Седьмой сын

Откинувшись на спинку стула, хотелось отрыгнуть, но, во-первых, сие было не культурным, а во-вторых, свою сытость нужно было показывать несколько иначе. Сегодня у нас были запеченные ребрышки, хотелось, конечно, с виски, но подобное будет явно не сегодня. Сама Молли ела немного, да и легкая бледность все же присутствовала. За столом царило оживление, близняшки рассказывали, как им удалось создать волну, что докатилась до противоположного края бассейна, на что Перси заметила, что подобное сделал я, и нечего присуждать себе чужие заслуги. Ронни была потеряна, ей Артур принес новую книгу по квиддичу. А еще он заплатил нескольким журналистам, чтобы они сделали фото игроков. Для карточек. — Па, может, сначала выпустить журнал по квиддичу? — Да! Я буду делать репортажи! Да, папочка! Уи! Это будет просто замечательно!!! — Ронни, успокойся, просто так журнал не сделаешь. Нужно его чем-то наполнять. Например, фотографиями игроков, я видел магловский журнал про футбол. Там была таблица и обзоры последних матчей с самыми удачными моментами. Тем более слухи, предположения и прочее. Это довольно большой кусок работы. Ведь можно заполнять и краткой историей команды, потом какие-то исторические моменты. — Нет! Мне хватит конспектировать и нашу карточную игру! — душевный крик Перси заставил всех замолчать. — Успокойся, милая, думаю, твой отец что-то придумает, — вмешалась в разговор Молли. — Да, Артур? — Прытко пишущее перо? Можно поговорить с Лавгудами, они же выпускают журнал и на первых порах можно попросить их выпустить пробную партию… — Па, только готовый журнал нужно будет случайно оставить на столе или выронить перед заядлым любителем квиддича в Министерстве, — пришла мне мысль. — Ты же знаешь таких? — Оу, да, это очень интересная мысль. Кхм… Нужно поговорить с Кеннилуорти Уисп… Хотя… Скоро будет матч «Паддлмир Юнайтед» против "Кенмарские Кайрфилли" думаю, можно сделать некоторые фото. — Я! Я напишу статью! — отчаянно закричала Ронни и так забавно начала пританцовывать. — Милая, ты же пишешь с ошибками, — на слова Молли сама Ронни несколько приуныла, а потом я увидел «ужос», горящие решительностью глаза, а уж от жуткой лентяйки, бр-р… — Билли! Ты же поможешь мне с правописанием?! Я должна научиться хорошо писать! — от этого возгласа сама Билли чуть не подавилась. Девочке, очевидно, не хотелось брать на себя такую ответственную, и возможно, даже невыполнимую задачу. — Прости, Ронни, но в этом я тебе не помощник… — На меня и не смотри, мне эссе и в школе хватает. Ронни, тебе нужна помощь нашей зубрилки, Перси! Вот уж кто точно тебе поможет! — Н-нет! Я и так веду множество записей! Мне в Хогвартс готовиться нужно… — но под взглядом просящих глаз Ронни, Перси только тяжело вздохнула. — Л-ладно… — Ура! Спасибо, Перси! Ты самая лучшая сестра! — вскочившая Ронни перевернула свой стул и бросилась к Перси обниматься. — Х-хватит… Только Ронни, я не уверена, что у тебя сил хватит… — Дети, берите пудинг и горячий шоколад. После этого все как-то разбежались. Артур, взяв записи Перси, ушел в гостиную, Билли направилась в ванную, Чарли с книгой о драконах уселась в кресло в гостиной. Близняшки, наоборот, продолжали сидеть за столом, и вот кто был тих, так это они. Но у подобного было простое объяснение. Они дольше всех провели в бассейне, теперь же они отогревались горячим шоколадом. А Молли еще дала им бодроперцовое зелье, из-за чего из ушей шел пар. Перси пыталась что-то рассказать Ронни, и та постоянно кивала, но явно ничего не понимала из того, что ей пытались объяснить. Молли, отправив всю посуду в раковину, о чем-то размышляла. — Перси, пусть напишет короткий очерк, о последней игре Пушек, — решил я привнести немного практики в эту затею. Знаю, что сначала нужно учить правила, чтобы потом по ним ориентироваться, но это явно не случай Ронни. Ей нужен наглядный пример ее же собственной некомпетентности. — Одна лишь просьба, выделяй у нее только правильные слова. — Ронни, ты слышала, что сказал Джарви? Вот пергамент, пиши, а я посмотрю… В этот момент все оказались при делах, и мне нужно было чем-то заняться. При взгляде на Молли, у меня появилась идейка. — Ма, возьми мою и свою кружку и пошли, я тебе хочу кое-что показать… — все же близняшки явно устали, ведь подобное осталось ими незамеченным, что уже о чем-то говорит. Подчинившись, она направилась за мной в гостиную, где на нас совершенно не обратили внимания. Чарли что-то увлеченно пыталась изобразить на пергаменте, лежа на полу, и скорее всего дракона. А Артур находился рядом, только расписывая какой-то кусок из записей. — Закрой глаза… Я поведу тебя… — на удивление, Молли подчинилась, и подведя ее к секретному проходу, мы направились наверх по ступенькам. — Открывай… — О-ох… — все же тут было красиво. Мастерская в лучах заходящего солнца казалась волшебной, эти деревянные остовы, чертежи, модели махолетов и воздушных шаров с маленькими дирижаблями. Вот и Молли была поражена. — Джарви… это потрясающе! Я слышала про мастерскую твоего деда, но так и ни разу тут не побывала… — я же потянул ее в сторону комнаты-кабинета. Определенно, это была одна из любимых комнат деда. Ведь закат над лесом необычен, как-то до этого вообще не доводилось его видеть. Сел на диванчик и открыл окно, дабы почувствовать запах леса. — Джарви, это удивительно… — Просто я вижу, как ты стараешься, поэтому решил подбодрить тебя. — Милый… — поцеловав меня в щеку, она вновь посмотрела на закат, отпивая от кружки с горячим шоколадом. — Когда я училась с твоим отцом, он часто вытягивал меня на Астрономическую башню и устраивал там пикник, и мы сидели вдвоем, смотря на закат на фоне Запретного леса. Но это было давно… — Эм… А сейчас?.. Вы охладели? — Джарви… Сейчас… Все время забываю, что тебе пять лет… Милый, Артур… Кхм… Твой отец, у него сейчас другие интересы… Некоторое время мы сидели молча, наблюдая за тем, как солнце медленно скрывалось за горизонтом, не знаю, о чем думала сама Молли, но я наблюдал за небом, и вот оно меня беспокоило. Потому что за все время, что я смотрел, так и не увидел ни одного следа от самолета. Может, мы находимся далеко от Лондона? Но в восьмидесятых в Великобритании полеты были уже обыденным явлением. Поэтому, несмотря на дальность от столицы, хоть какой-то след должен же был остаться. Хоть один единственный! Но, его не было. Когда солнце уже село, Молли зажгла магические светильники, которые я поначалу и не заметил. После чего моему взгляду предстал небольшой флакон, который и перекочевал мне в руки. Поднимаю взгляд, смотря, как женщина отходит и, тяжело вздохнув, медленно развязывает узел банта на шее, отчего оголяются ее плечи. Мое воображение уже слегка добавило роста, и большая часть минусов Молли превращается в плюс. Кто сказал, что обнаженное женское плечо с белоснежной словно мрамор кожей — это не красиво? И ведь ты ждешь, когда платье спустится ниже, замерев в ожидании. Ее движения несколько неуверенны, наполненные нерешительностью. Ведь вчера она сильно перебрала и все вышло спонтанно, но сегодня это ее полноценный и, главное, полностью добровольный шаг. Ключицы и верхняя часть груди, такие же белоснежные, как и плечи, а колебания ее груди, от взгляда на которую время словно замирает, зачаровывая тебя и в какой-то момент забываешь, кто это. Ведь она, сама того не ведая, поддерживая снизу рукой свою грудь, заставляет ее двигаться. «Грудь, не из жира! Она наполнена мужскими надеждами и мечтами!» именно такая фраза крутилась в моей голове. Когда, на свет показались они — «мужские надежды и мечты». Уже не столь обвислые, с розовыми ареолами, такие манящие и желанные. В горле пересохло, а в голове пронеслось воспоминание, как у Лавгудов ел нектарин. Эта мягкая и в то же время упругая текстура, к которой хотелось припасть, как изнуренный жаждой путник, мои маленькие ручки тянулись к ним, что в свете светильников слегка поблескивали капельками пота. А ведь я видел, как эта капелька, начав свой путь от шеи, не спеша очерчивая путь, двигалась вниз мимо ключиц к ареолам и после, слегка задерживаясь на выступе соска, срывалась вниз, вместе с остальным платьем. И ты, словно скульптор, смотришь на нее, обнаженную, доступную и совершенно не скрывающую от тебя ничего. Словно тайна разгадана и множество недостатков подмечает уже наметанный по прошлой жизни глаз. Тайна. Ты обходишь ее вокруг, осматривая, понимая, что нет секретов и растущий до этого интерес затухает. Пока не дотрагиваешься, и женщина вздрагивает. Нет, тайна есть, ведь перед глазами стоит совершенно другая женщина, ее нужно освободить, вырастить и покорить. Молли медленно опускается на колени, садясь в позу сейдза, предоставляет свое тело. Открываю флакон, смотря, как прозрачная словно мед, слегка тягучая жидкость падает на ее шею. Капля за каплей, а после на мою ладошку, которая кажется значительно больше. Мне нравится женская спина, она бывает разной от хрупкой, подобной замершей розе, до сильной. И среди всех тренированная спина Билли заставляет мое сердце бешено колотиться, когда она нагибается, двигается, смотришь на перекаты мышц под ее кожей, что создают впечатление опасного хищника, готового броситься на тебя в любую минуту. Расчетливая, сильная кошка, которая жаждет ласки, но позволяющая только умелому охотнику приблизиться к ней. И вспоминая про нее, я вижу под всем этим ворохом проблем лишнего веса, такого же хищника, что сделал ставку и положил все на это. Мои ладошки двигаются от ее шеи к плечам, заходя вперед к ключицам, но не опускаясь ниже. Нет, пока не время переходить к самому сладкому. Пока руки делают, мои мысли мягко текут, раздумывая о том, что заставило эту хищницу превратить себя в травоядное? Спрятаться среди овец и ждать, медленно засыпая, пока не станет слишком поздно. Ведь как хозяйка Молли не блистала. Любая из барсуков бы наладила быт намного быстрее и смогла бы не только поддерживать, но и обеспечить едой, одеждой свое потомство. Нет, Молли не такая. Ведь она пусть и заботится о своих детях, но ждет, когда те проявят больше самостоятельности. Правда, все это выливается в упреки и контроль. Но, та Молли и эта уже не похожи. Мои руки очерчивают ее грудь, словно дразня и боясь приступить к сладкому, зато опускаясь до поясницы. Мы молчим, в этой комнате слышно лишь наше дыхание и легкий треск от фонарей. За окном темень и только запах трав, вместе с мотыльками, что пытаются прорваться к пламени. И пусть у меня нет силы как следует помять ей спину, но, в отличии от других, я чувствую, как внутри нее начинает разгораться страсть и желание. Прикусив губу, Молли старается унять свое сердце, чей набат слышен даже мне. Но, я обхожу, со спины у меня еще долго не будет возможности обхватить ее грудь. Да и сейчас лучше обойти. Молли старается успокоиться, ее взгляд блуждает по комнате, она не хочет смотреть на меня, но это не мешает ей вытянуться и убрать руки за спину, выставляя свою грудь. В какой-то момент она сдается и просто закрывает глаза. Подобная сцена для нее слишком смущающая. Замирая, она ждет, когда я начну, но мне нравится ее томление, этот момент, уютная комната, наполненная желтым светом, обнаженная и ждущая меня женщина. Мне хочется надолго запомнить его, но нужно приступать. Открыв флакон, слегка наклоняю, чтобы капля попала на ее ареолы, от прохладной жидкости Молли вздрагивает, но не открывает глаза. Капли, словно дождь, опускаются на грудь, заставляя каждый раз трястись и ерзать. Желание. Она хочет. Хочет освободиться, чтобы ее вытянули из этой старой шкуры. Бьется как запертая птица в маленькой для нее клетке. И нет, на сторону она не пошла бы. При всем ее желании обрести свободу, не такая уж она женщина, чтобы совершить подобное. Но я вызываю сбой в ее голове. Воспитание твердит бежать и каяться перед мужем, но в то же время желание и жажда делают свое дело. О да, Молли хотела, чтобы ее разложили прямо тут, жестко взяли — показав, кто тут хозяин. Но, несмотря на это, она сдерживалась, и когда мои ручки опустились, начав медленно очерчивать круги, я услышал тихий стон. Первый бастион пал, но нужно быть осторожным, поэтому, очерчивая круги вокруг ее ареол, медленно сужая, дабы в итоге сжать, слышу в ответ второй стон. В какой-то момент она не выдерживает, падая на бок, тяжело дыша, ее руки тянутся к промежности, наполняя комнату запахом «желания». Плотно сжатые ноги и расфокусированный взгляд. Повторяя мое имя, Молли, не смотря ни на что, пытается взять себя в руки, прикрыться, но это битва уже проиграна. Ведь я слышу ее тихое «Дальше»… У меня в руках уже третий флакон, и замершая женщина видит, как я иду к ее ногам. Тонкий ручеек тянется от стопы по ее бедрам к животику. Сейчас он значительно меньше и хоть не тот кошмар, но все равно. Меня сейчас волнует нечто другое. Вылив содержимое флакона, начинаю гладить ее ножки от низа к бедрам, нужно было бы хорошенько помять ее ступни, каждый пальчик ног, но, увы, не сейчас. Молли села, облокотившись на диван, ее ноги продолжают быть сжатыми. Мои поглаживания от кончиков пальцев ступни до бедер заставляют ее откинуться назад и разжать их. Второй бастион пал, она демонстрирует свою самую сокровенную тайну. Гладкая, без лишней растительности, полностью обнаженная. Мои руки движутся теперь по внутренней стороне бедра, не доходя до истекающего «соком» плода, что так жаждет, чтобы его вкусили. Молли приняла меня, и пусть пока лишь фигурально. Но ее тело хочет, тянется, как урчащий котенок, жаждет ласки. Нет, нельзя торопиться, и сегодня я не притронусь к этому плоду, тут не до спешки. Хороший охотник будет выжидать, ведь хищник может играть с ним, а меняться с ним местами у меня не возникает никакого желания. Поэтому я поднимаюсь и тихонько целую ее в щеку, давая время прийти в себя. Пусть и порядком остывшее какао кажется божественным нектаром, несмотря на полное равнодушие тела, мое сердце еще продолжает бешено колотиться. Нужно отвлечься, подумать над всем этим, об этом дне и о том, что узнал сегодня. Да, и необходимо, чтобы Пандора сама уплотнила определенные участки на теле Молли. Тем более, проблему роста можно тоже решить, ведь нужно каких-то десять сантиметров, которые кардинально поменяют картину. — Т-ты меня не-навидишь? — голос, наполненный болью, вывел меня из раздумий. — Что? Нет. С чего ты решила? Я просто задумался над курсом. Думаю, тебе нужно встретиться с Пандорой… — если поначалу она выдохнула с облегчением, то на конец фразы на меня смотрели с прищуром, уперев руки в бока. — Я тоже оказал ей помощь, но мне не хочется демонстрировать тебя всяким там «целителям». Думаю, что скоро не только она захочет смотреть на новую себя в зеркале. — Кхм… Джарви… Надеюсь, ты… — Нет, никому не рассказывал, это проблемы нашей семьи. — Хорошо… Думаю, пора спускаться вниз. И, Джарви, тут необходимо прибраться. — Ага, а тебе нужно подрасти… — Джарвин Септимус Уизли! Что значит подрасти?! — и ведь стоит полностью голой в своей излюбленной позе «руки в боки». — Эм… Рост, я его имел ввиду, где-то на полфута, и комплекция будет смотреться совершенно по-другому. — Хорошо! Посмотрю, что ты там с Пандорой сотворил… Пчи! — взмахнув палочкой, которая как-то моментально оказалась в ее руках, вся пыль исчезла. — Так значительно лучше. Пошли, а то нас точно хватятся… Что? — Платье… — Кхм… Да… — женщина слегка смущенно надела его, и мы спустились. По вызванным движением палочкой часам мы отсутствовали полтора часа, в гостиной, в принципе, ничего не поменялось. Разве что взгляд Чарли словно намекал, что она следующая. Правда, я так и не понял, к чему это она. Вот кому натирание пошло на пользу, это явно Молли. Глава семейства Уизли развила кипучую деятельность, и если я сказал кипучую, то это не значит, что она припахала всех, как обычно и поступала. О нет, у нее явно было желание самой что-то делать, куда-то бежать. И если обычный человек начнет уборку, где все его хотелки и останутся, то это не сработает с ведьмой, в руках которой есть палочка. Палить комнату, где мы были, она явно не хотела. Но это ей совершенно не помешало покрасить стены, а они у нас местами представляли собой просто разноцветный не окультуренный кирпич и деревянные доски. Главное, она выдерживала общую композицию теплоты и ламповости, но хорошенько обновляя покраску и убирая пыль. Приводя «Нору» в еще более уютный вид, что лишний раз доказывает, насколько ей подобное чуждо. И жаль к одежде подобное так просто не применить. Но, у нас есть ткани, которые мы купили в маггловском магазине. Вот Молли и решила пошить себе обновку, ибо свое платье она спалила. Серьезно, на ее лице было такое довольное выражение, что у меня по спине поползли мурашки, и судя по тому, как попятился Артур, мне не казалось. — Я ее такой еще со времен Хогвартса не видел… — и видимо, мысль о том, чтобы строгать еще больше детей, для Артура была панической. Хорошо, что она сначала пошила себе платье такого же кроя, особенно верхняя часть, но другого цвета и фасона, и теперь оно меньше походило на непонятно что. Так что закончили мы далеко за полночь, но кроме платья был пошит костюм для Артура, меня и платья для девочек. Но несмотря на все, за этот день я устал так, что даже не стал выгонять легшую под бок Ронни.