черный гранат.

«твоя суть и душа — это так необычно; длинные пальцы дразнят. вмиг потерял я свою тактичность, познав глаз твоих черный гранат...»

огромные колонны залов высились над головами людей, удерживая на себе потолок, усеянный пылинками звезд. все это никак не угнетало, а наоборот — дарило какое-то прекрасное ощущение легкости и своеобразной свободы. уже на подходе к сцене я слышал, как разогреваются музыканты, совсем ненавязчиво наигрывая довольно непростую, на мой скромный взгляд, мелодию. глаза их блестели всей палитрой цветов и оттенков радуги в тусклом освещении: у кого-то мягким изумрудом, у кого-то огненным топазом... однако лишь один взгляд заставил меня приятно вздрогнуть и с интересом наблюдать за ним. то был худощавый и бледный виолончелист, а его громадная виолончель осторожно покоилась на руках, подобно ребенку... на самом деле, ему в пору было бы играть на скрипке, что дополняла бы образ незнакомца, или же на фортепиано, ведь у него были до безобразия длинные аккуратные пальцы. я нашел место, наиболее близкое к сцене, и стал вслушиваться в мелодию. к своему удовольствию, осознав, что это знаменитый «остров мертвых», я был полностью окутан, а затем и вовсе поглощен музыкой. таинственность проникала в меня со звучанием гобоев, флейт, но все мое внимание пленила одна лишь виолончель. два черных граната глядели в упор на меня. виолончелист, чуть вздернув подбородок, превосходно отыгрывал свою партию, при этом вовсе не замечая грациозных взмахов дирижерской палочки в воздухе. он все знал до мелочей, каждый момент произведения он знал лучше, чем самого себя. это читалось в его взгляде — он вел со мной беседу... когда музыка неожиданно стихла, а молодой виолончелист отвел глаза, лишь заслышав аплодисменты, я умолял всех богов, чтобы он взглянул на меня хоть раз... однако, он будто забыл о своем незнакомом собеседнике. я вмиг поник: даже единожды, он не поднял сосредоточенный взгляд от полов сцены. я стремительно покидал здание, поникший и разбитый вдребезги. отчего же мне так плохо? ах, почем знать... он привязал меня к себе всего за одно произведение, а после так безжалостно прогнал. быть может, то было смущение? я не надеялся встретить его вновь — это было бы глупой и несбыточной мечтой... но вдруг, на моем пути попался он. не успев отойти от театра, я вновь увидел эту призрачно худую фигуру в тонком черном пальто. он курил, умиротворенно прикрывая глаза. — у нас осталось всего два произведения, так что... позвольте пригласить вас на чашку чая? вы, право, лучший слушатель этого вечера. в моей груди замерло сердце; все будто рухнуло куда-то вниз. не человек. дьявол. молодой демон-искуситель. убийца, но в то же время вдохновитель моей поэзии. — конечно, как я могу отказать. голос неумолимо хрипел, мнимая, показная честь падала ниже плинтуса, но оно того стоило... он стоил того.