Усмиритель душ. Чжао и Шэнь.

Шэнь замер на несколько мгновений. Затем он медленно выставил вперёд руку под лучами яркого полуденного солнца, и помахал ею перед глазами Чжао. В глазах Чжао читалось некое отчаяние, а также озадаченность, его взгляд никак не отреагировал на движение Шэня. Сердце мужчины пропустило удар. Из-за его молчания, Чжао понял, что что-то было не так, и рефлекторно дёрнулся в сторону. «Шэнь Вэй?» Чжао нахмурился, и внезапно выкинул вперёд руку, вцепившись именно в руку Шэня, будто ожидая, что Шэнь так и поступит. Рука мужчины была холодна как фарфор, и Чжао проговорил после секунды молчания: «Ох... значит что-то не так с моими глазами?» Его глаза не видели, выражение лица Чжао стало ещё более отчаянным. Его взгляд блуждал повсюду, будто не понимая, на чём остановиться. Неожиданно, Шэнь сжал свой кулак и через силу заставил себя не повышать голос. «Мы сейчас же едем в больницу.» По пути Чжао был необычайно тих, почти не проронил ни слова. Кто мог знать, о чём он думал. Когда он вылез из машины, по дороге на его лице время от времени появлялось выражение растерянности. Для обычного человека это, действительно, была очень стрессовая ситуация, чтобы вот так внезапно утратил зрение. Он не знал, какую ногу следует поднимать во время ходьбы, он ничего не мог поделать, хватаясь за всё, что попадалось под руку... даже, несмотря на то, что Шэнь держал его. Иногда он не понимал, в каком направлении его тянет Шэнь, особенно когда они куда-то поворачивали. Обычно у тех, кто плохо видит, развивается шестое чувство, но это результат долгих тренировок и привычки. Если человек внезапно теряет зрение, его рефлексы замедляются, и он не может перестать всё больше и больше обращаться к слуху. Без способности видеть трудно понять, что из себя представляют окружающие звуки; ко всему этому, его чувство равновесия тоже пострадало, у него занимало некоторое время, чтобы отреагировать на движения Шэня. Возможно, Призрак довольно сильно его ударил, или из-за тех повреждений в борьбе, но Шэнь заметил, насколько бледным было лицо Чжао. Мужчина выглядел вполне спокойным, хоть и ослеп: он не паниковал, не причитал. Он лишь нацепил на лицо безэмоциональное выражение, вот только его брови были нахмурены. Шэнь прекрасно знал это выражение Чжао, которое он ежедневно демонстрировал, просто обычно он менял его, когда понимал, что на него кто-то смотрит... но сейчас, он не мог знать, смотрит ли на него кто-то или нет. Лицо Шэня резко заволокло, глубокая склада пролегла между его бровями. Всё же, руками он помогал Чжао двигаться дальше с необыкновенной осторожностью. Медсёстры чуть ли не дрожали со страху, принимая у него Чжао. Они неосознанно подумали, что этот респектабельный джентльмен очень похож на мафиози из какого-нибудь фильма, который режет людей как свиней, но молится Будде, да к тому же ещё и вегетарианец. Как и ожидалось, с глазами Чжао не было никаких видимых проблем: ни повреждений, ни заболеваний, но, всё-таки, он не мог видеть... доктора находили это очень необычным, после почти целого дня, они стали тонко намекать, что такая внезапная слепота может быть вызвана психическим расстройством, поэтому они предложили ему обратиться к психиатру. Когда они покинули больницу, уже стемнело. И, наконец, как неубиваемый таракан, Чжао с шокирующие быстротой приспособился к жизни слепого человека. Когда они отошли от больницы, Чжао схватил Шэня и произнёс: «Видимо, уже вечер?» Шэнь уже начинал побаиваться его молчания, так что он сразу же ответил, чтобы заставить его поговорить ещё. «Как ты узнал?» Чжао сказал: «Я чувствую, что воздух стал немного влажным, стало холоднее, так что, должно быть солнце уже село.» Шэнь открыл дверь машины, одной рукой ведя его, а другой – прикрывая его голову, чтобы он не ударился. Затем он наклонился и помог ему поскорее пристегнуться, когда он уже поднимался, то заметил, как Чжао улыбается. Шэнь спросил: «Почему ты улыбаешься?» Чжао ответил: «Я просто думал, что если в один день я состарюсь и поглупею, ты всё равно продолжишь заботиться обо мне. Что если я больше не смогу узнавать людей, и стану звать тебя папой?» Шэнь не ответил. Хоть он и рад был увидеть улыбку Чжао, но иногда Шэнь действительно не понимал его эксцентричное чувство юмора. Чжао ненадолго потерялся в своих фантазиях, и даже рассмеялся. Его руки начали повсюду блуждать; Шэнь сел на водительское сидение, и взял его за руку. Чжао слегка потряс ею. «Эй, если я буду звать тебя папой, ты не должен отвечать, ты не можешь пользоваться ситуацией, когда я поглупею.» Шэнь потерял всякую надежду. «Было бы неплохо, если бы ты был глупым.» «Что?» Притворно изумился Чжао, и ухватился за свой собственный ворот. «Что ты собрался со мной сделать? Хочешь запереть меня и принудить играть в потерянную любовь?» Шэнь моргнул. Он понимал, что это обычный трёп Чжао, но всё же, он нечаянно представил себе эту картину... Чжао похотливо захихикал и продолжил: «Вообще-то, я думаю, что такое вполне возможно сделать.» Шэнь снова промолчал. Когда машина тронулась, Чжао больше не мог выносить того, что целый день провёл в образе овоща, и продолжил своё представление умственно отсталого ребёнка. Он нашёл кнопку смены положения сидения, перемещая кресло то вперёд, то назад, вверх-вниз, дурачась, будто новорождённая обезьянка. Ещё, время от времени он подкидывал свои идеи Шэню: «Эй, знаешь что, быть слепым довольно забавно. В центре города есть аттракцион с тёмной комнатой, он стоит целых 40 баксов за билет. Но теперь, я могу сэкономить наличных.» Шэнь ответил ему и неохотно улыбнулся; он не мог понять, как подобное может быть забавным. Шэнь остановил машину у квартиры Чжао, напоминая ему, чтобы он не двигался. Но конечно, как только автомобиль остановился, Шэнь нашёл Чжао, идущим по улице в одиночку, тренирующегося ходить по прямой, будто передвигаясь на ходунках. У него неплохо получалось идти по линии, вот только направлялся он прямиком в фонарный столб. Этот ребёнок любит попадать в неприятности... Шэнь поспешил к нему, поднимая Чжао за талию, его рёбра оказались на плече Шэня. Наверное, быть поднятым в воздух слепым человеком, казалось немного пугающим, поэтому Шэнь опустил его вниз, ну а тот лишь весело просвистел. «Кажется, моё чувство баланса не пострадало, я могу идти по прямой линии.» Произнёс Чжао, а потом продолжил, понизив голос. «Возможно, я даже смогу...» Даже если Шэнь и не смог расслышать его, он заметил как тот мягко улыбается. Шэнь дотронулся до его руки и предостерёг: «Впереди лестница, я понесу тебя.» Чжао отступил в сторону, улыбнулся, и не произнёс ни слова. Шэнь обернулся и осторожно спросил: «Что? Идём.» Чжао нашёл руку Шэня, нежно погладил её, а затем приподнял, наклонил свою голову и поцеловал обратную сторону его ладони. «Я не могу позволить тебе нести меня, я слишком тяжёлый, что если ты поранишься?» Шэнь промолчал. Этот человек, очевидно, не понимал, кто принёс его домой прошлой ночью. После того, как он это произнёс, Чжао медленно направился вперёд. Если бы он слегка не ударил по бортику лестницы, чтобы проверить её местоположение, Шэнь мог бы решить, что к нему вернулось зрение. Он стал подниматься, голова поднята, а грудь выпячена; плавно взбираясь по лестнице шаг за шагом, каждый шажок был просчитан, и в конце концов он добрался до лифта. Нащупав кнопку, он нажал её и остановился, ожидая Шэня. Шэнь подошёл к нему, намеренно громко вышагивая. «Как ты узнал, где находится лифт?» Чжао высокомерно и без капли стыда ответил ему: «Кто-то такой внимательный, как я, обязательно запомнит место, где он проживает, разве нет? Сколько ступенек на лестничном пролёте, сколько шагов от лестницы до лифта, мне не нужно видеть, чтобы знать всё это.» Шэнь прекрасно понимал, что он опять треплется, будто он и впрямь был таким уж умным... он даже не может отыскать свою кружку для чая или тапочки без того, чтобы не пошариться везде своими ручонками. Должно быть, он посчитал количество ступеней и запомнил это, когда они покидали его квартиру днём. Наверное, это часть его натуры: не важно, что может произойти, Чжао всегда выглядит перед другими людьми, будто "это не такое уж и большое дело". Иногда, даже когда люди и сами видят, что проблема немаленькая, они не могут противостоять, но поддаются его мировоззрению. Он просто слишком печётся о том, чтобы не упасть в грязь лицом. Чжао открыл дверь и вошёл внутрь, и тут же услышал голос снизу. «Если посмеешь наступить на мой хвост своим вонючим ботинком, тебе крышка.» «Да Цинь?» Чжао опустился и стал шарить в воздухе. Да Цинь тут же почувствовал что-то неладное; он вскарабкался по его руке на плечо и, присмотревшись, спросил: «Что у тебя с глазами?» Чжао прошёл дальше в квартиру, выставив перед собой руки и ища путь, при этом беззаботно произнося: «Я утратил способность видеть.» Шэнь толкнул его обратно. «Осторожнее.» Чжао чуть не врезался в дверной косяк. Да Цинь был поражён, он спрыгнул с него и быстро забрался на диван. «Что произошло!?» Затем он озабоченно взглянул на Шэня, определённо ожидая объяснений от него... так как Шэнь уже побывал на Яркой Улице 4, Да Циню уже не нужно было скрывать тот факт, что он говорящий кот. Шэнь незамедлительно ответил: «Это моя вина.» Чжао не знал, смеяться ему или плакать. «Как, чёрт возьми, это может быть твоей виной?» Его рука прорезала воздух, Да Цинь посмотрел на неё, на его кошачьей морде появилось раздражение, скосив глаза, он сказал: «Я делаю это лишь потому, что мне жаль тебя.» И толкнулся головой о раскрытую ладонь Чжао. Мужчина улыбнулся и нечётко произнёс: «Не волнуйся, нет лиха без добра.» Он нащупал диван и присел на него, вынул сигареты и властно передал их Да Циню. «Я не вижу, зажги для меня!» После секундного молчания, кот тихонечко свернулся в пушистый клубочек, отворачиваясь и игнорируя его. Шэнь забрал их у него из рук, зажёг сигарету и отдал ему вместе с пепельницей. «Прошлой ночью я столкнулся с маленьким вороном.» Чжао быстро обдумал всё, что с ним произошло вчера. Он продолжил: «И он сказал мне о... эм, о каком-то месте у Западного Моря, и каком-то месте у Северного Моря, на сколько миль простирается побережье, а дальше я не совсем понял; возможно, он говорил про гору.» Да Цинь остолбенел, но Шэнь сразу же всё понял, его лицо помрачнело. «Не стоит об этом говорить, как ты покалечил свои глаза?» «Даже не упоминай про это.» Чжао замахал рукой, и кратко описал свой самый неудачный опыт в жизни, яро выражаю свою ненависть по отношению к тому колокольчику. Да Цинь неожиданно привстал. «Какой ещё колокольчик?» «Он у меня.» Шэнь засунул руку в карман и достал из него грязный маленький золотой колокольчик. «Ты о нём говоришь?» Глаза Да Циня зафиксировались на нём, не дожидаясь ответа от Чжао, он встрял. «Почему он у тебя?» Шэнь взглянул на Чжао, помолчав, и осторожно произнёс: «Ну... человек, который принёс Чжао прошлой ночью, отдал его мне.» Да Цинь закружил вокруг руки Шэня, уставившись ненадолго на маленький колокольчик, и внезапно проговорил низким голосом. «Он мой.» «Он... его мне дал мой первый хозяин.» Да Цинь посмотрел на Чжао. «Он висел на моей шее примерно сотню лет назад, но я потерял его из-за кое-какого происшествия.» Чжао протянул свою руку. «Дай посмотреть.» Шэнь запротестовал. «Ты, наверное, пока не можешь удержать его.» Тогда он вспомнил про ту неприятную историю прошлой ночи, Чжао меланхолично выпустил клубок дыма; он даже не может удержать колокольчик, который столько лет висел на шее его кота... как же жалко это звучит! В этот момент, Да Цинь опустил голову, выхватил колокольчик своим ртом и, не сказав ни слова, выпрыгнул в окно. Пухлый и беззаботный, каким он был обычно, сейчас было довольно странно наблюдать за его эмоциональной вспышкой. Чжао прислушался. «Да Цинь?» «Он ушёл.» Шэнь закрыл окно, наклонился, и погладил уголки глаз мужчины. «Я найду способ излечить тебя.» Чжао о чём-то задумался, и вдруг улыбнулся. «Вообще-то, нет никакой нужды так торопиться.» Шэнь шестым чувством понял, что сейчас он заговорит о чём-то неприличном. Как и ожидалось, даже ослепнув, Чжао остался таким же похотливым и настойчивым, он продолжил: «Теперь, когда я ничего не вижу, очень неловко говорить такое, но не мог бы ты принять со мною душ сегодня?» Шэнь отпихнул от себя руки этой похотливой и приставучей свиньи, которые каким-то образом оказались на его заднице, сминая её. Не говоря ни слова, он развернулся и направился на кухню. Чжао снова заулыбался, прикрыл свои глаза и откинулся на диване. Он слушал, как что-то брякает и звякает на кухне и, окружённый темнотой, он вдруг почувствовал некое умиротворение. Он почти что наслаждался этим моментом, всё больше и больше расслабляясь, он внезапно стал различать странные тени, мерцающие на расстоянии. Он сразу же распахнул глаза, и всё равно ничего не увидел. Тени пропали. Чжао успокоил своё сознание и сконцентрировался. Он снова прикрыл глаза, выровнял дыхание и освободил свой разум от мыслей, и тогда, через мгновение, он опять начал видеть те самые тени. Слева от него он увидел зелёную лампу, слегка мерцая очень мягким светом, и очень красиво переливаясь, когда он задвигался... форма была ему знакома. Через некоторое время Чжао подумал вот о чём: что впереди него находится окно, и на подоконнике стоит горшок с растением, которое ему подарил друг. Это... у него открылось внутреннее зрение? И всё же, оно не передавало всё так же, как и обычное зрение. Чжао сконцентрировался на точке между его бровями, и стал видеть немного отчётливее. Он всё больше и больше "различал" вещи вокруг: цветы на подоконнике, кошачья шерсть на ковре, несколько старинных книг на книжной полке... и прекрасные портретные картины на стене. Но такие вещи, как диван, кофейный столик или кровать... вещи без духовной энергии, были недоступны для его видения. Чжао "посмотрел" на своё тело и увидел водоворот бегущего по нему света; на его правом плече горел яркий шар света, но не на левом – оно было пустым. Этот свет был ему очень знаком... он почувствовал, что уже где-то видел его прежде. Неожиданно, Чжао встал, его колени сильно ударились о кофейный столик, но его это не волновало, он направился прямиком на кухню. Он расслышал рубящий звук, но не смог разглядеть Шэня, который был поглощён темнотой, даже темнее, чем просто темнотой... единственная вещь, которую он мог разглядеть – это небольшой кулон, который представлял из себя сферу, наполненную пламенем. Эта сфера была идентична тому шарику света, который находился на его правом плече.