Разговор в Бретиле

- Они обижали тебя? Берен, еще слабый, только начавший вставать, лежал на сухой подстилке из листьев, положив голову на колени Лутиэн, присевшей рядом. Хуана не было, он ушел охотиться. Сначала он приносил кроликов и птиц и Берену с Лутиэн, но они отказывались от добычи. Лутиэн собирала съедобные корни, ловила рыбу в соседнем ручье. К тому же, у нее еще были с собой дорожные лепешки, прихваченные из Нарготронда, так что они не голодали. - В Нарготронде? – Лутиэн погладила Берена по волосам. - Да. Лутиэн помолчала, все гладя волосы любимого. Потом вздохнула. - До насилия они не опускались, - сказала она. – Да и Хуан бы этого не позволил, он сразу стал меня защищать. А так, я ведь уже не первый раз сидела взаперти, - она грустно улыбнулась, потом продолжила: - Нет, они даже старались мне понравиться. Особенно Келегорм. Он же полюбил меня, и я это заметила. Он пытался меня развлечь. Разговаривал, играл на арфе, пел. Он неплохо поет, - она улыбнулась. - Уж наверное, лучше меня, - проворчал Берен. - Мой милый, - Лутиэн наклонилась и поцеловала его в щеку, - если бы мне были нужны его песни, я бы осталась там. Еще он дарил мне подарки: платья, украшения, теплый плащ. Все это было очень красивое, роскошное, да только пленнику не стоит брать даров от тюремщика. Вода и простая еда – вот и все, что я принимала от них. Да и кроме того, - она вздохнула, - дары надо приносить с чистым сердцем. Тогда они будут приятны. А если принести даже звезду с неба, но отравить ее ложью и несвободой – и то она покажется отвратительной! А вот если ты подаришь хоть полевой цветок… - Ты достойна звезды, - тихо сказал Берен. - Лучше не будем говорить, чего я достойна, - быстро сказала Лутиэн, и тень пробежала по ее лицу. – Так что они вели себя учтиво… Из их разговоров я поняла, что они считали, будто я заколдована. И заколдовал меня… ты, Берен! - Ого, - протянул Берен, слабо усмехнувшись, - в жизни никогда не колдовал! Вот меня заколдовывали, что было, то было. Когда король Фелагунд сделал из нас орков. Преотвратно я себя тогда чувствовал, скажу тебе прямо! - Я думаю, - улыбнулась Лутиэн. – И только один раз Куруфин, да, это был Куруфин, так обозлился на меня, что потерял над собой контроль. Решил задеть меня побольнее. И сказал так: «Зря ты, госпожа Лутиэн, стремишься на Волчий Остров. Нет там Берена, это темный морок Саурона, чтобы заманить и пленить тебя. А Берен твой, верно, испугался, да сбежал куда-нибудь в глушь. И там уже сложил голову, да и Финрод вместе с ним». И вот не знаю я, то ли он это выдумал, то ли сам в такое верил… Я-то ни на миг не поверила. - Благодарю, - Берен поцеловал ее руку, что лежала возле его щеки. - А что до сынов Феанора, - мрачно продолжал он, - так они в городе так на меня смотрели, будто хотели сожрать живьем. Ну и презирали тоже, они и не скрывали совсем. Но я тоже должен кое-что сказать тебе… Знаешь, в последнюю ночь на острове мне приснился сон… Будто я на празднике. На веселом пиру в зеленой лесной чаще. Это свадьба. Ты выходишь замуж… за Даэрона. Ты забыла меня, потому что меня не было слишком долго. Я проснулся тогда и не хотел больше жить. А потом за мной пришел волк… - Ты поверил? – тихо спросила Лутиэн. - Нет, - Берен ответил после недолгого молчания. – Или не хотел верить. - Никогда, - так же тихо произнесла Лутиэн. – Никогда… То, и правда, был морок Саурона. - Он не мог его наслать, он тогда не знал, кто мы и куда идем, - возразил Берен. - Он всегда насылает страх, а уж ты сам знаешь, чего боишься. Значит, это был страх в твоей душе. - Да, - произнес Берен медленно, - да, это был страх. А уж если бы я знал тогда, что ты тоже в плену! Вот все-таки жаль, что я не придушил его! - Не жаль, - Лутиэн вновь стала гладить его по волосам, успокаивая, - не след убивать тех, кто с тобой на одной стороне. - На одной? – Берен усмехнулся. – Да они уже скоро Морготу служить пойдут! - Нет, - сказала Лутиэн, - они не враги, просто запутались… - Всех-то ты прощаешь, всех понимаешь, - чуть улыбнулся Берен, - ты добрая… - Я не люблю судить, - вздохнула Лутиэн. – Знаешь, почему моя мать, майя Мелиан, никого никогда не судит, а только дает советы моему отцу? Она слишком хорошо понимает… всех. И правых, и виноватых. И не может осуждать никого. Но знаешь… я все-таки и дочь своего отца. И если бы они убили тебя… я бы не смогла их понять. - А если бы они хотя бы ранили тебя!.. – Берен чуть приподнялся, и лицо его побледнело от боли, он потревожил рану, - если бы… - Лежи, милый, - Лутиэн погладила его по щеке. – Лежи… Вот и Хуан возвращается! - Старый добрый Хуан, - улыбнулся Берен. – А все-таки хорошо здесь, в лесу. Так хорошо… Жаль, недолго. - Ты выздоровеешь, Берен, - с тревогой сказала Лутиэн. – Я уверяю тебя, что ты не умрешь! - Не умру, - согласился Берен, - но все же недолго… Глаза его закрылись, и когда Лутиэн уже хотела ответить ему, он уже спал.