Принцесса Кацуки и рыцарь Шото.

После дня рождения Бакуго жизнь понеслась все таким же стремительным потоком дальше. Кацуки устроился на полную ставку следователем на следующей же неделе. Айзава его принял, хотя многие говорили что делать этого сейчас не стоит, потому что блондин еще не разобрался как работает его причуда. По этой же причине сам новоиспеченный следователь после работы сразу же отправлялся на специальную площадку для тренировок, которая занимала большую часть территории полицейского участка, и тренировался там чуть ли не до потери пульса, пытаясь понять систему. Неконтролируемые пока еще взрывы были очень даже полезны. Бакуго понял что к чему только когда после очередной тренировки он плечом прислонился к столбу, который постигла участь всех вещей попадавших в руки парня. На следующее же утро после этого студент поехал в медцентр, где выяснилось что вместо пота его тело выделяет чистый нитроглицерин. — Теперь понятно почему ближе к концу тренировки взрывы круче получаются. — Только и сказал тогда блондин. Кацуки предусмотрительно не сказал об этом никому кроме Айзавы. В боях с коллегами это помогало. Все они просто пытались лишить его возможности использовать руки, не догадываясь что капля «пота», упавшая с подбородка в полете, может стоить им жизни. Так же помогала в бою такая штука как умение махать кулаками, ибо почти никто не ожидал удара в челюсть. И через некоторое время большей части следователей пришлось не поучать бывшего консультанта, а ровняться на него. Чтобы никого не взрывать на тренировке без надобности Бакуго стал носить перчатки и нечто вроде металлических наручей, удлиненных до самого плеча. Когда надо встроенный в них механизм охлаждал кожу или наоборот включался подогрев так что нитроглицерин лился рекой проводясь к ладоням. Благодаря такой системе сила взрывов регулировалась. С этими наручами и своими излюбленными майками с высоким воротом, закрывающим всю шею, блондин стал напоминать киборга из аниме Ванпанчмен. Заметили это все только когда Эйджиро вдруг воскликнул «Ребят, вы гляньте он же вылитый Генос!». Народ тогда разделился на две группы. Одни отправились смотреть кто такой этот Генос, а другие уже знакомые с киборгом поражались, мол, как так, почему раньше не заметили? Эту реку изумления остановил сам объект этого изумления вопросом «А Кетчунез получается тот лысый в плаще?». Каминари тогда сразу свалился со стула, представив лысого Тодороки. Сам Шото на это только посмеялся. Ну хоть над чем-то. Отношения, даже дружеские, с Кацуки у него теперь не клеились совсем. Клеем, так сказать, даже и не пахло. Следователь искренне полагал что это из-за того вечера, запись которого он посмотрел на своем телефоне. То тихое «Я согласен» он не разобрал. Так же никто не сообщил двуцветному что студент видел как он целовался с Момо. Бакуго больше не хотел работать в паре, но молчал. Чисто из гордости и упрямства. Какие-то действия не дружеского характера со стороны напарника он воспринимал в штыки. Если смотреть со стороны Кацуки то Шото становился каким-то подлецом, который говорит одному что любит, а встречается с другой. Именно встречается. Студент почему-то был в этом уверен. Да, у блондина были чувства, но бороться за следователя с секретаршей он не собирался. Ведь это и звучит смешно. Со сбоем в общении напарников пропали и совместные просмотры фильмов, игры в карты и прочие развлечения. Когда двуцветный предлагал сходить в кино, тот вылавливал взглядом Яойорозу, если такое было возможно, и отказывался, ссылаясь на тренировки. И на одной из них все тот же наблюдательный Эйджиро приметил что Бакуго не сражался только с Тодороки. «А ведь это шанс.» — Подумал студент. Это шанс наконец показать что он серьезный противник. Добиться признания своей силы. — Сразитесь, сразитесь. — Законючил Тенья. — И действительно. Давай-ка сразимся. — Разминая костяшки пальцев одобрил Кацуки. Шото начал было отнекиваться, но его все же уговорили. Когда напарники перешли в очерченную зону боев следователь твердо решил что он не будет нападать. Не будет вредить цветочку. Бакуго же был настроен иначе. Он собирался хорошенько навалять предмету воздыханий и, если получится, извалять в песочке. Как только прозвучал сигнал к началу боя блондин сорвался с места. Он на огромной скорости, достигаемой при помощи взрывов, начал носиться вокруг противника по хаотической траектории. «Быстрый. Даже слишком.» — По отработанной привычке подумал Тодороки. Кацуки еще некоторое время кружил вокруг и наконец решил напасть. Шото выставил ледяной барьер, который разлетелся от взрыва. Студент обрушивается сверху. И снова этот чертов лед. Еще несколько таких нападений без ответа дали понять что двуцветный собирается только обороняться. «Кетчунез, смысл битвы не в этом!» — С раздражением подумал блондин. Так просто натыкаться на лед можно бесконечно. Точнее пока Бакуго наконец не устанет. Нужен выход. И он есть. «Нужно выбесить его. Но как?» По закону подлости все интересные мысли вылетели из головы. Да и как вообще можно разозлить человека в бою? Кричать ругательства и улюлюкать? Не вариант. Нужно что-то позажигательнее. Кацуки к этому делу подошел творчески. Даже по ребячески. В очередной раз проносясь мимо противника студент отвесил ему поджопник. Просто поджопник. Тодороки ну никак такого не ожидал. Он предполагал что цветочек зарядит ему с кулака по скуле. Тогда бы можно было хоть уклониться., а тут такой сюрприз. И дальше хуже. Бакуго окончательно впал в детство. Он трепал двуцветные волосы, смешивая их, щипался, хватал противника за нос, задирал футболку. И уже через 20 минут смеялся с вида растрепанного, раздраженного, с болящими боками и саднящим мягким местом Шото. Сейчас он чем-то напоминал кота, за которым час носились с феном или пылесосом. — Да хватит уже! — Не выдержал после очередного щелбана следователь. «Отлично он на пределе.» Помариновав противника еще немного блондин решил его добить. Идея была убойной на взгляд парня, хоть и не его авторства. Подкравшись сзади к напарнику студент положил руки ему на плечи и начал трясти с криками «Учись дрочить при морской качке!». И стыдно и смешно. Все, кто эти вопли слышал и все, кто видел лицо Тодороки в этот момент уже катались по песку. Но нужного результата так и не вышло потому что Шото начал хохотать. С лиц смеющихся коллег. А они в свою очередь с лица Бакуго. Он почти полчаса доводил и злил напарника чтобы тот начал сражаться. И тут терпение лопнуло. — Да сколько, твою мать, можно, а? Ты сюда зачем пришел вообще?! Тупо стоять в обороне и ржать как конь?! От избытка эмоций Кацуки снова пнул парня. Это заставило двуцветного обернуться и резко перестать смеяться. Сейчас лицо напарника не вызывало никаких «Утигосьподи». Оранжевые глаза потемнели от гнева и теперь казались даже не красными, а бордовыми. Они то больше всего и пугали. В этот же момент следователю пришлось уклониться от взрыва и отступить. Парой резких движений блондин сорвал с рук наручи, ломая крепления. Перчатки тоже полетели куда подальше. Они только мешались. Рыча, Бакуго снова ринулся в атаку. В ход шли как и взрывы, так и простые удары. Даже со своей отточенной реакцией Шото не мог блокировать всего. — Когда ты уже признаешь меня равным противником?! Я тебе не ванильная хрень! Ну же! Бей! Я бросаю тебе вызов! — Выкрикивал блондин, уже с легким отчаянием в голосе. Он надеялся что Тодороки его услышит, что получится достучаться и добиться боя на равных. А следователя рвало на две части. Одна, которая безумно любила этого крикуна, была против. Другая же, часть-боец, откликалась на вызов. Всем известно что любовь держится на взаимоуважении и доверии. И даже если они всегда будут просто друзьями этот бой важен. Не принять вызов — показать свое неуважение, не увидеть силу напарника, на которую в дальнейшем придется рассчитывать. И Шото сдается. — Я принимаю твой вызов! Обещай что если я выиграю мы поговорим! — Прокричал Тодороки. — Ладно! — Ответил парень, несясь навстречу напарнику. Кацуки наконец увидел. Увидел огонь в глазах двуцветного, азартную улыбку. Сердце, которое и так билось в ускоренном ритме, забухало еще быстрее. Кровь, казалось, кипела, а легкая усталость улетела куда-то далеко. «Черт возьми, он меня бесит, но это просто прекрасно.»