Двое

- Я не совершенен. – прошептал Бэкхен. Маленький робот-ребенок когда-то уже давно последнего поколения, сидел на зеленой траве. Лучи солнца ослепляли его глаза. Свет играл в волосах, причудливо переливая их цвет. Порывы ветра с моря приминали траву. Робот сидел, опустив голову в ноги, и на вытянутых руках поблескивали цветные браслеты. Вдруг он поднял голову и посмотрел прямо на солнце. Его глаза изменили цвет с черно-карего на светло-голубые. Бекхен глубоко вздохнул свежий морской воздух, прикрыл глаза, и снова сказал те слова. Раскинув руки в стороны, он открыл снова глаза, которые в тот же миг стали светло-голубыми, и заплакал. Здесь на вершине обрыва мир ему казался огромным. Он снова и снова вдыхал воздух, смотря в даль. Слезы замирали на миг в его глазах. Но потом от тяжести все же стекали по белым щекам куда вниз. А Бэкхен не моргал. Робот хотел запомнить этот миг. Запечатлеть в памяти это море. Это солнце. Этот воздух, что проникает в искусственные легкие. И они от наполнения вынуждают трещать механизмы. Механическое сердце непрестанно гудит. И что-то щелкает чуть ниже сердца. Волосы от морского бриза развиваются в хаотическом порядке. И в какой-то миг робот начинает улыбаться. Улыбаться сквозь кристальные слезы. Самой настоящей улыбкой. Счастливой. Он неспешно скрещивает руки на груди, закрывая глаза. Он вобрал всю красоту этого мира. Все краски, все ощущения. И словно обнимал весь мир и себя в нем. Ставя для себя то, что он часть этого мира и никак иначе. За этой картиной издалека все это время наблюдал другой робот. Рыжие кудряшки на голове от ветра превратились в гнездо. Нелепый робот, который был высоким, но это только задумка создателя. Нелепые длинные руки болтались по бокам. На которых было тоже очень много браслетов. Черные глаза с металлическим отливом следили за всем, что делает Бэкхен. Повторяя Чанель раскинул руки и начал вдыхать воздух. Глубоко. Легкие начали не выдерживать такого количества и стали просто трещать. Чанелю хотелось подойти к Бэкхену и обнять его. Но что-то не позволяло даже сдвинуться с места. И когда робот начал плакать, Чанель услышал эти слезы. Он не понимал, почему его глаза стали щипать. Он не понимал откуда эта жидкость. Почему в шее начинает сводить искусственную мышцу и ныть в районе сердца. Робот не мог понять что с ним происходит. Он пытался крикнуть, но хозяин отобрал у него голос. Чанель смотрел на робота вдалеке и просто плакал. Странное чувство, которого раньше не было, окружило его. Он хотел побежать, но ноги не слушались. Стеклянные слезы уже залили всю грудь. Мокро. Чанель глубоко вздыхал и хотел хоть как-то унять этот стук в сердце. Когда Бэкхен обнял себя у Чанеля подкосились ноги и он рухнул на колени. Все, что он знал. Все, что было. Все то, как он ощущал в этом мире - все изменилось. Он почувствовал легкость. А когда он снова поднял взгляд на другого робота, тот улыбался. Самой настоящей улыбкой. Что-то внутри Чанеля оборвалось. Гудение в сердце прекратилось, и он просто закричал. Нескладный робот, который никогда не произнес и звука, закричал так, как только смог. Крик разорвал легкую материю воздуха и ушел куда-то в сторону моря и солнца. Чанель поднес руки к лицу и пытался рассмотреть их, он ли это. Слезы прекратились. Тут кто-то обнял его сзади. Чанель поднял глаза и не увидел робота вдалеке. Маленькие ладони сомкнулись у него на животе. Цветные браслеты переливались радугой. Робот почувствовал стук механического сердца, но не своего. Что-то гудело за спиной. Он попытался оглянуться, но тихий голос прервал его. - Я не совершенен. А ты не одинок более… Солнце садилось. И на глади моря отражались последние лучи солнца, окрашивая его в цвет волос робота Чанеля, что остался без создателя. Его обнимал робот Бэкхен, что сам покинул своего создателя. На обрыве стояли Двое, что нашли себя и друг друга в этом мире.