Поколение крови

1. Маленький монстр. Я сидел за столом и рисовал новый способ убийства. Не буду сообщать вам подробности, но он получился гораздо лучше предыдущего. Некоторые считают меня монстром, а я считаю себя гением. Далеко не все двенадцатилетние мальчики могут похвастаться тем, что убили свою мать в возрасте пяти лет. Сейчас я живу с бабушкой. Отец отказался от меня и хотел сдать в клинику. Он думает, что у меня с головой не в порядке. Может так оно и есть, но он сам виноват, что с момента моего рождения показывал мне только канал НТВ. Он, скорее всего, думал, что я ничего не понимаю. Ну теперь он сам убедился в своей ошибке. А моя наивная бабушка, которая всегда любила меня, отказалась поверить, что это я убил ее дочь. Поэтому она забрала меня к себе, а в преступлении обвинила папу. Все сложилось как нельзя удачно для меня. Она думает, что позволяет мне жить у Нее. Она сильно ошибается. Это Я позволяю ей жить со мной. Я мог бы убить ее уже давно, но ведь тогда меня сдадут в Детский Дом, а я этого очень не хочу. У меня белые как снег волосы, которые я иногда собираю в маленький хвостик и синие глаза. Согласен, не очень подходящая внешность для маньяка, но это мне только на руку. Никто не заподозрит такого очаровательного ребенка в чем-то ужасном. Я не люблю школу. Каждый день видеть это безмозглое стадо. Они следуют за вожаком, и вожак к сожалению, не я. Хотя и в школе есть приятные моменты. Например, одна девушка из параллельного класса. Ее зовут Алиса или Черная Элис. Я восхищаюсь ей. Ах да,забыл сказать,я учусь в 8 «Б» классе. Я перепрыгнул два класса, потому что сильно опережаю своих сверстников в умственном развитии. Да, я юный гений. И самооценка у меня тоже в порядке. Я мог бы стать великим ученым, изобрести что-нибудь необыкновенное, вообщем служить человечеству. Но опять же, спасибо папе и каналу НТВ! Я рано понял свое предназначение. Хотя, может быть, это всего лишь глюк. Я не могу быть в чем-то уверен до конца. У меня нет друзей. И никогда не было. Когда-то я сильно переживал по этому поводу, а сейчас уверен, что все это глупости. Дружбы нет. Люди не могут быть бескорыстными. Они злобные и завистливые создания. Я видел как мои одноклассники, которые называют себя друзьями, жестоко издеваются друг над другом. Разве это дружба? Я не буду привязываться к кому либо, ведь потом будет так больно терять. Скорее всего, я никого не люблю, ну кроме себя, разумеется. Мне нравится только Алиса, ну и это всего лишь временное увлечение. Напрямую я никогда не разговаривал с ней. Не смотря на все мои привычки и хладнокровие, в душе я, возможно очень стеснительный и ранимый. Я догадываюсь об этом, поэтому стараюсь скрыть. Быть ранимым и стеснительным глупо. Ведь тогда любой сможет обидеть тебя, если ты, конечно, не можешь постоять за себя. Надеюсь, что никто не догадывается о моих слабых сторонах. Ну ладно, хватит обо мне. Вы еще сможете узнать меня получше, а сейчас я иду спать. * * * Утро. Новый день. Снова в эту проклятую школу. Как я ее ненавижу. Скоро день Святого Валентина. Все будут счастливо улыбаться, и дарить друг другу пошлые, розовые сердечки. Не помню, когда я последний раз улыбался. Кажется, когда резал свою милую мамочку. Но и тогда улыбка не была по-настоящему счастливой. Я хочу поздравить Алису. Конечно, я не решусь подойти к ней. У меня есть другой план. Думаю не пойду сегодня в школу. Но из дома все равно уйду, бабушка не даст спокойно работать. Обычно я ухожу в большой торговый центр, который находится за три остановки от моего дома. В рабочие дни там всегда пусто и спокойно. Взрослые приходят сюда вечером, после работы. А бабушки и дедушки предпочитают рынки и ярмарки. Так что я нахожусь там в полном уединении. В торговом центре всегда есть лавочки, там я и располагаюсь с тетрадкой в руке. Один раз ко мне подходила участливая продавщица. Она думала, что у меня нет дома и мне некуда идти, вот я и сижу здесь. Но я ее успокоил, сказав— — Что вы, что вы. У меня прекрасный дом. Просто я живу с маленькой сестрой и она не дает мне спокойно заниматься. Добавил к этому милую улыбку, и женщина конечно мне поверила. Но больше я не садился около ее магазина. Вот и сегодня, пройдя на излюбленное место, я достал свою самую дорогую, толстую тетрадь и начал писать. Писал я там все подряд: и мысли, и чувства, и планы. Вот сейчас я планировал, как пробраться в дом Алисы. Потратив на это целый час, я вышел из торгового центра. До конца уроков оставалось три часа. Домой идти не хотелось. Проверив деньги на карточке, я сел в первый попавшийся трамвай и решил ехать на конечную остановку и обратно. Я люблю такие поездки, особенно когда есть плеер и наушники. Хотя и когда их нет, скучать не приходится. Боязливые и разговорчивые бабушки очень любят делиться друг с другом новостями. И порой, новости оказываются очень интересными. Вот, например, недавно я услышал, что правительство организовало для геев целый полк и воинскую часть, чтобы и они могли служить в армии. Меня эта новость позабавила. Я не отношусь отрицательно к гомосексуалистам, но и положительно тоже нет. Скорее мне просто все равно. Вот и сегодня я забыл мой любимый плеер и ехал, погруженный в слушание разговоров. Как раз выдалась самая увлекательная тема: – Знаешь Петровна, какие ужасы творятся! Сплошь убийцы да извращенцы кругом! – Что же такое произошло, Николаевна? – Да вот вчера передачу показывали. Молодого парня судили. – За что же? – Он за день до свадьбы свою любимую изнасиловал, расчленил и съел! – Это надо же таким ненормальным быть! – Кого только сейчас нет, жить то как страшно! Ну дальше разговор перешел в неинтересное мне русло. Появилась пища для размышлений. Я бы хотел познакомиться с тем парнем и узнать, что же было причиной такого жестокого убийства. Из разговоров можно узнать много интересного, но чаще это оказывается не совсем правдой. Что-то добавили, что-то убрали, и получается наша кровавая хроника. Быть может, на самом деле все было не совсем так. Но теперь врядли я это когда-нибудь узнаю, так же, как и люди никогда не узнают его настоящих мотивов. Или не признают их. 2. Нечто из сундука. Вечер, кругом горят фонари. Редко попадаются случайные прохожие. Трамвай пуст, я единственный пассажир. Сейчас я направляюсь на окраину города. Именно там живет Алиса. Мой план не идеален, я сильно рискую. Но ничего не важно сейчас кроме Нее. Вот и моя остановка. Кондуктор обеспокоенно смотрит на меня, наверно думает, что мне страшно выходить из освещенного трамвая в ночь. Это не правда. Ночь — самое прекрасное время суток. Ночью случается все самое великое. Вот и ее дом. Величественный старый особняк. Он прекрасен в своем великолепии. Больше похож на готический замок, чем на обычный дом. Я знаю, где здесь черный вход и направляюсь туда. Аккуратно перелезаю через забор(я много тренировался), чтобы не задеть колючую проволоку. Оказавшись на другой стороне, надеваю перчатки. Я же не должен оставить свои отпечатки. Крадучись, иду по саду. Вот я перед черным входом. Дверь обычная и ничем не примечательная. Поворачиваю ручку, конечно не открывается. Со мной всегда универсальный ключ для таких случаев. Я раздобыл его недавно, и скажу честно, стоил он, как пять пенсий моей бабушки. Ключ идеально подошел к красивой скважине и легко повернулся, не издав ни звука. Дверь мягко отошла в сторону и я не медля вошел внутрь. Света нет, хорошо, что я взял фонарик. Пошарив в рюкзаке, достаю и включаю его. Темноту озаряет луч света. Как я и думал, сейчас я нахожусь в подвале. Стараюсь осторожно ступать, не задевая горы хлама. У меня неплохо получается. Вот уже виден свет в конце подвала. Иду на него. Это как раз оказывается вход на первый этаж. К нему ведет темная лестница вверх. Поднимаюсь на ней. Передо мной открывается шикарная картина. Я оказался в самом конце коридора первого этажа рядом с входной дверью. В глаза сразу бросаются позолоченные стены и высокий потолок. Великолепные люстры сверкают в темной вышине. Люстры сделаны на старый лад — большие, стеклянные с множеством свечей. Свечи еще не потушены, видимо некоторые обитатели замка еще не спят. На первом этаже семь дверей. Теперь я должен узнать, в какой из них живет Алиса. Подхожу к первой двери. Не слышно не звука. Осторожно приоткрываю дверь и заглядываю внутрь. Видимо это комната прислуги. Одна молодая девушка, в форме служанки, сидит на стуле, положив голову на письменный стол. Ее глаза закрыты. Еще одна старая женщина лежит на кровати — скорее всего кухарка. Ничего интересного. Закрываю дверь и иду к следующей двери. Оттуда слышен мирный храп. Смотрю в замочную скважину. Там спят бабушка с дедушкой. Иду к третьей двери. Из нее слышны сдавленные крики и стоны. Я бы прошел мимо, но мне ведь надо удостовериться, что эта комната не Алисы. Поэтому я, опять же, заглянул в скважину. Нет, это действительно комната не Алисы, а ее мамы и папы, которые усердно выполняют семейный долг. Хватит смотреть, иду к четвертой комнате. Тут я очень удивился. Вся комната была в зеркалах. Всякой разной формы в резных, сделанных на заказ, рамах. Почему то вспомнил фильм «Зеркала». Меня немного передернуло. Следующая комната была душевой, хотел бы я иметь такую же ванну джакузи! Дальше шла туалетная комната, а затем просторная кухня. На этом этаже нет комнаты Алисы, значит она на втором. Как же спать хочется! Нужно было не по городу шляться, а хорошенько выспаться. Ну что ж, я уже близко, Алиса! Петляющая лестница вверх, почему то скользкие ступени, будто специально, чтобы я упал. Но я в перчатках, и поэтому, не боясь быть замеченным, могу держаться за поручни. Вот и второй длинный коридор. На втором этаже всего три двери. Сердце начинает биться чаще. Я рядом с Ней! Как это волнительно. Рука немного дрогнула, но я все — таки повернул ручку первой двери. Это комната для гостей. Даже вздохнул как-то облегченно. Теперь вторая дверь. Прислушиваюсь. Тишина. Дверь сама отходит в сторону не спеша. Не пришлось поворачивать ручку. И вот я здесь, в ее обители! Тонкий аромат духов витает в комнате. Черные обои с красными цветами, плакаты каких-то жутких групп. Даже маленькое высохшее дерево выполнено в готическом стиле. Письменный стол, лампа в виде летучей мыши, черные жалюзи на окне, ночник в виде бабочки с красными глазами. Вот эта неповторимая обстановка ее комнаты! И около окна высокая и широкая кровать, на которой сейчас спит Алиса. Как же она прекрасна во сне! Тонкие черты, милое детское лицо. Черные локоны разбросаны по подушке, одна рука сжимает одеяло. Маленькая фарфоровая куколка спит рядом с ней. Как бы я хотел занять ее место! Но я пришел не для этого. Подхожу к ее письменному столу. Там царит такой же беспорядок, как и у меня. Достаю из рюкзака мой маленький подарок. Надо выбрать место, где она сразу его увидит. Решив придать еще больше загадочности, я кладу его на окно. И так, скоро уже рассвет. Пора уходить. В последний раз, оглянувшись на ее прелестное личико, я выхожу из комнаты. На этом этаже осталась всего одна не просмотренная мной дверь. Все таки любопытство пересилило желание уйти и я, все таки зашел в последнюю комнату. Дверь предательски скрипнула, будто ее не открывали уже очень давно. В комнате темно и сыро. Пахнет старостью и заброшенностью. Даже для меня здесь довольно жутко. Свет из двери слабо освещает это место. Как я понимаю, это большой чулан. Хотя больше похоже на прогнивший старый чердак. Поворачиваюсь, чтобы закрыть дверь. Странно, замечаю на двери огромный железный засов. Он совсем заржавел. Для чего в чулане засов? Что скрывает этот странный дом? Включаю фонарик. Помещение озаряется, и приобретают четкие очертания предметы. Всякий хлам. Никому не нужные старые вещи. Никому кроме меня. Мой взгляд падает на старинный сундук. В таких раньше знатные люди хранили драгоценности и золото. Затаив дыхание, разгребаю гору мусора вокруг него. Стряхиваю с него пыль. Мои глаза расширяются от восторга. Он великолепен! Темно красного цвета с черной каймой. И такой огромный! Как, наверное, приятно трупы, разрезанные по кусочкам, складывать в этот чудесный сундук! Провожу пальцами по узорам, стирается древняя пыль. Сбоку изображен чей-то герб. Фиолетовая роза, скованная железными цепями. Я аккуратно притрагиваюсь к гербу, и тут раздается щелчок открываемой крышки сундука. От неожиданности я испугался и отшатнулся. Из сундука пошел фиолетовый пар. Я от волнения забывая дышать, наклоняюсь над ним. И так же резко отшатываюсь. Из дна сундука появляется голова игрушечного зайца. Причем голова явно живая! Вот заяц уже встает в полный рост, чуть покачиваясь. Я еще никогда не видел таких игрушек! У него белое тельце, уши очень длинные в черно-белый ромбик. Место на его игрушечной груди, где должно быть сердце, неровно зашито черными нитками. А его морда! Один кроваво красный глаз из пуговицы жутко светит. А второй закрыт повязкой в ромбик. У него нет носа, только зло ухмыляющийся рот, который зашит черными нитками. Этот заяц наводит и восхищение и ужас. Ростом он всего лишь с детскую игрушку, но я уже не сомневаюсь, что он живой. Пошатываясь, заяц одной лапой перешагивает край сундука. Я, не в силах ничего сказать, наблюдаю за ним. И тут он, грозно посмотрев на меня, говорит: – Ну чего уставился придурок, помоги мне выйти! От такой наглости я опешил и ничего не ответил. — И что смотришь? Давай быстрее! Знаешь, как надоело мне там лежать!? Я, смутно чувствуя его могущество, подхожу и осторожно переношу его из сундука на пол. – Вот молодец,— улыбается заяц. Интересно, как он умудряется разговаривать с зашитым ртом? Видимо нитки хорошо растягиваются и не причиняют ему боли. – Ну что же, рассказывай зачем меня вызвал так рано? – В смысле рано? Я тебя не вызывал! Ты сам пришел! Заяц прищелкнул языком, и внимательно посмотрев на меня, говорит- – Ну, вроде похож. Время так быстро пролетело. Ты уже так вырос! Я не знаю, что ему ответить. Через секунду у зайца, прямо из воздуха, в лапах появляется фиолетовый пистолет. Я, вытаращив глаза, смотрю на него. Этот игрушечный пистолет слегка зловеще выглядит. – Я создан для убийства, человек. Ах да, что-то я позабыл, как твое имя?,-обратился ко мне заяц. – Меня зовут Глеб, а тебя как, заяц? – А я Граф Морис Фон Ричард. И не называй меня зайцем! Я не тупое, вечно грызущее животное! Я один из первых учителей знатных графов! – А можно узнать, каких учителей? – Как это каких? Киллеров, конечно! – А зачем ты пришел ко мне? Я почувствовал, как от зайца повалил пар. Наверно, он сильно злится. – Ты что, совсем глупый? Я буду учить тебя убивать! Что за странный заяц? И он будет меня учить убивать? Да и вообще, что он делает в доме Алисы? Множество вопросов крутились в моей голове. Поверить ему? Думаю да, в жизни и так не происходит ничего интересного. А так хоть что-то новенькое! – Ну ладно, ты меня убедил. Но давай уйдем отсюда, потому что это не мой дом. Заяц, хитро прищурившись, отвечает - – Конечно, я это знаю. А сейчас пойдем,— и заяц, повернувшись ко мне спиной, идет в противоположную сторону от двери. – Но выход там!,-пытаясь возразить, я показываю зайцу на дверь. Он лишь ухмыльнулся. – Ты же не хочешь столкнуться с Алисой, она как раз встала. И действительно, из коридора послышались шаги. – Так, где нам выйти?,— я заволновался, она легко может обнаружить и меня и зайца. Заяц же, не спеша пошел к стене забитой всяким хламом. Он стал разгребать ее своими лапками. И справился без моей помощи. Вскоре и мне и ему открылась маленькая дверка в стене. Видно ее заклеивали обоями. Дулом пистолета заяц стал отскребать старые обои от краев двери. Я ему помог. Дверь была просто крошечной. И не открывалась. И еще на ней была скважина. У зайца в лапах, образовавшись из воздуха, появился маленький ключ. Я не успел опомниться, как он вставил его в скважину и несколько раз повернул. Дверь со скрипом открылась. Я увидел лестницу, ведущую вверх. Заяц стал подниматься первым, а я за ним. Мы поднимались довольно долго по темной лестнице. И наконец, впереди показался свет. Непонятным образом мы оказались на крыше моего дома. От неожиданности я опешил. Уже светало. Заяц ничего не сказал, а я ничего не спросил. И мы в молчании по пожарной лестнице и по балкону спустились в мою комнату. Даже не раздевшись, я рухнул на кровать. 3. С чистого листа. Проснулся я от криков и причитаний бабушки. Она стояла надо мной и плакала. Ее слезы неприятно падали мне на лицо. – Миленький мой! Неужто убежать хотел? – Нет что ты, бабушка! Никогда бы не подумал! – Прости меня дорогой ты мой! Плохо я о тебе забочусь, внимание не уделяю! — бабушка кинулась меня обнимать. Ну вот блин, забыл раздеться. Уже достала. Наконец она успокоилась. – Ну ладно, собирайся в школу, а то опоздаешь. Странная она все таки. Хотя наша семейка вся такая не обычная. Взять хотя бы деда моего. Он воевал на Второй Мировой войне и попал к немцам в плен. Его там, как только не пытали. А ему нравилось чувствовать боль и унижение! Сейчас мы отнесем его к разряду мазохистов, но тогда про них ничего не знали. Нелегко ему приходилось. Наконец бабушка вышла из комнаты, и я стал собираться в школу. Ну и ночь вчера была! Голова ужасно раскалывается. Может мне все приснилось? И тот сумасшедший заяц был всего лишь галлюцинацией? Надеюсь на это. Кое-как оделся и причесался. Закинув свой любимый рюкзак за плечи, двинулся в школу. Хорошо, что она находится не далеко от дома. Надеюсь, Алиса не догадается, что в доме был я. Это просто невозможно. Она же меня не знает. Первый урок. Нужно достать учебники. Засовываю руку в портфель и попадаю на что-то мягкое. С ужасом отдергиваю руку, и вслед за ней появляется голова сумасшедшего зайца. Его единственный глаз задорно светится, а зашитый рот растягивается в улыбке. Я в ужасе оглядываюсь по сторонам, надеюсь, этого никто не заметил. Никто ничего не видит. Все заняты своими делами. Кто-то просто болтает с друзьями, кто-то готовится к уроку. И никто не смотрит на меня. Облегченно вздыхаю и шепотом говорю зайцу: – Ты чего сюда пришел? Здесь нельзя появляться! Это школа! – А здесь разве нельзя никого убить? Ну хоть немного! Неужели тебя здесь никто не бесит? – Нет! Поговорим дома! — и я с силой впихиваю голову зайца обратно в рюкзак. И вовремя. В класс зашла учительница, и все встали. Присутствие здесь одноглазого зайца люди бы не так поняли. – Хорошо, в этот раз пронесло,— в школьном туалете я сейчас объясняю зайцу его проступок. Он медленно кивает головой и молчит. – Впредь не ходи сюда, особенно в моем рюкзаке. Ты меня слышишь? Заяц лишь хитро улыбнулся. Неожиданно в туалете раздался чей-то незнакомый голос. – Ты чего придурок, сам с собой разговариваешь? Заяц точно это знал! Вот, почему он молчал! Показав ему кулак, вылетаю из туалета и сшибаю девочку. Эта девочка оказалась Алисой. – Ой, извини,— она так мило улыбнулась. А я не придумал что ответить. – Черт! Я же забыл зайца в туалете! Пулей лечу обратно туда. А он мило разговаривает с каким-то девятиклассником. Я в шоке застываю перед ними. Они будто меня не замечают. И тут заяц говорит ему: – Ты теперь все знаешь. Спасибо, друг. Мне нужно было выговориться. А теперь ты умрешь. И молниеносным движением заяц стреляет в парня, из откуда-то взявшегося фиолетового пистолета. Тот медленно падает, так и не издав не звука. На полу растекается лужа крови. – Глупый заяц! Здесь нельзя было убивать! Это же школа! Эх, а еще великий киллер называется! Заяц не ответил, но погрустнел. – Ладно, идем скорей отсюда! — я хватаю его за лапу и кладу в рюкзак. Озираясь, осторожно выхожу из туалета. Вроде никого вокруг нет. Закрываю за собой дверь и иду по коридору. Вдруг понимаю, что слишком тихо. Так ведь уже начался урок! В поисках своего кабинета бегаю по этажам. Наконец, запыхавшийся, захожу в класс. – Извините пожалуйста, я опоздал. – Прошла уже половина урока! Ну ладно, садись на свое место. * * * На четвертом уроке учителя нашли тело мальчика. – По школе объявляется чрезвычайное положение. Пожалуйста, не покидайте кабинеты. – Ну и что нам теперь делать? — обращаюсь я к зайцу, украдкой заглядывая в рюкзак. – Как это что, бежать, конечно! Насколько я знаю, в вашем мире за убийство могут арестовать или даже посадить в тюрьму. Так что валим отсюда! А еще можно тут всех перестрелять? — заяц сделал невинное лицо. – Это пока не входит в мои планы, но я думаю, что больше мы сюда не вернемся. Так что нам нечего терять! И в моей руке вдруг появляется фиолетовый пистолет. Пока все в замешательстве, я стреляю быстрыми движениями в каждого. Кровь хлыщет из прострелянных тел. Предсмертные крики как музыка для моих ушей. Как же это приятно! Ощущать отвыкшими пальцами холодную сталь пистолета. Как же я их всех ненавижу! Вот и моя последняя жертва — одноклассница Женя. В истерике она кричит: – Почему ты делаешь это, Глеб?! За что?! Я ведь ничего тебе не сделала! На секунду я застыл, опустив пистолет. Я никогда не задумывался о том, за что я это делаю. Но тут заяц вырывает у меня пистолет, и не дав ей договорить, убивает ее. Пронзительный крик сопровождает метко летящая пуля. Кровь брызгает мне на руки. Женя больше не дышит. Уже слышны возгласы и топот бегущих сюда учителей. – Я знаю как нам выбраться!,— восклицает заяц и направляется в конец класса. Пробираясь через трупы, я иду за ним. Под последней партой в последнем ряду обнаруживается люк. Откуда же он тут взялся? Заяц смело открывает его и прыгает вниз. Мне не остается ничего другого, как прыгнуть вслед за ним. Люк резко захлопывается за нами именно в тот момент, когда в класс врывается толпа учителей. * * * Необъяснимым образом мы снова оказались на крыше моего дома. И как это так у зайца получается? Я помню, что прыгнул в люк. Мы летели вниз в открытом пространстве. Но мне почему-то не было страшно, скорее, я чувствовал легкость. Потом внезапно все прекратилось, и под ногами я почувствовал опору. То был пол на крыше. – Скажи, как это у тебя получается? — не выдержав, спросил я у зайца. Лукаво улыбнувшись, он ответил: – Секрет фирмы. Хотя думаю, ты сам скоро научишься так делать. А теперь нам нужно уехать из города. – Хорошо, обсудим в моей комнате. И давай войдем в дом через дверь. Мне кажется, будет немного странно посреди дня залазить в квартиру через окно. – Я, в общем, согласен. А ты бываешь полезен, глупый ученик. – Бестолковый учитель, а вы и не пробовали меня учить. – Как это? А показательный выстрел в туалете? И ты сам хорошо учишься. Так хладнокровно расстрелять весь свой класс! Ты точно избранный. – Какой — такой избранный? – Извини, я не могу сейчас объяснить, попозже расскажу,— и развернувшись на мягких лапах, заяц направился к пожарной лестнице. В недоумении я пошел за ним. По привычке я проверил наш почтовый ящик. На мое удивление там лежало письмо. Обычно нам никто не пишет. У бабушки нет подруг по переписке, да и у меня знакомых из других городов тоже. Но в ящике точно лежало письмо адресованное бабушке. Обратный адрес не указан. Я решил вскрыть конверт, вдруг там что-то полезное. Вот что было написано в письме: Добрый день! Извините меня, пожалуйста. Я уезжаю в родную деревню на несколько месяцев. По личным причинам. Прошу вас иногда приезжать и приглядывать за моим домом. Искренне признателен, Иван. Ключи в почтовом ящике. Адрес дома – ул. Воронежская, дом 2. Мои губы растянулись в улыбку. Вот она, удача! Теперь я медленно вспоминаю, что это за Иван. Любимый старший брат моей бабушки. Они некоторое время не общались, и вот он вспомнил ее. И как же мне везет! Я то хорошо позабочусь о его покинутом доме. Как отлично все складывается! Осталось лишь найти в «Дубль Гисе» этот адрес и узнать маршрут туда. Я думаю, не показывать бабушке это письмо. Я не хочу, чтобы она знала, где я. И, наверняка, она не вспомнит про своего брата, ведь они давно не общались. Оказалось, что это пригород. И туда шла всего одна электричка. Да и вдобавок, дом находился посреди леса. Вот уж не думал, что деда Ваня так любит природу. Сам бы я точно не нашел этот дом, но техника помогла мне! Теперь осталось только собрать вещи и тайком улизнуть из дома. И я активно начал собираться. Выгреб все из своих многочисленных тайников и стал складывать в пакеты и сумки. Надеюсь, в электричке не проверяют содержание багажа. Иначе, меня бы просто не пропустили с моими вещами. Наконец, я собрал вещи и вспомнил, что забыл посоветоваться с зайцем. Как я и думал, он оказался не против поездки за город. – Вот и отлично! Это идеальное место для практики! — заяц радостно запрыгал по комнате. – Надо дождаться ночи, а сейчас немного поспать перед дорогой. Где ты будешь спать? – Я обычно предпочитаю спать в темноте, здесь есть сундуки или гробы? – Гробов нет. Хотел бы приобрести. Но ты можешь спать в моем рюкзаке. Ты уже бывал там ранее. – Окей! — и заяц запрыгнул в рюкзак. Я застегнул молнию и сам лег спать. Почему-то мне приснилась мама. Во сне она стояла на кладбище. Лил крупный дождь. Но она была без зонтика. Из ее глаз лились слезы на чей-то памятник. Вдруг она подняла на меня свои огромные, красные от слез глаза, и улыбнулась. На этом моменте я проснулся. На меня смотрел красный глаз зайца. Я даже почти испугался от неожиданности. – Ну, выспался? Давай собирайся,— сказал мне заяц. – Мне почему-то стало все лень. Куда-то ехать, скрываться. Жизнь моя ничтожна. Ради чего я живу? Заяц резко ударил меня по щеке. Раздался хрустящий звук. И откуда у него столько силы? Изо рта пошла кровь. Казалось, будто от зайца шел пар. – Ты чего? — я и правда, искренне удивился. – Как это что?! Как ты можешь такое говорить?! Ты же мой ученик! — заяц сильно разозлился. – Извини. Не знаю, почему я так сказал. Мне приснился странный сон. Может поэтому, я так плохо себя чувствую? – Не знаю. Но нам не нужно терять времени! — заяц запрыгал по комнате. Я посмотрел на часы. Время уже перевалило за полночь. Бабушка, должно быть, уже спит. Заглядываю в ее комнату. Мирно похрапывая, она, должно быть, видит сладкий сон. Все-таки жаль уходить. Здесь я долгое время был в безопасности. Не думаю, что мы с ней еще увидимся. Как тень мелькаю по комнатам, собирая все необходимое. Придется взять у нее денег. Хорошо, что я знаю, где у нее тайник. Она долгое время копила на дачу, но думаю, она не откажет любимому внуку в необходимости. Спасибо, бабушка. Набирается полный рюкзак и одна сумка. Все мое скромное имущество. Ну что ж, в путь. Думаю, что с этого дня начинается моя новая жизнь. Какой она будет, решать только мне. Ну, возможно и моему спутнику-зайцу. Тихо выхожу из квартиры и запираю дверь. Бабушка так и не проснулась. * * * Опаздываем. Со всей силой бегу к электричке, очень долго добирались пешком до вокзала. Время два часа ночи. Через две минуты отправление. Фух, успели. Тяжело отдышавшись, ищу свое место. В вагоне почти никого нет. Пара спящих мужчин, одна пожилая женщина с кошкой, несколько бабушек с корзинками, интересно, куда они все едут так поздно? Иду в конец вагона. Вот и мое место! Видно еду я не один... Довольно странный сосед. Худенький, в немного рваной черной одежде, волосы иссиня черные, кожа мертвенно бледная. Длинная прямая челка почти полностью закрывает его лицо. Видны только тонкие, хорошо очерченные губы. На руках у него полосатые гетры с проделанными дырками для пальцев. На шее ошейник с металлическими шипами. Он сидит, откинувшись на спинку. Мне не видно его глаз, поэтому я не могу сказать, спит он или нет. В уши его вставлены наушники, но музыки не слышно. И вот, что странно, у него совсем нет багажа! Ни одной сумки или пакета. Ничего. И выглядит он как-то молодо для поездок одному. Больше пятнадцати лет ему не дать. Я сажусь на противоположное ему сидение. Наконец, электричка тронулась. От легкого толчка сиденья покачнулись, и сосед, ударившись, сел прямо. Мне до сих пор не были видны его глаза, и что он проснулся, я понял лишь по чуть заметной улыбке. – Привет. Как тебя зовут? — прервал я неловкое молчание. – Максим. А как тебя? — он немного тряхнул челкой и на долю секунды я увидел его лицо. На том месте, где должны быть глаза, зияли две черные дыры. Мои глаза широко открылись от изумления. Но я, быстро справившись с эмоциями, сделал вид, что ничего не заметил. – Меня зовут Глеб. Как тяжело дались мне эти слова! Он мило улыбнулся. – Очень приятно. – И мне,— сказал я, проглотив комок, подкативший к горлу. Мне стало не по себе. – Куда ты едешь? — спросил я. – Не знаю. А ты?,— он непринужденно улыбнулся, будто в самом деле не знал куда едет. – Я еду к старому дядюшке,— солгал я. – Ммм, как здорово, а почему именно ночью? Он застал меня врасплох. В замешательстве я пробормотал- – Мне некуда пойти... Кажется, ответ его удовлетворил, и он снова откинулся на спинку сидения. Так мы ехали долго в полном молчании. Постепенно люди выходили, и вскоре мы остались одни. Пейзажи стали одинаковыми. Деревья и поля мелькали за окном. Ночью все казалось таким нереальным, и пейзажи, и мой побег, и этот мальчик без глаз...И эта электричка ехавшая в Никуда... * * * – Мама, мама! Не оставляй меня здесь одного! — маленький рыдающий мальчик с испуганными глазами вцепился в подол маминой юбки. – Не бойся милый, все хорошо, и ты не один, с тобой ведь папа! Мальчик зарыдал еще громче. – Можно я пойду с тобой? Ну пожалуйста! Только не оставляй меня! Мама с не понимаем на лице смотрит на него и пытается отцепить от юбки. Наконец она не выдерживает- – Да успокойся уже! Ты не один! С тобой папа! А мне пора идти! — и с силой дернув юбку, так что ребенок упал, она вылетает из квартиры и захлопывает дверь за собой. Мальчик маленькими кулачками стучит в закрытую дверь и еще громче плачет. Из кухни выходит огромная тень. Мальчик поворачивается на звук шагов. Его глаза округляются от ужаса. – А что это мы кричим? — мужчина медленными шагами движется к мальчику, в руках его старая тряпка и веревки. – Папа! Прошу, не надо! — мальчик пытается убежать, но отец догоняет его. Огромной рукой он впечатывает его в стену. Но мальчик продолжает отчаянно сопротивляться. – Не кричи, Максимка. И «добрый» папа силой сует мальчику в рот старую тряпку. Максим мычит и вертит головой, но тряпка уже глубоко приникла к его горлу. Широко улыбаясь, мужчина привязывает руки мальчика к батарее. Сын, глазами полными боли, с отчаянием смотрит, как его отец приносит с кухни зажжённую спичку. Он подносит ее к руке мальчика. Сильно зажмурив глаза, Максим теряет сознание. – Что с этим мальчиком? — шепчет одна медсестра другой. – Его нашли без сознания и всего в крови. Видимо над ним жестоко издевались. Причем не в первый раз. У него на руке горящей спичкой был сделан шрам со словом «мразь». Вторая медсестра ахнула. Вдвоем они прижались к маленькому окну в двери больничной палаты, наблюдая за мальчиком. Он сидел неподвижно на кровати. Один его глаз был заклеен, рука была в гипсе, и повязка на голове. – Он постоянно молчит. Ни слова не говорит,— прошептала одна медсестра. – Конечно. Для ребенка это такой шок. Сколько ему там? – Ему восемь лет. – Видишь, какой маленький. И уже без глаза! – За ним кто — нибудь приходил? – Нет. Мать еще ищут. Она пропала. – Тяжело ему будет в приюте, если мать не найдут. – Да. Сейчас ребята очень злые. Но надеюсь, ему повезет. Но нет, этому мальчику не повезло. Мать и его родственников не нашли. Отца лишили родительских прав. А Максима отдали в приют. Он рос замкнутым, грустным и болезненным. Дети сначала боялись его, потому что он сильно отличался от всех. Носил на одном глазу повязку и ни с кем не разговаривал. А потом в них вспыхнула жестокость. Их стала бесить его отрешенность и бездействие. Ему было легко учиться, но он никогда не помогал остальным. «Он что, какой то особенный? Он ведь такой же как мы! Почему же он так высокомерен?!»,— думали дети. И росла их злоба, сливаясь в огромный ком. Они решили расшевелить его. Сначала просто обзывали, потом начали задевать, толкать «нечаянно» проливать компот на его одежду. Но Максим ни на что не реагировал, ему было все безразлично. Вскоре, лазая по его вещам, они нашли фотографию его матери. Она была украшена нарисованными сердечками. Наверное, он сильно ее любит... – Максим! Смотри, что у нас есть!,— и несколько ребят, окружив его, крутят в руках фотографию его мамочки. Наконец лицо Максима отобразило бурные эмоции. – Не смей! Положите на место! Это не ваше! — закричал он. Ребята противно захихикали. Кажется, они попали в точку. – Попробуй, отними! — заголосили они, и закружились вокруг Максима. И он кинулся в драку. Максим отчаянно сражался за фотографию, но ребята были сильнее его, так как он ни разу не дрался. – Смотри! — крикнул ему один мальчик, и Максим отвлекся. В это время другие ребята заломили ему руки за спину и связали. Он даже не успел вырваться. Жестокие ребята у него на глазах медленно сжигали фотографию его матери. Слезы текли по его щекам, а они все смеялись. «Зачем мне тогда жить? Не осталось ничего, что я любил. Не могу больше видеть этот несправедливый мир». И Максим, совсем отчаявшись, решил покончить с собой. Он выхватил горящую спичку из рук одного мальчика и воткнул себе в глаз. Огонь передался дальше по телу. Он сжигал Максима живьем. Перепуганные дети с криками убежали, оставив Максима сгорать от боли. 6. В погоне за тенью. – Я здесь выхожу, — сообщил я соседу. Он повернулся лицом ко мне и сказал- – Я тоже. По моему телу пробежал холодок. – Н.. Ну ладно. Мы вышли на одной станции. Ночь уже подходила к концу. Я посмотрел на часы, время пять часов утра. Я двинулся в сторону леса. Максим шел, как тень, за мной. Я часто оборачивался. Почему-то я надеялся, что он отстанет. Поэтому немного петлял, ища более длинный путь. Все это время мы шли по глухому, заросшему лесу. Даже птицы не пели. Один раз я спросил Максима – Ты не знаешь, в какой стороне здесь расположены дома? – Конечно не знаю. Ведь я здесь впервые,— улыбнувшись, ответил он. Хотя он шел намного увереннее меня, будто бывал здесь не раз. В итоге мы совсем заблудились. Я не знал, куда идти дальше. А Максим просто шел рядом, молча, будто его и не было. Очень долго мы шли наугад, пробираясь через кусты. В лесу стало совсем светло. – За тем деревом мне что-то показалось,— сказал я Максиму, пальцем указывая в небольшой промежуток между деревьями. Он лишь пожал плечами и направился за мной. Проходя чуть дальше, и через них, я увидел большой и старый серый дом. Он был весь обшарпанный, и я еле разглядел его номер. Удивляюсь, почему же его номер два, если других домов в округе совершенно нет. Я подхожу ближе к дому. Оборачиваюсь, чтобы позвать Максима. И застываю в изумлении. Его нет. Исчез. Нигде не видно. – Маааааааксииииииииииииим! Тишина. Он пропал. Испарился. Ушел. А может, его и не было? Может он был всего лишь игрой моего воображения? Я рассматриваю дом внимательней. Такое ощущение, что там давно никто не живет. Дом двухэтажный, но довольно маленький. Из кирпича покрашенного серой краской. Он был окружен глухим лесом, в отрыве от цивилизации. Я рискнул зайти внутрь. Кучи всякого хлама вдоль стен, да еще и темно как в гробу. Рукой ищу включатель света на стене. Наконец что-то на него похожее обнаруживается под моей рукой. Тусклый свет освещает весь дом. Ну, хоть освещение есть, и то ладно. Осматриваюсь вокруг. Много окон, большая часть забиты досками. Одна огромная комната, поделенная перегородкой на две части, занимает весь первый этаж. Нашел лестницу на второй этаж. Аккуратно поднимаюсь по ней, такое ощущение, что она сейчас подо мной развалится. Но нет, мне повезло, и я добрался на второй этаж. Коридор более-менее чист, что радует. Очень узкий и небольшой. В него выходят всего две двери. Одна черная с белыми узорами, а вторая обычная, как миллионы других обычных дверей. Сначала я решил зайти в первую. Резко открываю дверь, она со скрипом ударяется об стенку. Захожу внутрь. Такое чувство, что эта комната из другого мира. Она необыкновенно ухожена, будто здесь все еще кто-то живет. Но впечатление обманчиво. Провожу пальцами по вещам, на них остается толстый слой пыли. Обстановка в комнате довольно приличная. Интерьер напоминает комнату обычного подростка. Все сохранилось так как было при хозяине. Письменный стол у окна, узкая кровать, комод, шкаф, зеркало. Все в зелено-бежевых тонах. Ни одной игрушки, идеальный порядок. Не понять, парень жил здесь или девушка. Вот что странно, я не помнил, что у брата бабушки были дети, или даже внуки. Может я просто что-то упустил. Не понятно, что если подросток жил здесь, то почему он не забрал свои вещи, когда уезжал с дедушкой. Или он совсем не уезжал? Если он не уезжал, то должны были остаться следы его присутствия. Но видно, что в комнату давно не заходили. Она будто застряла между мирами. Оставлю этот вопрос на потом, а сейчас нужно осмотреть вторую комнату. Она тоже ухожена, но слой пыли совсем тоненький, не то, что в той комнате. По ней видно, что жил здесь пожилой человек. Все выстроено для удобства. Половины вещей не хватает, наверное, увез с собой. Диван, телевизор, книжный шкаф, маленький столик и кресло. Обстановка довольно скромная. Выхожу из комнаты. Внезапно на меня навалилась усталость. Я вспомнил, что не спал всю ночь. Подумав, решил остаться в комнате подростка. Смахнув с кровати пыль и положив под голову рюкзак, я лег вздремнуть. Под головой раздался писк. Я и забыл, что в рюкзаке находился заяц. Все это время он молчал, а мое внимание было отвлечено другими вещами. Я приподнялся и расстегнул рюкзак. Оттуда сразу выпрыгнул взбешенный заяц. И сразу начал кричать: – Да как ты посмел?! Сначала забыл про меня и держал в вонючем рюкзаке с твоими носками, а потом вообще раздавил! Все это время он прыгал по комнате и сверкал красным глазом. Я попытался его успокоить. Не очень то у меня получалось. Но он хотя бы понял, что я очень хочу спать. Я перевернулся на другой бок, дав понять, что не хочу разговаривать. Странно, но заяц замолчал. Я слышал как он легонько прыгая, вышел из комнаты. И я тут же уснул. * * * Спал я крепко, без сновидений. Проснулся от духоты и стал звать зайца. Но он не отвечал. В комнате было темно и жарко. Я подошел к окну и отдернул шторы. Из окна был виден темный лес. Голова жутко болела, от того что я спал в душной комнате. Надо пойти проветриться. Выхожу из комнаты. В доме царит полумрак. Я будто нахожусь в доме призраке. Так тихо, ни одного звука вокруг. Кто-то мечтает о такой абсолютной тишине, а я хочу криков, шагов, но не тишины. Спускаюсь на первый этаж. Еще раз позвал зайца. Не дождавшись ответа, решил исследовать дом самому. Первый этаж весь захламлен. Потихоньку начинаю все это разгребать. Попадались и старинные свитки, и довольно новые книги, чьи-то письма, пыльные шкатулки. Вообщем, все эти крайне интересные вещицы. Мне было довольно интересно во всем этом копаться, так что я даже забыл, что хотел выйти наружу проветриться. Я не замечал, как летит время, пока не стало совсем темно. Я пошел на второй этаж, чтобы взять фонарик. Нашел я его на кровати, не помню, чтобы оставлял его там. Нажимаю на переключатель света, он не загорается. Кто-то сломал мой фонарик. Теперь я не сомневаюсь, что в доме кто-то живет. 7. Проклятый старый дом. Света нет во всем доме. Я обошел весь дом и понажимал на все включатели, а света все не было. Может, его и раньше не было в этом доме? Тогда надо найти свечи, люди же как-то жили здесь. В темноте я не очень хорошо вижу, но все же различаю очертания предметов. Свечи должны быть где-то в столе, я их видел мельком, когда искал тетради. На ощупь натыкаюсь на разные предметы нахожу то, что мне еще надо,-спички. После них попадаются длинные восковые свечи. Я зажигаю их, и комната озаряется слабым светом. На миг перед моим лицом показались светящиеся глаза. Только на миг, когда загоралась свеча, но этого мига мне хватило чтобы запомнить глаза на всю жизнь. Невозможно передать, как жутко они выглядели. Они сверкали безумием и чем-то таинственным, чего я еще не понимал. Здесь становится все интересней, — подумал я. Глаза исчезли так же внезапно, как и появились. Свечи все так же горели тихим пламенем. Я решил почитать старые свитки и подождать зайца. Свитки оказались очень интересными. Это были очень древние знания по алхимии. Их пытались найти многие алхимики, так как там рассказывалось как воскресить человека. Это было запретной темой. Неужели старый бабушкин брат увлекался черной алхимией? Вижу здесь рукописи, пытавшихся воскресить кого-то из мертвых. Их больше чем остальных. Я теперь точно уверен, что дедушка кое-что скрывал. Рукописи сильно меня заинтересовали и я, поудобнее устроившись на полу, стал их изучать. Вдруг послышался стук. Я поднял голову. Стук внезапно прекратился. Может заяц возвращается? Но это наверно не заяц, он бы сразу, как пришел начал болтать. А в доме тишина. Даже немного жуткая. Где-то под полом послышались голоса. Они то становились шипением, а то доходили до визга. Я не мог разобрать ни слова. Голос был один, хотя сначала казалось, что их несколько. Я как мог, пытался вслушиваться в слова, но так и не смог. Они будто произносились на другом языке и очень быстро. Голоса внезапно смолкли. Послышался леденящий душу смех. Я стал ползать по полу, пытаясь понять, откуда он доносится. И наконец, я нашел. Под грудой мусора, которую я еще не изучал, оказалась маленькая дверь. Я попытался открыть ее, на удивление она поддалась. С глухим скрипом она отворилась. Смех прервался. Я посветил свечой в темный проход. Были видны ступеньки, ведущие вниз. Любопытство подхватило меня и понесло по ним к неизвестному. Я спускался, пока не почувствовал крепкий деревянный пол под ногами. Я ступил на него и поднял голову кверху. Высоко надо мной виднелось отверстие двери, в которое я влез. Я оглянулся по сторонам, светя своей свечой. Дальше был небольшой темный коридор, и я пошел по нему вперед. Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра задул свечу. И я оказался один где-то глубоко под землей. Дальше пришлось пробираться на ощупь. Вдалеке показался слабый свет. Я увереннее пошел на него. Свет исходил от закрытой комнаты из щелей в двери. Я толкнул дверь, и она легко открылась. Мне открылось странное место. Комната была освещена тусклым светом, хотя я не увидел ни одной лампы или свечи. Помещение было очень просторным. По бокам комнаты стояли какие-то странные приборы. На стене напротив меня висели старые картины. Я прошел вглубь комнаты. Из-за огромного книжного шкафа послышались всхлипы. Я зашел за него и увидел девочку. Она сидела, сжавшись в комочек и закрыв руками лицо. От нее исходило таинственное свечение. Сначала я испугался. Как же это возможно, что такая маленькая девочка живет в этом доме одна? Но я быстро понял, что она не является человеком. Я легонько дотронулся до ее плеча. И убедился что она не призрак. Девочка перестала всхлипывать и медленно подняла голову. Это ее глаза! Это были те самые глаза, мелькнувшие в темноте. Я невольно вздрогнул. Глаза были просто огромны, и в них плясала странная искорка дружелюбия. Не понимаю, как они помещались на ее маленьком, худеньком личике. Она так и смотрела на меня своими страшными глазами в упор, не моргая. И я не мог отвести взгляд от ее лица. Вдруг она непринужденно приветливо улыбнулась и сказала- – Я ждала тебя. Меня, конечно же, немного озадачило такое приветствие. « Я ждала тебя». — Как то это жутко звучит. И я еле выдавил из себя «Привет». Она легко встала, и я смог разглядеть ее во весь рост. Она была очаровательна. Ростом чуть пониже меня. Она казалась какой-то прозрачной и воздушной. Ее светлые волосы закрывали все ее хрупкое тело. Одета она была в простое платье, на ногах прозрачные туфельки. Она будто была лишена света и цвета. Лишь огромные глаза светились жизнью. Она все так же смотрела на меня, не моргая. Легко, будто не касаясь пола, прошла в другой конец комнаты и остановилась рядом со странным прибором. Я пошел за ней. Она обернулась и спросила: – Как тебя зовут? – Глеб, а как тебя? – А меня Ангелина. Она протянула мне руку. Я нерешительно пожал ее. – Очень приятно познакомиться. – И мне, — она кокетливо улыбнулась. Ее рука была маленькой и легкой, а еще очень холодной. Я не удержался и спросил- – Кто ты? Она засмеялась леденящим смехом, так что я вздрогнул. – Конечно, я расскажу тебе, пока кое-кто не пришел. Она заговорщицки подмигнула, хотя я так и не понял, о ком она говорит. – Располагайся, как тебе будет удобно и приготовься слушать. Я не уверена, что ты поверишь моим словам. Хотя ты уже встретился с одним странным существом, так что вряд ли удивишься. «Она, наверное, про зайца»,— подумал я. Я нашел стул и сел на него, понимая, что рассказ будет долгим. Она же просто села на пол напротив меня. Ее взгляд стал задумчивым, видно погрузилась глубоко в себя. И начала повествование- В одном городе жила семья. Мужчина и женщина. И все у них было хорошо, только детей не было. Горевали они и решили, что так и умрут вдвоем, не оставив после себя никого. Но в один зимний вечер, мужчина, вынося мусор, увидел около баков мусора маленький подозрительный сверток. Этот сверток шевелился, и из него доносились звуки похожие на плач. Мужчина поднял его и распутал тряпки. Там оказался ребенок. Конечно же, он принес его домой. Женщина подумала, что это дар Свыше и ребенка послал им сам Бог. Девочка была ангельски очаровательна. Белоснежные волосы слегка вились, а глаза были такими большими и глубокими, что от них было сложно отвести взгляд. Еще у малышки был чудесный голосок. Он звенел, как серебряный колокольчик, переливаясь в интонациях. Счастливые родители назвали девочку Ангелиной. Они больше не грустили и окружили ее вниманием и заботой. Ангелина росла умной и веселой. И очень любила читать. Отец собрал огромную библиотеку для нее. Но она так и не смогла прочитать ее всю... Когда Ангелине было одиннадцать лет, она очень серьезно заболела. Врачи не могли понять чем, а ей становилось все хуже. Она таяла с каждым днем. От горя родители сами ходили, как больные, не в силах помочь ей. Мама попала под машину. Ее не спасли. Папа остался один с умирающей девочкой. Он, во что бы то ни стало, решил не дать ей умереть. Активно начал изучать древние таинства исцелений, уходя в них все глубже и глубже. А Ангелине становилось все хуже и хуже. Она ничего не могла есть, ее нервная система истощилась. А отец стал проводить свои жуткие опыты. Она кричала, она не хотела. Ангелина мечтала умереть. Болезнь давно поглотила ее. Но папа не хотел верить в это. Должно быть, у него помутился рассудок. Девочка умерла от истощения, но отец вернул ее к жизни. Правда, не до конца... Алхимия помогла ему, но взамен он отдал кое-что очень ценное... Он не смог вернуть безжизненный труп к жизни. Но он сделал так, что душа девочки материализовалась. Хотя это было не полноценной жизнью. Она двигалась, у нее была память, она выглядела почти так же как и при жизни, но она не была живой. Ее кожа всегда была холодной, она не отражалась в зеркалах, не могла чувствовать своего тела, у нее не было следов, она умела исчезать и появляться, отрываться от земли, и ей не нужно было есть. И много всяких плюсов, но и минусов. Ах да, еще она не взрослела. Совсем. Ее приемный отец стремительно старился, живя в большом доме и посвятив всего себя тени его давно умершей дочери. Она не была рада такой жизни, она предпочла бы лучше умереть, но не могла бросить отца. Но теперь ее жизнь будет совсем другой... В глазах рассказчицы заплясали огоньки. Конечно же, без труда я понял, что рассказывала она о себе. Сейчас было почти не странно слышать такое, особенно после встречи с Максимом. – Что скажешь? — Ангелина внимательно смотрела на меня, пытаясь угадать мою реакцию. – А причем тут я? — только и смог сказать. – А вот это ты узнаешь позже. Но надеюсь, что я тебе пригожусь в твоем деле. – Я совсем запутался, в каком деле? Она только открыла рот, чтобы сказать, как в этот же миг фиолетовая пуля пронзила ее голову. К моему удивлению, у нее из головы не хлынула кровь. Кожа поглотила пулю, и внешне не видно было ни малейших повреждений. К нам подошел сумасшедший заяц. – Попридержи язычок, принцесса, — сказал он, обращаясь к Ангелине. Я переводил удивленный взгляд с одной на другого. Ангелина резко взмахнула светлой головой и отвернулась. Сквозь зубы она процедила- – Ты всегда все портишь. Она выглядела немного обозленной. – Заяц, что все это значит? — спросил я, внимательно посмотрев на зайца. У него разошелся шов в месте, где пришита левая лапка. Да и выглядел он как-то потрепано. – Ох, ну ладно. Придется тебе рассказать,— тяжело вздохнув, нехотя ответил заяц. – Я весь во внимании. Заяц в упор посмотрел на меня и сказал- – Тебе крупно повезло. После этих слов он фыркнул и ловко запрыгнул на книжный шкаф, там он удобно устроился, свесив ножки, и начал повествование. Правитель Ада долго правил всеми в аду. И мучениками, и слугами. Но со временем ему стало ужасно скучно и, решив развлечься, он отправился на Землю. Он наблюдал за людьми и радовался, что они стали совершать все больше грехов. И неожиданно для себя, он влюбился в земную, ангельски красивую и невинную девушку. Так и появился ты. – Что это значит? Значит, мои родители были мне неродными?! Заяц строго посмотрел на меня. – Не перебивай. Да, так и есть. Твоя мама очень рано умерла, почти сразу после твоего рождения. И тебя взяли чужие люди. – Ух ты! Почти как у меня! — радостно перебила Ангелина. – Замолчи. Мы и до тебя доберемся, — ответил рассерженный заяц. – И так. Я продолжаю. Правитель Ада вернулся к себе. И увидел, что мученики в его отсутствие совершили огромный бунт и смогли открыть врата на Землю и другие миры. Теперь в аду почти никого не осталось. Правитель очень сильно разгневался и послал искать их своих верных слуг. Сам он уже не мог покинуть ад, чтобы и оставшиеся не разбежались. Он совсем ослаб и вспомнил про тебя. В общем, ты должен стать вторым Правителем ада. Отец ждет тебя,— сказал заяц и поклонился. У меня сама собой отвисла челюсть. И тут заговорил второй голос- – Чтобы отец принял тебя, тебе нужно вернуть всех мучеников обратно в ад. Я обернулся на голос. Оказалось, что говорил Максим. – Куда ты пропадал? — спросил у него заяц. – Так вы что, знакомы? — я переводил удивленный взгляд с одного на другого. – Ну да, знакомы, — ответил заяц. – А я не знакома! — звонким голосом пропела Ангелина. Я посмотрел на нее. Она не сводила восторженного взгляда с Максима. – Меня зовут Максим,— сказал он, и, поклонившись, поцеловал холодную руку Ангелины. Ее бледные щеки вспыхнули. Я удивился. Не думал, что мертвецы могут краснеть. Максим убрал свою челку, и мне было страшно смотреть ему в лицо. Мне казалось, что его черные дыры глаз засасывают меня. Но Ангелина, на удивление, смотрела совершенно спокойно (если эту бурную радость можно назвать спокойствием). Максим мило улыбался ей, а она улыбалась ему. Ха-ха, мертвецы нашли друг друга. Все это время заяц что-то болтал, но я отвлекся на новоиспеченную парочку, уже представлял веселые семейные сцены двух живых трупов, и не слушал его. И тут комната затихла. Повисло молчание, и я заметил, что все взгляды устремлены на меня и как будто чего-то ждут. Наконец заяц не выдержал- – Ну?! Все ждут твоего ответа! Не подумав чем это впоследствии обернется, я ответил- – Да. 8. Странные тренировки. Прошла уже неделя, как я живу в этом странном доме. Со времени моего приезда, дом немного преобразился. Он наполнился жизнью. Каждый день начинался так - Заяц тряс меня за плечи, приказывая встать. Его красный глаз задорно блестел в предвкушении нового дня. В комнату врывалась Ангелина и звала к столу. Завтракали мы на первом этаже. Притащили стол и стулья из подвала, а Ангелина, становясь невидимой, ходила в магазин и воровала еду. Максим оказался довольно неплохим парнем, только слишком молчаливый. Мы с ним починили сломанную мебель. Позавтракав, все разбредались по своим делам. Я оставался в доме и читал огромную библиотеку. Заяц после завтрака пропадал где-то до ужина. Я почти не вспоминал о прошлой жизни. Недавно с ужасом заметил, что становлюсь слишком добрым. Эх, пора бы уже кого-нибудь убить. Но в это утро заяц как-то загадочно улыбался. А потом за завтраком сказал мне- – Сегодня у тебя тренировка. Как позавтракаешь, иди на задний двор,— и заяц куда-то ускакал. Позавтракав, я стал собираться на улицу. Ангелина попросилась со мной. Я не мог возразить ее невинному личику, и мы пошли вместе. Она еще звала с собой Максима, но он отказался. И сказал, что посмотрит потом. Ну и черт с ним. Только выйдя из дома, я почувствовал легкость и тепло. Весна уже заканчивалась. Последние дни было холодно, а сегодня необычайно хорошо. Я снял ветровку и радостно закружился. Ангелина захихикала. – Глеб, ты совсем как маленький! Я нахмурился, — А так? Она звонко засмеялась. – Какой же ты милый! Я невольно подумал, сколько всего пережила эта девочка, и вот она так счастливо смеется. А ведь она даже не человек. Мне стало так тепло на душе. Я улыбнулся ей, и мы вместе закружились в танце, весело смеясь. * * * – Ух ты! — ее глаза стали еще больше от удивления. Да и было чему удивляться. Весь задний двор был оборудован для стрельбы, борьбы и разных препятствий. Заяц гордо вышел вперед. – Как ты это сделал? — выдохнул я. Он только улыбнулся и сделал жест рукой, приглашая пройти дальше. Вся эта площадка была огорожена забором и сеткой. Я не видел прохода внутрь. Тут заяц обернулся к забору и нажал на какую-то кнопку. Забор с сеткой медленно отошли, образуя проход. Мы прошли в него и сетка с забором также медленно задвинулись. Меня ослепил инфракрасный луч. Он светил мне прямо в лицо. Незнакомый голос проговорил- – Ваше имя. Я удивился и ответил- – Глеб. А ваше? – Нет информации, — ответил голос. – Так это компьютер! — наконец то дошло до меня. Заяц заулыбался. – Ну как, нравится? – Ага. А зачем это все? – Чтобы враги не проникли. Это только пробная версия. – У нас есть враги? – Будут. Ну ладно, пройдемте дальше. И тут мы оба заметили, что с нами нет Ангелины. – И куда пропала эта маленькая зомбячка? Интересно, за что он ее так ненавидит? Ну, это мне еще предстоит узнать. – Ангелинаааааа! Ты гдееееее? — кричу я, оглядываясь по сторонам. Внезапно мой слух уловил девчачий звонкий смех. Я побежал в том направлении, откуда он доносился. Моему взгляду предстала огромная стена, я обошел ее. С другой стороны висела, такая же огромная... занавеска. Я отодвинул ее в сторону и наконец то увидел Ангелину. Нет, сначала я увидел гигантский батут, а потом уже Ангелину, прыгающую на нем. Этот батут был треугольной формы, окрашенный в черные и красные цвета. Он радовал глаз своей яркостью и упругостью. Внезапно я вспомнил картину из детства. Мне три года, мама и папа повели меня в парк аттракционов. Все такие радостные и счастливые. Я прыгаю вместе с мамой на батуте. Мне нравится ощущать легкость и отрываться от земли. Изображение меняется, и я уже вижу маму, лежащую на полу, всю в крови, стоящего в дверях папу с ужасом на лице, и себя, маленького и слабого, с ножом в руке. Я резко тряхнул головой, и изображения рассеялись. Я будто пережил все заново. Почему то мне стало нехорошо. Быстро развернувшись, я побежал в сторону леса. Отлично проблевался. Но почему же мне так грустно? Так много всего сразу на меня свалилось. Я должен стать Правителем Ада. Сама мысль об этом кажется фантастической. Возвращаюсь на площадку. Заяц сурово на меня смотрит. – Пора начинать тренировку. * * * Я бегу уже девятый круг. Как же я устал! Заяц даже не дает мне передохнуть. Зачем мне бегать в аду? Я же не буду отбывать срок на адских кругах. Кстати, отличная перспектива! Я могу убить сколько угодно народу, и за это мне ничего не будет, ведь мой папаша Правитель Ада! Так бы думал я раньше, а сейчас меня это совсем не радует. Я кое-как пробежал еще пять кругов. На шестнадцатом круге я упал, задев ногой об препятствие. Так хочется лежать и лежать, вообще не вставать. И тут я слышу противный голос зайца, который как обычно меня не пожалеет. – Давай вставай, отдохнул и хватит. Теперь идем стрелять. Кое-как встав, я иду за ним. Передо мной площадка для стрельбы. Заяц выдает мне черный пистолет. – А куда стрелять? — спрашиваю я. Ведь мне не видно ни одной мишени. – Как это ты не видишь? — удивляется заяц, — Вон же белки, мыши бегают, птицы летают. Будешь нам еду подстреливать. Ну ладно, еду так еду. Получше прицелившись, я выбрал мишень. Маленькая рыжая белка спрыгнула с дерева и доверчиво приближалась, в надежде получить еду. Прощай, милая белочка! Меткая пуля прострелила ей голову, хлынула кровь. Ее глаза вывалились. К ней подбежала Ангелина и склонившись, начала восклицать- – Какая милая белочка! Ух ты, у нее вывалился мозг! Как интересно все устроено! Можно я возьму ее себе? – Ладно, бери. Глеб нам еще подстрелит,— ответил заяц. Потом он обратился ко мне- – Это была легкая цель. Попробуй попасть в летящую птицу. Вот так я весь день тренировался. К вечеру собралась целая кучка мертвых животных. На ужин Ангелина приготовила нам три белки, сервированные овощами. – Ангелина, когда ты научилась так вкусно готовить? — спросил я, с наслаждением поедая хрустящих белочек. – Когда мой папа увлекся алхимией, он проводил опыты, но совсем забывал о простых вещах, например, поесть или поспать. Он не думал ни о чем, кроме моего спасения, но забывал заботиться обо мне. Поэтому я питалась сама, чем могла. Я еле вставала, но пыталась готовить еду и кормить папу. Но он будто и не замечал этого... Ангелина опустила глаза, и я заметил, что по щеке у нее побежала слеза. Все-таки она совсем как человек. Не надо мне было затрагивать эту тему. Но теперь уже поздно. – Спасибо за вкусный ужин, я, пожалуй, пойду спать,— я встал из-за стола. Ангелина удивленно подняла брови. – Так рано? – Да, я сегодня очень устал. Спокойной ночи. – Ну хорошо. Приятных снов тебе, я тоже пойду спать,— она улыбнулась теплой улыбкой, но глаза ее оставались грустны. Я удалился в свою комнату и выключил свет. Хотелось спать, но сон все не шел. Я полежал так, с открытыми глазами, наверное, несколько часов. И не выдержав, решил почитать. Не включая свет, я зажег свечу и стал спускаться по лестнице. В темной гостиной горела одна свеча, за столом сидела Ангелина, рядом с ней стоял Максим. Они о чем-то разговаривали. Застыв на лестнице, я невольно их подслушал. Они говорили тихо, но в этой загробной тишине было слышно каждое слово. – Не переживай так, ты не одна. Это говорил Максим. Как редко я слышу, как он разговаривает! – Спасибо тебе, Максим. Кажется, она взяла его за руку. – Как думаешь, что с нами будет? — спросила она. – Не знаю. Мне кажется, мы должны помочь Глебу. – Да, я тоже так думаю. Интересно, сколько уже лет я не уходила далеко от этого дома. – Я думаю, что ты в него уже не вернешься. – Как же так? Ведь уже скоро приедет мой отец! Он же умрет от горя, когда увидит, что я навсегда исчезла! – Он, должно быть, очень старый? Скорее всего, скоро умрет. – Я бы хотела быть с ним рядом в тот момент... – Не переживай. Пойдем спать. Я, не дожидаясь их, поднялся в свою комнату. И на удивление моментально уснул. * * * На следующее утро заяц подошел ко мне с какой-то бумажкой в руках. – Вот, у нас заказ,— он протянул мне листок. Я пробежал по нему глазами. Ничего не понял, но увидел в конце бумаги печать. Печать была не простая, она была чьим-то гербом. – Я понял, что ты ничего не понял,— заяц выхватил бумагу. – В общем, здесь написано, что мы должны убить одного человека. – Зачем? – Нам же нужны деньги для путешествия по миру. – Ах да, ну тогда ладно, когда пойдем? – Сегодня же! Давай одевайся. Я пошел одеваться. Не став ничего придумывать, я оделся как обычно. В серую кофту и черные джинсы. Надеюсь, ко мне не будут сильно приглядываться. Заяц залез в рюкзак и дал мне карту. Я немного волнуюсь. Интересно, как выглядит наша жертва? Скорее всего, важная шишка в правительстве. Подъезжаем к месту назначения. Заяц высовывается из рюкзака и смотрит по сторонам. – Вон наша цель,— шепчет он и показывает лапой на маленькую хрупкую девочку, выходящую из подъезда. – Этот невинный ребенок? — так же шепотом сказал я. – Нам нужны деньги, а они заплатят очень много! Идем за ней. Я, стараясь не выделяться, последовал за девочкой. Она шла неуверенной походкой, ее каштановые кудри прыгали при каждом ее шаге. На вид ей было лет девять-десять. Она почти ровесница Ангелины. Как же мне не хочется ее убивать! Точно никогда не стану наемным убийцей. Хуже всего смерть ребенка. Взрослые совсем другое дело. Они совсем испорчены, их исправит только могила. А дети должны расти и становится лучше. Хотя, из них ведь тоже получатся «достойные» взрослые. Такие, каких диктует общество. Так, нужно сосредоточиться на объекте. Девочка свернула к одному дому, мы осторожно последовали за ней. Она стала подниматься по пожарной лестнице. Этого мы совсем не ожидали. Заяц прошептал- – Поднимайся за ней. Я дождался, пока взойдет она, и стал подниматься. К моей радости, на крыше стояли какие-то блоки и трубы. Я спрятался за ними. Девочка подошла к краю крыши и остановилась. Заяц лихорадочно зашептал- – Тебе до нее всего несколько шагов, столкни ее вниз! Это будет выглядеть как самоубийство! – Нет, я не могу! Я не могу столкнуть ее! Похоже, что я говорил слишком громко. Девочка повернулась и посмотрела прямо туда, где мы прятались. И тут раздался выстрел. Девочка пошатнулась, и этого хватило, чтобы оступиться и полететь вниз. Ее глаза были полны печали и усталости. Это были глаза взрослого человека. Я подбежал к тому месту, где она стояла, и посмотрел вниз. Она выронила блокнотик, я поднял его и спрятал в карман. Еще никто не слышит и не знает о смерти одной маленькой девочки. Ничего не изменилось, мир по-прежнему вращается, и ее смерть не войдет в историю. От нее не осталось ничего, кроме маленького блокнотика в моем кармане. Я сохраню его. Почему-то мне стало больно. Еще никогда мне не становилось так больно. Неужели все это из-за одной маленькой девочки? Мои размышления прервал голос зайца. – Я тобой недоволен,— только и сказал он, но мне уже стало не по себе. * * * В доме все бегают и суетятся. Все готовятся к путешествию. Куда мы пойдем я не знаю. Мне даже как-то все равно. Какова цель моей жизни? Убивать себе подобных? Раньше я даже не думал об этом. А сейчас у меня появились дорогие люди, вернее существа. Даже не заметил, как привязался к ним. Я стал слишком сентиментален. Встряхнув головой, пытаюсь избавиться от этих мыслей. Ангелина позвала меня поиграть, хороший повод не думать. С удовольствием иду за ней. Ангелина увлеклась анатомией животных. Я подстрелил ей пару белочек, и она села их изучать. Пускай развлекается, пока есть время. Заяц снова прочитал мне лекцию, что я не должен думать, когда убиваю. Половину я прослушал и прокивал головой. Похоже, заяц этого не заметил. – В общем, завтра мы привозим ее сюда. Тут я очнулся. – Кого привозим? – Как кого?! Алису! Внутри меня что-то забилось. Я не вспоминал ее давно. – А зачем она нам? — срывающимся голосом спросил я. – Я же только что это рассказывал! — заяц начал злиться. « Ладно, привезем, а там уж решим»,— подумал я. А вслух сказал- – Хорошо. Пролог. День начался как всегда. В окно светило солнце. Лето вступило в свои права. Больше не нужно ходить в школу, я так рада! Включаю музыку на всю громкость и с книжкой снова ложусь на кровать. Ничего не хочется делать. Родители пару раз заходили в комнату, но я их выгоняла. Не хочется никого видеть. Что же я буду делать целое лето? Друзей у меня нет, наверно будет как всегда скучно. С такими грустными мыслями я заметила, что наступил вечер. Пойду, прогуляюсь перед сном. – Мам, я погулять! Тишина в ответ. Ну и ладно, она все равно не заметит. Иду по улицам. Везде сидят компании, пару раз отпускали колкие шуточки в мой адрес. Как же надоело. Захожу в темный парк. Я не боюсь маньяков, они просто ко мне не подойдут. Нашла пустую лавочку, это редкость в такое время. Все лавочки заполнены влюбленными, даже тошнит. С тяжелым вздохом сажусь на лавочку. Вдруг чувствую, как чьи-то теплые руки ложатся на мои глаза. Мне не хочется убирать их. Я чувствую запах чего-то резкого. Вот теперь я теряю сознание. Последней мыслью было- «Кажется, лето будет веселым» Конец 1 части. 2011.