Дурак ты, Хару

      В тот день Нанасэ проснулся позже обычного. Горло непривычно саднило, тело обдавало жаром и ломило. Когда он все-таки, сохраняя вечную «рожу кирпичом», встал с постели, то на секунду потемнело в глазах, а ноги стали ватными, не желая идти дальше. Харука чуть было не потерял равновесие, но вовремя успел сделать необходимый шаг назад. Брюнет потер свои большие голубые глаза, вызывая еще больше искр перед ними, и все-таки двинулся в ванную. Стянул пижамные штаны, оставаясь в плавках и, включив прохладную воду, надеясь таким образом охладить жар, бушующий в теле, сел в ванную, прикрывая глаза. Он не мог точно сказать, сколько просидел в таком положении, задумавшись о чем-то своем.       Привычно уже хлопнула запасная дверь, старый друг окликнул его, но, как в прочем и всегда, ответа не последовало. Макото вздохнул и прошел по коридору прямиком к ванной, открыл дверь, входя практически бесшумно, и протянул другу руку, приветствуя его. Брюнет ничего не ответил, схватился за предложенную ладонь и вылез из ванны, накидывая полотенце. — Хару, ты в порядке? У тебя ладони горячие, — подметил парень, на что Нанасэ лишь пожал плечами и направился на кухню, чтобы приготовить завтрак — скумбрию — чего и следовало ожидать.       Но на несколько секунд перед глазами снова заплясали звезды, и парень уперся рукой в стенку, ноги свело судорогой, и он начал было опускаться на пол, но Тачибана успел подхватить его за талию и усадить на стул. Потрогав лоб парня, что уже порывался встать и сказать, что все в норме, Макото помотал головой из стороны в сторону и строго посмотрел на друга, достал телефон и набрал номер Го, сообщая девушке, что: «Харука немного приболел и сегодня пропустит как школу, так и тренировку». — Да в порядке я… — протестующе Нанасэ посмотрел на него и, желая доказать это, подорвался со стула, но его друг лишь схватил парня под руку, чтобы, не дай боже, не свалился в обморок, и повел в спальню. У парня не было сил сопротивляться, да и желание тоже не особо присутствовало. — Ложись, — скомандовал Тачибана, — сейчас принесу тебе чай и градусник, и не вздумай слинять. — услышав лишь тяжелый вздох со стороны друга, парень вернулся на кухню, налил в кружку чай, добавил меда и, не забыв градусник, вернулся в комнату.       Хару послушно лежал в кровати, завернувшись практически с головой в одеяло, и прикрывал глаза, когда в висках стучало от любого самого мелкого шума. Макото поставил рядом с кроватью кружку и протянул голубоглазому градусник, который тот сразу использовал по назначению и вскоре вернул зеленоволосому назад, подмечая, что у того дернулась бровь, когда парень увидел температуру друга. — У тебя дома есть жаропонижающее… обезболивающее? — спросил парень, надеясь услышать положительный ответ, но его не последовало. Брюнет помотал головой, самоотверженно заявляя, что «никогда не болеет». — охотно верю… — протянул Макото, поглядывая на время, а потом снова взялся за телефон, набирая знакомый номер.       Нанасэ слышал, что парень говорит о его болезни, о том, что в доме вряд ли есть таблетки и что: «если есть время, не мог бы ты помочь?». Голубоглазый не понял, с кем разговаривал Тачибана, скорее всего, подумал он, с Реем, однако предположение оказалось ошибочным, и Макото был прав, что не назвал имени человека, с коим говорил пару минут, ведь реакция Хару могла быть… не самой приятной.       Спустя минут десять, когда Макоте нужно было уходить в школу, в дверь постучали. Парень потрепал Нанасэ по волосам, ловя недовольный взгляд последнего, и ушел ко входу, открывая дверь, за которой стоял Мацуока Рин собственной персоной. Парень приветливо улыбнулся и поднял пальцами пакет, полный необходимых и не очень лекарств, в другой руке он держал пакет с фруктами, чтобы подпитывать Хару витаминами. — Ты как раз вовремя, — Макото облегченно выдохнул, не хотелось прогуливать первый урок, особенно потому, что на нем должна была быть контрольная, и пропустил Рина в дом. Парень быстро стянул обувь, выслушивая рекомендации Тачибаны по поводу Харуки, и покивал головой. — Не парься, чо я, не ухаживал за больными капризными детьми, что ли? — Рин направился прямиком в комнату, где лежал, кутаясь в одеяло, Нанасэ, вслед за ним прошел Макото и, едва дотронувшись до ноги парня, сказал: — Все, нашли тебе няньку, пока, Хару, выздоравливай, — он слегка улыбнулся и поспешил удалиться именно в тот момент, когда голубоглазый обернулся на звук и взглянул на Рина, едва успевая скрыть свое удивление от его глаз. — Как ты, Хару? — спросил розововолосый, проходя в комнату и отставляя пакеты рядом с тумбой, но в ответ услышал лишь холодное молчание.       Харука поджал ноги ближе к груди, чтобы Мацуока случайно не коснулся его, лег грудью на подушку и обнял ее руками, смотря куда-то в окно. Не хотел видеть этого парня, а Макото… ну как специально. Хотя, наверное, все-таки специально позвал именно его, а не кого-то из ребят, к кому брюнет относился не так, как к этому парню с акульими зубами. — Ладно… Сделаю тебе еще чай, — Рин тяжело вздохнул, он не понимал, почему парень стал так вести себя с ним, ведь вроде все наладилось, а теперь… Мацуока потянул за резинку на волосах, распуская короткий хвост, в который те были собраны, и пошел на кухню, взяв в тумбы практически пустую кружку.       Он быстро сделал чай и вернулся в комнату, поставив кружку туда, откуда взял, снова сел рядом с Нанасэ, только еще ближе, чтобы тот никуда не ускользнул, достал из пакета жаропонижающее, вытащил одну таблетку из упаковки и, налив из графина воды в стакан, протянул это брюнету. Тот взял таблетку из ладони Рина и положил на язык, запивая водой и снова отворачиваясь, но иногда, будто украдкой, он все же поглядывал на давнего друга. — Ты не беспомощный, Хару, и не жалкий, это просто банальная забота, не стоит так дергаться от предоставляемой тебе помощи, — розововолосый будто прочитал его мысли и тяжело вздохнул.       Он достал из пакета апельсин и протянул его голубоглазому, но тот не отреагировал, а потому, хмыкнув, Рин быстро очистил все тот же цитрус и снова попытался отдать его Хару, который и в этот раз решил проигнорировать парня. — Ешь, Нанасэ, тебе нужны витамины, чтобы восстановиться и… — Мацуока хотел было начать нудную лекцию, но Хару прервал его. — Заткнись, — холодно и ровно, но на концовке голос все-таки дрогнул, выдавая, что его обладатель все же не робот. Голос был хриплым из-за саднящего горла, и Рин положил ладонь на ногу друга, нагло улыбаясь. — Неа. Держи, — он отсоединил дольку апельсина и поднес к губам брюнета, который не успел отвернуться от него. — тебе нужны витамины, как со мной соревноваться будешь в таком-то состоянии? И… я не отстану и не заткнусь, пока ты не съешь хотя бы этот чертов апельсин.       Глаза Харуки расширились, и он не смог скрыть удивления, когда перед его губами замаячили длинные пальцы, держащие кусочек кисло-сладкого фрукта. На бледных щеках появился еле заметный румянец, и парень понял, что посыпался. Он резко отвернулся, снова укладываясь верхней частью тела на подушки и обнимая их руками. — Не вынуждай меня, Харука, — парень прищурил свои глаза в тон волосам, последний раз предупреждая его о чем-то, но брюнет не поддался. — Ну ладно, дельфинчик, сам напросился.       Мацуока положил апельсин на тумбу рядом с нетронутым чаем и одним движением перевернул Хару на спину, садясь на его бедра, а тем самым придавливая к кровати и не давая возможности отвернуться. Глаза Нанасэ расширились, он попытался скинуть с себя Рина, но тот лишь сильнее «припер его к стенке» и лишь поерзал, когда младший попытался выбраться, вызывая еще больший румянец на щеках. Мацуока даже не задумался, чем вызвана столь странная реакция, да и зачем? Он снова взял апельсин и подставил дольку к губам друга, все же вынуждая того сдаться и приоткрыть рот, чтобы обхватить фрукт зубами, как и поступил Хару, стараясь не коснуться губами чужих пальцев, взял дольку в рот и отвернулся от пристального взгляда друга. Медленно, но верно Рину все-таки удалось скормить брюнету этот апельсин. Мацуока даже не задумался в тот момент, как странно это выглядело, а вот Нанасэ… — Слезь с меня уже, Рин, — попросил он, толкнувшись бедрами вверх и пытаясь согнать с себя парня, который, к его удивлению, поддался вперед и завис в нескольких сантиметрах от его лица, пристально смотря в глаза цвета океана, а потом неожиданно выдал: — Дурак ты, Хару… — Ч-что? — голос дернулся и все его спокойствие полетело к чертям. — Я открою тебе несколько маленьких секретов, ладно? — розововолосый прищурился, смотря в широко раскрытые глаза Нанасэ, который еле заметно кивнул. Слишком. Близко, — Первое: ты не сбежишь ни от себя, ни от меня, как бы не пытался казаться равнодушным. Второе: Я уже давно научился по глазам читать твои эмоции и настроения, как бы ты не отворачивался от меня. — он медленно, миллиметр за миллиметром приблизился еще сильнее, так, что практически касался острым носом его носа, пока глаза Хару хаотично бегали по лицу, в поисках ответов на вопрос: к чему клонит этот парень? — Твои чувства взаимны, Харука Нанасэ, это третье, — Рин хмыкнул и вперился взглядом в эти голубые омуты, брови Хару подлетели вверх, зрачки расширились, и ему показалось, что он что-то неверное услышал или не понял, брюнет одновременно и хотел верить в это и не хотел, слишком… странно. — Ну и четвертое… у тебя слишком красивые глаза, Нанасэ. Запретно красивые.       Мацуока расплылся в улыбке, обнажая свои акульи зубы и смотря на то, как лицо друга заливается краской все сильнее. Уже даже шея и кончики ушей покраснели от такого неожиданного… А что это было собственно говоря? Хару положил ладони на плечи Рина, собираясь оттолкнуть его, хотел сбежать, снова хотел сбежать, а потом бессильно обнял его за шею, закрывая глаза. Слишком странно и неожиданно все это. Этот парень… так неожиданно близко… — Рин… — парень выдохнул, сдаваясь под напором этих глаз, и немного запрокинул голову назад, касаясь губами губ Мацуоки, который приложил ладонь к щеке Хару и нежно водил по ней пальцами. — Я ведь говорю. Дурак ты, Хару, — уже не обидно, а несколько шутливо прозвучала эта фраза, и парень сам прильнул к губам Нанасэ, довольно улыбаясь, сорвав последний выдох и еле слышное согласие: — Дурак…