***
— Капитан Рид! Капитан Рид! — мимо дверного проёма пролетает лейтенант, тут же возвращаясь назад, — Капитан Рид! Там опять GV200 бунтует! Прошла уже целая неделя. Нет, не сказать, что Ричард не слышал об этом андроиде от слова ничего, нет. Мелкие перешептывания и слухи очень быстро разносились по всему их участку и ему, как начальнику этого пристанища, было всё известно, пусть об этом никто и не догадывается. И то, что он продолжит и дальше существовать безнаказанно и молча, опроверглось уже через пару дней после того инцидента. А тут вдруг опять. — GV200. Его словно игнорируют. Спокойный тон не канает. Поэтому капитан повторил громче, чтобы уж наверняка. Но и так его «никто не услышал». Оценив всю ситуацию… Как только можно оценить пинающего кофемашину андроида… Он потише подошёл к жертве и спокойно, как можно тише, произнёс: — Принцесска. Андроид мигом отскочил, впечатываясь задницей в кухонный уголок. Это, конечно же, заинтересовало остальных и у всех мигом пропали дела, стало интересно, что же здесь творится. — Господин тварь, сэр, капитан Рид… Андроид остановился, пытаясь переосмыслить всё и вспомнить, как вообще соображать и что говорить. Это давалось с трудом, стоит заметить. — Что здесь произошло? Спокойный тон и высокомерный взгляд, несмотря ни на что, будоражил всё системное обеспечение и прошивку андроида. Он бы сказал, что это вирус, если бы не перепроверил все программы после одного-единственного разговора. Да уж, то, что он — девиант, он не отрицал, но то, что он ещё и болеть человеческими болезнями может, никак не ожидал. — Его попросили сделать кофе, а этот придурок взял и начал ломать кофемашинку! — в высшей степени удивления и злости начал оповещать участковый. Ричард медленно перевёл холодный взгляд на застывшего андроида. Его искусственные глаза пылали яростью, насколько это было возможно, а кулаки сжимались и, кажется, на синтетической коже должны остаться следы полумесяцы от ногтей, если подобное может произойти. Капитан не мог сравнивать человека с ним. И его с человеком — тоже. Просто потому, что человек не так совершенен. — Ладно, я понял. Он поджимает губы, отворачиваясь и следуя назад, в свой кабинет. И уже у двери бросает указания. — Кофемашинку убрать. Обратитесь в центр поддержки. И да, GV200, за мной. Он не оборачивался. Просто чувствовал. Просто знал, что тот последует за ним. Потому что другого выхода не оставалось. И андроид это тоже понимал. Как он когда-то говорил, он не настолько глуп. И Рид об этом знал. Выдохнув, он сел в своё кресло, слыша позади, как на дверях щелкает замок, а после тихий скрип стула. Он не ошибся. — Так как всё было, на самом деле? — интересуется капитан, чуть приоткрывая глаза. — Вы уже знаете положение дел. Кто будет слушать андроидов? — злобно цвыркает тот, складывая ногу на ногу. — Я, — твёрдо чеканит Ричард, следя за реакцией андроида. Тот поднял голову в недоумении, хмуря брови, словно его обманывают, и он об этом знает. — Как всё было? — Ничего такого. Мне приказали, чтобы я сделал кофе. «Железка, немедленно подай кофе». Если быть точнее. И я его приготовил, несмотря на тон и это омерзительное отношение. И что далее? Его на меня выплеснули. Понимаете?! Ебаные людишки. Андроид озлоблено кривится, складывая руки на груди. Он отводит взгляд куда-то в сторону окна, рассматривая пейзаж и пытаясь снизить собственный уровень стресса. Если честно, Рид не заметил на нём ничего подобного и лишь сейчас рассмотрел огромное тёмное пятно, тянущееся от груди до самого таза. Да уж. — Какой смысл выяснять. Итог один и тот же. Андроид виноват. Он не имел права делать подобное: не слушаться, пререкаться и ломать имущество. Если бы он не знал, что это девиант, думал бы, что машинка разозлилась и хочет всех почикрыжить. Но нет. Машинка обидчивая. Машинке нужно тепло, ласка и понимание. А не вот эта вот вся хуйня. — Мне важно твоё мнение, — заверяет Рид, откидываясь на спинку кресла. — Ты не соврёшь и будешь говорить на чистоту. Нет никакой корысти, лишь правда. Я ценю это. Так что именно поэтому для меня ты, пусть и девиантнутый, всё равно важен в качестве сотрудника. GV200 сосредоточенно следил и вслушивался в каждое слова, не решаясь вставить не единой реплики. Хотя ему и очень хотелось сказать, что этот человек единственный, не противный ему. Пусть он и даёт странные клички и разговаривает чуть насмешливо, но он остаётся верен себе и работе, вовсе не делая подлянки кому-либо. Он не менее честен. — Вы мне тоже нравитесь, — кивает андроид, соглашаясь. Рид щурит глаза, слабо улыбаясь. При всей своей вере в человечность девиантов, он не думает, что тот имел в виду то, о чём подумал капитан. Да. Померещилось. Всего лишь уважение. — Давай, вставай. Ричард взмахивает рукой, направляя. И андроид неуверенно поднимается с места, любознательно, словно ребёнок, глядя на него. — Раздевайся. GV200 как-то неуверенно смотрит на него, а после снимает безрукавку. Оборачивается спиной, будто стесняясь, и слышит позади движения и шуршание одежды. Его диод переливается сине-жёлтым, а в глазах мелькают цифры, словно он сбоит ещё с первой их встречи. — Хотелось бы сказать, сэр, у меня не присутствуют навыки секс-андроида и… — Что? — вздымает брови Ричард. — Что? Андроид оборачивается, находя Рида одетым, да ещё и с одеждой в руках, в придачу. Позади него шкаф ещё с десятком вешалок с чистой и выглаженной формой. Господи. Он не о том подумал. Тириум нещадно приливает к щекам девианта. — Не хочу тебя огорчать, но… — капитан теряется в собственных чувствах. — Но здесь только моя форма… Можешь не отдавать… Сам того не понимая, андроид выхватывает набор из рубашки, пиджака и чёрных брюк в обтяжку. Чуткий слух Ричарда улавливает неразборчивое бормотание и проклинание всего, что существует в этом мире. Это же андроид. Система сбоит.***
Сколько бы время не тянулось, оно не бесконечно. И время, когда все признали, что андроид тоже заслуживает повышения, тоже пришло. Наступило внезапно и, должна признать, не для всех было радостным. Новость о том, что машина смогла всё же превзойти человека — не была диковинкой, но и желанной, тоже, не являлась. И тогда, когда с правительства пришла бумажка, что андроид, модели GV200, что работал в их участке уже чуть более года, справился с бОльшим количеством заданий, чем обычный работник со стажем в пять лет, у Рида даже рука не дёрнулась, подписывая приказ о повышении. За это время он узнал андроида намного лучше, чем кто-либо другой. Он стал для него не лишь начальством, но и другом, соратником в этой гремучей смеси кобр, затаившихся в тени и готовых напасть, сделай ты хоть один неверный шаг. Вот только не бывать этому. Потому что он умней. Машина превзошла людей. Так думали последние. А вот система ломалась, скукоживалась под холодным взглядом и одобрительной улыбкой, лишь андроид приносил Риду очередной отчёт о законченном деле. Он до последнего списывал это на какие-то человеческие болезни, что принесла с собой девиантность. Но это была не болезнь. То, что он не мог объяснить с помощью каких-то там химических цепей, либо же каких-то определённых кодов. Даже не знал, как назвать… Просто о таком нигде не было написано… И эти странные импульсы, бегущие по рукам и ногам… Так и остались «без названия»…***
— Выпьем! Все друг другу радостно улыбнулись, вливая чёрт-знает-какую-по-счёту-бутылку алкоголя. Кто знает, что в этих чашках было намешано. Могло быть что-то безобидное, по типу кока-колы и шампанского… Либо же водки и текилы, залитой огромным количеством вина. Это было опасно. Но кого оный факт останавливал, учитывая, что это был первый за год корпоратив. Ричард выпил немного — немало. Вторая бутылка тихо опустилась возле его ноги. Одна из них — красное вино. Вторая — виски. Не крепкое. Но в голову дало больно. Взгляд уже помутнился, но это не мешало разглядывать сидящего в углу андроида. Тот скучал. Алкоголь не нёс ему радости, но и уходить — было бы слишком эгоистично и как-то неправильно. Да, именно так. Это бы обидело коллег. А ведь он только начал завоёвывать хоть какое-то доверие. Девушки из соседнего отдела иногда звали его с собой на кофе и улыбались, когда он, интересуясь, что они едят (речь шла о пончиках), измазывал лицо в помадке. И Рида это стало бесить. То, что андроид, которого ОН заволок в эту тёплую компанию; которого ОН спасал от самоуничтожения в особенно сложные минуты; которому ОН всё рассказывал и показывал… Он просто бросил его. Ушёл к тем же девушкам пить сладкий кофе и улыбаться так, как не улыбался ему. И, наверное, он не расскажет о том, как по вечерам они вместе, с Ричардом, переписывали отчёты. Как они вдвоём пёрли ту ёбаную собаку обратно, к статуе, которую развалил андроид. Как они сидели на балконе. Как он вдыхал запах его сигарет. И как он предупреждал его о никотиновой зависимости, оберегая. Но он так и не понял… Что единственной зависимостью, что преследовала Ричарда днём и ночью… Стал он сам. — Сыграем в «правда или действие»?! — громко восклицает подвыпивший участковый. Все взрываются согласием. Как-то слишком быстро очищается место, недавно забросанное пустыми бутылками. И все, словно трезвея, усаживаются в круг и переглядываются с похабными улыбочками. Они уже готовят вопросы и увиливание от ответов. А Рид, с интересом глядя, как его предмет воздыхания тянут в круг, решает присоединиться. — Ну, что же… Кто предложил, тот и начинает! — с ухмылкой вновь кричит участковый. Он осматривает тесный круг, решая идти не по порядку, а лишь так, как хочется ему. Вряд ли все, поддавшиеся влиянию алкоголя, что-то заметят. — Эй, лейтенант Андерсон, а у Вас есть любимый человек? — с усмешкой спрашивает он. Мужчина удивлённо клипает глазами, немного даже злясь тому, что судьба-злодейка выбрала для нападения такой дурацкий вопрос и такого тупого представителя для его оглашения. — Ну… Да, есть. — Пожимает плечами Хэнк. Он потирает рукой затылок, переводя взгляд на сидящего неподалёку Фаулера. Тот с интересом смотрит на новенького рядового, совсем выпав из игры. И Андерсон думает, что уже не сдержит себя. — Эй, Джеффри, — ехидно тянет он, делая пару глотков водки. — Как лейтенант лейтенанту. Нравится кто-то из новеньких? Кристально чистые глаза щурятся и Ричард лишь слабо улыбается, понимая, что это уже не «правда или действие», а выяснение отношений. Ну, он так и знал, что всё и закончится подобным образом. — Есть один. — Слышали, девушки! — вскрикивает с улыбкой на устах Андерсон. — Он сказать «один», не «одна»! Всё, вам ловить нечего! — с напускной скорбью заканчивает он. Фаулер немного краснеет где-то внутри себя и отводит взгляд. Он был готов провалиться сквозь землю, но иногда, когда, действительно, стоит сделать шаг, именно алкоголь поможет в этом деле… — Ладно-ладно, Хэнк. Сейчас посмотришь. — Щурится он, окидывая взглядом круг. — Мы начали говорить о новеньких, да… Эй, Коннор. Парнишка как-то вздрагивает, резко поворачиваясь и вытаращивая глаза на лейтенанта Фаулера. Тот лишь продолжает щурится, как-то непонятно улыбаясь. Казалось, что он знал всё. Знал о том, почему в ночную смену, со вчера на сегодня, из кабинета лейтенанта Андерсона доносились его стоны. Почему на восьмое марта Хэнк со смешком подарил парню букетик цветов, оправдываясь перед коллегами тем, что этого ангела можно легко спутать с девушкой из-за смазливой мордашки. Что делают несчастные пару недель с жизнями людей? — Как бы ты описал свою любовь… Ну, рифмованной строкой? — с интересом осведомляется Джеффри. — «Глаза его, будто пламя, украсили сердце, словно знамя» — неуверенно отвечает Коннор, наклоняя голову. Он смотрит куда-то вдаль. Не на Фаулера. Но и не на Андерсона. Пытается, если честно, понять, почему сказал именно это. Капитан лишь упёрся взглядом в пол. Будь это он, на месте новенького, как бы описал свои ощущения? Он не сказал бы подобного. Их никто не обговаривал и не было никаких намёков-поводов для принятия обоих в группу «парочки участка». Их не замечали вместе. И не видели, чтобы оба проявляли хоть какие-то признаки влюблённости. Ехидство. Язвительность. Наглая улыбка. Всё это было в ИХ отношениях. — А капитан какой-то слишком грустный! — вдруг восклицает парень. — Эй, капитан Рид, как бы Вы охарактеризовали своего любимого человека? Тоже, в рифмованной форме! Да уж. И всё же ему никогда не кажется. Он поднял взгляд лишь для того, чтобы доказать себе, что андроиды, пусть даже девианты, не чувствуют именно того, что может чувствовать он сам. Вот только резко уверенность в собственных помыслах пропала. GV200 упорно глядел на него. Ждал. Улыбка сама по себе заползла на бледное лицо. И уста исказились лёгкой насмешкой. Разве что капельку. Но в сравнении с холодными глазами, это был дичайшим контраст эмоций. Он хотел скрыть волнение. — «Блядский взгляд, что в сердце — яд», — шепчет он, зная, что андроид даже по губам поймёт, о чём идёт речь. Все перешептываются, разгадывая такой ребус, как «о ком же мог сказать» тот-ещё-холостяк-и-одиночка-капитан-Рид. И всё же замолкают. Свет отключается, как по щелчку. И особенно подвыпивший командир поднимается, крича, что сейчас только одно его слово и электричество вернётся. Будь так, свет бы зажёгся ещё после первого мата. Ричард устало выдохнул, чуть поднимая голову, глядя в потолок. Это было весьма опрометчиво, с его стороны, говорить о подобном в компании таких людей, что треплят всё направо и налево. И он не удивится, если эта фраза завтра будет висеть у них в качестве девиза, а ролики с корпоратива транслироваться по всем СМИ. Лёгкая улыбка касается губ. И не только улыбка. Всё тело отрезвляет одним касанием. Холодные уста накрывают его, опьяненные кучей виски. Если бы не темень в глазах, это ощущение охарактеризовал лишь так — разряд тока. От кончиков пальцев и до макушки. Такое мимолётное… До одури приятное.