Момент, изменивший жизнь

      Человеческий страх – чувство, которое у нас появляется со временем. Оно обволакивает человека, не давая выбраться наружу. Ты будто утопаешь в собственных кошмарах. Некоторые люди полностью погружаются в пугающие мысли и навсегда остаются там. Страх уходит, со временим, но заседает в глубоком подсознании человеческого мозга. У разных людей разные страхи: темнота, насекомые, вода, одиночество, пространство, мысли. Всё это может находится в одном человеке. Немногим удается побороть свои кошмары, а некоторым для этого нужна помощь. Всё-таки страх или боязнь чего-то – это то, что делает нас людьми, а не машинами для убийств.       Ривай медленно открывает бледно-серые глаза, с расширенными зрачками. В него тут же врезаются лучи яркого света, исходящие из приоткрытых окон. Он лежал в собственной спальне, укрытый одеялом до пояса. Все тело болезненно ныло, особенно руки. Слишком больно, чтобы пошевелить даже кончиками пальцев. На лице лежали ещё влажные, черные пряди волос. В комнате было свежо и тепло. Мужчина обогнул взглядом помещение. Возле деревянного окна он увидел знакомую фигуру. Растрепанные волосы, обтягивающие джинсы. Этого человека было сложно с кем-то спутать. Нехотя, Ривай перевёл взгляд на запястье. Бинты, которые уже пропитались кровью. Аккерману не впервой видеть алые следы жизни, но именно в этот момент он испугался. Он не помнил, что произошло. Воспоминания вырисовывали только неразборчивый крик и тихий плач. — Эрен… — прокряхтел Леви, пытаясь подняться на локти. Взгляд не мог сфокусироваться на чем-то одном, всё было, как в тумане. Ривай пытался вспомнить, хотя сам не понимал, что. В комнате царила тишина. Слышался звук листвы, которую нежно перебирал ветер, а мимо пролетающие птицы, что-то пытались сказать своим товарищам. — Йегер, мать твою! — Леви крикнул, как только мог. Ведь на прошлые слова Эрен никак не отреагировал. Он продолжил стоять у окна, смотря куда-то в даль. Леви был рад, что парень находится рядом с ним, но его мучал вопрос: «Как юноша сюда попал?», и «Что Аккерман мог сделать, что пришёл даже Эрен?». Из угла комнаты послышался всхлип. Такой детский, с неким облегчением. Эрен поворачивается лицом к Риваю. По розовым щекам текут солёные слёзы. Глаза открыты. За всё время, пока они смотрели друг на друга Эрен ни разу не моргнул. — Зачем… — наконец голос парня послышался из полуоткрытых уст. — Зачем ты это сделал?! — эмоции медленно накипали, поэтому их было очень сложно сдерживать. Горячие слёзы, текущие из глаз, переросли в фонтан. Аккуратное лицо юноши в момент покраснело. Он был похож на бушующий вулкан. — Я мог лишиться последнего человека, который дорог мне, уже второй раз в жизни! Ривай! Опять!!! Зачем!? — слишком много произошло за последние несколько часов, чтобы Эрен мог говорить об этом спокойно. — Ты чуть не умер из-за это ебаной железяки! Или из-за меня… Опять… еще один человек, чуть не умер… из-за меня… — кажется, бушующая стихия приутихла и села в древнее кресло. Теперь по комнате разносился звук всхлипов. Слёзы – тоже одна из составляющих человеческой природы. Через свисающую чёлку можно было увидеть закрытые глаза с потоком жидкости. В этот момент Ривай вспомнил, что произошло вчера или сегодня. Он не знал, сколько провалялся в отключке. От голоса Эрен боль в теле ушла. Мужчина смог приподняться на локтях. Руки немного ныли, но это было не очень ощутимо. Мужчина поднялся с кровати. Пол был холодный и от первого прикосновения Леви вздрогнул. На нём была надета его тёмно-синяя пижама. Ривай немного смутился, ведь в ванной он был нагишом и, кажется, Аккерман догадывался, кто его переодел. Босые ноги издавали неприятный звук, когда ступали по голому паркету. Мужчина обошёл кровать и приблизился к Эрену, который опирался локтями о колени, и прикрывал лицо руками. Когда между ними оставалось немного места, Ривай присел на корточки, заглядывая под ладони юноши. Такое детское, красное и испуганное лицо виднелось из-под них. Леви провёл пальцами по худым рукам так, что почувствовал мурашки по телу парня. Как только Ривай понял, что Эрен немного расслабился, то он отодвинул руки от лица Йегеря. Они оба любили прикосновения друг друга и страстно желали их. Юноша не сопротивлялся, а просто наслаждался происходящим. Такие тёплые, нежные руки, такого холодного с виду человека. Секунда, и Ривай крепко обнимает Эрена. Парень прислоняется к спинке доисторического кресла, а руками немного приподнимает мужчину с пола. Хоть Йегер и не был качком, но мог поднимать тяжёлые вещи, поэтому поднять Ривая для него не составляло труда. Леви не сопротивлялся его действиям. Если бы это был кто-то другой, то мужчина давно бы убил этого человека. — Спасибо, что спас мою жизнь уже дважды, — произнёс Ривай, ерзая на коленях парня. В ответ Эрен лишь сильнее обнял мужчину и обогрел его шею горячим дыханием. Боль в руках давно прошла, как и боль во всём теле. Голова была наполнена приятными мыслями. Всё было прекрасно до того момента, как мужчина бросил взор за кресло. Такая знакомая чёрная сумка, которую он ни раз стирал от ярко красных следов. Тут гнойные мысли начали посещать голову Аккермана. Совсем, как тогда, перед тем, как он чуть не совершил самоубийство. В тот момент мужчина думал лишь о собственном благе, совсем забыв про Эрена. Того, кого он ни за что бы не отпустил.       По воспоминаниям Леви, у него были серьёзные порезы, и от этого возникал вопрос: «Как?». Мужчине так не хотелось нарушать это спокойствие, но этот маленький нюанс не давал ему покоя. — Откуда ты знал, что делать, когда нашёл меня? — в тёплой комнате раздался шёпот. Такой нежный и успокаивающий. Леви вдохнул приятный и такой знакомый запах шампуня, исходящий от коричневых прядей. — Я не знал, а просто делал это на автомате, — немного громче, чем в пол голоса произнёс парень. — Если бы не моя мать, я бы вряд ли успел, что-либо сделать, — добавил он. Леви отмотал время назад, когда Аккерман находился в комнате Эрена. Мужчина вспомнил, что краем глаза видел фотографию ребёнка и женщины с тёмными прядями. Тогда он не стал задумываться, кто это, ссылаясь на то, что это родственница парня. — Та женщина на фотографии? — спросил Ривай, больше утыкаясь в рассыпчатые волосы юноши. После этого вопроса последовала лишь тишина. Эрену было сложно вспоминать своё прошлое по-многим причинам, и одной из этих причин была его мать. — Карла Йегер – моя мама, — с разочарованием произнёс парень. Леви был знаком этот тон в голосе – тоска по родному человеку. — На той фотографии мне семь. Через три года, когда родители развелись, у неё начались приступы, при которых человек хочет навредить себе. Несколько раз она резала запястья, бросала работающий фен в воду, спускала ноги в кипяток. Один раз чуть не повесилась… — очень давно парень не погружался в такие воспоминания, что сейчас это было сделать очень трудно и больно. — Каждый день, на протяжении шести лет, после школы я бежал домой, чтобы приглядывать за мамой, но один раз не успел… Она скончалась от потери крови, порезав две руки от запястья до локтя, — с каждым словом рассказ Эрена становился всё мрачнее и мрачнее. — Узнав о смерти матери, отец забрал меня к себе. Уже два года я не был на ее могиле… — за парня говорила его совесть, хотя он не был ни в чем виноват. — Перевязывать руки от подобных ран и смазывать мазью – забытое, но привычное дело, — несколько часов назад, парень перенёсся в прошлое, не очень далёкое, но не приятное. Он увидел картину, которую не видел восемь лет. Ещё один близкий человек, чуть не умер из-за него. — Ты не в чём ни виноват. Без твоей опеки, Карла бы прожила значительно меньше. Пожалуйста, не кори себя, — Ривай не умел успокаивать, или сожалеть людям, но слова поддержки в адрес Эрена лились сами из уст мужчины. Аккерман обнял парня еще крепче, пытаясь передать своё спокойствие юноше. Теперь он понимал, что означала фраза, сказанная немного ранее: «Ты чуть не умер из-за это ебаной железяки! Или из-за меня…Опять…еще один человек, чуть не умер из-за меня…». — Пообещай мне, что никогда не умрёшь… — раздался еле слышный голос с детскими нотками. — Я никогда не умру… я останусь с тобой… навсегда… — Ривай не думал, что говорит. За него опять говорили чувства. Слова без здравого смысла – одна из составляющих влюблённости. Мужчина не понимал, что он говорит и делает. В глубине души Леви знал, что это неправильно. Но из его уст, не вырвались другие слова. Сейчас ему не хотелось думать, что он будет делать потом. Ривай наслаждался жизнью. Впервые за долгое время. Возможно, это вовсе происходило первый раз. Он жил здесь и сейчас. Ему не был никто нужен, кроме человека, который обнимал его настолько сильно, что иногда было сложно дышать.       От такого тепла и уюта – Эрен заснул. Это Ривай понял по лёгкому сопению. Мужчина выбрался из объятий и чуть не грохнулся вниз. Ноги затекли и онемели от долгого сидения на одном месте, да ещё и в не очень удобной позе. Сделав лёгкую разминку, при этом тихонько ругнувшись, Ривай направился в ту самую ванную, где он чуть не оборвал собственную жизнь, но только благодаря чудищу, которое спало на втором этаже, он выжил. Леви не стал заходить внутрь комнаты, которая была обита плиткой. Аккерман снова обходил знакомый дом, как будто в первый раз. На удивление мужчины, всё было прибрано, а на полу ванной комнаты не красовались следы кровавых пятен. Оказывается, парень еще и убрался. Не так идеально, как это делает Леви, но всё же.       Мужчина огибает взглядом помещение первого этажа и видит, что на кофейном столике стоит аппетитный торт. Опера, которую играл желудок мужчины, явно намекала на то, что: «Я хочу жрать!», поэтому Ривай без лишних раздумий взял сладость и направился на кухню. Двумя лёгкими движениями Леви ставит чайник на плиту, и открывает красивую коробку, обвязанную красивой, алой лентой. На кравфтовой бумаге, которую мужчина безжалостно рвёт и бросает в помойное ведро, было написано «ALIFA» - название кондитерской, пекущий божественные торты. Пока Ривай ждёт чай, из его рта течёт целый Ниагарский водопад. И вот горячий напиток, как и торт стоят у него перед глазами, остается только сказать «внимание, МАРШ!». Через каких-то пятнадцать минут, пол торта оказывается в животе у Леви. У мужчины была отличительная черта: он не пьянел от алкоголя, но сума сходил от сладкого. Именно по этой причине, Смит всегда прятал шоколад в собственном кабинете, но эти заначки раскрывали, спустя пару недель. От дозы глюкозы, у Ривая на лице расплывается улыбка маньяка. Он смотрит на остатки торта и тут «ИСКРА, БУРЯ, ЭМОЦИИ!». Леви уже со всех ног бежит на второй этаж к Эрену, не забыв прихватит оставшуюся часть сладости.       Перед тем, как зайти в комнату, мужчина проверяет, спит ли юноша. К его удаче, Эрен всё также посапывал в кресле. Голый паркет предательски скрипит и издает неприятный звук, от которого Йегер немного шевельнулся. Леви подходит к парню, держа торт в левой руке. Мужчина смотрит на Йегря, как на жертву. После, Ривай правой рукой берет немного сливок с верхушки сладости и аккуратно подносит к губам парня, размазывая их. Даже от такого Эрен не проснулся, а может, он давно не спит? Леви хмыкнул, всё также наблюдая за спящей мордахой, у которой на губах красовались размазанные сливки.       «Вот бы это были мои сливки», — подумал мужчина, приближаясь к юноше всё ближе и ближе. Он ловко вцепляется в губы Эрена, аккуратно слизывая белый крем. Ответная реакция последовала незамедлительно. Хотя парень и не понимал, что происходит, но он не хотел это останавливать. Такой знакомый, терпкий вкус нежных, пухлых губ, от которых сходишь с ума. От каждого прикосновения хочется больше и больше. Ривай первый отрывается от губ Йегеря, смотря на него, как на девушку легкого поведения. Тот лишь по дебильному улыбается, впрочем, как всегда. После Эрен встает и забирает из рук Леви его прелесть, направляется к двери. Мужчина не против доесть остаток сладости, и поэтому он сделал шаг в сторону юношу, который почти вышел из комнаты. — А знаешь, я передумал, — хмыкнул Эрен, резко поворачиваясь к мужчине лицом. На всё помещения слышится: «Та-та кае э!», а затем звук торта, который расплющился о пол. Ривай успел отклониться и сейчас наблюдал картину: Эрен в торте, пол в торте, всё в торте. Йегер лишь улыбался во всю челюсть. Ривай же закатил глаза и направился в кухню. — Швабра в низу, думаю, ты и сам в курсе, — бросил мужчина, спускаясь на первый этаж. Сзади слышаться крик возмущения и не довольства.       Эрен поднимается с липкого пола и кое-как доходит до кладовки, оставляя за собой липкие следы преступления. Теперь крем от этого грёбанного торта находился повсюду. Пока парень копался в кладовке, в поисках ведра и швабры, Леви наблюдал за этим, фыркая и вздёргивая бровью. На Эрена упали всё моющие средства, которые Ривай расставлял по цвету и способу применения. После долгих трудов, юноша вытащил ведро со шваброй. Как только Йегер повернулся к мужчине лицом, то на его улыбку обрушилась грязная половая тряпка. Парень вздрогнул и отстранился назад.       «Как я и думал. Никакой реакции», — подумал Леви, смотря на то, как парень бегает от сухой ткани. Эрен был ребёнком в теле подростка. Может поэтому он был искренним, весёлым и добрым? Хотя он и сейчас такой. Ривай облокотился локтями о спинку дивана. Аккерман внимательно наблюдал, за виляющей задницей в ванне, которая набирала воду в железное ведро, и от которой было слишком много посторонних звуков. Теперь дом мужчины не был одинок. И опять благодаря Эрену. Пока парень впереди изредка выругивался нецензурным лексиконом, Леви опять упал в пучину мыслей. Он смотрел, как разливается вода на деревянном полу и убирает весь крем, как Эрен умело орудует шваброй, протирая лёгкими движениями поверхность.       «Неужели, мы встречаемся…», — проворачивал он у себя в голове. Ривай хотел этого, но в тот момент он снял розовые очки и начал мыслить здраво. Пока Эрен находится с ним, то он в потенциальной опасности, но и без него Эрен в такой же опасности. Прекратить общаться… Для них это был единственный выход. У Йегеря своя жизнь, у мужчины своя. Акккерман просто уедет. И забудет… хоть это будет сложно, а может даже невозможно. У парня есть семья, а кто есть у Ривая? Начальник извращенец и его верная подруга-любовница? Если Ривай уедет, и избавиться от Эрена, тем самым защитив его, то из его жизни исчезнет солнце. Он опять погрузится в серую массу. Возможно, уйдёт от Смита и начнёт всё с чистого листа, но тогда рядом с ним не будет Эрена. Леви опять останется один. Из волокиты реальности мужчины вытянул громкий шлепок. Поворачивая голову в сторону «хозяюшки», он видит: звезду, которая распласталась на полу и пыталась встать. Ривая впервые за всю жизнь искренни улыбнулся, закатывая глаза. — Может поможешь!? — крикнул юноша, барахтаясь в луже. Он был полностью мокрым: рубашка, джинсы, волосы. Мужчина соизволил подойти к нему, секунд тридцать просто пялась на главного рукожопа человечества. — Ничего не изменилось с прошлого рааААААА! — и вот мужчина лежит на полу в мокрой пижаме, которая приливает к телу. — За… — Ривай смотрит на Эрена так, словно он украл у него, что-то важное. Вся комната обогрелась смехом и радостью. Леви впервые видел Эрена настолько счастливым. — Задница ты, Йегер! — пробухтел мужчина, но эти слова не остановили парня от жизнерадостного смеха.       «Мне тебя будет не хватать…», — мужчина не останется с ним. Он уедет. Навсегда. Лишит проблем парня и самого себя. У всех своя жизнь. Последняя встреча состоится после завтра. А после, их дороги разойдутся, и только в будущем соединятся, как сейчас. Наверное. Именно эти мысли научили жить Ривая здесь и сейчас. Научили наслаждаться каждым моментом… и верить в судьбу. Первый раз Леви повезло. Повезло оказаться в нужное время, в нужном месте. Видимо, он не воспользуется подарком с выше. Они даже не переспят, а мужчина так этого хотел. Но после такого он точно не забудет своё чудовище. Поддастся чувствам и останется, разрушив две жизни, или уехать, защитив своё сокровище? Первый вариант манил его, но не в этой жизнь. Он больше не сделает ничего плохого. Особенно для Эрена... — Ауууу! Земля вызывает Ривая! — мужчина вернулся в реальность, а пред глазами увидел щелкавшие пальцы. — За работу сопляк, — хмыкнул мужчина, еле поднимаясь с холодного и мокрого пола. Его одежа тоже промокла, поэтому он направился в злополучную ванну. Аккерман снял с себя пижаму, бросив её в сушилку. Хотя Эрен и видел его нагишом, Ривай всё же замотался в полотенце. Теперь Леви был похож на греческого бога чистоты, для полной картины не хватало веночка на голове. Когда он вышел из комнаты, первый этаж уже сиял от чистоты. Всё настолько идеально, что неужели, придётся хвалить парня? Мужчина проходит по деревянному покрытию, на этот раз сухому и плюхается на диван. Ривай начинает рассматривать запястья, которые были обмотаны в бинты. Боли почти не было, лишь не приятное покалывание. На втором этаже раздается грохот падающей швабры.       «От очередного приступа рукожопоства еще никто не умирал», — отвлёкся Леви, от созерцания бинтов. Через пару минут слышится громкие шаги. Как будто Эрен специально топал, как стадо слонов. Звук прекращается, и парень оказывается на первом этаже. — Художник значит! — кричит парень. Второй раз за день на него нахлёстывают эмоции. Мужчина поднимется и видит… папку с досье Эрена и с пометкой «Уничтожить». Ривай вскочил с дивана, подходя ближе к парню. — Не подходи!!!!! — отстранился от него Йегер, сжимая пластиковый конверт в руках. Его лицо покраснело. Из глаз не текли слёзы. В комнате воцарила чувство гнева. — Долго ты собирался устраивать прелюдии!? — сейчас юноша говорил без истерики, он просто кричал. Кричал от безысходности. — Эрен…позволь всё объяснить, — Леви посмотрел на парня холодным взглядом, но даже тот не остудил его. — Катись к чёрту со своими объяснениями! Я думал, что у нас всё серьёзно… а ты просто подбирался ко мне, чтобы потом убить! Подумать только… Я спас УБИЙЦУ! — Эрен не сдерживался, он хотел высказать всё. — Видимо, твоя мать не научила тебя не брать чужие вещи! — только договорив фразу, мужчина понял, что он зря упомянул Карлу. В глазах юноши читалась растерянность и… злость. Эрен откинул папку в сторону. — Ты поплатишься за это! — парень делает шаг вперёд, запахиваясь на Леви правой рукой. Тот уклоняется. Второй удар можно было предугадать и остановить – что и сделал мужчина. — Эрен! Я не буду драться с тобой! — после этих слов в щеку Ривая прилетает тяжёлый кулак, но ему не было больно, удар был бестолковым. Леви делает шаг, и одним лёгким движением выкручивает руки парня, удерживая их за спиной. — А теперь слушай! Я не собирался тебя убивать с самого начала! И то, что происходило – было ошибкой… — теперь Леви признал это. — Да пошёл ты! — послал его Эрен, пытаясь выбраться. Ривай отпустил парня. Тот взял обувь, и в мокрой одежде вышел, как и из двери, так и из жизни мужчины. Больше никто его не спасёт…        Комната опять наполнилась тоской и серостью, как будто из мира ушли все краски и эмоции. А в голове мелькали обещания всегда быть рядом…