Сердце Атлантиды

Мера знала, что что-то грядёт. Чувствовала. Ощущала. Улавливала. Были какие-то странные веяния или знамения того хаоса, который принёс Степной Волк в Атлантиду. Океан — это не просто огромное скопление воды и разнообразной жизни в нём: рыбы, водоплавающие, прочие представители животного мира, растительный мир, водоросли, кораллы, моллюски, огромные киты и мелкий планктон… Всё это образовывало единый живой организм, всё было единым целым и жило своей жизнью. Океан был живым существом, единым организмом, который в этот раз определённо отправлял какие-то непонятные сигналы… Что-то было не так. Будто какая-то удушливая тяжесть опускалась на океан и на Атлантиду. Словно мир и дом вокруг начали замирать, напряженно ожидая неминуемого взрыва. Только вот грядущее нечто почему-то бескомпромиссно казалось именно плохим и жутким, казалось давящим и определённо точно — гнетущим. Это чувствовалось в странной и подозрительной тишине. Мера занималась объездом владений на границах, когда ей и сообщили то, что стало первым звонком грядущего хаоса — материнский Куб пробудился. Мера знала историю атлантов и Атлантиды, истории из прошлого, которые сейчас казались легендами. То, что однажды на Землю уже спускалась Страшная Тьма и сильнейшая армия, против которой выступили объединившиеся давние враги: люди, Боги, атланты, амазонки… Все они превратились в одну огромную армию, которая объединилась и дала сильный отпор врагу, победив того на своей Земле. Тогда Дарксайд отступил, а выжившие распределили Кубы по трём разным частям света, чтобы никогда не повторилось подобного хаоса. Мера не знала точностей, но была посвящена в важные государственные тайны, и знала одно — этот странный куб из неизвестного материала нужно защищать, оберегать и прятать. Нужно хранить его в тайне и стараться не дать всплыть из небытия, поэтому после известия о том, что с этим кубом что-то не так, было только одно понимание — этот момент наступил. Мрачное предчувствие надвигающейся бури и предзнаменования. Мера прибыла на охрану Куба как можно скорее. Увы, их защита сейчас была, наверное, самой слабой из трёх миров. Атланты были, как никогда, разобщены, разрывали свой дом на части и её жених — принц Орм — способствовал ухудшению ситуации максимально сильно. Он ненавидел сушу, что забрала у него мать, а в последнее время начал несколько кровопролитных войн с одной целью — объединить подводный мир жестокостью и кровью, а после обрушить свой гнев на сухопутный мир. Мера много думала обо всём этом. У Орма была мать — прекрасная и величественная Королева Атланна, которая однажды пропала во время сражения. Это было еще до рождения Орма и позже выяснилось, что Атланна выжила на суше, полюбила сухопутного и родила от него сына. Потом вернулась в Атлантиду и спустя несколько лет была казнена своим мужем и отцом Орма. Всё это взрастило в Орме ненависть и жестокую беспощадность к суше, которая сейчас уже начинала доставлять так много проблем. Именно такие мысли бродили в голове у Меры, когда внезапно она буквально через невидимые вибрации воды почувствовала… Оно пришло. Атлантка резко обернулась, чтобы увидеть, как океан рядом с материнским кубом внезапно начинает странно закручиваться, вода вихрем закручивается. Сам Куб задрожал и стал испускать яркий свет… Грохот. Шум. Нечто инородное. Прямо посреди океана возник тоннель из света и воздуха, будто бы портал из другого мира. Мера подалась вперёд, чтобы понять только одно — это и есть враг. Появился буквально из ниоткуда. Материализовался в океане и чувствовал себя здесь совершенно свободно. Какое-то существо из другого мира, с двумя наростами-рогами, блестящими чешуйками, с большим топором в руках и жестокостью во взгляде. Появился, осмотрелся и во всей его позе читалось только одно… Вызов и победа. Жестокий палач, который раз за разом проделывал свою работу. Монстр вылетел из углубления и мгновенно убил помощника Меры. Затем быстро стал превращать всё вокруг в кровавый хаос, убивая других защитников. Потянулся за кубом, но в этот самый момент Мера, не раздумывая, резко хлопнула ладонями, заставляя океан подчиниться её силам и схлопнуть воду. Швырнула этого монстра вглубь, а после обрушила на него чудовищный поток воды… Мера всегда была храброй, но здесь не было шансов. Монстр резко вернулся и схватил её за горло, легко душа и зная, что победит. Мера никогда не сдавалась, хотя и понимала, что одной ей не выстоять. И вот когда она уже знала, что, к сожалению, в первый раз в своей жизни проиграла неведомому врагу, произошло это… Потом Мера будет не раз возвращаться к этому самому моменту, остро осознавая тот факт, что именно этот миг изменил всю её дальнейшую жизнь. Кто-то появился буквально из ниоткуда. Он. Какой-то мужчина внезапно перехватил топор этого чужака, пытавшегося убить Меру и забрать Куб. Секунда — и что-то нерушимой преградой возникло между Мерой и топором, кто-то удерживал теперь это большое оружие, и Мера кое-как попыталась оттолкнуть эту вещь… Незнакомец. Обернулся. Прямо посреди этого момента, посреди битвы, он внезапно повернул голову, чтобы Мера и он смогли посмотреть друг другу прямо в глаза. Жёсткость. Такой была первая мысль от странного знакомства за доли секунды. Этот мужчина был совершенно жёстким и очень мрачно выглядящим. Он скользнул по ней взглядом, словно не ожидал увидеть прямо перед собой девушку в броне, или вообще кого-то, кто сражался бы с чужаком-врагом. Этот мужчина словно бы на крошечную долю секунды выпал из своей реальности и из сражения, осматривая Меру, а сама она застыла, непонимающе глядя мужчине прямо в глаза. Секунду спустя мгновение исчезло, и мужчина отвернулся. А после — какими-то сверхмощными усилиями откинул топор нападавшего, освободив Меру из ловушки. Они оба бросились в бой. Но этот бой уже был проигран и с самого начала предопределён. Мера с пустой яростью наблюдала, как чужак с топором схватил Куб и точно также материализовался в какое-то другое место. Одно мгновение — и он исчез, оставив Меру и мужчину в поражении, полностью проигравших. Он атлант. Эта мысль пришла следующей. Дышит под водой, свободно плавает, нечеловеческая сила и выносливость. Только вот одет он совершенно не так, как выглядят атланты, нет брони или костюма, верх его тела оголён (что за невоспитанность?), нижняя часть странного костюма покрывает его ноги и туловище до пояса, а сам он выглядит… Шокирующая мысль промелькнула в разуме Меры, когда они вдвоём почему-то совершенно инстинктивно потянулись друг к другу. Мужчина был хорошо оглушен, но Мера и он направились друг к другу, чтобы… Это он? Тот самый полукровка с суши?! Первенец Королевы Атланны? Одинокий сын, которому суждено было быть чужим в любом мире — на суше или в воде? — Вулко говорил, что ты появишься, — Мера никогда не отличалась слабостью или трусостью, — первенец Великой Королевы Атланны. Вулко и правда так считал. Его вера в появление того, кто никогда не был частью их мира, выглядела странно, чужеродно и одиноко. Вулко рассказывал Мере о той истории с Атланной и сыном, и всегда ждал, что однажды этот — вроде бы его звали Артур? — придёт и спасёт Атлантиду от обреченного развала. Но Мера никогда не верила в эти надежды, пока сейчас не смотрела прямо на того самого невероятного человека-атланта, принадлежавшего к двум мирам. Он был… жёстким. Ничего легкого или доброго, беззаботного или спокойного. Во всем его теле читалась жесткая решимость, на лице — мрачная угрюмость. Длинные растрепанные волосы, длинная борода, совершенно нахальный взгляд и странная развязность — всё это сквозило в каждом его движении прямо перед ней, здесь и сейчас. А ещё сразу после её слов он развернулся, решив уйти. Мера почему-то решила воспротивиться этому, сказав то, чего никогда почти никому не говорила: — Постой! — не послушал, продолжал идти вперёд также уверенно и сосредоточенно, а Мера продолжала тогда чувствовать, что хочет его задержать и что-то понять. Узнать. Уяснить для себя? — пожалуйста. Подействовало. Остановился. Оглянулся. Такой же словно немного спутанный и яростный взгляд. — Я знала её, — просто сказала Мера, конечно же, говоря о его матери. — В отличие от меня, — впервые Мера услышала его голос. Уверенный. Такой же жёсткий и бескомпромиссный, как и его поза. — Мои родители погибли на войне. Она забрала меня, — Мера продолжала рассказывать это, хорошо помня слова Вулко о том, что Артур никогда не мог простить мать за то, что она бросила его и ушла обратно в океан. Только вот он совсем не хотел этого слушать и быстро перебил её грубым и жестким тоном: — Прям святая! — Как смеешь ты говорить так о Королеве? — внезапно и сама Мера почувствовала, как разговор стал жестким и как она сама почему-то… злится? Раздражается? Разочаровывается? — Твоя Королева бросила меня и не вспоминала, — вдруг в его словах резко спал накал страстей, а Мера остро почувствовала разочарование. Разочарование сына, который рос без родителей, также, как и сама Мера. Обида, злость, чувство собственной ненужности — все брошенные дети проходят через это и поэтому так хорошо понимают друг друга? — Твоя мать пыталась спасти тебе жизнь. Ты не представляешь, как она страдала, чего ей это стоило, — сказала Мера чистую правду. Он вдруг стал слушать, а потом немного вскинул голову и бросил на Меру ещё один взгляд. Нахальный. Острый. Изучающий. Странно-пробирающий до самой души, будто бы этот взгляд, направленный на Меру, на этот раз, стал слишком откровенным. Только вот её тоже было не просто так вывести из равновесия, и Мера чуть придвинулась, продолжая, — но теперь ты не беззащитное дитя. Раньше это всегда было её долгом: последовать на сушу и убить монстра. Теперь это — твой долг. Вулко бы ею гордился. Она вложила в свои слова все свои знания об Артуре и его ситуации, о его жизни на суше, о мечтаниях Вулко возвести на трон первого и самого любимого сына Атланны. И словно Артур даже задумался. Опять опустил взгляд, будто бы размышляя, потом вновь поднял глаза и посмотрел прямо на Меру. Посмотрел ещё раз на её лицо. Странно ухмыльнулся, словно вообще ему было наплевать на её слова. И, прежде чем Мера успела ещё хоть что-то сказать или подумать, он сделал несколько движений назад и исчез за стеной воды. Вот и всё. После Мера много думала об этом. Очень много. Вулко рассказал ей, что Артур позже пришёл и к нему, забрав трезубец Атланны и добыв доспехи для костюма. Мера поняла, что старый советник до сих пор верит в то, что однажды Артур спустится в Атлантиду и выберет мир своей матери, что Артур предъявит свои права на трон и станет править Атлантидой. — Этого не случится, — сказала Мера Вулко, после того как они вернулись в столицу после похищения Куба и нападения чужака из другого мира, — он — не из нашего мира. Он презирает мир, который забрал у него мать. Никто этого не исправит. — Я думаю, ты ошибаешься, Мера, — задумчиво протянул Вулко, — он придёт. Артура разрывает. Часть атланта — это часть его истинной сущности, он не может отказаться от неё. Это разрывает его на части. — Он не смог пережить потерю матери. — Артур показался тебе счастливым? Вопрос немного выбил Меру из привычного течения мыслей и жизни. Но стоило вспомнить позу Артура, его жесткость и мрачность, его отстраненность и какое-то безысходное одиночество, то ответ был совершенно понятным: — Нет. Я не думаю, что он счастлив. — Он станет счастливым только когда придет сюда, в свой второй дом. Примет себя и обретет свою сущность. Артуру тяжело, он разрывается между двух миров. Но чем больше он отталкивает от себя Атлантиду, тем сильнее она проявляется в нём. Он придет. Однажды. Спустя неделю Мера не очень рада доказать Вулко тот факт, что он ошибался. Пришла хорошая весть с поверхности: чужак, оказавшийся Степным волком из другого мира, уничтожен, а армия его приспешников благополучно разгромлена. И на этот раз существующие на Земле герои объединились ради спасения мира. Среди них был как раз и Артур Карри, с трезубцем своей матери, он участвовал в сражении и являлся частью большой победы. Вулко отправил послание для Артура, а после предложил Мере отправиться с ним. Мера не любила сушу. Это странное и совершенно чужое место. И вот она стояла прямо на песке полосы прибоя, рядом с Вулко и наблюдала за тем, как старый друг уговаривал Артура спуститься в Атлантиду. Артур словно стал… другим. Какая-то тяжесть легла на его плечи невидимым грузом или непонятным тайным знанием, которое теперь тяготило его. Он смотрел на Вулко, но периодически бросал взгляды и на Меру. — Пора мне с отцом повидаться, — сказал Артур на прощание и на этот раз его голос звучал совершенно опустошенно. Пожал руку Вулко и, перед тем как отстраниться и уйти, бросил ещё один взгляд на Меру. Посмотрел непонятно, странно замедлился, будто бы хотел что-то сказать, но в итоге просто отошёл и отправился прочь. Артур уходил, а Мера почему-то остро чувствовала — всё становится другим и словно её собственный мир очень сильно меняется. Артур вызывал у неё странный калейдоскоп чувств — и жалость, и уважение, и раздражение, и злость, и непонятное восхищение, и странное ощущение того факта, что теперь она всегда будет о нем помнить. — Я же говорила тебе — он не придёт, — ответила Мера Вулко. Тот уже удалялся в океан, но обернулся и всё равно упрямо сказал: — Он придёт. Вот увидишь. Вулко уже исчез, а Мера так и осталась стоять не берегу. Что-то притягивало теперь её взгляд, словно примагничивая его к спине этого высокого и кажущегося таким сильным человека, который на самом деле был одинок, потерян и немного сломлен. Артур запрыгнул в человеческую повозку и посмотрел прямо на неё. Мера стояла на песке и продолжала смотреть ему вслед. Артур взял бутылку и сделал глоток, хотя его глаза ни на миг не покидали её лица. Он был словно несколько задумчивым и растерянным, но пристально смотрел на Меру, пока не отдалился очень далеко. На секунду на его лице появилось будто бы сожаление, но и это выражение быстро исчезло. Он был странным. Непонятным. Сбивал с толку. Мера думала о том, что вряд ли они ещё раз встретятся. Но это было совершенно нормально: она и Артур Карри — из разных миров, которым вряд ли суждено когда-либо пересечься. Мера не подозревала, что скоро он станет единственной и истинной любовью для неё. Также, как и она — для него.