не двигайся. В голове послышалось тихое мурлыканье, а по щиту мягко царапнули когти. — Всеми частями тела или только конкретными? Приятный импульс скользнул по телу, гнездясь возле центра, отчего я непроизвольно сжалась, вызвав тем самым усмешку Риса. Этот же импульс подтолкнул меня уютно устроиться на его плече, ответно усмехаясь, когда его тело напряглось подо мной. Он приобнял меня рукой, щемяще-нежно накрывая ладонью плечо, где начиналась татуировка. Казалось, что в его сознании сейчас шла ожесточенная война, пока я не прижалась к нему, полностью окунаясь в тот жар, который от него исходил. — Фейра, — прохрипел он, прижимая меня сильнее, — еще немного и я буду готов пренебречь твоим правилом. Головокружительное ощущение от осознания, что я делала с его самоконтролем, вновь пропустило удар. Предательское тело. — Не хочу сегодня спать одна, — слова получились больше похожими на мольбу, нежели на жестокий тон, которым я иногда одаривала Риса. — Что ж, тогда мы не уснем вместе. Его выдержка была гораздо сильнее моей. Натренированные мышцы расслабились, дыхание выровнялось — ни намека на тот пожар, что мгновение назад бушевал между нами, натягивая связь до предела. Его пальцы бережно поглаживали мою кожу, но в этом прикосновении не было ничего интимного — словно он хотел укрыть меня своей тьмой, сберечь ото всего мира. Зная, что я не нуждалась в защитнике, он всего лишь хотел быть другом и всегда рядом. В эти моменты мне казалось, что это так легко — умереть за них всех. За Ночной Двор, Веларис и надежду. Сражаться за что-то по-настоящему ценное, как я делала последние годы. Сражаться за Рисанда. От принятия этой мысли потеплело в груди, как будто еще один недостающий кусочек сердца вернулся на свое место. Приобняв Риса, я в тихом вздохе прикрыла глаза. Безмятежность укрыла меня прочным плащом из его крыльев, унося куда-то далеко. Спокойно. Мне наконец-то было спокойно, и могла поклясться, что Рис чувствовал то же самое. — Спи, Фейра, — его губы оставили на моем лбу бархатный поцелуй. Этой ночью нам обоим не снились кошмары.