Ведьма

— Дитя Датомира, — криво усмехнулся Оргус Дин и потрепал Кайсину по волосам. Кайсина молчала, не подавая вида, что ее задел этот его жест. Ей не нужен учитель, ей нечему учиться здесь. Она — датомирская ведьма, и ей не нужно это смешное имя, — падаван — не нужен скучный мир унылых мужчин и нерешительных женщин с вечно поджатыми губами, расхаживающих между старинных руин с таким видом, как будто бы под одеждой они не все голые. Но Мать Клана сказала, что так они отдают долг Величайшей, которая в свое время посетила Датомир, и в мрачные для Ордена годы передают джедаям свою лучшую ведьму, поэтому Кайсине придется полететь на Тайтон и вступить в Орден, который должен стать ее новым кланом. Кайсина думала, что это она будет учить джедаев, а не они ее; она ошибалась. Но человек, имевший наглость объявить себя ее учителем, сумел ее заинтересовать. Он обрушивал скалы с помощью колдовства, которую здесь называли Силой, а еще он показал ей, как погружаться в себя и залечивать раны без долгих ритуалов и Воды Жизни. Он, правда, был мужчиной — существом низшего порядка, кривила губы Кайсина, — но знал почти столько же, сколько Мать Клана. Однако, выбрав Кайсину себе в ученицы, Оргус почему-то не торопился передавать ей свои знания. — Откуда ты столько знаешь? — спросила Кайсина Оргуса в тви’лекской деревне Каликори. Болтливые червеголовые, окружавшие их, раздражали ее, но Оргус сказал Кайсине, что, если она не будет сдерживаться, то он выгонит ее за ворота и она будет сидеть там до тех пор, пока не поймет, как должен вести себя будущий джедай. — Ты же не женщина. — Мир не делится на мужчин и женщин, — Оргус пожал плечами. — Я учил и учился, вот откуда мои знания. — Наши мужчины живут в деревнях в горах, — на губах Кайсины заиграла самодовольная улыбка. — Никто не учит их нашей магии. Но мужчины глупее женщин и медленнее схватывают информацию. А ты умен почти как женщина. — Тебе бы понравилось быть мужчиной твоего племени? — внезапно спросил Оргус, сложив руки за спиной и повернувшись к Кайсине лицом. — Нет. Но я женщина, — возразила Кайсина. — С чего бы это мне забивать голову пустыми фантазиями? — С того, что самоуверенность однажды может стоить тебе жизни. А теперь иди, — кивнул ей учитель. — Куда? — Пройдись по деревне. Помоги тем, кому сможешь. А потом возвращайся ко мне. — Ты должен учить меня, — ощерилась выведенная из себя Кайсина. — А ты не учишь. А еще я не собираюсь помогать червеголовым. Они беспомощные и отвратительные, трата моего искусства на них — пустая трата времени! — Ты права, должен, — кивнув, Оргус сложил руки на груди, — и буду, когда и ты будешь готова. А ты не готова. Поэтому иди и сделай что-нибудь полезное, пока уже я не решил, что учить тебя — пустая трата моего времени. Ночью Кайсина лежала без сна в своей комнате в Храме Ордена и смотрела в потолок, на который иллюминационные лампы бросали зеленоватые отсветы, напоминавшие ей о зеленом тумане под кровавыми небесами датомирских болот. Она не понимала, чего Оргус от нее добивается, но у нее было такое чувство, словно он толкает ее в каком-то одному ему известном направлении, а она, словно дикий котенок манка, упирается и кусает его, концентрируясь на обидных толчках и щипках, а не на цели, которую он преследует. Она поднялась с постели и пошла в комнаты мастера. Двери были закрыты на магнитный замок с электронным декодером, но магия помогает перемкнуть платы, а колдовство — направить энергию в нужное русло и обмануть хитрую электронику. Оргус спал, но почувствовал ее присутствие во сне. Впрочем, это было несложно — Кайсина, проявляя уважение к учителю, вошла громко, не таясь, вызывающе шлепая босыми ступнями по полу и всем своим видом давая понять, что не собирается скрыться в тенях и учинить насилие. — Доброй ночи, — поприветствовала Оргуса Кайсина, забравшись с ногами на его постель и положив руки на перекрещенные лодыжки. — Слезь с моей кровати, — приказал Оргус, приподнимаясь на локтях. Кайсина слезла на пол и уселась там, поджав под себя ноги. — Я долго думала, — начала она, — и решила, что либо ты брюзгливый старик, либо пытаешься мне что-то объяснить, но не словами, а действиями, так, чтобы я поняла это сама. Что именно? Оргус хмыкнул, откидывая одеяло и вставая с постели: — Ну надо же, оказывается, я еще и на что-то намекнуть умудрился. Хорошо. Так вот как сама все поймешь — придешь и расскажешь мне. А теперь, — он взял ее за рукав пижамы, принуждая подняться с пола, и повел к дверям, — иди спать. Кайсина просидела под дверями его спальни целую ночь, и утром, выходя, Оргус споткнулся о нее, свернувшуюся в клубок у его порога. Споткнувшись, он выругался так, как джедаям ругаться не подобает. Кайсина сразу же проснулась и поднялась на ноги, готовая поделиться с ним своими размышлениями. — Я думаю, что ты пытаешься учить меня сочувствию, — триумфально объявила она. — Этого требует ваш Кодекс. Оргус Дин устало посмотрел на нее сверху вниз: — Все хвалят моего падавана, и на то, чтобы понять, что я от нее хочу, у нее ушло всего два дня. Но я все равно считаю тебя ценным приобретением. Кайсина испытала какое-то новое, странное чувство. Исследуя свои ощущения, она нашла неустойчивую сердцевину своего нынешнего состояния. Кайсина с интересом обнаружила, что уже не испытывает прежней уверенности. Она понимала Мать с полуслова, но несколько дней размышляла над причинами «сварливости» своего учителя и его упорном нежелании приступать к тренировкам, так до конца и не поняв его истинные мотивы. — Ты считаешь меня плохим воином? — Оргус шел по коридору, где голопроекторы в колоннах транслировали изображения выдающихся членов Ордена — человека, тви’леки, наутоланца и бита; Кайсина не знала их имен. — Датомирскую ведьму — и плохим воином? — Оргус издал лающий смешок. — Что ты, ты даже слишком хороша. — Неумелой ведьмой? — Кайсина попыталась схватить его за плечо. — Откуда мне знать, я же мужчина. — Кайсина бежала за ним, босая, норовя заглянуть в лицо. — Мужчины ведь ни ситха в этом не понимают. — В чем же тогда дело? — наконец, воскликнула выведенная из себя Кайсина. — Почему ты не хочешь меня учить? — Мозги, — Оргус ткнул пальцем ей в лоб. — Используй их. У тебя же есть голова на плечах? И умная голова, ты в этом уверена. Не хочешь меня слушать, тогда думай, думай сама. Если додумаешься — обещаю — научу тебя всему, что умею. — А если нет? — нахмурилась Кайсина. Оргус прищурился: — Верну на Датомир с ближайшим кораблем. Кайсина так и осталась стоять в коридоре, вытянув руки по швам и открыв рот. Но, вспоминая тот день, она думала, что по-другому Оргус не смог бы заставить ее захотеть учиться у него. Захотеть, чтобы доказать ему, и всем вокруг — в первую очередь ему, конечно, — что она может быть не только датомирской ведьмой, но и джедаем, и кем угодно: той, кем захочет сама.