Абонент доступен

      Чуя вскакивает, когда громкий вскрик вырывается у него из горла. Слёзы мутной пеленой застилают глаза, а тело пробивает беспомощной дрожью.       Он просыпается уже четвёртый раз за эту ночь, и не может понять, почему именно сегодня ночью кошмары не дают ему уснуть.       Сегодня перед сном Чуя открыл все окна и даже балкон, но прохладный ветер, просачивающийся через тонкую ткань прозрачных занавесок, всё равно не помогал нормально вздохнуть. Чуя чувствовал, что задыхался и, чёрт, он ещё не полностью проснулся, хоть уже и открыл глаза.       Сознание приходит постепенно — так случается всегда. Чуя заторможенно вытирает бегущие по щекам слёзы и пытается не дышать так часто. И только спустя минуту он слышит, что лежащий на прикроватной тумбочке телефон тихо вибрирует. Накахара всё ещё тяжело дышит, и, кажется, его мозг не может нормально функционировать. До него не сразу доходит то, что время уже около полтретьего ночи, и то, что ему звонят в это время довольно странно.       Ответив на звонок, Чуя ничего не успевает сказать, когда слышит красивый мужской голос. — Чёрт, Куникида, ты представляешь. Меня просто загрузили работой, и я сейчас по уши в этом дерьме. И да, я звоню именно тебе, потому что это ты во всём виноват, — громко говорит неизвестный абонент, и, судя по голосу, он явно раздражён. — Эм, послушайте... — выдавливает из себя Чуя, и морщится от того, насколько хриплым и жалким звучит его голос. Он всё ещё дрожит, и ему страшно даже сейчас. — Упс, — кратко произносит неизвестный на другом конце линии. — Ты не Куникида, я понял. Прости, я ошибся.       Скорее всего, незнакомец собирается сбросить, поэтому Чуя ёжится и истерично вскрикивает: — Стой! — из горла Чуи выходит сдавленный всхлип, когда ветер за незакрытым окном начинает дуть со звонким свистом. — Н-не вешай, пожалуйста, трубку.       На пару секунд в трубке становится чересчур тихо, и Чуя закусывает губу, дрожаще всхлипывая. — Ты что, плачешь?       Чуя немного злится на себя, свои кошмары и всю ситуацию в целом, но он не может ничего сделать и просто кивает, не осознавая, что случайный абонент этого не видит. Из горла вырывается ещё один приглушённый всхлип, и незнакомец тихо присвистывает. — Воу, успокойся, хорошо? — говорит он хриплым голосом, и Чуя готов поспорить, что в его голосе явно слышатся нотки беспокойства. Или сейчас это просто ему необходимо. — Не переживай, я здесь. Как тебя зовут? Не плачь, просто ответь мне, хорошо?       Чуя снова бездумно кивает и вытирает мокрые глаза. Он проклинает себя за это, потому что он, чёрт возьми, просто не может остановиться, и слёзы всё ещё бегут по щекам. — Чуя. — Прости? — Меня зовут Чуя, — повторяет Накахара и задерживает дыхание, чтобы успокоиться. — Хорошо, Чуя. Я Дазай, — легко говорит парень в трубке. — Что ж, почему мальчик с таким красивым голосом плачет?       Чуя тихо усмехается сквозь слёзы и чувствует, что его щёки немного поалели. От волнения, да. — Мне просто снятся кошмары. Всю ночь, — говорит Чуя и боязливо дёргается, когда дверь балкона стукается об стену от сильного ветра. — О, это плохо, — говорит Дазай. — Пробовал открыть окна? — Конечно, они и сейчас открыты, — тихо говорит Чуя и мысленно добавляет, что так даже ещё хуже. — Завтра тебе будет плохо, знаешь? — Я в курсе, но ничего не могу сделать, — печально усмехается Чуя, вытирая глаза каждую секунду. — Только не три глаза. Просто выпей тёплого молока или чая, — Чуя удивляется и отнимает руку от покрасневших глаз. — Я даже не могу встать, чтобы закрыть окно, я... — Боишься? — перебивает Чую Дазай, и Чуя вздыхает, не отвечая. — Значит, не можешь уснуть? — Да. — Послушай спокойную музыку. — До этого я переслушал всю классику, которую только нашёл. — Посчитай овец тогда, — совершенно серьёзно говорит Дазай, и Чуя закатывает глаза. — О боже. Тёплое молоко, овцы... Ты что, думаешь, что мне десять лет? — Ну, знаешь, я до сих пор их иногда считаю, хотя мне не десять, — буркает Дазай, и Чуя не может сдержать улыбки. — Хорошо, прости, что оскорбил твои моральные ценности, — хихикнул Чуя, пытаясь быть более спокойным и уверенным, но смешок вышел немного истеричным. — Не переживай. Моего коллегу ты всё равно не переплюнешь.       Чуя улыбнулся и невольно поёжился. Его зубы звонко стучали, и тело сковывало холодом. — Я могу просто поговорить с тобой, если ты хочешь, — ненавязчиво предлагает парень и вздыхает. — Хотя я совершенно не в курсе, о чём нужно говорить в таких ситуациях. — Просто поговори со мной. Не вешай трубку, — почти сквозь зубы цедит Чуя, чувствуя, как холод пробирается почти что ему под кожу, и он кутается в одеяле. — Я так понимаю, тебе холодно? — спрашивает Дазай риторически. — Тебе просто нужно закрыть окно. — Тебе легко сказать, — резко говорит Накахара и сдавленно всхлипывает, обнимая свои колени. — Прости.       Дазай правда не знает, как быть в таких случаях. Он просто звонил своему коллеге, который отправил его работать в два часа ночи в убогом грязном офисе на другом конце города. Он всего лишь хотел разбудить его и довести до белого каления. Но он ошибся последней цифрой в номере, и теперь не знает, что ему делать. — Давай ты просто встанешь и закроешь это чёртово окно, хорошо? Потому что у тебя такой красивый голос, и если ты заболеешь, гнусавость и хрип не прибавят к нему сексуальных ноток, — быстро говорит Дазай и усмехается, нервным жестом убирая чёлку со лба.       Чуя на подобные заявления просто тихо охает и не может сказать ни слова. Потому что он, чёрт возьми, крайне растерян. Но, возможно, нелепые комплименты в сторону его голоса или же просто ощущение необходимой в данный момент поддержки дают Чуе немного уверенности в себе. Поэтому он осторожно встаёт с постели.       Дазай рассказывает ему всякую чушь, пока Чуя медленно пробирается к балкону, ступая аккуратно и бесшумно, словно боясь кого-то разбудить.       Дазай без умолку говорит о том, как достала его работа, в особенности, один коллега, а его семья давит на него со всех сторон, а ещё, оказывается, он не только пьёт тёплое молоко и считает овец, чтобы уснуть. Ещё он любит смотреть старые мультфильмы, и всегда плачет, когда пересматривает "Бэмби". — Серьёзно? — спрашивает Чуя дрожащим голосом и улыбается совершенно искренне. Он старается не обращать внимания на то, что его губы сейчас так сильно дрожат. — Да. И я не знаю, зачем я тебе это всё рассказываю, — Чуя слышит, как Дазай вздыхает, и он уверен, что тому неловко.       И в это время Накахара быстро захлопывает балкон и бежит к кровати, наплевав на прежнюю осторожность и страх. Он запрыгивает на кровать и прячется под одеялом, совсем как в детстве.       Возможно это потому, что во сне было что-то очень страшное и связанное с этой квартирой.       Дазай на проводе слышит, как шуршит одеяло и терпеливо молчит. — Т-ты тут? — спустя какое-то время спрашивает Чуя, и Дазай согласно отвечает.       Тут же следует облегчённый вздох, и Дазай чувствует, что волосы на его затылке немного взмокли. И он не может точно сказать, почему. — Мне в детстве тоже кошмары снились по ночам, — легко говорит Дазай, пытаясь снова отвлечь Чую, тяжело дышащего в трубку телефона. — Я думал, что в моём шкафу живёт монстр. Он мне и снился. Хотя я и сейчас до сих пор не доверяю шкафам, поэтому у меня в спальне их нет. — Боже, ты точно ребёнок, — говорит Чуя, цыкая языком, и немного расслабляется. — Может, ты ещё в темноте боишься засыпать? — И это говоришь мне ты, Чу, — Чуя слышит, что Дазай говорит это с улыбкой, и его начинает немного нервировать вся эта обстановка.       Кажется, он постепенно приходит в норму. — Чуя. — Что? — Меня зовут Чуя, — он чётко делит каждое слово практически по слогам, и Дазай снова по-доброму усмехается. — Хорошо, Чу. Я это запомню.       И Чуе хочется буквально зарычать, потому что с какого вдруг этот тип так нахально себя ведёт? — Слушай, ты меня уже нервируешь, — слегка срываясь, говорит Накахара и сопит в трубку, что заставляет Дазая смеяться.       И тогда Чуя уже злобно хмыкает и хмурится. — Ладно-ладно, прости, Чуя. Сегодня я всего лишь твой личный психолог. — Вот именно, ты просто должен был успокоить меня, — вяло ворчит Накахара, сонно моргая. — Боюсь, мои методы в реальной жизни тебе не понравятся, — говорит Дазай с хитрой улыбкой в голосе.       Чуя на это только фыркает. — Мне твои методы и в виртуальном мире не особо нравятся, — язвит Чуя, поддразнивая. — Хреновый из тебя психолог. — Хреновый из тебя пациент, раз уже тебе не помогает счёт овец и тёплое молоко, — вторит ему Дазай, ухмыляясь.       Чуя сонно улыбается, крепче прижимая телефон к уху. Он чувствует, как тяжелеют веки, и он просто счастлив, потому что сейчас он уже даже не помнит, что ему снилось. Будто все сегодняшние яркие видения головного мозга остались за глупыми телефонными разговорами со случайным абонентом. — Тёплое молоко я ещё не пробовал, — тихо говорит Чуя и старается не открывать слипающиеся глаза.       Ему хочется спать, но он изо всех сил старается противиться этому. Потому что с ним почти никогда не разговаривают. Даже по телефону. И поэтому, возможно, Чуя хочет продлить этот момент ещё ненадолго, чтобы распробовать это ощущение значимости. — А ты обязательно попробуй! — с энтузиазмом говорит Дазай и еле слышно вздыхает. — И я тебя уверяю, что ты будешь спать спокойно.       Чуя слышит всё, но сил отвечать у него уже не остаётся. Он просто закрывает глаза и согласно мычит в трубку.       Дазай на минуту замолкает и улыбается, когда слышит в трубке тихое сопение. — Но я рад. Ты уже засыпаешь, и я просто хочу пожелать тебе действительно спокойной ночи, — говорит Дазай спустя какое-то время, и Чуя слегка вздрагивает. — Я не сплю, — неразборчиво бормочет Чуя, но Дазай всё равно всё слышит и криво усмехается. — Спишь. — Нет. — Да. — Нет. — Я ещё позвоню тебе.       Чуя в эту же секунду распахивает глаза. — Что? — Я позвоню тебе ещё. Утром. А сейчас тебе надо поспать. — Дазай? — М? — Я рад, что ты ошибся номером. — Я тоже, Чу. А теперь засыпай.       Чуя закрывает глаза и вымученно стонет. — Чуя. Меня зовут Накахара Чуя, — тянет он и хнычет сквозь сон. — А меня Дазай Осаму, и я запомню, Чу.       Чуе кажется, что в реальной жизни этот Дазай Осаму не человек, а сплошная проблема.

***

— Если ты сейчас мне скажешь выпить тёплого молока или ещё какую-нибудь херню, я пошлю тебя куда подальше, — выпаливает Чуя дрожащим голосом, сжимая телефон в руке и обнимая свои колени.       У него, кажется, дежавю. — Да ладно тебе, — Дазай усмехается. — Тогда я просто советую тебе включить свет и телевизор, и... — Я с этой грёбанной кровати не встану! — немного истерично прерывает его Накахара.       Дазай вздыхает. — Хочешь я приеду? — спрашивает он спустя почти минуту молчания, и Чуя вздрагивает. — Ч-что?       На другом конце провода слышится тихое шуршание, и Чуя просто ждёт ответа, не в силах что-либо сказать. — Тебе не помогают тёплые напитки, просмотр диснеевских мультиков и счёт овец. Но тебе помогаю я, да? Значит, я приеду.       Дазай говорит это, доставая из шкафа небольшую дорожную сумку, а Чуя всё ещё молчит. — Но тебе придётся немного потерпеть, хорошо? До тебя мне ехать примерно четыре-пять часов. Просто постарайся не засыпать, потому что я не смогу тебе ответить в дороге. — Ты... Ты с ума сошёл? — Чуя наконец переваривает смысл всего сказанного и теперь не может сдержать своего возмущения. — Как ты можешь вот так спонтанно приехать ко мне, просто всё бросив? Ты же сейчас работаешь и...       Чуя запинается и молчит, а Дазай тихо вздыхает. — Четыре-пять часов езды, Чуя, — повторяет он. — А с работы я увольняюсь. — Ты дурак? — Возможно. Но мы созваниваемся почти каждую ночь уже полторы недели, и я хочу увидеть тебя, — спокойно говорит Осаму, и Чуя неловко перебирает между пальцев одеяло. — Так что скинь мне свой точный адрес по СМС, и готовься. Мои методы для успокоения капризных детей, страдающих от кошмаров, тебе всё-таки должны понравиться, — с едва уловимым намёком в голосе говорит Осаму и улыбается.       Чуя цыкает языком и морщится. — Ты хоть представляешь, как это ужасно прозвучало? — говорит он и тяжело вздыхает. — Надеюсь, это будет не тёплое молоко, иначе меня стошнит прямо на тебя.       Дазай, не выдерживая, заливисто смеётся. И кто ещё из них ребёнок? — Не будь таким наивным, Чу. — Чуя. Моё имя Чуя, — произносит Накахара по слогам и тяжело вздыхает. — Я это запомню, Чу.       Чуя в этот момент может только закатить глаза.