Использовал? Да.

Она вошла тихо. Будь я человеком - даже не заметил бы. Моя рука по прежнему сжимала подушку, мысли путались. Бан. Мерлин. Кинг. Фраудрин... Ведь сегодня я убил тебя. Что ты чувствовал в этот момент? Как же я хочу это испытать, черт возьми. Элизабет... Так тихо, будто невесомо, открыла дверь в мою комнату. Которая едва ли достроена, лишь пара дыр на крыше дает воспоминания о том, что "Шляпа кабана" почти разрушена была Дерриер. - Мелиодас? - скорее спросила ты, нежели утвердила. - Мелиодас, я знаю, что ты не спишь. - Тогда почему мешаешь мне уснуть? - согласен, я ответил холодно. Почему? По другому не мог. Выждав паузу, ты просто прошла внутрь, закрыв за собой дверь на шпингалет. И знаешь, ведь, где он находиться. Я молча лежал, пытаясь собрать в кучу мысли. Как же, черт возьми, сложно, понять, что происходит с этим чертовым миром. Или со мной. Мой отец... Я знаю, что произошло. Эмоции и чувства, которыми он питается, в этот раз были слишком сильны. Прямо пропорциональный, от полученной от меня энергии Владыкой демонов, мой уровень физической силы. Колоссальный. Среди всех существ, живущих на свете этом, мне нет равных. - Мелиодас, ты же слышишь меня. - произнесла ты, присаживаясь на мою кровать. - И что с того? - ответил я. И правда, что с того? Подумаешь, любил тебя более трех тысяч лет, подумаешь, каждое твое воплощение заставляло меня бросаться в любовь с головой, а потом горько об этом жалеть, подумаешь... - Ты не можешь себя корить вечность, - ее губы будто невесомо произнесли это. Да что ты, черт возьми, знаешь о вечности?! Ты не любила каждую из моих реинкарнаций, ведь я ОДИН! А тебя было сто семь. СТО СЕМЬ РАЗНЫХ ЭЛИЗАБЕТ и любил я тебя любую! Характер? К черту! Внешность?! Абсолютно разная! Манеры - вообще дело последнее! Ты ведь понимаешь, что именно проклятье заставляет тебя любить меня? И с точностью до наоборот, я люблю каждую тебя. Но способна ли ты вытерпеть все мои истоки? Принять меня на сто процентов?! Не уверен. Хотя, если учесть проклятье, то примешь без сомнений. А вдруг ты меня отвергнешь? Как же я на это надеюсь. Взяв за руку, я очень метко перевернул тебя на свою кровать. Удивление в твоих глазах? Почему нет испуга? Истерики? Хотя бы удивленного вздоха? Перекинув правую ногу, чтобы ты лежала полностью подо мной, я прижал тонкие запястья к подушке и произнес: - Ты меня боишься? - Нет, - полудрожащим шепотом ответила ты. - Никогда не боялась. - Даже не смотря на мой уровень силы? Мне не составит труда переломать тебя, как засохший хворост. - Не боюсь, Мелиодас, - это было уже сказано более твердо и уверенно. - Тогда что ты ответишь на это? И я буквально сорвал с принцессы юбку, которую она носила, как униформу в "Шляпе кабана". Беленькие трусики с розовым бантиком представились моему взору в лунном свете. На самом деле я даже не смотрел, какой там цвет у этого бантика, а знал его. Слишком часто я смотрел на трусики этой девушки. - Я... - начала говорить Элизабет, но сдержалась на полуслове, - я хочу, чтобы вы, сер Мелиодас, не стеснялись, делая это... Вот же шестнадцатилетняя, но вполне зрелая, девочка. Хотя не мудрено, две старшие сестры, как-никак. Мало ли, что ей Маргарет рассказывала о похождениях с Гилом. Да и Вероника с Гриамором мало ли чего там вытворяли. Вдруг Элли в курсе всего этого? Ее дрожь по телу и смелость в глазах подбили меня расстегнуть первую пуговицу на рубашке. Не испугалась? Смелая девочка. Вот вторая пуговица... И я, будто дикое животное, срываю эту чертову рубашку с ее тела. Глаза прижмурились, по нежному телу прошла дрожь. - Уходи, - холодно произнес я, прижимая ее к кровати своими бедрами, - прямо сейчас. - Нет, Мелиодас. Я не боюсь. - Даже если умрешь? Глаза ее распахнулись и с удивлением посмотрели на меня. Наверное, нужно поубавить свой пыл. - То, что ты говоришь - это полнейшая глупость, - она начала подыматься, освобождаясь от моего напора. - Ты сам знаешь, что я всегда и везде буду с тобой. Но подобного отношения не потерплю. Как это добыча пытается от меня уйти?! Я тут же прижал ее к кровати. Она громко вскрикнула. За дверью начал метушиться Хорк, поэтому я заткнул губы принцессы поцелуем, параллельно прижимая ее руки к себе. Со временем она сама начала это делать без моей помощи. - Элизабет, ты уверена, что хочешь этого? Даю тебе последний шанс уйти. - Хочу, - на выдохе произнесла она. - Хочу сильнее, чем чего либо на этом свете. Мелиодас, ты же знаешь, что делать? На секунду я увидел Лиз. Долбаное дежавю. - Не волнуйся, - после воскрешения, мне показалось, что это шанс вернуть свои эмоции. Нежно лаская пальцами девичьи бедра, я снял единственный элемент одежды, который оставался на Элизабет. Одежду на себе пришлось уже рвать, лишь бы принцесса не передумала. Еще один поцелуй. Кажется, я прокусил ее губу до крови, ведь такой вкуснотищи никогда не пробовал... Нежно облизывая набухшую ранку, я сделал первый вход и толчок. С губ принцессы сорвался томный вздох. Еще толчок. Глаза Элизабет закрыты, лицо выражало боль. - Извини, если больно, - черт возьми, конечно ей больно, вроде я этого не знал. Сколько уже подомной было этих Элизабет... - Ничего, - опять прошептала она, не скрывая боль, - я потерплю. Решение твое, глупая девочка. Я утолял свое желание раз за разом, почти всю ночь. Давно подомной не было покатого девичьего тела. Когда солнце вставало - принцесса уснула. Голышом. Пришлось идти в ее комнату, чтобы утром хоть как-то отмазаться от Хорка. Я надеялся, что чувства возникнут вновь. Но чуда не произошло, мужскую природу не изменить. После прошлого воскрешения прошла не одна сотня лет, когда я смог вновь полюбить тебя. Обещание, данное тебе, я постараюсь выполнить, но я тебя не люблю. Как же я надеюсь, что после разрушения проклятия, ты тоже меня разлюбишь.