Стрелки часов, которые должны замереть теперь, Понемногу продолжают свой ход. Окликни меня, проходя мимо, Не упусти этот поворот судьбы Даже если начнётся игра в одни ворота Даже если мы начнём отдаляться — всё будет хорошо Тебе не надо волноваться ни о чём, Да, да, ни о чём. В следующий раз я уж точно Постараюсь понять твои мысли (BTS — Don’t Leave Me)
Маленьким мир, где удобно прятаться, где можно отпустить все, что происходит. Место, горящее вечной работой мастера с золотыми руками. Рассматриваешь альбом, где снимки вашей семьи со счастливыми улыбками. Так спокойно и тихо, так привычно. Осознанно даешь себе новые установки, чтобы двигаться дальше. Тут даже кружка зеленого чая наполнена целой историей, которую любезно рассказывает госпожа Мэй, заглядывая с новой порцией зеленых листьев. Сегодня тебе повезло, и ты встретила ее спустя два года. Она разбудила тебя после обеда, невесомым касанием шероховатой, но мягкой руки к щеке. Давно ты не ощущала подобного. Лучи солнца скользят по лицу, и ты хмуришь брови. Щеки измазаны в глине, пальцы балуются с новой вазой. Это не похоже на чертежи, где всё подгоняется под точные расчеты, где все полинейно и ровно. Поддаешься вибрациям и счастливо улыбаешься, когда достигаешь фактически идеальной формы. - Мина! – зовет отец. Ты вытираешь руки об передник и поправляешь волосы, которые падают на лицо, уверенно шагая на его зов. - Что случилось? – смотришь на нахмуренного отца, который коротко кивает тебе, чтобы ты выглянула во двор, где ты часто любишь устраивать посиделки под звездным небом. - Он сидит здесь уже несколько часов, - ты бы обыграла любую сцену, но не ту, где Юнги сидит в твоем дворе, тщательно рассматривая каждую мелочь твоего маленького мира. Ты чувствуешь некую горечь, которая, словно разбушевавшийся ураган, не может исчезнуть просто так. Ты словно приклеенная, и все же, боишься, что если он сейчас посмотрит на тебя – ты растеряешься и сдашь позиции. Здесь твоя слепая зона, где щиты также не обязательны, как и притворства. Забавно, что тебя его появление, по большей части, разочаровывает, нежели импонирует и дело не в том, что ему наверняка рассказала об этом месте Кая, дело не в том, что ты не ждала его все это время, а в том, что уже, кажется, поздно. - Ты разговаривал с ним? – тихо спрашиваешь ты у отца, который следил все это время за сменой эмоций на твоем лице. - Немного. Я даже отправил его в отель, сказав, что ты отдыхаешь, - вполне обыденно ответил он, получая мое одобрение на данную ситуацию. – Но он не ушел. - Пусть ждет, я не собираюсь никого впускать в этот дом, - и пока вы перешептывались и кивали друг другу, как заговорщики, вас рассекретили. Юнги быстро встал на ноги, но остался стоять на своем месте. Еще раз поклонился отцу и перевел взгляд на тебя, чтобы молча передать свои намерения. - Это твой парень? Если да, то у меня очень невежливая дочь, – на ухо спросил тебя отец, затем растрепал тебе волосы и подтолкнул в спину. - Что еще за ребячество? – возмутилась ты, получив в ответ улыбку. Ты открыла дверь, запуская в легкие свежий влажный воздух, который тут же, взбил выбившиеся пряди волос, невесомо прикрывая глаза. Уголки губ поднялись в улыбку, и ты потянула руки вверх, навстречу яркому греющему солнцу. На небе не было ни одного облака, яркий небосвод был застелен ярким градиентом голубого. - Сноу, - его голос быстро вернул тебя в реальность, позволив вновь посмотреть на незваного гостя. Темные волосы блестели оттенком пряного шоколада, нежным контрастом с белой кожей и прищуром темных глаз. Свободная рубашка черного цвета подчеркивала плечи, выводя на оценивание обзора и ключицы. Узкие джинсы делали его чуть выше, чем он был на самом деле, подчеркивая линию бедер и стройных ног. Ты задержала взгляд на оценивании Юнги достаточно долго, чтобы снова сравнить тот первый день вашей встречи с этим днем. Теперь все по-другому. У вас за плечами своя небольшая история, наизнанку вывернутые чувства, и нехороший конец. Человек начинает нравиться сильнее, когда тебя цепляет его душа, привычки, манеры поведения, голос и мимика. Его характер. Юнги тебе нравится, но, пожалуй, те три слова, которые говорят друг другу возлюбленные, сейчас для тебя звучат уже иначе. - Меня зовут Шин Мина, а моего отца Шин Сокван, - обходишь его стороной, направляясь к источнику воды, чтобы открыть кран и умыться. Холодная вода освежает, а белесые капли падают к ногам, как и корочки, образовавшиеся на перепачканном лице. - Мы можем поговорить, Мина? – его голос совсем рядом, пробирает до дрожи, но ты все равно выпрямляешься, лицом к лицу. - Ты на машине? – получаешь отрицательный ответ и идешь к дому, попросив его подождать тебя. Хватаешь ключи с крючка, предупреждая отца, что можешь задержаться до вечера. Его спокойное выражение, вызывает одобрение на твои действия, и ты действительно заряжаешься этой поддержкой без лишних слов, которым нет место в вашей семейной идиллии. Юнги следует за тобой к выходу, где припаркована машина, которой отец пользуется лишь по необходимости. Ты даже не думаешь о том, чтобы отдать Мину место водителя, хотя это было бы куда уместнее, ведь ты впервые садишься за руль, после того, как погибла мама. Погибла? Болезненные воспоминания вскрывают скопления боли. Если Мин и удивлен, что ты садишься за руль, то не показывает это. Машину удается завести с третьего раза, а сдвинуться с места со второго. - Пристегнись, - мимолетно напоминаешь ты, следя за дорогой, которую знаешь, как свои пять пальцев, ведь этот дом раньше принадлежал родителям твоего отца, который продолжил писать историю своей семьи дальше, занимаясь любимым делом вопреки всему. - Наша смерть будет на твоей совести, - слегка шутливый тон, наполнил его баритоном весь салон. - Уже поздно об этом думать, раз ты здесь, - спокойно произнесла ты. Больше не обращая на него никакого внимания, ты пыталась совладать с трясущимся телом и нервами, которые глумились над тобой на подсознательном уровне. Мама любила водить и считала скорость своеобразной свободой, называла транспорт медленным телепортом, который мог доставить из одной точки мира в другую. Она много смеялась, когда отец пускал ее за руль, напевала незамысловатые песни себе под нос, даже не включая радио, а ты постоянно бурчала, называя это все нелепым. Зачем она это сделала? Выбрала глупую свободу ценой в свою жизнь? Ты не узнаешь, потому что ее улыбка и голос остались в воспоминаниях, потому ты, скорее всего, всегда была понятой, нежели понимала сама, что происходит у нее в голове. Примерно через сорок минут вы уже были у воды. В такие моменты, тебе хочется быть на пассажирском, и слышать, как она первая выбегает из машины, даже не успев заглушить ее. Словно ребенок сбрасывает обувь и бежит на пляж, призывая тебя к себе. Вы были лучшими подругами в свое время. Она была всем для тебя. Сегодня ты покидаешь салон машины первая, не спешишь сбрасывать обувь и нестись босиком к ледяным волнам, разглядывать живописный горизонт и кричать о том, что любишь жизнь. Ты направилась в сторону скал, поднимаясь по кривой дорожке в гору. Ты любила выбираться сюда одна, когда было паршиво, чтобы сесть на краю и еще раз взглянуть на грань, где жизнь и смерть отделяются лишь одним толчком в спину. Ты почувствовала теплую руку Юнги на своей, он переплел ваши пальцы и, обогнав тебя, потянул наверх. Тем выше, тем долгожданнее. Всего три слова до полной кондиции, тягучего опьянения. Всего три слова разбитых на дне непроглядного океана. Ты бы позволила ему столкнуть себя без шансов на спасение, потому что сильные чувства – это та самая грань, где уже готов ступить в пропасть, потому что она вдруг стала невидимой. Только не сейчас. Рука теряет тепло. Вы по разные стороны баррикад, по разные стороны произошедшего. Ты улыбаешься небу, не смея посмотреть в его сторону, не желая быть спасенной тем, кто на самом деле чаще глушит выстрелами, нежели зашивает раны. - У тебя все хорошо? - У меня все хорошо. Садишься на край, свешивая ноги в обрыв. Ветер призывает очнуться, но ты не хочешь этого делать, ведь все красивые истории так и начинаются. Ты и он, уголок живописной природы, звук не щадящих волн и вязкая тишина. - Здесь красиво, - нарушает тишину, шуршит в кармане, видимо нащупывая пачку сигарет, но не закуривает, потому что дыма ты так и не почувствовала. - Это мой маленький мир, - отвечаешь, но в ушах шумит его голос разными волнами, с телесными прикосновения к венам. - Впустишь меня в него? – сейчас бы пролить хоть одну слезинку, но вы не в романе, где нежность граничит со страстью… - Нет, - отвечаешь без промедлений, не обдумывая, не нагружая себя лишним. Ровные шаги, камушки летят в разные стороны, несколько даже долетает до твоих рук, которыми ты упираешься в землю. Он садится позади тебя, обнимая со спины. Телом к телу, до умопомрачения приятно и также невыносимо. Его запах, руки и невесомые касания губ шеи. Самое сильное наркотическое воздействие, не оставляющее выбора. Остается лишь безвольность и отдача своего слабого сопротивления шуму противоречивых слов в голове. - Я хочу быть с тобой, - его голос. – Наплевав на все, - его пальцы, скользящие под ткань футболки. - Давай помолчим, - это твой альтернативный вариант, чтобы не сойти с ума и, наконец, расслабиться в руках того, кто все еще дорог. - Нет, - он отрицает, не зная, что происходит с дорогими вещами, когда ты хочешь избавиться от слез и воспоминаний. Он ведь не знает. - Мы закроем глаза, но не найдем обратной дороги. Будем слепо следовать не потому маршруту и в конечном итоге заблудимся, - Юнги тянет тебя на себя, подальше от края и ты без протеста позволяешь ему это сделать. - Ты действительно много читаешь, пора бы заканчивать, - он не скрывает своего раздражения, вызывая грустную улыбку на твоих губах. Разворачивает тебя к себе лицом и берет его в свои ладони, чуть приподнимая над землей. - Зачем ты мне нужен, если не знаешь, что такое вовремя и когда надо быть рядом? – решаешься задать ты вопрос, хотя, для тебя, это скорее утверждение. - Я знаю только то, что никогда не поздно, - прожигает взглядом, как хищник, склоняясь все ближе. Мягкое касание всего на первых пяти секундах. Ты расслаблено позволяешь ему сминать свои губы, не прикрывая глаза ни на один миг. Впитать в себя его образ без остатка. Его рука скользит по спине, очерчивая лопатки, он прижимает тебя к своей груди, забирая весь запас воздуха из легких. Хочет, чтобы ты сдалась, что ты и делаешь, исступленно отвечая на грубые ласки, без полного осознания действительности. Это сводит с ума, переполняя неизведанным чувством нежности. Он исследует каждую клеточку тела, даже через одежду. Ты и не заметила, как по щекам потекли слезы. - Не плачь. Безграничность в его глазах, темных омутах, где вскоре будет отражаться красочный закат. Тепло его объятий, как прикосновение тонкого кружева, в дополнение к джазовой мелодии последнего месяца лета. Ты бы прокричала, что это лето самое лучшее, несмотря ни на что. На счету два важных человека, которые нашли тебя, которые позволили войти в свою жизнь. Осталось лишь получить прощение и жить дальше. Все так просто, только вот простить ты не можешь именно себя. Видимо, это целое искусство, для которого тебе нужен свой учитель – время. Песок между пальцев ног, как носитель лучших воспоминаний. Ты тоже запомнишь этот день, как один из… Где рядом Юнги, не отпускает, но и не может оставить рядом. Закат в с своей цветовой гармонии, завершение этого дня, который не станет повторением. Вы обмолвились еще парой слов, где ты рассказала о матери, а он о своей семье. Для тебя это было важно, но… В глубине души ты понимаешь, что не все отношения идеальны с самого начала, у каждого свой самоучитель, своя потребность в другом человеке. Ты понимаешь, но делаешь все наоборот. У тебя высокий уровень помутнения рассудка, где метка уже перепрыгнула допустимый показатель. Здесь и сейчас хорошо, здесь иначе, но стоит сесть на самолет и все пойдет по иному сценарию. Вода доходит до косточки на ноге, а новым приливом до середины голени. Ледяная, пугающая и непослушная, но знаете, от нее можно убежать, к ней можно и не подходить. Тогда она не сможет поглотить тебя. - Когда ты возвращаешься? – нарушает молчание Юнги, смотришь на него с опаской и делаешь шаг в сторону. - Может, никогда? - насколько позволяют волны, быстро уходишь от него. Своеобразная игра, где он должен догнать. Догоняет. Цепляется за руку, прося посмотреть на него. - Давай без шуток, - сердится Мин, возможно, голоден и все еще ждет определенности, которую ты не хочешь дать ему, в силу последних событий. - Мне нужен отдых, я устала. Мне не на кого полагаться, - пока он держит тебя, тянешь его чуть дальше в воду, где глубина уже по колено. - На меня. Господи, Мина, что творится в твоей голове? – ворчит он. – Холодно, вылезай, - тянет к берегу, но ты не сдаешься и в итоге падаешь всем телом в воду. Юнги хочет поднять тебя, а ты тянешь его за собой, но сопротивление ведь бесполезно. - Я же говорила, что ты мне не нужен? – стучишь зубами от холода, но не сдаешься. - Я же говорил, что ты мне нравишься?Вы действительно дураки. Ты словно спичка тлеешь под его руками. Вы из одной лодки, от такой схожести хочется тошнить. Ты мертвое море, а на дне океана твои кости. Если он и достанет их для тебя, то это будет бесполезно…
Юнги закутывает тебя в плед, который нашел в багажнике, а сам садится за руль. Едет быстро, изредка спрашивая, где повернуть и съехать. Ваш телепорт привозит к твоему дому, конец, завершение, игра окончена. Выходишь из машины, когда он открывает перед тобой дверцу. Мин не прощается. Кратко целует в краешек губ и возвращается в салон, оповещая о том, что вернется утром. Сам себе хозяин, сам себе все решил. Без крайностей, даже придраться не к чему, даже его прошлое тебя не волнует. Но те три слова так и пляшут на языке. Смотришь вслед исчезающей машины и тихо произносишь: - Я тебя отпускаю.Ведь ты уже выплюнула остатки своей души.
«Мин Юнги, сможешь ли ты собрать ее для меня?»