***
Барнс кипел ровно четыре дня, наблюдая за лучшим другом. Стив часто улыбался, о чём-то думал, подвисая, и распространял вокруг себя ауру благодушия. Люди вокруг Стива были слегка дезориентированы — обычно присутствие Капитана ощущалось либо пробирающим холодком от его неудовольствия, либо лёгкой дрожью страха облажаться перед легендой и символом. Когда Баки заметил краем глаза кусочек сообщения на старкфоне Стива с незнакомого номера, он понял что нужно действовать прямо сейчас. На экране в светлой рамочке было: «Го в клуб, Уэйд угощает».***
На следующее утро, часов в девять, Барнс пришел к другу домой, положил на стол папку и сел напротив. На его хмуром лице читалось «только намекни и этот человек исчезнет навсегда». Стив приподнял бровь, усмехаясь уголком губ — привычно, тепло, с хитринкой. Он выглядел помятым и у него была разбита губа. — Стив, она не лучший вариант. И Брок тебе башку откусит. Роджерс хмыкнул с откровенной иронией, сразу поняв о ком говорит друг. — Стив, даже Хилл согласна, что эта — тебе не пара. А уж Мария сама баба такая, что яйца леденеют. Стив, подумай пожалуйста, ты же знаешь, я приму любой твой выбор, но… — Так принимай, — просто пожал плечами Стив, не переставая улыбаться. Они одновременно повернули головы к кухонному проёму, и через пару минут к ним вошла сонная встрепанная женщина. Темноволосая, смуглокожая, с открытым красивым лицом. Но ее никак нельзя было назвать «милой, нежной девочкой». Хищные черты, убийственная грация, властность. Баки никогда не думал так о друге, кроме как в шутку, но у Стива явно стальные яйца — на такую запасть. Даже не стальные — вибраниумные, как его ебаный щит. — Сплетничаете, — глубоким урчащим голосом сказала она, словно между делом поцеловав Роджерса в подставленные губы. — На тебя кофе варить? Стив угукнул, а Баки сощурился. — Пять, — сказал он. — Чё? — не поворачиваясь спросила женщина. — Стив пьёт крепкий. Пять ложек молотого. И не это дерьмо, а арабику крупный помол, — пояснил он. — Отъебись, — отмахнулась женщина. — И сам ты дерьмо, нормальный кофе, тем более что я не ценитель. Если захочет другой кофе, Стив сделает его сам, окей? Баки медленно вдохнул и выдохнул. Сучка. Натурально. Он посмотрел на Стива, который продолжал беззаботно улыбаться, повернувшись к плите боком, чтобы иметь возможность постоянно касаться своей мегеры. — Окей. Но надолго ты не задержишься такими темпами, — процедил Джеймс. — Твоими молитвами, сладкий, — Баки ещё никогда так сильно не хотел ударить женщину. — Ты все ЦУ раздал, или ещё что-то? Скажешь, что я людей убиваю? Это не новость. Баки поморщился, встал и ушёл. Счастливый по уши друг проводил его, но слушать больше ничего не стал.***
— Твои не одобряют, — усмехнулась женщина, когда Стив вернулся, жадно сгребая ее в объятья. — Ну и что? — пробубнил он ей в волосы, спустился поцелуями по шее, ключицам, между полными грудями, оставил яркий засос на солнечном сплетении, пощекотал носом плоский живот. Всё-таки женщины — дьяволицы. Ну разве может обычная его повседневная рубашка смотреться на ней так горячо и делать ещё соблазнительнее? Он же теперь без задней мысли её надеть не сможет ещё месяц. Розмари удобно устроилась на кухонной стойке между раковиной и боковым шкафом. — Плохой мальчик Стиви не слушается своих надзирателей, а-я-яй, — Стив усмехнулся, опускаясь на колени и ставя её ладные изящные ступни себе на плечи. Карие глаза ярко блестели, отливая на солнце янтарными крапинками, а контур полных губ стал мягким. — Да, детка, и в том весь кайф, что они могут только пригрозить пальцем, — усмехается Роджерс, ластясь под прикосновения тонких сильных пальцев к голове. Розмари открыто усмехается, проводит кончиком языка по острому, чуть крупноватому верхнему клыку и гибко гнётся вперёд, к его губам, как к живительному источнику в жаркий день. И для Стива нет ничего желаннее её поцелуев. — Так давай расшалимся всласть, — громкий шёпот сменяется тихим смехом, когда Стив легко поднимается, подхватив её под ягодицы. Шалости любят все мальчишки.***
Стив без ума от Розмари. Она знает, кто он, чем занимается и на что способен. И ей не страшно. Это удивляет. Они познакомились во время задания, когда Капитан крошил террористов, захвативших институт технологий. Он справлялся, но не был готов к тому, что лидер местной группы — модификант. А потому пришлось показать определенно больше своих возможностей, чем он демонстрировал обычно. Всё-таки Стив старался не применять приёмов, что выглядели со стороны совсем уж жутко, а тут пришлось и выворачиваться под немыслимыми углами, и рубиться на смерть, игнорируя переломы. Он влез в неудобный угол и уже думал, насколько оправданным будет играть отчаянно грязно, когда рикошетом выстрела модикифанта уложило точно в голову. Стив сбросил с себя тело, услышал от Рамлоу заветное «зачищено, выводим заложников», когда из неприметного люка под потолком спустилась женщина с винтовкой наперевес. Роджерс приготовился к новому раунду, но та показала ладони и быстро оказала ему первую помощь до прихода группы. О том, что она сказала ему координаты, Стив даже не обмолвился. Просто пришёл к неприметному дому через три дня к семи вечера, как и договорились. Она ждала его на лавочке — курила. Сказала просто: — Привет, меня зовут Розмари, и я на тебя запала. Поебёмся? — и усмехнулась. Стив сначала не оценил юмора, но возвращаться домой не хотелось, и они пошли гулять, ели пиццу и мороженое, сидели на вышке, бродили по крышам, завернули к Болтливому Наёмнику, что поделился косяком лёгкой травки. Стиву понравилось. Не травка и звёзды, что казались с крыши крупнее и ближе, ярче. Понравилась Розмари. Лёгкостью, ощущением вседозволенности и юности, что он чувствовал рядом с ней. Поэтому они встретились снова. И ещё раз. А потом она вытащила его на вечер танго, и Стив чуть не умер, когда увидел её в шикарном платье и на шпильках. А уж стоило выйти на сцену — у них под ногами земля горела, Стив готов был поклясться. Они встречались уже два месяца к тому моменту, как пришёл Баки. Но Стив не собирается упускать её, кто бы что ни говорил.***
— Прочитал папку? — спрашивает Роуз, удобно устраиваясь у него на коленях. Стив недавно получил его — огромного мебельного монстра, что по ошибке зовётся креслом, но полностью в восторге от приобретения. Розмари смеялась, ехидно пела «сказка о любви», звала его Чудовище. И обидно не было. По просторной комнате в квартире Стива плывет мягкий сладковато-ягодный дым, от Роуз слегка пахнет духами и совсем немного — одеколоном самого Стива. Это греет и возбуждает одновременно. — Нет, и не собираюсь. — Придётся, — забирает у него трубку от кальяна Роуз. Стив поднимает брови. — Чтобы ты не говорил потом «я ничего не знал о тебе, ты меня обманывала». Не расстраивай меня, всё должно быть честно. Я видела тебя в деле, читала досье. Твоя очередь. — Ладно. Как-нибудь потом. — А-а, — качает головой женщина и передаёт ему с пола папку. Стив вздыхает. — Там есть что-то, на что мне следует обратить особое внимание? — устало спрашивает он. — На гриф «секретно» можно, — принялась перечислять она, словно это были блюда в меню, — про учебку я тебе говорила, мы с братом вместе учились, потом он на контракты, а я на вольные хлеба — обрастала связями. Вот это была жизнь, — довольно усмехается она. Стив читает и соглашается — жизнь была аховая. Роуз мотало как лодку в шторм, но она не тонула, держалась крепко и быстро стала известна под кличкой «Флюгер». Потом была завербована. — Почему «Флюгер»? Оно вовсе не женское и… Как это, — Стив подумал, подбирая слово. — Никакого очарования. — Ветер ловлю, вот и прозвали так, — хмыкнула она. — Я могу спросить, почему ты стала снайпером? — отложил папку Стив и вернул себе трубку. Розмари молчала долго. Неспешно перевернула угли, дала Стиву открыть бутылку вина, сама взяла своё пиво. Стив хотел уже извиниться, всё-таки третий месяц знакомства — рановато для таких тем, но Роуз ответила. — Мы жили вчетвером — отец с матерью и мы с Броком. Отец всю жизнь воевал, мать работала, и мы росли сами по себе. Так сплошь и рядом было, никто не удивлялся. Мы с Броком были крепче, выносливее и прошареннее ровесников. А уж с нашим характером… Мы лазили по самым злачным местам, влетали в передряги и выгребали, словно берег кто. Может и берег, не знаю. Мать ругалась и плакала, что из нас вырастет, но отцу не перечила. Просто воспитывала тоже по-своему. Она помолчала недолго, а Стив гладил и гладил бездумно её спину и стройные, словно шелковые ноги. — Я хотела… Думала в криминалисты, голова-то хорошо варит, но отец когда услышал — чуть не убил сгоряча, хорошо Брок дома был. Подрались они, и отец выгнал нас из дому. Мама тогда уже полгода как умерла. Мы и ушли. А куда, без гроша в кармане? За любую работу брались. Хорошо, что Брока Фьюри приметил, иначе он бы дров наломал. Он звал конечно, уговаривал, но я не пошла с ним вместе, не знаю почему. А года четыре назад меня завербовали в организацию. Подтянули, вытащили. Я тогда… Вляпалась, не в себе была. Брока в стране не было, командировка, а я наставника потеряла. Думаю, если бы не слава в определенных кругах, так бы и свернула шею где-нибудь. Вот такая я. Не святая и не домашняя. Стив не дал ей уйти, удержал у себя на коленях, развернул лицом. И наверное именно в этот момент понял что влюбился, прикипел по-странному, но сильно, надолго. — Ты такая, как тебе нужно. И я… Розмари накрыла его губы пальцами, не давая договорить. Она не готова была услышать его признание, вообще что-либо слышать от него сейчас. И говорить больше ни о чём не хотела. — Молчи, пожалуйста. Просто знай, что с тобой я горю, хочу жить. Хочу гулять, чувствовать, мечтать. Давай пока оставим, как есть. — Как скажешь. Стив целует мягкие подушечки пальцев, гладит её бок, спину, спускается на бёдра. Он тоже горит ею, хочет одновременно нежить, заботиться и яростно, ненасытно брать всё, что она даёт ему. Может это пройдёт — он не знает. Больше Стив уверен, что вряд ли. Но Роуз отвлекает его от мыслей, вовлекая в поцелуй.***
Следующим не выдержал, как ни странно Старк. Он пришел к Стиву домой злой и в костюме. Застал их за сексом прямо в прихожей и порадовался, что не успел расчехлиться — наёмница молниеносно достала пистолет и высадила в него обойму, просчитав так, что весь рикошет ушёл в стену. Филигранно, в одно место. Стив, и не думая прерываться, рыкнул: — Вон. И Старк без возражений подождал за дверью. Ждать пришлось час, потом Стив открыл ему. Тони поморщился от его довольного, сытого вида. — Что ты хотел, Тони? — Стив ногой пихнул ему гостевые тапочки и пригласил на кухню. Женщины там не было. — Твоя подружка убила моего спонсора и чуть не подстрелила Пеппер, — на повышенных тонах сказал Старк. — Тони, я ей не босс, а любовник. Что ты хочешь от меня? Сейчас Роуз придёт и скажешь ей все, что тебя волнует. — То есть ты ничего с этим делать не будешь? — нехорошо сощурился Старк. — Не буду, — спокойно ответил Роджерс. — А если ей закажут меня? — Зависит от оплаты, — зашла к ним «Роуз», протирая волосы полотенцем. Роджерс улыбнулся ей и притянул к себе на колени. — Меньше пяти лямов я не соглашусь, и то подумаю. Но правда в том, что как ни странно, пользы от тебя больше и наши на тебя не пойдут. А остальных можешь опасаться не больше чем обычно. — Как мило, — едко ощерился Старк. — Я думала ты ценишь информацию, — пожала плечами Роуз, откидываясь на Роджерса. — Так что, чего тебе? Спонсора твоего заказали, я взяла его случайно — мы со Стивом ужинали недалеко. И девчонку ту не задело даже. Я её специально шуганула, чтоб этого накрыть. — Да ты хоть знаешь, сколько благотворительных организаций создал Браун?! — рявкнул Старк. У него от злости белело перед глазами. — Знаю, и что с того? — в безразличных карих глазах не было ни капли раскаяния или волнения. И это раздражало ещё больше. — Как ты можешь убивать невинных? — Спрашивает парень, сделавший состояние на продаже оружия. Алё, мужик, мы не в филармонии. Старк матерится и уходит. Он ещё вернётся к этому разговору. И никакой Капитан Америка не помешает ему спросить с наёмницы в случае чего. А Стив нежит Розмари в своих руках, мягко массируя ей плечи. Сообщение на мобильный ей пришло на улице, они как раз планировали возвращаться пешком домой. Роуз сказала «для меня есть халявная работёнка, я мигом», и Стив просто кивнул. Через полчаса они встретились в двух кварталах возле кондитерской, взяли домой кофе и чизкейк. Потом в лифте Роуз с шалой усмешкой облизала трубочку от кофейной пены, и Стив завелся с пол оборота. Он готов боготворить её, честно. — Мне не нравится Старк, — бубнит Роз, опираясь ладонями о его колени и благодарно прогибаясь в спине, чтобы Стиву было удобнее. — Он никому не нравится, — спокойно отвечает Роджерс, зацеловывая родинки на её плечах, стоит женщине перекинуть волосы через плечо. Он знает, что она будет не против близости сейчас — ленивой, нежной. Стив уже знает и помнит, как любит Роуз его пальцы и язык, как умеет просить и быть благодарной. Он с отстранённым страхом понимает, что она может вертеть им, как вздумается, и он слова поперёк не скажет. Но она не делает этого. Не хочет. Хотя тоже знает, что его чувства больше похожи на поклонение или слепое обожание. Манию. — И наверное не зря, — урчит Роуз, сдвигаясь так, чтобы гибко и плавно потереться о его крепкий стояк. Стив шумно выдыхает через нос. Сумасшествие. — Ты делаешь из меня зверя, Роуз, — низко и хрипло говорит Роджерс. — Всё для тебя, моё Чудовище, — и усмешка в голосе, как обещание. Как самая откровенная форма любви. И это льстит — чувствовать себя настолько желанным.***
Третьим к ним приходит Брок Рамлоу и приносит новости: — Бля, Роджерс, до тебя не дозвониться, через три часа на задание. Малая, в четверг утром заеду за тобой, чтоб всё отменила и еблю тоже. А, тебе привет от Романовой. Стив быстро собирается, целует Роуз на прощание и уезжает с Рамлоу к точке сбора. В машине Стив заранее чувствует тоску и тревогу. Скучает по Розмари, мучается желанием ревниво запрятать эту своенравную страстную женщину в самую уютную, но самую глубокую пещеру. И понимает, что никогда так с ней не поступит. Они вместе уже полгода, в квартире ни одного жучка и камеры, новая звукоизоляция. Розмари бесит декоративная правильность обстановки, поэтому Стив уверен, что по возвращении не застанет пару шкафов. Обычно щепетильный в вопросах личного комфорта, он запросто передал Роуз право устроить их совместный быт. Потому что хочет, чтобы она не считала себя гостьей в его доме. — Даже не пригрозишь ничем? — спрашивает Стив, вынырнув из мыслей. Рамлоу выгибает бровь и косится на него. Барабанит по рулю, когда они встают в небольшую пробку. — Чего тебе пригрозить? Один хуй всё отстреленное отрастет снова. Это, конечно, интереснее, но я не фанат допросов. Мелкая не любит такого — чтоб лез кто. Она знает, что если что, ко мне можно прийти напиться, поплакать и сделать какую-нибудь херню, за которую Роллинз попытается отвернуть нам уши. Я знаю, что она хуйни не натворит. Да и выгребем если что. Как и всегда. — Спасибо, Рамлоу. — Ага, замётано.***
Когда Стив возвращается, у него дома бардак, на стенах брызги крови, на полу трупы в невыразительной черной форме. На нашивках — череп с щупальцами и от этого что-то леденеет внутри. Стив берет наизготовку щит, по пути насчитывает человек пятнадцать, пока не оказывается в гостиной — там от трупов не продохнуть, он и не подозревал, что в его квартире вообще столько людей поместиться может. На перевёрнутом шкафу сидит Роуз и курит. В луже крови на полу уже лежит с десяток бычков, а женщина сначала наставляет на него пистолет, а потом стреляет за спину. Сзади падает ещё одно тело. Та же форма и нашивки. Роуз криво улыбается ему. — Хей, как задание? — Нормально. А у тебя вечер продуктивно прошёл. — Ещё бы, я же хуй накрутила на предложение поработать на Гидру. Сказала, что они лохи позорные. Обидела наверное, — она опирается на Стива, и тот забирает её на руки, прижимая к себе. — На кухне есть запечённая картошка и нет тел. — Я позвоню Нат, а пока сходим в душ и поедим. Как там в спальне? — Там самая жара, — виновато приподнимает брови Роуз. — Я переодевалась, когда эти уроды полезли в окно и через дверь. Стив хмыкает и переносит Роуз через порог ванной, сажая на стиральную машинку. Она раздевает его, нежно целуя, и Стив едва может держать ровный тон, когда звонит Нат — у Розмари охуенный рот и самый развратный язык на свете. В душе они наслаждаются друг другом после недельной разлуки, а потом Стив встречает Вдову с Розмари на руках, просто натолкнувшись на неё в коридоре. Стив в одних пижамных штанах и высоких ботинках от капитанской формы. Он знает, что выглядит нелепо, но не беспокоится на этот счёт. Романова только брови поднимает, и говорит невозмутимо, но не холодно: — Счастья-здоровья, детей умных, — и закрывает дверь на кухню с обратной стороны. Смеясь и обмениваясь шутками, Стив и Роуз кормят друг друга слегка подгоревшей запеканкой, целуются, снова разговаривают. Розмари осторожно думает, что кажется так выглядит «долго и счастливо». Та самая «сказка о любви».***
— Слушай, старик, у тебя точно всё в порядке? Она же, ну… Есть же традиционные ценности, — они с Сэмом сидят в пиццерии, пока Розмари и Ванда выбирают себе мороженое через улицу. Сэм вот уже третью минуту доносит до друга свою мысль, а друг только хмыкает и снова смотрит на наёмницу с жадной нежностью. Осознанно, взвешенно, чисто. — Женщина должна готовить, ждать мужа домой, детей воспитывать, цветы там поливать. Ну и всякое такое. А у твоей подружки точно не все дома. ПТСР. И характер ужасный. Почему ты не хочешь найти себе хорошенькую женщину, которая будет тебя боготворить, а не гонять за чипсами? — Сэм, ты ничего не изменишь. Я ценю твою обеспокоенность, честно, — Стив смотрит на него дружелюбно. — Так что давай закроем тему. — Конечно, брат, в чём вопрос. Но ты все-таки постарайся посмотреть без шор влюбленности. Стив не может. И не хочет. Он смотрит, как девушки смеются, как солнце золотит волосы обеих, как оттаивает Ванда. Он буквально чувствует лёгкость между ними и знает, что Ведьма будет в порядке. Потому что рядом с Розмари всё становится в порядке, и наверное — это её особый магнетизм. Как и у её брата. К ним тянутся сломленные и побитые жизнью. Отогреваются, встают на ноги, привязываются. Выстраивают свою разбитую на осколки жизнь и находят силы рано или поздно шагать самостоятельно. Стив уверен — и Роуз, и Брок редко когда замечают своё чудотворное влияние. При их работе, которая и не таких выламывает самыми тёмными человеческими пороками наружу, оба вполне естественно сохраняют голову ясной, а желание помочь — искренним. Одна разница, что помогать они не рвутся. Удивительная разумность с их то характером. Розмари ловит его взгляд и ехидно улыбается, добавляя в его любимое фруктовое мороженое ненавистную шоколадную крошку, чтобы стянуть из его порции побольше. Вредина. Самая настоящая редиска.***
За Стива продолжают волноваться Баки, Наташа, секретарши ЩИТа и добрые пожилые соседки. Сэм намекает, что у него есть классная подруга, которая без ума от Капитана Америка, а Старк шутит, не очень удачно, что нашёл Роуз подработку — проверять качество его системы безопасности. Сам Роджерс не возражает, чтобы друзья присматривали за ним. Он даже не возмущается на бубнеж Баки о том, что «эта стерва тебя когда-нибудь загонит в могилу» — ему всё равно, даже если так в конце концов и получится. Стив украдкой улыбается, сжимая в кармане маленькую коробочку. Он счастлив, влюблён, и хочет наконец уговорить Роуз завести собаку. А с тем, подходит ли ему наёмница, он разберётся как-нибудь сам. Тем более, что и разбираться то не в чем. Подходит, и всё тут. А то придумали — миссис Роджерс. Согласится она на его фамилию, как же, документов столько менять. Да в общем-то и чёрт с ней, с фамилией. Лишь бы возвращалась домой. К нему.