Покорительница стихий

      Вот, знаете, бывают такие моменты в жизни, когда в голове что-то щёлкает и ты начинаешь понимать. Понимать, в каком мире мы живём. Чем больше я смотрю на мир, тем меньше он мне нравится. Все в нём чужие. А если ты считаешь, что мир сошёл с ума, то это не так. Только люди. Со временем твоё мнение меняется и это нормально. Ненормально, это когда оно вообще не меняется. Может значить, что ты ещё мал для жизни и недееспособный.       И моё мнение менялось, со временем, конечно. А как же. Столько всего произошло, всё и не вспомнишь. Ну, по крайней мере, начался весь этот беспредел с нападение злодеев на академию ЮЭЙ. События, происходившие после, как-то способствовали изменению не только жизни, но и мировоззрения.        Мир ужасен и до невозможности логичен.        По всему помещению разносится шум воды. Поток ударяется о дно ванной и разлетается на мелкие капли, а потом их затягивает в быстрый водоворот, если они не остались на стенках. Этот шум успокаивает. Вспоминаются горные пейзажи. Тогда было всё хорошо. Тогда было всё проще. Тогда ты не понимал до конца в каком мире живёшь.        В жизни каждого есть граница, которая называется «до» и «после». Но она может быть такой мутной, как граница атмосферы и космоса — только условность. Вроде бы всё началось давно или шло к этому, но случилось вот-вот.        А может у нас много границ?        Мокрый красный ковёр давно валялся где-то в тёмном углу, куда плохо проникал тусклый мигающий свет. Плитка с влажной одеждой приятно холодили кожу. Капельки с чёлки медленно стекали по лицу и падали на оголённые ноги. Мурашки совсем не сходили. Это говорило о том, что тело совсем озябло и требовало тепла. Только вот я этого не хочу.       Шум мигающей лампы смешался с шумом воды. Только свет — исчезающий то появляющийся — давал понять, что она неисправна. Из-за этого сбоку в глаза попадали маленькие вспышки, отражающиеся от осколков разбитого зеркала.       Всё это не давало вернуться мыслям о том ужасе. О луже алой крови, что медленно подступала к чёрным носкам колготок и ног. О мелких деталях, в шоке которые не мог заметить. Детали, появляющиеся перед глазами, мелькали словно та неисправная лампа. От которых душу рвало на части, заставляли взять острое стекло и сделать кучу порезов на руках, на ногах, пока не останется живого места — это поможет. Даже когда у тебя боль физическая. Только хочется держаться до последнего и поэтому плачешь, рыдаешь. И по всему дому разносятся крики отчаяния.        Ощущение собственного бессилия — что может быть ещё хуже? Это безысходность. Тебя загнали в угол, а к тебе приближаешься неизбежное. Верть влево — стена, верть вправо — стена, шаг вперёд — неизбежное. Что дальше? Сползаешь вниз по углу, закрывая лицо руками или же смотришь до ужаса напуганными глазами. Никто не выбирает правильно — выход. Везде же есть он!       Но со временем устаёшь его искать, придумывать. Зачем?       Окровавленные пальцы скользят по влажному лицу. Алые полосы расплываются в разные стороны. Откидываю голову назад к стене. Волосы отлипают от лица, а красные капли добираются до ушей. Надо бы собраться с мыслями. Встала с холодного, но такого родного пола. Затем умылась и промыла кровоточащие раны на ладонях, появившиеся нечаянно.        Хорошо бы было высушить мокрую одежду причудой, но совсем не могу. Из-за моего психологического состояния они не работают. Но мне как-то всё равно.        На улице дул прохладный утренний, влажный, после вчерашнего дождливого дня, ветер. Мурашки снова окатывают всё тело, хотя одела кофту. Тело ещё не до конца согрелось.       Небо было застелено кучевыми облаками, говорящие о скором приближении плохой погоды. ***        Я уже говорила, что мой самый любимый герой — Ястреб? Не только потому, что спасает столько людей (хотя очень ленивый), и он — герой номер три, а ещё у него красивые красные крылья. С практики мы неплохо поладили, могли отправить друг дружке сообщение, а могли поговорить по телефону. Всегда подкалывал и смеялся надо мной, но в некоторых ситуациях понимал меня. Как собеседник не очень.       Просто он не умеют общаться с людьми. Такой беспечный.        Его красные перья и волосы колышутся от ветра, а грустный взгляд направлен куда-то вдаль. Ястреб положил руки на перила моста и опёрся о них. Было не видно, но он думал, я-то точно знаю.        Я стояла в той же позе, только положила голову на руки. — М-да, слышал я о твоей тёте. Была она в десятке лучших, но потом что-то произошло. Сейчас и не вспомнишь. Прошло как-никак десять лет. — Вот как. А что ты знаешь о нём? — Промямлила я. Даже не хочется вспоминать об этом человеке. — Ничего особенного. На моей территории не был замечен, так что мои знания ограничены лишь новостями из телика. — Затем мужчина повернулся ко мне и посмотрел серьёзно. — Слушай, чтобы тебе в голову не взбрело, даже не смей мстить. Я понимаю, что он сделал, но всё же, — Ястреб положил руку на затылок и повернул голову в бок. — Не собираюсь я, — немного возмущённо выдала я. — Надеюсь. Зная тебя, могу поверить, — тихо усмехнулся, переведя взгляд на меня. И так было понятно — он мне не доверяет, потому что знает. — Но если затеешь что, — сделал угрожающую паузу герой, — убийство, например, то сядешь ведь. Или чего ещё придёт в твою несмышленую головушку.        Задумчиво опустила глаза, смотря на «морщинистую» водную гладь. На редкость сегодня была ужасная погода. Просто хотелось лечь в кровать и заснуть, лучше навсегда. Неожиданно в кармане кофты завибрировал телефон, говорящий о новом многочисленном сообщении. В академии не была уже два дня. Ребята меня не забыли — это радует, но отвечать им я не собиралась.        От прочтённого сообщения настроение от нуля до десяти поднялось где-то на семёрку. Герой лишь увидел мою вздрогнувшую спину. Я оторвалась от перил и пошла прочь. — Суюки, — устало вздохнул мужчина, — если что — звони. Помогу, чем смогу. — Своим монотонным голосом сказал напоследок герой. — До встречи, Ястреб-сан! — Я радостно улыбнулась ему, от чего тот не слабо так удивился. Ведь улыбка была искренней. ***        Я забежала в палату запыхавшаяся. Целую минуту стояла, оперевшись о колени и жадно вдыхала воздух. В лёгких очень неприятно жгло, а ноги дрожали от напряжения. Хотелось просто упасть на прохладный пол помещения и остудить пылающие щёки. Так быстро прибежала, как только могла. — Теряешь хватку, — усмехнулась хриплым голосом женщина, но я совсем оставила это без внимания. Схватила нежную ладонь, смотря в глаза той радостным и испуганным взглядом. — Тётя! — По щекам градом полились счастливые слёзы. Их уже было невозможно остановить.        Была так рада, что она очнулась. Что она жива. Я чуть бы не потеряла самого родного человека. Мне было до безумия страшно за её жизнь. Все эти два дня всё было, словно, в тумане. В беспросветном, тёмном тумане. А мир казался таким отвратным. Хотя, честно сказать, я до сих пор так считаю. Все беды ничто, если рядом тётя — дорогой человек.        Я подвинула стул и села напротив койки сбоку. Слушала, как она рассказывала какие-то история из прошлого, затрагивая самые разные аспекты жизни.        Но мне было интересно, почему та решила оставить профессию героя. — Тётя, а можно задать тебе вопрос? — Женщина заинтересована посмотрела и ухмыльнулась. — Ну, попробуй. Поколебалась пару секунд, взвешивая все «за» и «против». Всё же надо. — Почему ты ушла с работы героя? Ты же была популярным и отличным героем. Так, — я кашлянула, всё ещё сомневаясь, — что произошло?        Та положила голову ровно и уставилась в потолок. Послышался усталый вздох, немного даже измученный. В голове уже бью себя по лбу, жалея, что подняла эту тему. Нужно? Зачем? Потому что любопытно. — Прости, — сразу же решила ретироваться назад, дабы не нарушить тёплую атмосферу. Хотя, чего это я? Загубила лишь этим вопросом. — Нет, послушай, — уселась поудобней. Тётя подняла подушку и села, — со стороны кажется, что это счастливая семья, но на самом деле это бывает очень редко. Всё же встречается то, что не влезает в это определение. А может произойти что-то трагичное, — та опустила голову. Она просто была грустной.       Эта последняя фраза точно была про неё. Теперь мне ужасно жаль. Но всё же про кого ведётся речь? Точно ведь про члена семьи, про дорогого человека. Муж её жив, бывала видела, всего лишь раз, когда в ресторан забегал. Они тогда очень сильно поругались. А как насчёт детей? Тётя никогда не упоминала про них. Она — нет, а вот Шото — да. Он говорил, что у неё родилась дочь. Но я ведь ни разу не слышала о ней. — У тебя ведь родилась дочь, так? — Женщина грустно улыбнулась, — Где она? — Бестактно интересуюсь. — Я и говорю, может произойти что-то трагичное, — её голос тихий, скрывала дрожь. Она не была удивлена информацией от меня, она не плакала. Ей просто было грустно. А я просто решила промолчать. Эта тишина меня убивала, было ужасно неловко. Ты хочешь что-то сказать, но не можешь. — Так, ладно, — задорно начала тётя, улыбаясь через силу, — как в академии? — Сразу же заметила изменение выражение моего лица. — Суюки, ты ведь ходишь в академию? — Кхем, м-да, конечно, — весело говорю, пытаясь правдоподобно соврать. — У тебя же скоро экзамены, да? Ты с легкостью сможешь их пройти, если они не придумают что-то паршивое. — Мы усмехнулись.        Ты смотришь на этот беззаботные мгновение. А ведь недавно думала, что этого больше никогда не случится. Я до сих пор не могу прийти в себя от того шока, но улыбаюсь, чтобы тёте было проще. Я до сих пор за неё жутко боюсь. Хотя не могу пока использовать свои причуды, но знаю точно, что моих сил хватит.        Жажда найти его сильнее всего. — Ты видела его? — Тётя вопросительно на меня посмотрела, — Того, кто тебя ранил. — Всё кажется таким мутным и не вспомнишь, — видно невооруженным глазом, что врёт. — Зачем ты скрываешь его? Это странно. — А зачем тебе это нужно знать? Полиция его ищет. — Они точно его не поймают. — Перешла на крик, — Он их всех убьёт, как всех остальных жертв! И единственный человек, который может его остановить — я! — В порыве негодование сказала то, что совсем не следовала. Но я чувствовала свою ответственность. Это я виновата. Все убитые ради игры. Но можно ведь всё это прекратить, стоит лишь поднапрячь мозги. Не забывай. Это игра, где нужно думать. Он — чёртов псих! — Как давно он с тобой связался? — Грубо спросила та, прищурив глаза. Она напряглась. — Достаточно давно. — Аккуратно ответила, предчувствуя что-то неладное. — Чёрт. Я чувствовала недоверие, недоверие к себе. О Духи… — Стоп, ты знаешь кто он? — Она молчала, поджав губы. — Скажи! — Не могу! -Почему же? — Тебе не стоит знать этого. И это совсем не твоё дело! — Она была зла, очень зла. Тётя точно знает кто он.        Никогда не видела её злой.        Но эта ситуация меня тоже задела. Я словно ребёнок, от которого нужно скрыть ненужную правду. Слишком много тайн. — Вокруг меня столько секретов. Ты даже не можешь мне рассказать о моей семье. Не можешь ничего толком объяснить. Это ведь моё! Так в чём дело?! — Пойми же, некоторых вещей лучше вообще никогда не знать. Нужно, чтобы это осталось тайной навсегда. Да я всё это время защитить тебя пытаюсь! — От правды?! Что не так с моей семьёй? — Мой голос осип, а из глаз потекли горькие слёзы, — Я обязана знать о моей семье всё. Так расскажи, — умоляющим тоном произношу я, моля о правде. — Нет!        Внутри меня, словно, что-то ухнуло.        Это то, чего я так не хотела услышать. Эти слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Сжала кулаки из-за всех сил и прикусила губу до ужасного, тошнотворного металлического привкуса. Только несколько секунд мне понадобилось, чтобы понять смысл этого слова. Оно отдавалось эхом в голове, издеваясь. Время будто остановилось, а звуки стали такими плотными.        Я вскочила со стула и просто выбежала из палаты, захлопнув дверь из-за всех сил. — Суюки! Не смей его искать! Слышишь?! — Успела услышать напоследок. Я была зла и одновременно мне было ужасно обидно.        «Конечно» не буду искать. ***        Сколько я себя помнила, всегда была наивной. Верила в хороший сюжет и конец. Думала, что людям можно доверять, что они смогут мне помочь если что-то случится. Верила самому близкому человеку. А что теперь?        Мир кажется таким непонятным, таким не настоящим. Я чувствую себя обманутой. Все скрывают что-то важное.        В людей надо верить и верить своим близким.       Наверное, это что-то нехорошее, раз она не хочет мне рассказывать об этом. Боится ранить мою детскую душонку? В чём проблема?! С новыми гневными вопросами в голове, начала сомневаться во всём. Что за игра? Мне и так хватает одной — страшной и ужасной.        Герои и полицейские все ещё умирают от его рук, но я ничего не могу сделать. Словно, меня что-то сковывает. Нет, просто мне не удается поймать суть, додуматься. Проблема так проблема, ничего не скажешь. Мне приходится каждый день смотреть телевизор и слушать новости о новой смерти. Там ведь работает целая банда и находятся они под руководством этого маньяка.        Сегодня я так взбесилась, что ударила кулаком из-за всех сил зеркало. Оно вдребезги разлетелось по всей ванной комнате вместе с каплями крови. Даже бровью не повела. Болит и болит, кровь идёт и пусть идёт. Так скоро и свихнуться можно.        Северные драконы.        Может это какой-то шифр или подсказка? В голове что-то щёлкнуло и вмиг испортилось. Чёрт, я ведь что-то упускаю.        Устало выдохнула и наклонила голову набок, наблюдая за закатом. Уже так поздно, а по ощущениям и не скажешь. Приятно вот так просто наблюдать за небом и плавно текущей речкой. Плюс — голову освежает свежий ветерок. А звук шелестящих листьев восхитителен. Это успокаивает и отрезвляет. Создаётся ощущение, что в этом мире никого больше не осталось кроме тебя. Только ты и природа. Люди — хорошо, но Матушка природа всё же во много раз лучше.        С этим умиротворением я даже не заметила, что ко мне кто-то подошёл. — Ты в курсе, что у тебя завтра экзамены, Карни Суюки? — Этот голос… — Айзава-сенсей? — Я резко повернула голову в бок и уставилась на него испуганными глазами. Это скорее было неожиданно, даже очень. Он стоял сбоку, засунув руки в карманы, и смотрел на меня своим апатичным взглядом. Но через несколько секунд отвёл взгляд в сторону и положил руку на затылок. — Я присяду? — Я всё ещё удивлена. Немного помедлив «разрешила» присесть. Он смотрел туда же, куда и я. — Знаешь, а твои одноклассники о тебе беспокоятся. Ты ведь даже на их сообщения и звонки не отвечаешь, — у меня тут же совесть проснулась. Верно, они хотят знать что случилось, но я даже не читаю их сообщения, пожилая остаться наедине совсем.       Опустила голову и грустно улыбнулась. Им всё же не всё равно на меня. Мои друзья. Наверное, они смогут поднять мне настроение. — А они знают, что произошло? — Почему-то догадывалась, что Сенсей знает обо всём. — Нет. Только некоторые учителя. — Отлично. Им не стоит об этом знать. — Глубоко вздохнула и выдохнула. Было лишь грустно, но легко. — Я не был лично знаком с твоей тётей, но слышал о ней неоднократно. Она заслужила моё уважение, — учитель встал со скамейки и повернулся ко мне спиной. — Ладно, дел полно. Но тебе хотя бы завтра стоит наведаться в Академию. Хотя бы для того, чтобы не дать им новых поводов волноваться. — Бросил прощальный жест. — Тогда, до завтра, Айзава-сенсей! — Крикнула ему вслед. На моём лице красовалась добрая улыбка.        Всё же люди могут поднять тебе настроение, даже такие, как Айзава-сенсей, не осознавая этого.        Достала телефон из кармана кофты и принялась читать сообщения.        Мне и вправду очень захотелось дожить до завтрашнего дня.