Чёртов дождь и дерьмовая комедия

Костя считал, что все а-ля "друзья, влюблённые друг в друга" — это слишком банально и просто. Такое бывает только в кино, в книгах и тупых сериалах. Как человек может быть для тебя просто другом, если ты в него влюблён? В таких случаях люди либо закрываются, либо, наоборот, открываются, рассказывают о своих чувствах, ну или хотя бы намёки какие-то делают, что ли... А те сцены, где якобы главные герои в один момент осознают, что они прям пиздец влюблены друг в друга, а после трахаются, создают семью, строят загородный домик, рожают детей и сажают семейное древо — полнейший бред или просто мимолётное влечение. У Мэла был возлюбленный, который ещё не знал о том, что он — возлюбленный. Не то, чтобы Костя трус, который не мог сознаться, нет. Просто к этому надо как-то подойти, узнать все сильные и слабые стороны. Мэловин постепенно двигался в этом направлении, сближаясь с Костовым, но не зная, что второй чувствует маленькую дрожь, когда голубоглазый начинает разговор, касается, шутит, смеётся, да и просто существует рядом. Крис верил, что "друзья, влюблённые друг в друга" существуют. Костов никогда бы не сознался, что воспринимает голубоглазого больше, чем друга, даже самому себе. Возможно, в этом виновата капля стеснительности, литр сомнений и ещё литр страха разрушить дружбу и быть отвергнутым, а ещё сверху два литра боязни реакции общества парня, когда они узнают, что он — гей. Кристиан не делал ничего, хотя сердце полыхало, а чувства подступали к горлу, желая вырваться с огромным криком. — Блин, дождь будет, — цокнул языком голубоглазый, смотря в окно кафешки. Это кафе, как секретное место Мэла и Костова, в котором они сидели почти каждый день. После занятий, экзаменов, или просто так посреди выходного дня. Многие друзья, однокурсники, одноклассники, да иногда и члены семьи шутили по поводу того, что парни гоняют туда на секретные свиданки. Костя спокойно воспринимал эти шутки, а вот Крис был напуган и защищался агрессией, как маленький тигрёнок. Костов сделал глоток фиалкового рафа и также уставился в окно. За окном натягивались чёрные, неприятные тучи. Дождь ещё не начался, а люди уже ходили с зонтиками. Кристиан всегда поражался таким людям, потому что они просто-напросто создавали драму из ничего. — Надо двигаться, — прервал разглядывание окошка Бочаров и встал со стула, накидывая на себя пальто, — пошли, дойдём до меня, я тут в двух кварталах живу. Крис неохотно встал со стула и потянулся. На нём был лёгкий демисезонный бомбер, который он никогда не снимал, даже когда ему было очень и очень жарко. Эту куртку они покупали вдвоём с Костей, и второй невольно улыбался, когда младший гонял в этой куртке. Эта жизнь обожала Мэла, а Мэл обожал эту жизнь. Только парни открыли дверь кафешки, как тут же ливень встал перед ними стеной. Оставалось только бежать, потому что ни Крис, ни Костя не любили промокать под дождём. — Блядь, блядский дождь, — возмущался Костов, скидывая с себя ботинки, полные воды, — сука ебливая. Костя выгнул бровь, уставившись на собеседника. — Не думал, что маленькие мальчики знают такие слова, — отшутился Мэл, снял пальто и направился в гостиную, на ходу расстёгивая рубашку. — Не думал, что большие мальчики хранят у себя Свинку Пеппу дома, — пыхтя, ответил Кристиан. Парень на цыпочках зашёл вслед за своим другом, пока тот уже щеголял топлесс по комнате. Заметив Криса в проходе, парень остановился, расставив руки по бокам. Младший максимально старался не смотреть на тело своего собеседника. — А, тебе шмотки нужно же, наверное, принести, — отмер Мэл, озираясь по сторонам, — сейчас, подожди здесь. Две минуты и Кристиан ходил по квартире Бочарова в мешковатых шмотках, принадлежащих хозяину квартиры. На вещах был один и тот же запах: сигареты и парфюм, которым, видимо, Мэл пытался заглушить запах табака. Они сидели на кухне и Костов без конца болтал о своих планах на дальнейшую жизнь, так как парень уже закончил школу, и теперь осталось выбрать свой дальнейший путь. Резко и неожиданно для обоих, свет отключился, и квартира погрузилась в сумрак. Но тут же засветился дисплей телефона. — Дерьмо, — выругался Бочаров, вставая со стула, — пойдём обратно в гостиную, там, хотя бы окно большое, света больше. И они так и бегали. Из комнаты в комнату. Из гостиной в спальню. Из спальни в гостиную. Из гостиной на кухню. С кухни в ванную. Но, наконец осознав, что мягче дивана с кучей подушек нет ничего, парни остановились в гостиной. Первый раскат грома прозвучал совсем близко и Кристиан подпрыгнул на месте. Из-за этого пришлось сорок минут доказывать Мэлу, что Костов не трус и не боится какой-то грозы, просто это было слишком неожиданно. — Да ладно тебе, — отмахивался Костя, — ты меня стесняешься что ли? И тогда Крис выдыхал и обнимал Мэловина, вслух соглашаясь с ним. Да, Костов боялся резких звуков, неприятных погодных явлений и резких вспышек. Гроза идеально сочетала всё это в себе. Как будто специально созданная для маленького мальчика Кристиана Костова. Но сейчас с ним рядом самый настоящий щит — Костя. Опора, защита. Крис ненавидел быть слабым, но по сравнению с Бочаровым, он чисто физически намного слабее него. А Мэл чувствовал на себе невероятную ответственность за Кристиана, как за родного ребёнка. В какой-то степени, ему даже не хотелось сознаваться в чувствах к Крису, чтобы не испортить тому жизнь, ведь тот, видимо, был не очень хорошо настроен к однополым отношениям. — Посмотрим фильм? У меня на ноутбуке несколько есть, — предлагает Мэл, на что кареглазый обоюдно соглашается. И они включают какую-то дерьмовую комедию с закадровым смехом. Просто смотреть, как оказалось, нечего. Либо "я это видел", либо "не смотрю ужастики", а включать какой-нибудь сопливый фильм — это не очень круто на данный момент. Иногда Крис мило смеётся с очередных тупых шуток, лёжа на плече Кости. Старший чувствует вокруг их обоих атмосферу уюта и теплоты, чего не было у Мэла давно. Потому что в последнее время, всё что у него было — это лишь медленное, но верное стремление показать своё сердце маленькому мальчику. Открыть глаза на настоящую любовь, а не мимолётное влечение. Бочаров невольно накрывает своей ладонью маленькую костлявую ручку Костова, которая покоилась на груди голубоглазого. Кристиан максимально расслабляется, уже даже не обращая внимания на грохоты за окном. Потому что гроза — ничто. Солнце сильнее туч. Это Костов знал наверняка. Ведь добро побеждает зло, не так ли? Крис поднимает голову и смотрит на своего собеседника, тот медлит, но переводит взгляд на младшего. Тот момент, когда светлое встречается с тёмным, как в сказках. Голубые глаза с карими. Огрубевшая, тёмная душа молодого парня и пугливая, светлая душа мальчика, который только недавно закончил школу и не знает, что ему дальше делать. И когда противоположности встречаются, начинается безумие, которое никто не может предугадать. Сначала оно зарождается где-то в глубине, а потом неожиданно овладевает всем телом и заставляет совершать необдуманные поступки. Костя тянется к губам и овладевает нижней губой Костова, пока тот всё ещё зарождает безумие внутри себя. Но всё выливается, и Крис отвечает на поцелуй, жадно, но при этом достаточно нежно для первого поцелуя с парнем. Их губы двигаются медленно, как в слоу мо. Мэл проводит рукой по чуть высохшим волосам Кристиана, заставляя младшего уже буквально тонуть в этом безумии. Минуты, словно секунды. Секунды, словно ничто. Парни просто наслаждаются друг другом, совершенно не задумываясь о том, что так долго даже на свадьбах не целуются. Но Крис всё-таки с трудом отлипает от губ голубоглазого, но не отстраняется. — Вообще-то, я хотел попросить, чтоб ты меня до кухни довёл, потому что я пить хочу. Но всё равно, спасибо, — во все 32 улыбается Костов. Мэл, ещё не совсем отошедший от поцелуя, пытался понять, о чём говорит младший. Проходит секунды две-три, прежде чем Костя отвечает: — Зачем тебе на кухню? Ты можешь и тут мной напиться. — Да ты у нас сопливчик, — шутит Кристиан, и в этот раз Мэловин уже не тупит, тут же смеясь. — Ещё какой.