silent spring

      Руки скользят вниз от плеч. Рената в одной только свободной белой футболке стоит на коленях на кровати за спиной у Рамазановой, пока та сидит на самом краю, опустив голову вниз, и медленно дышит. Земфира не видит ее, но чувствует движение, и от каждого прикосновения в голове коротит. Еще час назад женщина напивалась в умат в клубе, с попеременным успехом отмахиваясь от девок, норовивших залезть к ней на колени, – и как Литвинова умудрилась вырвать ее из этого притона одной смской?       Сонная, она хочет еще ближе и всеми телом льнет к сутулой спине. Через одежду спиной Рамазанова чувствует, как твердеют ее соски.       -Такая приятная рубашка.. Что это за ткань? – мурлычет она.       -Ты сама мне ее купила, - мрачно сообщает Земфира.       -Ах да.       Рената не отступает, и теплые пальцы гладят вены на руках. То и дело красные ногти царапают кожу, будто из вредного нетерпения. Теплые губы оставляют легкие поцелуи на шее, кончик языка поднимается вверх к уху.       Земфира холодеет от подступающего возбуждения, но на секунду отстраняется – после клуба в висках стучит отбойным молотком и иногда темнеет в глазах. Пара глубоких вдохов на время приводят ее в адекватное состояние.       -Ты разве не за этим приехала? – шепчет блондинка, губами касаясь уха, возобновляя свои манипуляции. Ладонь спускается по острой ключице под рубашку, по пути расстегивая пуговицы.       -Только за этим, - женщина безуспешно пытается отрезвить свой голос. В голове кружатся и сталкиваются друг с другом вертолеты. Лопасти с гудящим звуком раскручиваются, вызывая легкую тошноту. «Перебрала», - отмечает Рамазанова отстраненно.       -Ты приезжаешь только когда в хлам.       -Я приезжаю только когда нет твоего мужа.       -Блять, ну не начинай.       Рената сползает на пол и вновь оказывается на коленях, но уже напротив Земфиры. Пальцы без лишних прелюдий принимаются за черный кожаный ремень.       -Рубашки нам покупаешь одновременно?       -Если так бесит, зачем приехала? – в голосе уже слышно подступающее раздражение, хоть женщина и старается сдержать его.       -Трахаешься слишком хорошо, - грубо отвечает Земфира, но Литвинова не обижается. Много ли логики в том, чтоб обижаться на правду?       Легкие движения вверх-вниз по ширинке уже ощутимо мешают соображать, и Рамазанова откидывается назад на постель. Потемневшими глазами она следит за тем, как женщина, слегка приоткрыв рот, с деловитостью стягивает с нее черные драные джинсы одновременно с трусами. На секунду Литвинова ощущает на себе мутный взгляд:       -Ты под чем-то?       -Витамины, - плохо врет Земфира и, ухватившись рукой за пепельные волосы, опускает ее голову вниз.       -Всегда, когда ухожу от тебя, я себе клянусь, что это все в последний раз, - голова трезвая, а руки слушаются плохо. Земфира надевает пальто в прихожей и криво-косо наматывает шарф. Все вещи пропахли дымом после клуба, на носке замшевого ботинка отпечатался след женской туфли.       -Ты пишешь мне музыку – мы связаны, - опираясь о дверной косяк, голая Рената курит, не заморачиваясь и стряхивая пепел прямо на пол.       Рамазанова закатывает глаза:       -Нам даже разговаривать необязательно. Все можно решать через юристов и секретарей.       Рената тянется к Земфире, и их истерзанные опухшие губы соприкасаются снова. Пока блондинка наслаждается этой секундой, Рамазанова клянет весь белый свет.       -Я тебя ненавижу, - неохотно отрываясь от ее губ, но не выпуская из крепких объятий, говорит Земфира.       -Знаю, но разве ты в силах изменить что-то?       -Думаю, в следующий раз я просто не дам тебе кончить, пока ты не закричишь, что уходишь от мужа.       -Так следующий раз все же будет, - автоматически замечает Рената, и Земфира хрипло смеется. Отбирает сигарету и крепко затягивается.       -Что за ерунду ты куришь?       На улице вот-вот начнет светать, но фонари еще горят. Земфира делает шаг из подъезда в холодный белый туман. Садится на скамейку и закуривает, наконец, свой парламент. В трубку телефона диктует адрес. Под медленный тяжелый стук своего сердца задирает голову вверх - Рената смотрит на нее из окна. Мартовские снежинки падают на лицо, а глаза светлеют от подступающих слез.