осенняя привычка

Холодный ветер, темные тучи, заслонившие солнце на некогда ярко-голубом небе, и огромные волны — Бан любит наблюдать за разбушевавшейся стихией, ощущая, как брызги соленой воды дотрагиваются до кожи через ткань белой футболки. Единственное, что нарушает всю эту гармонию — крики и белобрысая макушка, иногда выныривающая из гребней темно-синих волн. Вздохнув, мужчина морщится и нехотя ныряет в холодную воду прямо в одежде, за минуту оказываясь рядом с непутевым пловцом и за шкирку вытаскивая его на берег. Уложив его на мокрый песок, Бан складывает руки и давит ему на грудь, заставляя выплюнуть горькую воду, забившуюся в легкие. Пару минут попыток судорожно ухватить воздух посиневшими губами, и парень наконец спокойно дышит, сидя на песке. — Зачем в шторм полез плавать? — Волны люблю… — Придурок, ты умереть мог. — Спасибо… Бан засматривается в голубые линзы подростка, которые тот не снял перед купанием, и не замечает волну, которая окатывает его сзади белой пеной, заставляя громко чертыхнутся. — Придурок. Уже второй месяц, как море беспрерывно волнуется, с бешеной силой разбивая волны о камни на берегу — осенью погода часто такая. Каждый день Бан выходит поближе к темной воде, прикрывая глаза и вдыхая невероятный, наполненный горечью морской воздух. Иногда ему мерещатся знакомый крик и белые волосы, которые всегда исчезают, стоит лишь мужчине открыть глаза. — Привет, — обернувшись, Бан видит синие линзы и немного вздрагивает, прогоняя мираж. Нет, не мираж — перед ним стоит нескладный подросток, глупо улыбаясь, как будто дразня сильные волны. Мужчина молчит, лишь смотрит на бледную кожу и блондинистые волосы, склонив голову набок. — Смотри, там красиво, — парень указывает куда-то вдаль, где белая пена образовала какой-то замысловатый рисунок. Бан кивает. Холодный ветер совсем не чувствуется, вокруг какое-то уютное тепло от прикосновения на редкость горячей кожи. — Привет, — это уже как обычай, молча смотреть вдаль, пытаясь увидеть что-то, для каждого свое. Когда проходит осень, все исчезает ровно на год — Бан не выходит на море, зимой ежась от холода, закутавшись в одеяло, а летом сидя под кондиционером и вытирая капельки пота со лба. Ровно через год все возобновляется — сильный ветер и огромные волны, солоновато-горький привкус от редких капель воды на языке и синие линзы. — Сегодня холодно, — шепчет срывающийся от ветра голос, а Бан надевает на подростка свою теплую кофту. — Придурок, ты заболеть мог. — Спасибо… Осень подходит к концу, но до жути не хочется терять все на целый год — ни белую пену, ни мокрую от дождя футболку, ни ощущение чужого горячего дыхания у себя на шее. — Там сегодня красиво, — парень прикрывает глаза и показывает пальцем куда-то, но Бан не смотрит. Он обнимает подростка и чувствует тепло его тела даже через толстый слой ткани. — Не уходи. — Не уйду. Квартира Бана стала немного теснее, кофе теперь заканчивается с невероятной скоростью, а холодильник часто пустует. Обогреватель утратил свою прежнюю значимость, отправившись за шкаф, — теплые руки парня не дают мужчине мерзнуть. Уже их третья осень вместе — Бан осторожно гладит округлившийся живот под теплой кофтой парня, слушая его истории про море. Все так же, только теперь их возле моря почти трое. Почти. Зима — самое ужасное время года, как считает Бан. Он не любит мороз и кучи снега вокруг, он чувствует себя неуютно и одиноко, пусть даже рядом светятся голубые линзы. Парень часто обижается, чувствуя, как Бан холодеет вместе с воздухом за окном, и уходит спать в гостиную. Весна приносит тепло и много цветов, ярких красок и приятных запахов, а для Бана — страх и дрожь в коленках. Белые стены и откровенно скучающие врачи, крик из операционной и шум аппаратов. Роды неудачные. Бан стоит, глядя вдаль и сжимая кулаки в рукавах огромной кофты, которая давно намокла от брызг волн, смешанных с дождем. Все вернулось назад — он снова один, снова мерзнет и чертыхается, слизывая горькие капли воды с губ и выглядывая белобрысую макушку в волнах, зная, что ничего не увидит. Это просто глупая привычка.