***
Когда Питеру исполнилось два, он уже неплохо говорил, что было очень необычно. И первое, что он спросил у родителей было: «что со мной не так?»***
Когда Питеру исполнилось четыре, он научился считать. Не до пяти или десяти, как все дети, а сразу до тысячи. И первое, что он сосчитал — крестики на своём теле. Пятьдесят шесть.***
Когда Питеру исполнилось семь, он пошёл в школу. Тогда выдался тёплый сентябрь, и на линейке он один был в кофте с длинными рукавами. Ведь крестики перешли на руки. И даже в своём юном возрасте мальчик знал, что он не такой, как остальные. И каждый вечер он считал. Восемьдесят девять.***
Когда Питеру исполнилось пятнадцать, он стал человеком-пауком. Супергероем, дружелюбным соседом, который помогает слабым. Он думал, что это точно поможет заполнить черную дыру в сердце. Ведь Питеру пятнадцать. Он большой мальчик. И происхождение крестиков, рассыпавшихся по всему телу, было давно ему известно. И это знание причиняло слишком много боли. Но каждый вечер он все равно считал их вновь и вновь. Двести тридцать семь.***
Когда Питеру было все ещё пятнадцать, он познакомился с Тони Старком. С его кумиром. С самым потрясающим человеком во всей этой несправедливой вселенной. И даже чёрная дыра в груди стала немного меньше. Ведь к черту крестики и соулмейтов, если рядом Тони Старк. Тони Старк, который без стеснения ходит без футболки при младшем. И у него на груди Ни-че-го***
Когда Питеру по-прежнему пятнадцать, он пытается стать обычным. Он уверен, что влюблен в милую одноклассницу, а она вроде бы отвечает взаимностью. И вот они уже целуются рядом со школьными шкафчиками. Но он совсем не чувствует тех самых бабочек в животе. А вечером он вновь приходит к Тони Старку. К Тони Старку, у которого под сердцем один крохотный чёрный крестик.***
Когда Питеру… Да, пятнадцать Он пытается убедить себя в том, что появившийся знак на теле наставника — просто совпадение. Но мысли о разнице в возрасте и о том, что Железный человек жуткий бабник, не дают покоя. А тем временем крестиков на теле становится двести пятьдесят шесть.***
Когда Питеру, наконец, исполнилось шестнадцать, он пришёл к Старку в водолазке с горлом. Летом. В +30. Ведь крестики переползли на шею и скрывать их стало крайне трудно. Мистер Старк подозрительно смотрел на паучка и спустя минут десять «нечаянно» вылил на него стакан воды. Поддавшись уговорам наставника, парень пошёл в ванну переодеться, предварительно заперев дверь. Вот только он забыл, где находится. Ведь на своей территории Тони может открыть любую дверь. И дверь ванной не стала проблемой. Тони Старк стоял в дверном проеме и считал. Двести девяносто четыре.***
Когда Тони было сорок три, на его теле впервые появилась отметка, говорящая, что на Земле все же есть его соулмейт. Что он не один в этом чёртовом мире, как он считал всю его жизнь. От этого одновременно стало и тепло, и немного страшно. И сейчас, когда Тони сорок четыре, он стоит в дверном проёме ванной и спрашивает Питера Паркера: — Ты когда-нибудь целовался? — Один раз. А вы, случайно, не двести девяносто четыре?