[утро]
— Томми, как ты? — тихо спросил Ньют, убирая руку с губ брюнета и зарываясь ею в темных волосах. В ответ парень тяжело вздохнул и, стараясь лишний раз не тревожить болевшую даже сильнее «боевых» травм задницу, перекатился ближе к блондину, кладя голову на его грудь и слушая, как учащается его сердцебиение. Рука Ньюта продолжала мирно покоиться на его голове, словно защищая парня от невидимой опасности. — Ньют… Я убил его… — пробормотал Томас, продолжая упираться лицом в грудь «друга», — я убил человека… Ньют притянул парня ближе к себе, крепко обняв. Как долго он мечтал об этом. Как долго приходилось притворяться другом, боясь ненароком все испортить. Все это время он прекрасно понимал, что Томас чувствует то же самое, но не хотел спешить. И сколько было возможностей, наконец, им обоим поговорить начистоту, сказать вслух столь очевидные вещи, но мысли: «пока рано, это подождет» были словно ножом вырезаны в коре головного мозга. Сейчас Ньют отчетливо осознавал, что «рано» не было ни в моменты до того, как Томас узнал правду и сбежал, ни когда блондин только похитил его и, сидя в безопасности в отеле, рассказал свою историю, ни все другие разы прошедшего после этого месяца. — Это ничего, у тебя… у нас не было выбора, — прошептал блондин ему на ухо, — мы… ты спас более сотни жизней, Томми, ты предотвратил катастрофу, ты – герой. Ньют был не готов. Не готов принять ту правду, которую хотел сказать Томас этими словами. Он не жалел, что убил того водителя, он жалел, что не сам убил остальных двоих. Эти мысли пугали его, но блондину сейчас знать об этом не надо. Пока рано.***
После успешного завершения задания парни вернулись домой. И не в тот дом, что они снимали последний месяц, не в отель мужа Сони, а в настоящий дом, который еще в июне в спешке покинул Томас. Теперь этот дом будет их общим, вероятно, им мог бы стать и дом по соседству, некогда принадлежавший блондину, однако тот его давно продал. А причиной, из-за которой парни вернулись в их старый район, было только то, что он находился ближе от 45-ого километра Северного шоссе. Томас обошелся разбитой губой, гематомами на шее и кучей ссадин, синяков и ушибов, Ньюту же повезло куда меньше: разбитый об асфальт висок, порез ножом от ребер до ребер, рассеченная бровь и куда больше ссадин, синяков и ушибов. В таком состоянии блондин мог передвигаться только при чьей-либо помощи, о вождении байка можно и вовсе не говорить. Эта задача досталась Томасу, который до этого самостоятельно ездил лишь только на велосипеде. Однако каким-то чудом он благополучно довез Ньюта до своего бывшего дома (по дороге вспомнив, что всегда зачем-то таскал с собой ключи). В столь знакомой гостиной, на столь знакомом диване брюнет вновь обрабатывал раны Ньюта. Тому на пару мгновений даже показалось, что они вернулся в прошлое, когда еще не произошли те ужасные события, когда еще Томас ни о чём не догадывался и жил обычной жизнью. Блондин винил себя за то, что лишил парня этого. Теперь не только его дальнейшая судьба была под вопросом… — Томми, прости меня, — шептал блондин, не отрываясь от губ парня, — я втянул тебя во все это. Томас чувствовал, как руки Ньюта беспокойно выводили зигзаги на его спине сначала поверх футболки, а потом и под ней. Парень только закончил перевязывать наиболее опасную рану, тянущуюся через эпигастральную область* от левого к правому подреберью. Он боялся задеть поврежденные места на теле Ньюта, однако не мог противиться сильному влечению. — Я рад, что тебе лучше, но ты только пару часов назад чуть не погиб, — пробормотал брюнет, отвечая на поцелуй. — Плевать, — Ньют медленно опускал руки все ниже по спине, оттягивая ремень и залезая в джинсы…***
Быть с любимым человеком, делить с ним ночью кровать, вместе просыпаться по утрам… Раньше Ньют не знал, каково это. Спроси год назад, что для него означает «счастье», он бы не смог ответить, ведь еще ни разу по-настоящему не ощущал это чувство. Спроси сейчас, что для него означает «счастье», он бы ни секунды не медля ответит, что это быть с любимым человеком, с Томасом, с его Томми. Однако счастливая и беззаботная жизнь этих двоих изначально не могла продолжаться долго. Если быть честным, Ньюту вообще никогда такое не светило. Приговоренный судьбой от рождения до смерти посвятить всего себя служению Ордену, он лишался права на любовь и счастье. И до того, пока с порога соседнего дома не прозвучал уже под корку въевшийся родной голос: «Томас. Томас Энтин, приятно познакомиться», блондин даже подумать не мог о какой-то иной жизни, без постоянных заговоров, проектов, планов мирового масштаба и тайн. Но, чёрт возьми, сейчас он готов был продать свою душу дьяволу за обычную, ничем не примечательную жизнь, но с Томасом. И, естественно, он прекрасно понимал, что такому не бывать. Относительно спокойная жизнь продолжалась несколько недель. Парни, бывало, до вечера не вставали с кровати, проживая каждый день, словно он был последним. — Томми, скольких гребаных людей мне надо убить, чтобы это не заканчивалось? — спрашивал блондин, прижимаясь к Томасу и вдыхая сладкий аромат его волос. — Заткнись, дурак, — отвечал тот, поворачиваясь к парню и целуя его. Томас тоже часто задумывался о жизни. А как бы она сложилась, живи он почти год назад в другом месте? Свела бы их с Ньютом судьба другим способом, или же жизнь брюнета была бы сейчас совершенно иной? А смог бы Томас первым сделать шаг к блондину, не сделай тот этого? Были бы они сейчас вместе, или «пока рано» продолжалось бы до сих пор? Эти вопросы постоянно лезли парню в голову, как бы он не старался отвлекаться и переключаться на что-то другое. А однажды Ньют задал вопрос, который брюнет пытался избегать больше всего: — Скажи, Томми, ты бы хотел другой жизни? Не знать про Орден и быть совершенно нормальным? А хотел ли он этого? Блондин стал смыслом его жизни, Орден – болезненной реальностью. Случившееся за это время кардинально поменяло Томаса, он уже не мог сказать, что означала «нормальная жизнь». Однако, не случись всего этого, Томас бы смог закончить медицинский, смог бы заниматься любимым делом, спасать жизни, не думать о том, что завтра могут прийти головорезы в черном и убить его или Ньюта. Возможно, брюнет обманывал себя, считая, что ему важно только быть со своим парнем, которого он любил больше всего на свете… — Не знаю, Ньют, — тяжело вздохнул парень.***
— Том, твою ж мать, ты такой придурок! — на пороге дома стояла темноволосая девушка, а как только парень открыл дверь, она тут же бросилась ему на шею. — Тереза? Какого черта ты тут делаешь? — брюнет был рад видеть подругу, но он слишком боялся невольно втянуть её в ненужные ей вещи. — Тебе сложно было позвонить? Написать? Ты знаешь, что я тут с ума сходила, когда ты пропал? Ладно я, но ты даже своему лучшему другу ничего не сказал! Минхо готов был каждого человека в городе допросить, лишь бы тебя найти! — У меня не было выбора, — попытался оправдаться Томас, хотя понимал, что ничего не сможет загладить того, что он заставил переживать своих единственных друзей — Томми? Кто там? — по лестнице, одной рукой держась за перила, а другой потирая глаза, показался Ньют в одних шортах и с растрёпанной после сна прической. На него тут же широко раскрытыми глазами уставилась гостья, после чего перевела взгляд на брюнета. — Тереза, это – Ньют, Ньют, это – Тереза, моя подруга из колледжа, — представил своих друзей друг другу Томас. Ньют чуть ли не прожигал девушку глазами, а та, в свою очередь, еле сдерживала расплывающуюся улыбку и, казалось, готова была лопнуть на месте. Когда они с Томасом еще учились в колледже, был некоторый период времени, когда парень ей очень нравился, однако через некоторое время Тереза осознала, что он никогда не сможет значить для нее что-то большее, чем просто очень близкий друг. — Приятно познакомиться, — улыбнулась девушка. Блондину сон как рукой сняло. — Взаимно, — процедил он и подошел ближе к Томасу, — Каким образом она здесь оказалась? Тереза закатила глаза, но сдержала так и напрашивающийся язвительный ответ: — Соня сказала, что вы вернулись в старый дом, вот я и приехала. Том, может, наконец, объяснишь, что произошло? После упоминания сестры, Ньют нахмурился больше обычного. Она всегда любила лезть куда не надо, вот и сейчас доставляет проблем. Может не надо было помогать этой Терезе и другому другу Томаса? Брюнет посмотрел на парня, словно пытаясь найти поддержку и помощь в этой нелегкой ситуации, однако тот, казалось, мыслями был далеко не здесь. — Тереза, понимаешь, — начал он, — я не могу тебе этого рассказать и, знаешь, я очень рад был тебя видеть, но, думаю, тебе пора возвращаться, здесь небезопасно. Девушка растерялась, не зная, что сказать, однако очень скоро взяла себя в руки, буркнула «Рада была тебя увидеть» и ушла, явно обидевшись. Ньют ошарашенно уставился на Томаса. Да, он, безусловно, был рад, что Тереза ушла, однако то, как именно повел себя брюнет, его крайне удивило. Парень явно был не в лучшем настроении сейчас, так что с расспросами блондин решил повременить.***
— Признайся, ты приревновал! — в который раз пристал Томас. — Что? Я же уже говорил, что нет, Томми! С чего бы? — вновь пытался отмахнуться Ньют. — Хватит мне врать, я всё равно знаю правду, — брюнет нахмурился, пытаясь изобразить своего парня, — «Я не ревную, я просто хочу, чтобы эта девушка свалила из нашего дома, ибо смотреть на Томаса могу только я и никто больше». Ньют усмехнулся, осознавая свой проигрыш и поднял руки: — Ладно, ладно, сдаюсь. Ты что, поэтому её спровадил? К такому вопросу Томас был не готов. — Что? Нет, ну, может немного. Чем она вообще думала, когда пришла сюда? Это же опасно, я не хочу никого больше впутывать в наши проблемы, — проговорил он, пытаясь как можно скорее сменить тему. — В мои проблемы, — поправил его Ньют. — Идиот, все, что касается тебя, напрямую относится и ко мне.***
— Томас? Тереза была у тебя? — на другом конце провода взволнованно говорил Минхо. Телефонный звонок раздался поздно вечером, причем звонили Ньюту. Он поднял трубку и через секунду передал её брюнету. — Что? Да, она заходила утром. Парень, что случилось? — Томас и Ньют сидели на кровати, слушая Минхо на громкой связи. — Она не вернулась домой. Томас, в какое дерьмо ты ввязался, что нам приходится жить черт пойми как далеко от дома, а теперь еще и Тереза пропала и не отвечает на звонки? — азиат был очень раздражен и, будь Томас сейчас перед ним, возможно, хорошенько бы вмазал лучшему другу за все. — Минхо, я… Я не могу объяснить, просто оставайся там, где ты сейчас, никуда не выходи, мы все уладим и найдем Терезу, — Томас говорил довольно уверенно, однако этим он скорее пытался убедить сам себя в том, что все будет хорошо. Положив трубку, брюнет повернулся к Ньюту, тот же, поняв, какой именно вопрос его ждет, ответил: — Ты не виноват в этом, она сама пришла сюда, зная риски. И, чёрт возьми, это было крайне идиотское решение! Томас придвинулся ближе к парню, обнимая его, казалось, таким образом он пытался найти защиту и поддержку, хотя на самом деле лишь хотел скрыть свои истинные эмоции. Ему было страшно это признавать, но с того самого дня, как они с Ньютом остановили перевозку взрывчатки, в голове брюнета что-то замкнуло, он сильно изменился, и это его пугало. Узнав о том, что Тереза пропала, он будто бы ничего не почувствовал, словно это происходило не с ним, словно он был где-то далеко. Это состояние чем-то напоминало шок, однако парень определенно был в своем уме и вполне адекватном состоянии. Очень скоро это безразличие сменилось злобой. Он злился на девушку за то, что она пришла, ведь так она подвергла опасности не столько себя, сколько самого Томаса и Ньюта. А теперь им придется искать её, находящуюся на все сто процентов в руках иллюминатов, рисковать своими жизнями. Однако все эти мысли оставались при брюнете, никто не должен был о них узнать, из-за чего приходилось притворяться прошлым Томасом, беззащитным, слабым, сострадающим. Ньют тут же с головой ушел в свой ноутбук, пытаясь что-то разузнать. Все эти действия были для брюнета неизвестным колдовством: вылечить кого-нибудь – раз плюнуть, а вот связываться с компьютерами – нет, спасибо. Спустя полчаса блондин победно выдохнул и оторвал глаза от монитора. — Она у них, — озвучил он и так очевидную мысли, — Дженсон держит её на одном из минусовых этажей его офиса в соседнем городе. Могу предположить, что этот офис теперь является штабом всей его организации, он там собрал вокруг себя самых приближенных членов Ордена и под прикрытием огромной лаборатории занимается разработкой дальнейшего мирового проекта, который мы на время сумели отложить. Все двери там электронные, система безопасности слишком серьезная, взломать её дистанционно не получится. Есть несколько вариантов: либо я проникаю в само здание и подключаюсь к их системе безопасности оттуда, обеспечивая нам проход по всему зданию, либо мы достаем карты сотрудников, причем сотрудников самого высокого ранга, и так же имеем доступ ко всем помещениям. Нужные нам карты имеются в трех экземплярах: собственно у Дженсона и у двух его доверенных лиц, чьи личности я пока не могу установить. От всего этого потока информации у Томаса заболела голова. Он помотал ею из стороны в сторону и устало уставился на Ньюта. Была уже глубокая ночь. — Прошу, Ньют, пойдем спать, давай все решим завтра, я сейчас всё равно ничего не понимаю, — путая слова, пробормотал он и захлопнул ноутбук блондина.***
— Ты же понимаешь, что это ненормально? Это самоубийство! — парень взбешенно смотрел на блондина, продолжая наворачивать вокруг него круги по комнате, — гребаный идиот! Ньют сидел на кровати, на его коленях лежал ноутбук, в который он то и дело заглядывал. Тереза пропала двое суток назад, все это время блондин пытался продумать какой-никакой план, но рассматривая различные варианты, всякий раз натыкался на нерешаемые проблемы. Конечно, безопаснее всего было подменить или украсть действующие карты-ключи, однако до сих пор оставалось неизвестным то, кому они принадлежали. Эта информация не была доступна даже Ньюту. Оставался другой вариант: проникнуть в офис по универсальной карте малого доступа обычного сотрудника компании и отключить систему безопасности, да так, чтобы это оставалось незамеченным как можно дольше. Естественно, эту часть блондин брал на себя, собственно, как и всю остальную часть спасения девушки, во всяком случае, по началу он именно так и планировал. Томас же должен был ждать его снаружи, желательно неблизко, наблюдать за всем, что происходит внутри, и оповещать парня об опасности. Однако такой план, конечно же, брюнету не понравился. Он знал, что Ньют всего лишь не хотел впутывать его во все это, хотел защитить и оградить от опасности. — Дженсон ждет тебя там! Если пойдешь один – не вернешься! — продолжал кричать Томас, — я иду с тобой, и это не обсуждается. Встретимся где-нибудь внутри после того, как ты откроешь нам двери. Спорить с брюнетом было просто бесполезно. Он продолжал стоять на своем, не слушая никаких аргументированных отказов со стороны Ньюта. У блондина остался один последний довольно весомый аргумент. — Ты каким образом собрался даже просто спуститься на нужный этаж, а? — парень, несмотря на то, что внутри был готов взорваться, внешне оставался абсолютно спокойным и не терял холодной рассудительности, — кто будет следить за камерами и вести нас, если мы оба будем внутри? Этим Ньют надеялся поставить Томаса в тупик, однако тот задумался лишь на секунду — Отлично, — проговорил он, хватая свой телефон и набирая нужный номер, — Минхо? Ты свободен сегодня? Надо встретиться.[вечером]
— Каким, мать твою, образом, ты задолжал гребаной лаборатории столько бабла? Томас, ты вообще нормальный? — Ньют наблюдал за тем, как слова Томаса начинали все менее походить на правду, пусть брюнет и научился превосходно лгать. Азиат, сидевший напротив своего собеседника, постепенно терял контроль, повышая голос, — ты придурок, раз не пришел ко мне за помощью! И поэтому ты свалил из дома и нихрена нам не сказал, да? Думал защитить нас таким образом? Да ты ненормальный тупица, раз действительно верил в то, что делаешь что-то правильное! Это не помогло ни тебе, ни мне, ни Терезе. Знаешь, сколько времени мы жили в крохотном загородном доме "в безопасности", по словам твоей знакомой Сони? — Ньют слушал этот гневный монолог и все больше поражался тому, как сильно азиат доверял своему другу, раз верил в эту откровенную чушь. Однако это было только на руку: раскрывать тайну мирового масштаба во второй раз ни в коем случае нельзя. Если кто-нибудь из Ордена узнает, что посторонний в курсе происходящего, Томасу, а потом и Ньюту придется попрощаться со своей жизнью. — Мне очень жаль, Мин, просто пойми, без тебя нам Терезу не вытащить, этот человек слишком опасен, — Томас понизил голос, — в этот раз ты точно будешь в безопасности, обещаю. Кто знает, сколько времени тянулись эти уговоры, но в конце концов Минхо сдался. — Хорошо, когда отправляемся? — кивнул он.[через неделю]
— Я готов. Томас, держись пока подальше от здания, Ньют, начинай операцию, — проговорил Минхо, поправляя гарнитуру. Парень находился в паре кварталов от офиса Дженсона в небольшом оборудованном фургончике. Ньют кое-как показал ему, что и каким образом работает, как подключаться к камерам, как дистанционно управлять ими. Азиат, к счастью, и сам немного смыслил в программировании. Сейчас его задачей было обеспечить Ньюту безопасный проход на седьмой этаж, наименее заполненный сотрудниками, чтобы тот, подключившись к одному из компьютеров, сумел изнутри взломать проходную систему. — Я внутри, — услышал парень голос блондина в наушнике. — Отлично, вижу тебя. Проходи прямо по коридору мимо ресепшена как простой посетитель, сверни направо, там увидишь лифт. У тебя будет ровно минута, чтобы переодеться. Ах да, добудь карту сотрудника до того, как выйдешь из лифта, — глядя в монитор, командовал Минхо. — Понял, — кивнул блондин. Азиат видел, как Ньют проходил мимо девушек на ресепшене, как ему навстречу шел сотрудник, и как парень неловко врезался в него, сделав вид, что занят разговором по телефону, как долго извинялся за этот инцидент и, наконец, нажал кнопку вызова лифта. Из его кармана на джинсах торчал краешек проходной карты. Как только лифт приехал, Минхо тут же стал жать на клавиши клавиатуры, один из маленьких экранчиков на мониторе задрожал и картинка зависла. Спустя минуту на другом экранчике показался Ньют, уже в белой рубашке, халате и в очках. В этот же момент камера в лифте снова заработала. — Ньют, ты сейчас выйдешь из этого помещения и попадешь в просторный холл с креслами и кофейными столиками. Тебе нужно как можно быстрее пересечь его и попасть в левый коридор. В холле будет пара сотрудников, коридор пуст. В конце слева будет дверь, зайди туда, ты окажешься в большом кабинете, полном компьютеров. Сейчас там никого, все на обеденном перерыве. Я не знаю, сколько времени у тебя будет, постарайся сделать все как можно быстрее, — проинформировал Минхо, снова уставившись в монитор. — Понял, мне надо четыре минуты, — ответил блондин, снова доставая телефон для прикрытия, — да, хорошо, я проверю, как раз сейчас этим и займусь, — проходя мимо пары отдыхающих на диване в холле мужчин, парень чуть повысил голос. Сотрудники, казалось, даже не заметили его, о чем-то увлеченно беседуя между собой. Минхо в который раз проверил коридор и кабинет, так что Ньют благополучно оказался на позиции. Это помещение было целиком и полностью усыпано компьютерами, во все стороны тянулись ряды столов и стульев, огражденный друг от друга перегородками. Блондин прошел в самый конец к стене, где тут же включил один из компьютеров и вытащил из кармана флешку. Казалось, все шло по плану, пока… — Мин, сколько времени в запасе? — в голосе Ньюта азиат услышал беспокойство. Минхо осмотрел снова весь этаж и другие локации. — Не более пяти минут, парень. Те двое из холла, они программисты, до конца перерыва десять минут, они скоро будут здесь. Может другие и того раньше придут, давай живее, — азиат насторожился. Он верил в Ньюта, во всяком случае, пытался верить в него, так как этому парню целиком и полностью доверял Томас. — Их система безопасности куда сложнее, чем я рассчитывал, я взломаю её через минуту, может больше. Дальше дело за малым: хакнуть гребаные электронные замки и замести следы, — блондин был явно напуган. Он судорожно нажимал на клавиатуру, водил мышкой в разные стороны, на экране постоянно высвечивались все новые и новые коды – и как Ньют вообще мог успевать понимать, что происходит? Как он и говорил, через минуту в конце нескончаемого потока текста точку поставило «success». Блондин вздохнул, вытер рукой проступивший от напряжения пот на лбу и вновь погрузился в работу. Снова на экране забегали светло-зелёные строчки, снова парень что то нажимал, вписывал в программу новые элементы. В один момент со всех сторон по всему зданию раздался чуть слышный щелчок. Ньют вздрогнул и оглянулся по сторонам. Сейчас оставалось надеяться, что этот еле слышный звук прошел незамеченным мимо сотрудников, во всяком случае, хотя бы на пару минут. — Ньют, двое охранников направляются к дверям на подземные уровни, — быстро проговорил Минхо, с замиранием сердца глядя на свой монитор, — там у проходной системы загорелся зеленый огонек… Блондин никак на это не отреагировал, продолжая исправлять взломанные коды, и спустя еще одну минуту выдернул свою флешку и, потягиваясь, отклонился на спинку стула. — Готово, — проинформировал он. И правда, Минхо снова проверил камеры – у той двери, к которой вот-вот должны были подойти охранники, вновь горел красный огонек, как и у всех других взломанных дверей. Однако как бы хорошо все ни шло, проблемы оставались, и именно сейчас две такие проблемы вставали с дивана в холле, продолжая что-то увлеченно обсуждать. — Ньют, уходи оттуда, живо, — Минхо был напряжен до предела, — у тебя десять секунд. Блондин вскочил со стула, бросил взгляд на стол, где лежала груда каких-то бумаг, схватил их и, уткнувшись в них глазами, вышел из помещения. Подходя к концу коридора, он столкнулся с теми сотрудниками, извинился, увлеченно вычитывая что-то в бумагах и сделав крайне серьезный вид, и направился дальше. Вышел же парень из здания абсолютно точно так же, как и вошел, по пути незаметно положив позаимствованный пропуск на маленький столик. Треть миссии была успешно выполнена.