дешёвые драмы

      Что у вас было? Всего лишь один номер на двоих, одна сборная и общий язык. А еще прикосновения, смазанные поцелуи и сбитое дыхание. Как так получилось, на самом деле ни он, ни ты не знаешь. Просто столкнуло, впечатало друг в друга силой, так, что разойтись казалось невозможным, ненужным. И то ли вас приложило так сильно, то ли ты, такой дурак, даром что взрослый, наивно верил. Верил, что это — крепко, надолго, почти навсегда. Верил, когда касался его запястья, когда смотрел в его глаза, когда с придыханием произносил тихое: «Дени» и тут же целовал, верил даже когда становился перед ним на колени и когда на утро, пунцовый, выслушивал смутно понятные тебе шутки о стертых коленях и стыдливо припрятанных укусах-синяках. Тебе не нужно было ничего, чтобы верить.

Веришь ли ты, что это стало ошибкой?

Все твои и его ваши вздохи, стоны, несдержанные крики; ночные прогулки, побеги на двоих из отеля; все разговоры до утра на одной кровати; все совместные фото.

Веришь ли ты теперь, что эта больная любовь не была ошибкой?

      Ведь знал же, с самого начала знал, что ничего не выйдет. Знал, что у него девушка, знал, что у тебя тоже. Знал про Библию, что так нельзя и так неправильно тоже знал. Но почему-то отказывался верить. Забывал, забивал, засовывал в самые дальние углы, чтоб не видеть, чтоб глаза не мозолило. Юлил, извивался, завирался перед собой, позже — перед ним.       Ты любил, ты ведь правда любил. И отпускать не хотел. И сейчас не хочешь, признай. Только вот Дени другой, ты же это тоже прекрасно знаешь. Он сильнее, он честнее, он праведнее. И он может разорвать все это. «Вашу любовь», — ты же так это называешь, да? Он и разрывает, только целует тебя на прощание, так нежно, насколько может, шепчет твое имя прямо в губы и горько улыбается. Тебе больно и ты почти готов вытирать слезы. Но ты просто закрываешь за ним дверь. Так правильнее?       Тебе остается только улыбаться, сиять, не для себя — для него. Смотри, Дени, я вырос, я смог, я переборол. Ты делаешь вид, что счастлив, ты правда стараешься изо всех сил. Только вот люди вокруг совсем не те и ты бы с радостью заменил их всех одним… Но ты просто поджигаешь снова и снова, заставляя себя гореть ярче. Смотри же, Дени, смотри.       Ты не знаешь, смотрит ли он, но знаешь, что на осенних сборах вы встретитесь вновь. Будет немного неловко, возможно, вы даже сделаете вид что почти не знакомы, а возможно заведете беседу, как старые знакомые. Ты не знаешь, повторится ли это снова; не знаешь, скажешь ли о том, что оно болит там, Дени, до сих пор, представляешь? Зато ты точно знаешь, что тебе снова придется уйти. Впрочем, ты все еще веришь. Знаешь что? Верь. Пусть веришь ты крайне погано. Вот только любишь по-настоящему.

честно, плачут лишь те, кто ломает и строит я прошу — ведь сценарий писали вы, — пообещайте, что наши герои в конце останутся счастливы.