Глава в крученыховском аде.

Начало. Двое счастливых мужчин; разные характеры; одна идея; одна на двоих любовь. Однако последнее время разница характеров дает знать о себе. Табачный дым заполнял комнату плотной пеленой так, что та стала похожа на подход к аду, после путешествия по реке Стикс. Сквозь смог небольшими лентами, словно фильм, пробивались воспоминания. Дверь в комнату с шумом распахнулась; мимо пролетела темная фигура и комнату, вместо уходящего через окно дыма, заполнил холод. - Себастьян. - голос Мориарти был металлически холодный. - Тебе не кажется, что ты забываешь о своих обязанностях? - с этими словами бокал виски в руках заменили бумаги. Моран был профессиональным убийцей, но даже он не понимал, как после стольких лет проведенных вместе, после клятв верности и любви, разрушив все это за пару часов, гений мог оставаться таким спокойным и холодным. - Я ухожу. - слова эхом отдались в проветренной комнате. - Ты не можешь уйти, пока я этого не захочу. - глаза Джима наполнились раздражением. Полковник отложил документы на столик рядом с креслом и, взяв куртку, отправился к входной двери. - Стоять! В ответ молчание. Мориарти быстрым шагом вышел в коридор и встал за спиной полковника. - Моран! Вернись! Ты моя собственность! Резкое движение и вот уже Джим прижат к стене. Себастьян держит его за шею, прижав предплечьем. - Я. Не. Твоя. Игрушка. И тем более не твоя собственность. Ты понял. Слов не надо; ответ читается в глазах. Джим никогда никого не боялся. Но это чувство он испытывал сейчас. Получив не вербальный ответ, Моран покинул квартиру. Криминальный гений, потрясенный произошедшим тихо сполз по стене и осел на пол. Почти сутки Моран бродил по улицам Лондона. Вернувшись домой, он увидел Джима, сидящего за барной стойкой с кружкой кофе. - Себ? Наверное, нам стоит поговорить. - В очередной раз хочешь поставить на мне клеймо или уточнить, что все кончено? Собственные слова резали по больному. - Ты должен понять, что он не безразличен мне. Я знаю насколько ты импульсивен, но мне нужен мой снайпер. В голову невольно лезут строки Маяковского:

И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа.

Однако процитировать русского поэта означало окончательно убить в себе остатки гордости. - Я сниму тебе квартиру. - Лучше прибавь мне зарплату. Я не очередная брошенка, чтобы при расставании снимать мне квартиру. Дела будешь отправлять с Оливером. И он ушел. Так просто. Ни прощальных речей. Ни даже прощального слова. Очередные заказы приходили с помощником и выполнялись вовремя. Похоже это конец. Двое мужчин; разные характеры; одна идея; одна на двоих ненависть.