запорожец

Германн Боголюбов зашел в кабинет, не опоздав на свою первую серьёзную работу ни на минуту. Не будем врать, он пришел за пол часа до начала рабочего дня, потом околачивался рядом с входом и мерз, но все ради благого дела – он не мог в первый же день обмануть доверие начальства. А еще он не мог подвести Валечку, которая и помогла ему найти эту работу. В офисе было холодно – рыжая женщина нервозно курила в окно, за которым знатно так мело. - Доброе утро, - сказал Германн. Он не очень понимал, что нужно делать, если твоя новая коллега нарушает правила компании, а отношения в первый день не хочется портить ни с кем. Женщина дернулась, выбросила окурок в окно и поправила задравшуюся рубашку. - Доброе, коль не шутишь. Шутить Германн Боголюбов в первый свой день в адекватной фирме не был намерен. Он вообще считал, что любые межличностные отношения на работе вредят процессу, и собирался только симулировать дружелюбие. Рыжая даже не пыталась. Она заткнула прядь волос за ухо и уселась медитировать на компьютер. Компьютер, видимо совсем новый, угрюмо смотрел на нее в ответ. Боголюбов помялся у стенки и все-таки решился спросить: - А мне куда, кх, садиться? Женщина пожала плечами: - Да кто ж тебя взял-то? Спросишь все у Натальи. Она скоро придёт. Офисные часы показывали десять минут десятого. Но ни таинственной Натальи, ни еще одного (судя по количеству столов) последнего сотрудника не было видно. Германн чувствовал себя зонтиком в летний день, который поставили у стенки и забыли. Он, кстати, тоже подпирал своим плечом стену, а рыжая, обложившись толстыми папками, глядела в компьютер и иногда тыкала в клавиатуру. Сама перспектива работать с компьютерами Боголюбова не радовала: родной МГТУ находился на уровне технического развития примерно каменного века, а своих студентов хорошо учил только вышмату, который к черту ему сейчас не сдался. В тишине офиса, за дверями которого происходило броуновское движение, было отчетливо слышно «блять» женщины, которая упорно воевала с Ексель. Программа делала что-то не то. - Может отлипнешь от стены и поможешь? Я – Алиса, к слову, – рыжая обратилась к нем. У Германна дернулся глаз. Компьютеры для него были не самыми приятными ребятами, но лицо надо было держать. Он, прихрамывая, подошел к Алисе, которая, в предвкушении гениальности студента, уже благостно откинулась назад в кресле. В дверь зашла, вернее нет, не зашла, а вплыла, влилась, но уж точно не влетела и не прошмыгнула дама. Германн уже научился оценивать среднестатистических работников постсоветского пространства по объему и объему их самомнения, та что он с уверенностью мог заявить, что именно это и была Наталья – глава бухгалтерии «Металл-прома». - Ну-ка, Алис, что это за олух царя небесного? Германн, взвесив все, на олуха решил обидеться, потому что как раз сегодня он был уверен на все сто, что выглядит представительно. Главное – первое впечатление, а потом можно и покосячить. - Меня зовут Германн Боголюбов, и меня взяли к вам на пол ставки, - начал объяснять свое присутствие он, но Наталья замахала руками. - Так, подойди к Виталь Алексеичу, в 24, он тебе все расскажет. Германн направился на вход и прекрасно слышал тяжелый вздох Алисы, лишенной всякой надежды на победу в неравной борьбе с компьютером. Виталь Алексеич, он же Виталий Алексеевич Конюшенный восседал в окружении трех кактусов, такого же гигантского, как и у Алисы, компьютера и бумаг. - Ты у нас, значит, тот студент? Германн подумал, что других студентов тут нет, и кивнул. Конюшенный потер руки и хмыкнул. - Что ж, Вера очень хорошо о тебе говорила. Учишься хорошо? Германн снова кивнул. Учился он и впрямь хорошо, лелеял мечту о красном дипломе, так что мог ответить на этот вопрос с чистой совестью. - 1С знаешь? – Виталий Алексеевич устремил на него тот взгляд, с которым к нему обращалась Алиса. Люди, проработавшие в советской бухгалтерии и всю жизнь таскавшиеся с бумагами, тяжко переходили на электронику, которая облегчала процесс сведения дебета с кредитом и так далее. Германн быстренько взвесил все: на одной чаше весов стояла работа, на которой был гибкий график и нормальная зарплата, а на другой – честь и достоинство. Боголюбов выбрал деньги и кивнул, хотя об 1С знал только то, что такая программа существует. Но, как говорится, удача сопутствует храбрым. Правда, Германн не был уверен в том, смельчак он или идиот. Виталий Алексеевич довольно улыбнулся. - Значит с понедельника начнешь внедрять эту программу в умы нашего бухгалтерского отдела. А то Наталья вон совсем в компьютерах не разбирается. На календаре было 9 ноября, пятница. Германн Боголюбов сглотнул вязкую слюну и представил себе, что будет в понедельник, если в неравном бою с руководством пользователя он потерпит поражение. Будущее резко заиграло всеми красками пиздеца. - Конечно, я справлюсь с этим. - Еще бы ты не справился. Германн резко покрылся мурашками от жопы, которая во всех вариантах накрывала его в грядущий понедельник. Сразу после работы он помчался в центральную библиотеку, отчаянно молясь всем богам, которые заведовали книгами, если такие, конечно были, Германн был плох в религиях, чтобы руководство к пользованию 1С было там. Ветер опять завывал как последняя голодная псина, бросал мелкие скотские снежинки в лицо Боголюбову, так что тепло библиотеки показалось ему истинным блаженством. Звоночек над дверью звякнул, парень, ровесник Германна, поднял голову от книги. Боголюбов вылупился на него. Он в первый раз в жизни видел библиотекаря, который был моложе сорока лет. Соседская Марина как-то поведала ему тайнуо том, что они с Ромой поняли, что библиотекарей, а точнее библиотекарш таки выводят – сорокалетними женщинами с очками на веревочке. Сейчас эта стройная теория рушилась прямо на глазах. Катализатором разрушения был растрепанный очкастый парень, который сонно смотрел на вошедшего. - Здравствуйте, - Германн откашлялся, - у вас есть Руководство пользователя к 1С? Библиотекарь воззрился на него из-под очков и волос падающих на эти очки. - Понятия не имею, - честно признался он, - но сейчас посмотрю в специализированной литературе. Парень удалился в промежуток между стеллажами. У него были торчащие волосы, торчащие очки и торчащая ото всюду мятая рубашка. Из-за того, что все у него было таким, Германн прекрасно видел, как он цепляется челкой/рубашкой/рукой за полку и громада книг погребает его под собой. Бред какой-то. - Только для читального зала! – голос раздался не из того места, куда нырнул библиотекарь, и Германн вздрогнул. А потом понял, что все пропало. Ночевать в библиотеке он не мог. Так что он просто не представлял, как все успеет. Видимо, библиотекарь увидел выражение его лица, выплывая из-за полок, и замахал руками: - Я реально не могу дать тебе книгу. Моя тетя меня за это убьет. Она тут заведует всем, - по какой-то причине оправдывался он. Германн грустно кивнул и мысленно попрощался с расположением начальства, а затем и с работой. В его голове рисовались картины жизни под Казачим мостом в коробке с крышей из его диплома. Библиотекарь стучал пальцами по обложке, другой рукой лохматил свои волосы и, видимо, напряженно думал. - Эх, тетя Кира у меня нормальная, а, судя по твоему лицу, без этой книжки у тебя случится сердечный приступ. Так что, вот, держи. Только верни скорее. У нас таких две всего. Герман обалдело расширил глаза. Это вес было явно нереально. - Ага, - только и сказал он, - спасибо. Жизнь под мостом откладывалась на неопределенный срок. Когда Боголюбов выходил из тепла библиотеки, парень крикнул ему вслед: - А меня Никита зовут! Что делать с этой информацией, осчастливленный студент Германн не знал.