Либо ты, либо я

POV Кирилл Грёбаная рыжая куколка… Рыжая! Это же… Это же охренеть можно! Вау… Рыжая. Я даже как-то выпал ненадолго, размышляя над тем, а видел ли я когда-нибудь конфетку с каким-либо другим цветом волос, кроме тёмного. Вроде, нет, не видел. Обалдеть. Всё ещё не могу поверить. Этот не то рыжий, не то не рыжий шпендик вылупился на меня своими окулярами, хлопая ртом, как рыба на суше. Его сестра, похоже, не совсем поняла, как сейчас подставила брата, так что со спокойной душой ушла из зала. - И не смей ржать надо мной в моём доме, Самойлов! – собравшись с духом, «грозно рявкнул» на меня этот продукт многоразового окрашивания. - Да я и не начинал пока, не нервничай, - не ржать над ним было нереально, потому что конфетка изо всех сил старался казаться грозным и строгим, старшим братом, хозяином в доме и т.д. Но это всё сходило на нет рядом со мной. Грозные старшие братья не смущаются от того, что кто-то спалил про цвет волос. Или смущаются? Неважно, короче. Со скоростью торпеды он умчался вслед за сестрой и начал шипеть на неё, отчитывая, хотя его «шёпот» слышал даже я в другой комнате. Вот умора. Но насчёт наших с ним совпадающих вкусов в кино я, правда, не подозревал даже. Кто бы мог подумать, что этот общипанный воробьёныш мало того, что любит фильмы на историческую тему, так ещё и работает, да не абы кем, а переводчиком. Я «прям-умираю-как-люблю» такие вот неожиданные сюрпризы. Знай я раньше, всё бы было проще. Или не было. Сестра Максима… Хотя… Просто Соня. Соня приготовила нехитрый обед. Мы поели втроём, а потом «грозный старший брат» начал наседать на сестру, чтобы та его покрасила. Это было очень смешно, правда. Здорово иметь сестру, наверное. И есть кого постебать, и над тобой есть кому постебаться. В общем, он её уговорил, и, пока меня усадили смотреть мультики (дитё я им, что ли?), они плескались в ванной. Не особо обращая внимание на экран, я больше слушал (подслушивал) их разговоры. Соня была всё ещё сильно обеспокоена сложившейся ситуацией, но больше всего её волновало именно моё присутствие в их доме. Понимаю, меня бы тоже волновало присутствие такого сомнительного типа в своём доме, ха. Но Максим не сказал ей, что завтра мы собираемся идти в университет. Почему – чёрт его пойми. Наверное, не хочет, чтобы сестра беспокоилась. А потом у девушки зазвонил телефон. В ванной загремела какая-то неведомая херня, что-то упало, Максим от души там матернулся, что я даже воспроизвести не смогу, а после его сестра вылетела из ванной, как ошпаренная. - Нет-нет, я не забыла, конечно же, Вик! Ну, ты что? Как я могла забыть? Я уже иду. Скоро буду. Ага, пока. Захлопнув крышку раскладушки (что? кто-то до сих пор пользуется такой древностью?), она заметалась между ванной и своей комнатой, а из ванны всеми правдами и неправдами отборно матюкался Максим. - Ну, Максимка, я ей обещала. Ну и что, что я забыла? Мне надо бежать! Сам докрасишься. - Ты охренела? – воу, да он реально разозлился. - Я убежала, не то Вика меня убьёт! Лучше ты, чем она, потому что она совсем-совсем насмерть убьёт! – и девушка, как егоза, выпрыгнула за дверь в подъезд, уже оттуда прокричав. – Попроси Кирилла помочь! «И был таков», как говорится. Ну, обалдеть теперь. Я должен ему помогать в этих всяких бабских штучках? Я ничего в этом не понимаю. Мне даже из зала было слышно, как злобно сопит Максим на всю ванную комнату. Я лениво поднялся и не особо уверенно дошёл до маленькой комнатки, посреди которой напротив раковины на малюсенькой табуретке сидел Максим. С чёрти чем на голове. Все волосы в какой-то коричневой чаче, как и расчёска, лежавшая на раковине. Ёбушки воробышки, развидеть! Но я не успел уйти, потому что это чудовище повернулось ко мне и впилось злобным взглядом. - Осталась самая сложная часть. Я бы не просил тебя помочь, но до макушки сам не дотянусь, - и он недовольно уставился в зеркало, обозревая это гнездо у себя на голове. Матерь Божья, ужас-то какой. Хотя, с другой стороны, он выглядел, как обиженный мокрый котёнок, оставленный хозяином на улице. Хаха, что за бред лезет мне в голову? - Я не умею это делать, чувак, - я поднял руки вверх, сдаваясь, собираясь уже с чистой совестью уйти, но он остановил меня очередным цепким взглядом, только уже не злым, а жалостливым. - Да тут несложно. Блин, Кирилл, ну помоги, будь человеком. Иди сюда, я всё тебе объясню. Я не хотел подходить, но мои ноги сами меня «подошли» к нему, так что я даже прифигел мальца. - Встань позади меня и закатай рукава. А лучше вообще сними рубашку, чтобы не испачкать. - Это ненавязчивый подкат? – не, ну а вдруг? - Не льсти себе, Самойлов, - сказал, как отрезал; я почти обиделся. Рубашку я всё же снял, ибо мне в ней ещё ходить, и встал позади парня, как «Его Королевское Высочество» и велели. Я же «пипец-как-люблю» заниматься подобной фигнёй и помогать убогим. - В общем, берёшь вот эту кисточку и расчёску. А потом… - Максим смотрел на меня через зеркало и объяснял-объяснял-объяснял и был при этом совершенно серьёзным, а я просто залип. Залип и смотрел на него, вообще не улавливая, что он там втирает. – Понял? - А? А… Да. Да, понял. - Ну, тогда вперёд. На штурм Карфагена. Я взял в руки эти приборы из ада и начал делать то, что понял (вроде бы, хрен знает). И я даже как-то отключился на этом моменте, просто делая одно и то же: расчёсывая, размазывая кисточкой вязкую краску по его волосам, снова расчёсывая, пока не замер, глянув в зеркало. Это чудовище сидело и, в наглую прибалдев, чуть ли не мурлыкало, улыбаясь с закрытыми глазами. Я потупил так пару секунд и продолжил. Потом наклонил его голову немного назад, справляясь с последней прядкой, как он вдруг открыл глаза и впился в меня нечитаемым взглядом. Он смотрел просто, не улыбаясь, ничего не говоря, и я тоже, замерев с кисточкой и расчёской в руках, смотрел. А потом чёрт знает, что я сделал. Что я, блять, сделал?! Я наклонился и поцеловал его. Я его, блять, поцеловал! POV Максим Пока Кирилл возился с моими волосами, я, поддавшись приятным ощущениям, немного разомлел. Ну, уж больно я люблю, когда кто-то прикасается к волосам, ерошит их, копошится. Наверное, всё дело в моей чувствительности. У меня всё тело такое чувствительное. Эм… Как-то неприлично прозвучало. В общем, я разнежился там на неудобном маленьком табурете, пока он, изредка матерясь сквозь зубы, всё же продолжал колдовать с моими волосами, а потом чёрт знает что случилось! Я просто наклонил голову так, как направляли меня руки Самойлова, открыл глаза неосознанно и посмотрел на него снизу вверх. Мыслей не было, было просто хорошо и ленно, даже немного сонно. А потом что-то очень мягкое и тёплое коснулось моих губ нежно-нежно и предельно осторожно. Пару секунд я потупил, пытаясь понять, что это, а когда понял, сразу оттолкнул парня. Не знаю, как мне это удалось в малюсеньком пространстве нашей ванной комнаты, но я моментально вскочил и повернулся к нему лицом, а Кирилл вжался задницей в стиральную машинку так, будто она его последний шанс на спасение, и смотрел на меня одуревшими не то от страха, не то от неожиданности глазами. Не успел я и рта открыть, как он уже вылетел из комнатки, словно пуля. Мне хотелось его догнать и не хотелось в равной мере. Забыв о своём нелепом внешнем виде, я всё же вышел в зал, где Самойлов, как слон, громко топая, наматывал круги и едва не рвал на себе волосы. Я позвал его, но, среагировав на мой голос, он лишь пронёсся мимо меня, забежал в ванну, забрал рубашку, сорвал куртку с крючка и, не надевая её, выскочил в подъезд. Я стоял в коридоре, сбитый с толку и всеми оставленный. Что за чертовщина только что произошла? Кто кого поцеловал ещё? Распсиховался из-за того, что сам (!) поцеловал парня? Кусок психованного идиота! Я и сам распсиховался, подобно Кириллу начав наматывать по квартире воистину «ведьмины круги». Идиот. Придурок. Психопат. Гомогей латентный. Да катись оно всё к чёрту! Я всё не мог успокоиться, хотя топать по квартире уже перестал, просто засев на кухне. Приплыли. Какого лешего?! Так, спокойнее. Но ведь… Какого?! Он сам меня поцеловал, я тут не причём. Я не виноват. Я не соблазнял его, не просил, да я даже не думал. Нет, ну я, конечно, думал о его теле… Но о поцелуях речи не шло, чёрт возьми. Вообще ни о чём речи не шло. Не знаю, сколько я так просидел, сверля взглядом стену и зарываясь всё глубже в свои мысли, но дурман с меня сняла пришедшая Сонька. - Максим? Ты чего тут сидишь в темноте? – сестра щёлкнула выключателем, и свет зажёгся. – О Боже, ты всё ещё не смыл! Что случилось? Где Кирилл? Наверное, на моём лице была написана скорбь всех евреев, сорок лет бродивших по пустыне, потому что больше вопросов в этот вечер мне задано не было. Сестра только заботливо помогла мне смыть краску, вымыла мои волосы, пока я в овощеобразном состоянии повиновался любому её действию, даже уложила меня в кровать и наказала мне спать крепко. Что я и сделал. Как бы там ни было, но на следующий день, с Кириллом или без него, мне нужно было идти в университет. Лишние прогулы мне не нужны, да и слабость этому быдлу я показывать не намерен. Припугнули – отсиделся один денёк дома, но не более того. Будут бить – я привыкший, не умру. Косых взглядов со стороны «бывшей шайки Самойлова» я словил немало уже у ворот в университет, так что об остальном речи просто не идёт. Не было ни плевков, ни толчков, зато привычные «куколка», «конфетка», «голубок», «пидарок» и прочее остальное летело вслед слишком часто, так что я даже успел почувствовать себя будто под обстрелом. Благо, мои друзья не оставили меня в беде. Антон и Рита, взяв меня, как говорится, «под белы рученьки», увели в аудиторию, где у нас сейчас проходило, не имею понятия что. Друзья, естественно, всеми силами пытались меня растолкать, вернуть с небес на землю, но их проблема была в том, что я не в облаках витал. Я потихоньку спускался в ад. Мысли закручивали, словно водоворот. Отвечать настойчивой Ритке или угрюмому Тохе не было ни сил, ни желания. Однако счастье моё было недолгим. От назойливых друзей меня «спас», не слишком культурно схватив за воротник и выволочив в коридор вслед за собой, Самойлов. Не знаю уж, куда он вознамерился меня тащить, но точно собирался отыграться за вчерашний инцидент. Естественно, это всё моя вина, скажет он. Распространяю на него свои гейские феромоны, или намеренно соблазняю, или ещё что угодно, лишь бы свалить всё на меня и найти повод врезать мне, а заодно и вернуть всё на круги своя. Ведь так он снова сможет вернуться в ряды избранных и возобновить свои издевательства надо мной наравне с остальными. Затащив меня в туалет на втором этаже и затолкнув не слишком-то аккуратно в одну из кабинок, Самойлов закрыл её и обернулся ко мне. Два парня в одной кабинке – ничего хорошего это не предвещает. Он шагнул ко мне, а я сделал шаг назад. Но кабинка была маленькой, так что отступать тут было особо некуда. Прижавшись спиной к холодной кафельной стене, я не только физически, но и морально как-то весь съёжился. А ведь он сказал, что на моей стороне. Сказал, что у нас есть кое-что общее. Сказал, что я ему нравился сначала, просто дороги разошлись, так уж вышло. Лжец. Наглая лживая скотина. Пропади ты пропадом… - Я только хочу проверить, - пробормотав это севшим и совершенно охрипшим, как после славной пьянки, голосом, Кирилл положил руки на мои плечи, шагнув ещё ближе, буквально вжал меня в эту ледяную стену и… Чёрт возьми, он снова меня поцеловал! Снова! Но на этот раз не так. Как-то… Настойчиво, что ли? Да, настойчиво. Накрыл мои губы своими, смял их, как ему того захотелось, лизнул (!), а затем и вовсе обнаглел и проник своим наглым бессовестным языком в мой рот. Приплыли.