Богоизбранная. Полость.

POV Ника       Одним прекрасным летним утром, я проснулась сама и с хорошим настроением. Надела джинсы, топик, кеды и побежала на кухню доёбываться до слуг и помогать им громить поместье. Первым делом я нашла Барда, он уже почти закончил готовить завтрак, то есть ещё не использовал огнемёт. Мы поздоровались, он остановил взгляд на моём оголённом животе и покраснел, поднимая взгляд выше. Посмотрев на дверцу открытой духовки, я поняла, что он решает готовить с помощью неё или огнемёта. Ну, а почему бы не помочь товарищу? Я начала предъявлять аргументы в пользу огнемёта и долго уверять Барда, в том что огнемёт в готовке лучший помощник, не пришлось. Он лишь поддержал меня и начал рассказывать о том, как Себастьян пытается доказать ему обратное. Я сказала, что мне уже пора идти и покинула шефповара.       Как только я вышла то увидела идущую по направлению к кухне Лису. Я наткнулась на неё с криками «долбаёбка моя!». В этот момент раздался взрыв. Подруга скинула меня с себя и задала ненавязчивый вопрос «Бард?», я утвердительно кивнула. Встали и убежали от гнева демонического подальше.       Мы неслись по поместью так же изящно, как бегают гиганты из «Атаки Титанов». Мы назвали эти позы «Курочка», «Я хочу пи-пи» и «Жучок». Десяток ваз и картин уже покинули этот мир, а мы всё несёмся. На глаза попалась Мейлин. Бедняжечка, её ждёт не минуемая кара Себы Михалыча! Она стирала, похоже на момент из манги когда она тридцать ложек порошка добавила, но к сожалению до этого далеко! Хм... это можно устроить!       Мы подошли к жертве и спросили не нужна ли помощь. Она отнекивалась, утверждая что мы не слуги и должны отдыхать. Но со мной спорить бесполезно, так что она попросила добавить в машинку парошка. Это мой шанс! На упаковке просили добавить три ложки, но я конечно решила сделать по своему и добавила тридца... всю пачку! Налить пять литров, я конечно же нилила восе... двадцать! Включила и сказала Лисе, что нужно срочно бежать. Мы со скоростью света помчались на улицу.       В саду нашли Финни, который собирался подрезать розы. Мы очень хотели помочь, потому, что нас хорошо воспитали и похлопав садовника по плечу, я предложила помощь, он, немного подумав, согласился. Я срезала все бутоны и листики с помощью Лисы и садовых ножниц. Выбросив ножницы мы побежали к стеблями и начали их думать со словами «Какие формы!... А цвет!». После «долгой и кропотливой» работы над розами, мы попращались с Финни и пошли к графу — следующей жертве.       Этот маленький долбаёб снова сидит со своими любовницами и лапает, используя дополнительные приспособления. Мы подошли к нему очень-очень тихо и стали на колени, выглядывая из-за стола на любовницу Бумажку, которую он активно мял. Не выдержав больше такого давления, он отложил перо, сомкнул руки, подперев подбородок и спросил, зачем мы здесь. Карина начала спрашивать не нужна ли ему помощь и всё такое, а я пыталась разрушить гарем — сдуть стопку бумаг со стола. Но эти сучки не хотели падать и я тупо столкнула их руками. У графэ бомбитэ и он заорал о том, что у него много заказов и эти шлюхи не могут подождать.       На крики прибежал Себа, что странно, с лопаткой для выпечки, или чего-то там, в руках. Увидев нас, ему всё стало понятно и он успокоился. — Ы-ы-ы-ы... Себастьян, уведи их! — бомбануло, бывает. — Слушаюсь, — спокойно произнёс дворецкий. — Стопэ! Ты, — указала я пальцем на Сиэля, — не командуй! Тоже мне главный нашёлся! Только и делаешь, что целыми днями лапаешь своих баб! Ты, — теперь под мой палец попал демон, — бери свою лопатэ и приступай к работэ! Идём, — я обиделась на тех двоих и потащила свою тряпочку — Лису — из кабинета.       Конечно, те двое были в ахуе и долго переваривали, то что я сказала, но смирились и продолжили заниматься своими делами.       Мы с Лисой, обиженные, отправились к Танаке. Мне всегда нравился Танака, такой милый и смешной старичок, особенно в душу запало его «хо-хо-хо». И к нему я всегда относилась уважительно, почему-то всегда хочется любить этого персонажа, это словно чары, они призывают уважать Танаку. Он с радостью позволил нам составить ему компанию, дал чашечки с японскими символами и налил чайок. После обеда.       Я играла на рояле, сочиняя новую песню, но мысли были совсем не об этом. Тот день, когда Себастьян помог мне с песней... Когда я вспоминаю, как мы танцевали, его прикосновения обжигали кожу, голос опьянял. Помню каждое движение, такие плавные и красивые, то как развивались его волосы, то какими глубокими были его глаза... Из-за чего такое волнение внутри? Почему в тот момент так сильно билось сердце? Почему я вообще думаю о нём? А может тогда я просто испугалась его, или так вдохновилась новой песней, ведь она мне и правда очень нравиться? Я же раньше никогда не боялась Себастьяна, хорошо, спишу это на то, что мне охренеть как понравилась песня. — Никаш, чё делаешь? — в зал зашла Карина. — Пытаюсь написать песню, но... — я опустила крышку, встала и пошла по направлению к выходу, — похоже день сегодня не подходящий. — Тогда пойдём на ужин, ты уже так долго здесь сидишь, — как оказалось уже шесть часов вечера. Мы отправились в обеденную.       Ночь. В одиннадцать часов ночи мне не спалось. Опираясь о стену, я сидела на перилах балкона, в одной рубашке, свесив одну ногу вниз и смотрела на звёзды. Они были не такими яркими как в ночь на Купалье, в воздухе не царит та свежесть, нет той внутренней теплоты, нет холодка, который заставляет мурашки бежать по коже, в душе не царит то умиротворение и одновременно приятное волнение. Пропало чувство защищённости, как никогда я чувствую себя уязвимой. Если бы можно было пережить ту ночь снова, я бы всё сделала, чтобы вернуть те прекрасные мгновения.       Всматриваясь в звёзное небо, я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Повернув голову я увидела Себастьяна, он смотрел мне в глаза с долей грусти. — Почему ты не спишь? — спросил он. Видимо он пришёл удостовериться, что я на месте и, лёжа в своей мягкой кроватке, смотрю девятый сон. — Не спится. А ты чего зашёл? — на мой вопрос он немного наклонил голову вниз и опустил взгляд. Чтобы Себастьян был грустным? Он никогда не был таким. Я начала прокручивать в голове всевозможные варианты котострофы. Сиэль уже стал демоном?! Нет, слишком рано, да и без меня это произойти не может, я должна была увидеть это первой! Сиэль умер?! Тоже вряд ли, Себастьян бы в любом случае его защитил, а даже если нет, он говорил что пойдёт за своим господином и в преисподнюю, а как мы знаем он сейчас здесь, передо мной. Блин, это уже начинает пугать, нагнетать, нервировать, раздражать... Что произошло? Я встала и подошла к демону. — Себастьян, что такое? — Я... я люблю тебя...