was it poetry?

мысли чимина были беспорядочно рассеяны, кожа похолодела. порой с промокшей челки на глаза стекали капли воды, но парень никак не пытался их вытереть. можно ли было приравнять это к пленительным текстам песен намджуна, однажды записанными на лист бумаги? а к рифмам, что читал юнги, будто освобождая своё внутреннее разгоревшееся пламя, так агрессивно, отчаянно и так страстно? хм. забавно с пламенем вышло. ныне же огонь восседал между его пальцев, почти касаясь своими полыхающими языками сырой кожи. он наблюдал, как его же лицо поедает огонь, как его лучезарную улыбку обвивает серый пепел. лицо чонгука оказалось следующим. какая жалость. его глаза были столь ясными, такой счастливый с, похожей на кроличью, улыбкой, растянувшийся по лицу весёлой гримасой, чимин думал, что определенно сложно с ней жить. было бы больно сохранять её именно сейчас. это бы ранило чимина. после всего, ведь звук скрежета шин о дорогу никогда не являлся звуком, вызывающим улыбку. очередь дошла до хосока. вся сила и энергия, что теснились в нарколептике, выплескиваясь в моменты его искренней радости каждый раз, когда он танцевал, бесследно пропали. пламя съело и его улыбку тоже. или, быть может, это и не было оно. быть может, это оказались путаница в мыслях и очередные лишние таблетками, которыми он наглотался. он был по прежнему холоден, хотя пальцы рук уже постепенно обвивал огонь. впрочем, юнги успел выгореть ещё давно, не так ли? он же был поглощён пламенем ненависти к себе, его внутренней искры, которой стоит только показаться и уже вся комната будет пропитана его искрящимся пылом, его рваной души и несбыточных мечт., но сейчас юнги в порядке, верно? юнги сгорел и всё равно добился покоя. чимин в ярости смахнул вбок картину, стоило языкам пламени добраться до широких плеч джина. он их помнил. помнил, как запрыгивал джину на спину, чтобы тот покатал чиму, помнил, как ёрзал, будто червяк, пытаясь поудобнее уместиться, помнил, как смеялся до невозможности ровно дышать, каждый раз, когда сокджин опять терял равновесие. слёзы начали сжигать и его. казалось, он не смог бы избежать возгорания в любом случае. тэхён. положил ли всему начало именно он? чимин не был уверен. может, отправной точкой послужило то, как однажды тэ в спешке позвал к себе джина, заикаясь и проливая слезы, а его окровавленные руки неконтролируемо тряслись. опять же, чимин не был уверен. может, всё началось ещё задолго до этого, когда они все впервые друг друга встретили, и после их ночных пьянок под звёздным небом, и после дешёвых фейерверков возле костра в четыре часа утра, и после их посиделок в вагонах поездов, где они планировали обстановку их совместного дома. когда, после всего этого, судьба, ничего не сказав, предначертала им смерть. чимин уже, чёрт возьми, ни в чём не был уверен. хотя он прекрасно знал о воде, которая тогда растекалась, сводясь кругами над головой тэхёна, лишая того воздуха. прямо как сейчас. нескончаемые слёзы исказили лицо чимина, сделав того похожим на беспомощного плаксу. парень не чувствовал ровно ничего, кроме удушающей боли, что разрывала его грудную клетку, словно, ещё чуть-чуть и она треснет, разлетится. то, как он плакал навзрыд, поддаваясь горечи воспоминаний, которые уже ни за что не получилось бы заново прожить и прочувствовать, но которые прямо сейчас, наяву, вытекали из его вен алыми полосами, будто душа чимина пыталась их вытеснить из его тела и больной головы раз и навсегда, было поэтичным? а то, как чим, погрузившись ниже уровня прохладной воды, которой тот наполнил ванну, открыл глаза, чтобы жгучие ощущение влаги на глазах оказалось его последним чувством, а нечеткий, волнистый, потолок ванной комнаты- последним видом, можно было назвать поэзией? получилось бы стихотворение из того, как его грудная клетка сжалась, как лёгкие наградили парня невыносимой болью, а тело буквально вскрикнуло о срочной надобности воздуха? а освежающие прохладное ощущение солёного бриза на лице, когда парень сидел в кузове грузовика летним днём, тоже было поэтичным? безудержный смех, который могли услышать лишь его семь верных друзей, ставших родными братьями, тоже стал неким воплощением поэзии? и под конец: из того, как перед глазами густо потемнело, а на сердце, наконец, появилось это долгожданное облегчение, сложилось эдакое неозвученное стихотворение?

——————————————

квадратная улыбка, мерцающие под палящим солнцем каштановые волосы и, красиво выделяющиеся на загорелом лице, глаза, чей цвет теперь был гораздо светлее, чем когда-либо раньше, показались на горизонте. «чимин! ты смог!», — он схватил чимина за руку и принялся дёргать её, а тот даже и не пытался остановить ликующего парня. за ним засверкали очертания небольшого здания, подсвечиваемого, не смотря на и без того палящие солнце, ярко-голубой надписью «мотель». на табличке чим чётко прочитал «мест нет», но парень перед ним всё равно настойчиво туда его тянул. чимину померещилось, будто изнутри донёсся слабенький звук, похожий на скрипучий смех джина, будто он сумел уловить изящную мелодию, вылетающую из-под клавиш пианино. был ли это один из мотивов юнги? вдруг впереди идущий парень остановился и нахмурил брови, разворачиваясь и с надеждой во взгляде высматривая кого-то за спиной чимина. «где намджун-хён? разве он не с тобой?» до чимина, наконец, дошёл смысл слов и всего происходящего, его сердце умиротворенно забилось и благоговейная улыбка прорезалась на его лице впервые за столь долгое время. «ещё нет, тэхён~а., но скоро он присоединиться к нам, я точно знаю.»