Сим завершается...

      Это было глупо. Ужасно глупо — будь она на Поверхности, отругала бы сама себя за смех. Но нет, всё же девушка рассмеялась, услышав его спокойный голос, выдающий очередной дурацкий каламбур. Перси рассмеялась.       И зарыдала.       Нет! Почему? Почему мир так несправедлив? Неужели она где-то оступилась? В чём-то ошиблась? В голове роились сотни вопросов, а ответы ускользали, затаиваясь где-то в подсознании. Слёзы текли по щекам бедной девушки, когда она обвила руками шею скелета и вжалась лицом в его футболку. Золото Последнего коридора погасло, звуки утихли — осталось только биение собственного сердца.       Санс осторожно положил руки на спину Перси. Он словно обнимал хрустальную вазу, которую очень боялся сломать. Девушка безутешно рыдала, жалась к скелету, как будто тот был тем единственным существом, которое могло спасти её от того, что таилось за этими огромными дверями. От того чудовища, что затаилось в тронном зале.       Неужели всё напрасно? Так или иначе, её действия, поступки, мысли — всё свелось к этому самому решению. Перси сжимала в руках сковороду, которую нашла на свалке в Ватерфолле. От самого Хордона Ланзи!       Вот только… как ей это сейчас поможет? Она на перепутье.       — Ш-ш-ш… — тихонько прошептал Санс, отстраняясь. — Эй, дружище, ну чего ты? Король Флаффибанс просто душка! — Нервный смешок заставил Перси поёжиться. Похоже, скелет действительно не умел утешать.       — Санс, я… Я не смогу! — Перси всхлипнула. — Я не смогу убить его, понимаешь?! Я… это же всё бессмысленно! Я не имею права лишать кого-то жизни, но…       Недосказанное предложение повисло в воздухе, давя на девушку. Оба варианта были бессмысленны. Перси проделала такой путь, так отчаянно защищалась, верила биению собственного сердца. Не для того, чтобы выйти из этого мира убийцей! Она не возьмёт на себя такую ответственность! Распоряжаться чужими жизнями. Перси страшилась подобной ответственности, страшилась даже возможности подобного выбора.       Но если нет, если она попытается…       Бесполезно. Глупо. Она не успеет произнести и одного слова. Перси оставила позади рыдающую Ториэль, покинула уютный дом братьев-скелетов, с грехом пополам справилась с уроками Андайн, отсмотрела всё шоу Меттатона от и до! Столько смеха и улыбок. И они привели к этому оскалу, к этому лицу, не знающему жалости.       Перси часто напоминали, что её ждёт, но девушке всё это казалось просто чуть более сложным испытанием. До него было ещё так далеко! И только ступив за порог дворца Перси почувствовала, как дрожат её ноги и сердце бьётся о рёбра.       — Перси. Перси! — Санс окликнул её, вырвав из собственных безрадостных мыслей. — Перси, вспомни, что тебе пришлось пройти. Вспомни, сколько монстров ты повстречала. Скольких друзей здесь завела!       Девушка шмыгнула носом. Сейчас она была похожа на провинившуюся собачонку, потасканную и грязную. Перси неловко растирала слёзы ладонью по лицу.       — Здесь ты… ну, что греха таить, тебя любят. — Санс кивнул, отвёл глаза, словно раздумывая. — Ты знаешь… Перси, ты могла бы остаться здесь.       И девушка солгала бы, если бы сказала, что не думала о подобном варианте. Мысль была привлекательной и такой… лёгкой! Действительно, что ей стоит просто остаться? Ториэль — прекрасный сожитель. Им всегда было о чём говорить. Папайрус был бы только рад. И Санс. Андайн. Альфис…       Скелет покачал головой, и Перси повторила. Остаться здесь — и бросить там, на Поверхности, родителей? Друзей? Своего парня? Заставить их лить горючие слёзы при каждом воспоминании?       Что же она натворила?..       — Но ты не согласишься. — В голосе Санса Перси слышала грусть. Почти горечь. — Ты так рвёшься на свободу… Тебя ведь тоже там кто-то ждёт, верно?       Перси кивнула. Что она могла сказать? Всё так глупо, несуразно, так бессмысленно и… и…       Какая же она беспомощная.       — Но… знаешь, Перси… — Девушка едва слышала его голос сквозь собственные всхлипы. Но всё же она поняла, насколько тяжело Сансу подбирать слова. — Я не смогу тебе помочь в этом деле. Сейчас всё зависит только от тебя.       Санс положил руки на плечи Перси.       — Что ты сделаешь? Войдёшь туда с намерением вернуться домой или… — Скелет замялся. — Перси, ты думаешь, что ударишь по нам. Боишься нас подставить? Боишься, что всё это время ошибалась насчёт себя самой?       Девушка не знала, что ответить. Ей хотелось, чтобы её ноги срослись с мрамором — чтобы она так и осталась в этом коридоре.       Санс вздохнул. Перси видела, что он пытается помочь — но не может. Для него этот разговор был не менее сложным.       — Ты — нечто, Перси, — произнёс он после долгой паузы. — Ты — первый человек, который не осмелился хоть раз навредить кому-то… кроме самой себя. — Скелет рассмеялся. Перси сжала губы, и на лице Санса появилось виноватое выражение. — В общем… Перси, послушай, ты — единственная в своём роде. Ты показала нам всем, какими могут быть люди.       Они играли с Перси в снежки. Помогли выбраться из реки. Приняли. Обогрели. Накормили. Девушка не чувствовала опасности — и не чувствовала страха.       — Ты вдохнула каплю Добра в это продрогшее, забытое место, — прошептал Санс. — И, знаешь, ты уже сделала достаточно для этого мира и для всех монстров. Я к тому… — Скелет сделал глубокий вдох. — Никто не просит твоей жертвы, Перси.       Воцарилась тишина. Перси обдумывала слова, сказанные Сансом. «Никто не просит твоей жертвы…»       Она просит. Она сама.       — Так или иначе, Подземелье после тебя уже никогда не станет прежним. Мы не можем помочь — но мы поддержим тебя, что бы ты ни решила.       Как будто от этого было легче…       Было. Просто Перси пока не могла этого понять.       — Хотелось бы мне сделать для тебя больше, Перси. Но… прости.       Санс замолчал. Похоже, ему больше нечего было сказать.       Перси всхлипнула. Зажмурившись, она сделала шаг вперёд и снова прижалась к скелету. Тот обнял её, уже смелее и крепче. Перси казалось, что его кости теплеют. Они стояли так несколько минут, чувствуя, как все мысли вытекают из головы и растворяются в пучине Эботт. Перси хотела бы растянуть это мгновение навсегда.       Но не могла. Предчувствуя скорую разлуку, она отстранилась.       — Скажи всем, что я их очень, очень люблю! — попросила она.       — Обязательно. — Санс мягко улыбнулся. — Прощай, Перси. Удачи тебе. Слушай своё сердце.       Девушка кивнула. Скелет поднял руку вверх и постучал по груди, там, где должно было быть сердце. А затем щёлкнул пальцами — и исчез.       Перси осталась наедине с тишиной и огромной дверью.       Осознание пришло всего через несколько секунд. Перси знала, что она должна сделать. Сомнения раздирали сознание и душу, голова трещала от нахлынувшей информации и отчаянного чувства вины и беспомощности. Но чернота подавилась уверенностью. Перси начала этот путь — и она его закончит.       Когда девушка сделала шаг за порог тронного зала, она окончательно уверилась в своей правоте.       А когда ей в грудь нацелился полыхающий трезубец — Перси даже не попыталась защититься.       Огонь не обжёг, но согрел. На губах мелькнула последняя улыбка, в глазах сверкнула последняя слеза. Перси начала путь милосердия — и она его завершила.