Скромно сидя на полу около собственной кровати и преданно смотря на удобно расположившегося на ней Локи, размеренно что-то вещающего, Тор вздрогнул от звука резко распахнувшейся двери.
Он уже хотел было гневно прикрикнуть на столь бесцеремонного посетителя, однако стоило ему обернуться, как желание пропало.
— Голубое или серое? — Бесцеремонно завалилась Сиф в покои друга.
— Голубое.
— Серое, — одновременно с братом откликнулся Локи.
— Серое, так серое, — пожала плечами молодая воительница, скептично покосившись на злосчастный наряд.
Тор возмущенно уставился сначала на довольно усмехнувшегося братишку, потом перевел свой негодующий взор на Сиф.
— Прости, сын Одина, но во всем, что касается подобной светской чуши, твоя заноза однозначно разбирается лучше, — пожала плечами девушка.
— Ну разумеется, — проворчал Тор, однако, скорее со смехом, чем с реальной обидой.
Он, как и Сиф, больше был любителем славных битв, чем бесполезных тряпок. Нет, понаблюдать за красивыми девами, так и блещущих своим изящным великолепием, он никогда против не был.
Однако этим его тяга к прекрасному и ограничивалась.
Единственным, кто из их компании любил выделиться, был Фандрал. Видимо, его Сиф предпочла не спрашивать.
Тор даже примерно догадывался, почему. Выделяться
настолько у воительницы явно не было ни малейшего желания.
Локи лишь многозначительно хмыкнул, однако свои мысли оставил при себе.
— Ладно, я ушла собираться дальше, а вы… — замялась вдруг Сиф, только сейчас обратив, наконец, внимание на Тора. — Ну, занимайтесь тем, чем вы там занимались. Что бы это ни было, — недоуменно произнесла она себе под нос, уже прикрывая за собой дверь.
— Итак, раз ты так волнуешься перед своим первым разом, позволь дать тебе еще один совет…
— Поверить не могу, что это
ты даешь мне советы по этой части, — едва слышно прошептал Тор.
Однако его ожидаемо услышали.
— И что же ты хочешь этим сказать? — Прищурился Локи. — Я что, по-твоему…
— Да нет же, — легко отмахнулся Тор. — Я просто… ну… ну, знаешь. Я же все-таки старший сын, наследник, и…
И поэтому ситуация просто неимоверно напрягала его.
— Еще одно слово в этом духе — и я ухожу. Я серьезно, братец. Будешь учиться по книжкам. С картинками — могу даже подсказать, где находится библиотека. Или можешь сходить к отцу, он-то в этом деле всяко поопытнее будет.
— Понял. Молчу и внимаю, — побледнел Тор, лишь на секунду представив, как будет проходить подобный разговор со Всеотцом.
Как Один будет снисходительно смотреть на него, как он сам будет краснеть, запинаться и смотреть в пол… нет уж. Брат, конечно, помимо прочего, еще и издеваться будет, но на то он и брат.
Хотя и на то, чтобы решиться прийти к нему, потребовалось очень много времени.
— Ладно, — сжалился над его испуганной физиономией маг. — Слушай дальше: если вдруг наступит какая-нибудь неловкая пауза, а у тебя она непременно наступит, это ведь ты, то сразу же…
В глубине души не переставая надеяться, что Тор все же здорово облажается, Локи едва ли не через силу продолжал давать ему дельные советы. И одной только Хель известно, каких усилий ему стоило перебороть свое желание подставить самоуверенного выскочку.
Останавливало, и в то же время озадачивало его только одно: братец впервые предстал перед ним без своей бравады, искренне признавшись в страхе все испортить. И вид загнанного в угол Тора, вопреки ожиданиям, отчего-то не доставлял столько удовольствия, как он себе представлял.
***
— В общем, я это… — почесал затылок явно растерявшийся Тор.
Со вздохом прикрыл Один глаз, опасаясь смотреть на выступление сына.
И куда только делась его боевая бравада, куда исчез весь пыл? Ему нужно-то было всего лишь поздравить воинов с победой, однако эта миссия оказалась для сына куда труднее, чем сражение с полчищами демонов Альфхейма.
— Я хотел сказать, — продолжал бегать глазами по откровенно заскучавшей толпе Тор, пытаясь найти подходящие слова.
Он уже начал всерьез подумывать о
побеге тактическом отступлении, но тут случайно наткнулся взглядом на брата.
Локи выглядел… странно. И хотя его губы кривились в попытке сдержать злорадную ухмылку — Тор уже давно заметил, что его неудачи доставляют братишке изрядное удовольствие, хотя и старался загнать эти мысли поглубже, — но в насмешливых зеленых глазах плескалось нечто, отдаленно напоминающее беспокойство и смутную тревогу.
«Прежде всего, тебе нужно будет забыть о том, что асы перед тобой — это твоя публика» — внезапно зазвучал в белобрысой голове спокойный голос брата.
Тор сделал глубокий вдох, ощущая, как комок в горле понемногу исчезает.
— Черт, что же он еще говорил… — мысленно взвыл Одинсон, отчаянно прокручивая в голове недавний разговор с братом, но больше озарений не было.
В очередной попытке вспомнить еще хоть что-нибудь, Тор вновь зацепился взглядом за сосредоточенное лицо брата.
— Он… переживает за меня, — внезапно с какой-то еще толком неосознанной тоской подумал царевич.
— Мы всегда будем побеждать! — Выкрикнул Тор, выбросив вперед руку, сжатую в кулак.
Он, сам еще не понимая этого, только что преодолел все свои страхи. И при этом помогли ему далеко не слова брата, но его незримая поддержка, так незаметно проявляющаяся в мелочах…
***
— Брат… Ты вновь солгал мне. Солнце… солнце уже никогда не воссияет над нами.
