За дымом скрывается вся жизнь

— Докатилась, — прошептала я и села на стол. В окне было видно, как люди возвращались на своих машинах домой, заходили в подъезды, искали ключи, бежали к деткам, сломя голову, чтобы застать их, пока они еще не уснули. Я же просто сидела на столе, наблюдала за людьми, как за муравьями. Взяв пачку сигарет, я достала одну, неловко зажгла её и попыталась сделать первую затяжку. Нет, раньше я не курила, но в связи с последними обстоятельствами, думаю, пора начать. Иногда я думаю, не может быть всё так плохо. Это слишком несправедливо. По отношению к другим несправедливо. Кто-то безумно счастлив, а кто-то испытывает горе, с которым идет до конца своих дней. На всю квартиру играли песни Нюши. Странно, ведь обычно я их никогда не слушала. Невольно я начинаю подпевать песне, не зная слов. В свои семнадцать лет я повидала жизнь со всех сторон. Подумали о чем-то мерзком? Я другое имела в виду, однако. Серые стены и потолок полностью пропитались запахом сигарет. На кухне был словно туман, только из табачного дыма. Горел тусклый желтоватый свет. Он слегка давил на глаза. На самом деле, мне на всё давит. Знаете, раньше у меня всё было отлично. Было. Круг общения сузился до двух человек. Остальные пишут, когда есть надобность. Прям взрослая жизнь какая-то. Но, мои проблемы заключаются не в этом. Концепция состоит в том, что я курю прямо сейчас. Я прекрасно понимаю, что этого делать не стоит в моей ситуации. Настойчиво продолжаю. А мне ведь даже не нравится. Не понимаю, зачем взрослые курят. Кайфа я никакого не получаю. Разве что голова кружится, а от едкого витиеватого дыма режет глаза. Сижу и думаю о жизни в книгах. Как же скучна реальная жизнь. Скучна, безжалостна, вот та самая реальность, о которой говорили нам родители, пытаясь заставить читать нас классическую литературу. В моем возрасте Китнисс вызвалась в добровольцы на игры. Гвендолин узнала, что она путешественница во времени, а Гарри Поттер победил лорда Волан-де-морта. В реальности в этом возрасте осознают, что идут в 11 класс, поступают в институты. А я в свои семнадцать узнала, что беременна. Знаю только я и мой молодой человек. Не представляю, как сказать об этом родителям. Мой парень сказал, чтоб я делала аборт. Ему 38 лет, если об этом узнают, то его посадят в тюрьму. Но не могу я лишиться малыша. Он же еще совсем крохотный, а я его уже убью. Ну, курю же. Вот бестолочь. Сделав очередную затяжку, в мозг дало так, что в глазах слегка начало рябить. На улице погасли все фонари, ни единой машины, ни единого человека. Даже бродячие кошки куда-то подевались в неизвестном направлении. Раздался булькающий звук в соседней комнате — телефон. Я спустилась со стола, ноги ватные. Я еле переставляю их. Оказывается, что практически без еды и сна это тяжело. Даже глаза открывать как-то трудно. Я беру телефон, там СМС-ка от парня. «Прощай, уезжаю, не звони». Я пытаюсь ему позвонить. Понять что он имел в виду. То есть всё кончено? Я, конечно, всё понимаю, но бросить беременную девушку? Еще мужчина называется. Тестостерона много, а толку ноль. Кстати, родители сказали, чтоб я больше не появлялась дома. Это после того, как они узнали, что я встречаюсь с мужчиной, который мне в отцы годится. Самое смешное — это то, что моему отцу тоже 38 лет. Они с мамой женились, когда им было по 19 лет. Не хочу ничего. Не хочу ни о чем думать. Иду в комнату. Обои слезают, лампочка перегорела, светит только маленький светильник на другом конце комнаты, а потолки вообще прогорели. Бывшие владельцы этой квартиры чуть не сожгли её дотла. Я ложусь на разваливающуюся кровать. Пружины остро врезаются в спину, оставляя красные следы и кровавые отметины в виду царапин. Заснула я быстро, ведь не спала больше трех дней. Мне даже секунды не понадобилось, чтобы заснуть. Светлая комнаты в персиковых тонах. Около окна кровать, справа у стены стоит рабочий стол с ноутбуком, висят постеры и фотографии друзей, слева шкаф и стеллажи с книгами, еще чуть дальше небольшой диванчик для подруг и два кресла, стеклянный столик стоит посередине комнаты, на нем разложены различные журналы. Дверь тихонько открылась. В комнату вошла миловидная женщина с подносом. — Таисия, вставай, пора пить лекарство, — шепнула женщина своей дочери, которая укуталась одеялом. — Что? Какое лекарство? — Таисия приходила в себя после сна, но пока еще медленно соображала, а её глаза сжимались от яркого солнечного света, который проникал в комнату через не занавешенное окно. — У тебя ночью был жар, ты бредила, я всё это время была рядом. — Я что-то говорила? — Когда твой отец предложил вызвать скорую, ты сказала, что не стоит этого делать, потому что ты беременна и тебя увезут на аборт, — рассмеялась женщина. — То есть это всё был сон? — Плохой сон, — подтвердила мать. Таисия выдохнула и легла обратно на кровать, глядя в потолок. Она чувствовала, как невидимый груз спадал с её плеч. — Ты выпей лекарства, а мне стоит начать собираться на работу, — женщина вышла из комнаты. Девушка проглотила три таблетки, запив их водой. «Сон, просто дурной сон» — подумала она, приложив руку к животу.