Выворот нашиворот

Наверное, Бог проклял тот момент, когда на свет появился Морган Пендрагон. Высокомерный лорд, колдун и едва ли не единственный мужчина, способный заставить кровь Мерлин одновременно холодеть и в следующее мгновение вскипать прямо в жилах. Он нравился ей, невинно-дружелюбный, добрый и вместе с тем благородный, насмешливый молодой мужчина с темно-зелеными глазами. Но она намертво присохла к тому, кто исходил яростью и злостью, к тому, чьи глаза стали блеклого серого цвета, как хмурое осеннее небо - то ли от яда, насквозь пропитавшего его сущность, то ли от ненависти, что убивает не хуже крысиной отравы. Этот Морган стал смыслом ее жизни. Как будто самой жизнью. Она металась от отчаянья к надежде, что еще можно все исправить, и вновь падала в бездны безнадежности, коря себя и за предательство, и за то, что так и не смогла предать как следует. И сама была готова умолять его. Убей уже или дай жить. Так же дышать невозможно! А он, наслаждаясь ее падением, раз за разом сладко улыбался, пожимая руку Утера, и смеялся поверх плеча Артура. Ух, как она его ненавидела! Как она его любила. Вернуть его, вернуть его, все объяснить, изменить, спасти, - твердила себе чародейка, но не делала ни шага. Шагнуть к нему - оставить Артура без защиты. Почти предать вновь. Умом она понимала все свое малодушие. Понимала. Но и отказаться от проклятых, тысячу раз тайных чувств, не смела.