глоток жизни

– Огоньку не найдется? – спросил хриплый голос откуда то справа. с! Спрашиваемый чиркает зажигалкой, сигарета загорается. Затем он поворачивает голову и видит перед собой обычного мужика, таких множество в каждом доме, это уже какой то определенный тип людей, с грубыми руками и хриплым голосом, в старых поношенных джинсах и свитере, постоянно курящие какие-то зловонные сигареты. В общем, ничего интересного, таких он встречал и не раз, их легко провести, но уже не интересно. – Благодарю, – отвечает этот кадр. И Адам уже собирался отвернуться, совершенно потеряв интерес, когда заметил странную улыбку этого человека. Что-то в ней было не так, не так как у всех обычных мужиков, просящих у соседа полтинник до получки. «Она была кривой?» – Спрашивал он сам у себя, а мужчина в это время подмигнул ему и свистящие засмеялся. А это уже становится интереснее, может из этого что-нибудь и выйдет. – Слушай, мужик, хочешь выпить? – А есть повод? – Девушка бросила, и друзей нет — соврал Адам, чтобы подольше пообщаться с этим странным персонажем. – Ладно, пошли, — как-то слишком просто согласился этот человек. И опять криво ухмыльнулся. – Я Адам, — он протянул руку для рукопожатия. – Федор, — и пожал руку в ответ. Шли в тишине и каждый думал о своем. Добравшись до квартиры парня, хозяин жилья спросил: – Что ты пить будешь? – Все, что горит, мы не прихотливы, — Федор улыбнулся оголив свои зубы, и что-то Адому показалось в этой улыбке неестественным. Но он быстро отмел от себя мысли про чужие зубы. Сейчас перед ним стояла другая задача. – Значит, коньяк подойдет, — он прошел на кухню и разлил янтарную жидкость по чайным кружкам, – бокалов нет, не подготовился. – Да, мне похуй, главное, что не в грязном. – Вот и славненько. Включить музыку? – Ага, давай еще свет выключим и достанем свечи, чтоб сразу весь набор собрать. – Нет, ну если ты настаиваешь, и без этого тебе не бухается, то где-то у меня валялся огарок. – Пожалуй, переживу без этого. Адам сел за стол, поставив на него бутылку четырехзвездочного коньяку и две кружки. «Главное не прекращать играть прошенного одиночку», – думал он. Федор же старался ни о чем не думать, ранние мысли сбивают с прогресса, поэтому он просто порадовался, что сегодня его угощают и первый предложил начало пьянке: – Ну, за то, что все бабы дуры! – громко произнес этот неоднозначный мужик и залпом выпил содержимое своей кружки. – Поддерживаю! — Адам последовал его примеру. Оба сморщились и зашипели. – Закуски нет, извини уж, – пояснил парень, немного отойдя. – Закуска для сосунков, у которых молоко на губах не обсохла, и которые вырубаются после первой бутылки водки, у нас же с тобой целенаправленное стремление в дрова, так что нахуй эти сантименты. Спустя две бутылки оба были уже в достаточно нетрезвом состояние. С трудом стояли на ногах и нечетко говорили, зато сидели гораздо ближе друг к другу. На кружки давно забили, одну разбив где-то на середине напитка, а другую нарекли пепельницей и уже успели заполнить её наполовину, параллельно задымив всю кухню. – Бутылка кончилась, – с трудом ворочая языком, сообщил Федор и кинул ее в стену, удар получился слабоватым, поэтому она только треснула, – ну пиздец теперь. Даже бутылку разбить не могу. Он встал и нетвердой походкой направился к стене. Взяв бутылку опять кинул ее, но в этот раз на пол, таких издевательств она не выдержала и разлетелась на осколки. так. – Хорош громить мою квартиру, — вмешался Адам и тоже встал, чтобы оттащить беспредельщика. – Все, марш спать на диван. – Ладно, ладно. Чего так нервничать-то? – явно недовольный окончанием попойки возмущался хорошо напившийся мужик. Не с первого раза, но ему все же удалось добраться до дивана, на котором он и отрубился, забив на одежду. «Мда. Кадр, конечно, так себе. Я надеялся он выкинет что-нибудь более интересное, чем погром, какая обманчивая оказалась эта улыбка», – Адам думал совершенно трезвыми мозгами, алкоголь уже давно не оказывал на него своего чарующего действия. Затем все действия были холодны, точны и без эмоциональны. Хищник достаточно поиграл со своей жертвой. Пойти на кухню, взять нож для мяса, резко перерезать горловину, без возни и криков, пьяное тело даже не успело проснуться. Адам запускает руки в свежую рану и разрывает ее своими сильными руками. Все движения точны, как у профессионального хирурга, он уже слишком опытный, чтобы тратить время на ошибки. Через рану на шее добраться до сердца и сжать его, еще горячее, как будто вот вот сделает удар. но нет, ему больше не суждено, но сколько же в нем удивительной, пестрой жизненной силы, поразительно просто. Человек, который за жизнь испытал минимум впечатлений, самое яркое из которых, это свадьба дочери на пацанчике из соседнего подъезда, естественно, по залету и после месяца общения. Но именно в этом и самый сок, вся тоска по жизни, сохраняется в этом еще теплом комке мышц, который так идеально помещается в руку. Вся потраченная и нереализованная жизнь перетекает в Адама, наполняя его тело волнами тепла и возбуждения. Именно эти несколько минут он чувствует себя живым и пьяным. Именно эти несколько минут стоят всей игры до этого. Именно эти несколько минут стоят те бутылки коньяка. Именно эти несколько минут блаженства.