Их любовь была красива, словно целая Вселенная.
Звуки фортепиано разливались по гостиной, зачаровывая своим звучанием. Рождественская ель была укрыта разноцветными гирляндами, словно покрывалом. Старые антикварные игрушки слегка покачивались, незаметно для хозяев исполняя таинственный танец. Снежная пурга, что творилась за пределами уютного дома, завораживала. Где-то свистела вьюга, показывая свое величие, а в это время, где-то в Норвегии, рыжеволосая девушка чувствовала тепло. Небо было ими недовольно, показывая свое свирепство большую часть года, но Кларисса лишь смеялась над ним. И обнимая со спины Александра, положила голову на его широкое плечо, которое всегда было её поддержкой. Его пальцы пробегали по клавишам, завораживая рыжую. Они пошли против судьбы, распростившись со всей своей прошлой жизнью, оставшись вдвоем. Пара не задумывалась над тем, навсегда ли это, а лишь наслаждались тем, что находятся рядом. Махровые носки слегка скользили по гладкому паркету, заставляя опереться о брюнета сильнее. Приглушенный свет лишь подчеркивал черты лица Лайтвуда, заставляя Клэри любоваться им и улыбаться от его серьезного выражения лица, когда он начал исполнять последний этюд. — Александр, — прошептала она и оставила нежный поцелуй на виске. Он улыбнулся и продолжил игру. Прижавшись к нему, Моргенштерн начала проводить своими холодными руками по его спине, рисуя незамысловатые узоры и четко проводя пальцами по тем местам, где вчера оставила кровавые отметины своими острыми ноготками. Она касалась Александра и он чувствовал, будто впадает в невесомость. И так было каждый раз, в каждый проведенный вместе вечер. Космос, скопление галактик, вселенные… Это все было между ними, когда они просто обнимали друг друга. И сейчас, когда Клэри положила свои руки поверх рук Александра, то закончила вместе с ним этюд. Музыка перестала раздаваться по помещению, но это лишь больше сблизило их. Проведя своими крепкими ладонями по её хрупким рукам, он нежно поцеловал её пальцы, чем вызвал легкий смех девушки. — Кларисса, — лишь в тон ответил он и одним движением усадил рыжую к себе на колени. Все мы встречаем людей, которые захватывают наши души. Рано или поздно это случается. Но здесь все было иначе. Её душа и его — едины. Из чего бы они ни были сотворены, они сплетаются в одно целое. Все их прикосновения были естественны, но это не делало их менее желанными. Они разносили друг друга в щепки и воспламеняли, превращая в пепел. Сходили с ума, лишь смотря в глаза. Без стука врывались в сердца друг друга, обретая безграничную власть. Кричали, скандалили и целовались. Бесконечно целовались, показывая свои чувства. Удивительно, но они никогда не говорили о том, что чувствуют и никогда не ставили рамок. Это все было без надобности. Все их ссоры заканчивались тем, что становились лишь нужнее, необходимее. Они были ядом друг для друга, похуже табака или алкоголя, но от этого тянулись быть вместе лишь еще сильнее. Резкий порыв ветра заставил окна затрещать, от чего девушка прижалась к нему еще ближе. Несмотря на бурю и ураган, которые творились за пределами их дома, они чувствовали себя тихо и спокойно. Им казалось, будто время над ними не властно. — Я люблю тебя, — прошептал он, легким движением проводя по её скуле. — Не говори чушь, — ответила она с уже характерной для неё дерзостью. — Разве ты не любишь меня? — с усмешкой спросил он. — Ты любишь дышать, Александр? — спросила она, обвивая руками его шею. — Между нами не любовь, милый. — А что же, если не любовь? — улыбнулся брюнет, пропуская рыжую прядь волос между пальцами. — Нечто большое, Александр, — шептала она. — Нечто такое, от чего бесятся сами небеса. И не смей говорить, что это любовь. Это мы. — Мы? — с издевкой протянул Александр. — Мы, — подтвердила девушка. — Я и ты. Мы. — Тогда, я люблю нас, — сказал он, всматриваясь в зеленые глаза, и Клэри почувствовала, как приятное щекочущее чувство разрастается её груди, а сердце начинает биться чуть чаще. И сливаясь в нежном поцелуе, опираясь о фортепиано и переливаясь в свете гирлянд, молодая пара испытывала счастье. Они знали о философской теории, которая гласит, что вся наша жизнь — это замкнутый круг. Но кто сказал, что его невозможно разорвать?.. — Александр, — оторвавшись, произнесла рыжая, тяжело дыша. — Кларисса, — в тон ответил брюнет, вновь целуя девушку.Их любовь была красива, словно целая Вселенная.