о кораблях, снежинках и огнях

Я чувствовал, как болезненно теряется мой крохотный огонёк в жизни, где плавают сотни, тысячи, даже миллиарды таких же! Он тух, скукоживался до размеров вишнёвого лепестка, чтобы сорваться и улететь вдаль, парить свободно в небе, пока остальные барахтались там внизу, на чёрной стоптанной земле, но так и не понимал, что это станет его последним полётом. Так странно мило и опасно. Потому я и не смог усидеть на месте. Я захотел показать ему море. А он был рад. Скакал и прыгал, как маленький ребёнок, по мокрому песку, раскидывая его во все стороны, так сильно зажмурив глаза, что в них начинало темнеть и бежали разноцветные картинки. Его улыбка, похожая на сладкое сердечко, никогда не была столь широкой и яркой, как во время, проведённое у большой воды. Да и сам он сиял ярче, больше, теплее. И я наполнялся этим теплом, чтобы когда мы вернулись в нашу маленькую квартиру на третьем этаже старого бежевого дома, мог согревать им нас обоих долгими зимними вечерами. Чтобы было как в сказке. – Смотри, здесь так много кораблей. Как они светят! Светлячки. Нет, звёзды, - огонёк вертелся, ёрзал на красном клетчатом одеяле, а я всё боялся, что там останется дырка. – А вон там, за той глыбой, - я указал ему на огромный валун, который ютился у вымытой волнами арки, - плывёт маленький кораблик. Совсем игрушечный. – Ого, он светит ярче остальных, - удивлённо и восторженно выдохнул он в ответ и застыл, завороженно глядя на судно. А я не сводил глаз с него. – Совсем как ты, - улыбнулся я ему. **** – Не хочу уезжать, - он лежал на кровати звездой и дул губки. - Мне понравилось море. И тот корабль. Море такое маленькое, беззащитное, - это только сперва кажется, что оно большое. Как считаешь, с ним всё будет хорошо? Он выглянул из-за угла, перекатившись по кровати, и смотрел, как я вожусь с чемоданами. – Если ты будешь думать о нём каждый день, то с ним ничего не случится. Никуда оно не исчезнет, - сказал я, с трудом застегнув замок. – Хорошо, тогда я поеду обратно спокойно. Пойдём сейчас. Я хочу успеть попрощаться с морем и нашим кораблём. **** Вернувшись домой, мы подолгу сидели на нашем диванчике, укутавшись пледом и вспоминая поездку. Пили горячий шоколад и смотрели в окно на грациозные снежинки. Тогда он сказал: – Они красиво танцуют, и на них можно часами смотреть. Знаю! Он как ужаленный подскочил и схватил меня за руки, прыгая от нетерпения. – Ты будешь моей снежинкой! Ну что ты сидишь? Танцуй, ты же так замечательно это делаешь. И я танцевал. Танцевал, пока он пел своим нежным голосом наши любимые песни. На этом он и держался. А потом стал снова затухать. Ещё сильнее, чем прежде. И бредить в полусне морем, которое так волновало его душу, нося по своим просторам. Я хотел снова везти его туда, но мне запретили, так как он мог просто не добраться до него. ****  – Хочу на море. Я чувствую, как оно волнуется без меня. Как бежит по нему наш кораблик, а небо плачет. Огонёк дрожал, еле теплился, задыхался, выкашливая наружу свою печаль и остатки задора, который его подогревал. Он сидел на больничной койке, весь утыканный уродливыми проводами. Он их ненавидел, а они его спасали. Пока могли, пока он ещё не стлел. Смотрел в окно. Шептал мне иногда:" Когда я усну, мой пепел останется с тобой. Отнеси его к морю, - и я полечу. " А я обещал, что именно так и сделаю, глотая слёзы, которые оставили уже две колеи на моих щеках, что скучают без его тёплых ладоней. Но в этот раз он шептал уже с продолжением. Ему было трудно дышать, а он всё продолжал, захлёбываясь в своём собственном солёном море, которое вырвалось наружу, переходил на крик. Лишь бы успеть сказать. Он мёртвой хваткой цаплялся за меня, а меня била крупная дрожь. Он не слушал, не хотел молчать. И тонули мы вместе. Только море это было из наших с ним слёз. Он побледнел, сливаясь со стенами ненавистной палаты, что забрала у него уют нашей комнатки и тепло двух непохожих существ. Начал хрипеть. Закрыл глаза руками. И потух. Насовсем, навсегда. **** Я стоял на берегу, пока волны омывали мои  ноги. Держал оставшийся от моего огонька пепел и так не хотел его отпускать. Но он бы обиделся, если б я стал вдруг таким эгоистом. Потому и отпустил, наблюдая как вместе с ветром он убегает вдаль вишнёвыми лепестками, танцуя не хуже снежинок. А потом растворился в серой дали. А на горизонте нечаянной точкой показался кораблик. " Я тебя не оставлю тут таять одного, поэтому, если увидишь маленький кораблик на воде, знай, что это я прихожу к тебе из дальних стран, куда улетел вместе со снежинками. Может я даже научусь танцевать! Только ты не забывай обо мне. Кто я без тебя? Всего лишь ненужная горстка пепла. " Я помахал ему рукой и прокричал, засмеявшись, но вышло это как-то не так весело, как раньше: – Я буду помнить, буду думать о тебе постоянно, и так с тобой ничего не случится!!! И в ответ мне раздался протяжный крик гудка. И радость с унынием слились внутри меня воедино. Ведь кто я без тебя? Всего лишь снежинка.         Я навсегда останусь                                                     для тебя       твоим.          Твоим Каем.