Смерть подождёт

Зомби — подлые твари, вылезают откуда только можно. К чему же это я? Не успел было выйти на улицу, как один из этих мразот сбил меня с ног, собираясь меня разобрать на мясные изделия. А теперь, ко всеобщей удаче, от неожиданности труба улетела не пойми куда, так что… Схватив зомби за глотку, я упёрся в дыру, проделанную у него в животе. Понадеемся на крепость его костей… Есть! Резко дернув рукой вверх, а ногой вниз, я лишил мертвеца башки, давая себе шанс спастись. Повезло. Испачкался только, тьфу! Схватил трубу и только уже после этого встал на ноги. Поднажав, я обошёл пятёрку упырей, устремившись вперёд. Но передо мной встала ещё одна стена. Движущаяся. На меня пёрло не меньше двадцати зомби. И что, по-вашему, я делать должен? Сиганув в подвал, находящийся неподалёку, я, кажись, приземлился на камень. Коленка ныла, но в принципе я был в порядке. К счастью, дверь была открыта. Забежав внутрь, я приставил к двери первый попавшийся предмет. Например, лопату. Не знаю, долго ли я здесь буду, но мне нужно обязательно передохнуть. Хотя бы пару минут… Осмотревшись, я не нашёл никакой угрозы для моего отдыха. Сев на стул и закрыв глаза, я облегчённо выдохнул, хотя и продолжая тяжело дышать. За дверью негостеприимно стучали. Очевидно, человеку бы такое в голову не пришло. По крайней мере, во время апокалипсиса. Вдохнув прохладный воздух, я окончательно расслабился. А что происходит, когда я расслабляюсь? Начинает работать мозг, конечно же. Мне нужен выход и не факт, что их здесь два. Мой живот урчит, а значит, я бы не отказался поесть, даже той же гречки. Вроде телом я более-менее целый, ходить могу. Спать? На этот повод, к счастью, могу не беспокоиться. Привести бы одёжку в нормальное состояние, было бы супер, но пока что обхожусь тем, что есть. Хотя подождите… Я в подвале, тут должно же быть хоть что-то?! Должно. Даже мешок из-под картошки сойдёт. Меньше шанс, что меня укусят. Встав со стула, я протёр глаза, привыкшие к абсолютной темноте. Сквозь доски через потолок пробивались лучи уходящего солнца. Надо бы поторопиться, а то могу через час-два отсюда уже и не уйти. Упаду на гвоздь и всё, кирдык. Копаясь в завалах, я то и дело находил инструменты, но никак не пустые мешки. Избавившись от мысли, что мне нужен именно мешок, я быстро сообразил, что я мог бы использовать ткань или что-нибудь из лёгкого материала. Это ускорило поиск, и уже через минут десять я нашёл приличный кусок серой ткани. Сшитые лоскутья стали серыми от пыли, так что пришлось приложить усилия, чтоб эту пыль выгнать с моего сокровища. Проделав в полотне дыру первым попавшимся гвоздём, я расширил её до размера моей головы трубой. Вскоре, эта ткань закрыла собой всё туловище. Бока мне всё так же могли искусать, но изолента, быстро исправившая эту проблему, сократила шанс заражения. Ну что же время искать выход! А точнее, идти к нему. Свет сквозь потолок вывел меня на люк, через который, по догадкам, я вылезу в одной из квартир. И раз! Люк, весивший все десять килограмм, прирос к полу. И… два! Скрип, но всё ещё неудачная попытка. Тр-р-ри! Вложив в толчок всю силу моего ослабленного тельца, я открыл дверцу, чуть ли её снова не захлопнув. Получив удар по затылку, я всё же оказался наверху. И, я не угадал. Я был в подъезде, не в квартире. Где-то сверху уже слышались шаги. Ко мне идут, не иначе. Не думая, что может быть на этаж выше, я вышел на улицу уже во второй раз. На сей раз на меня никто не прыгнул. А вот количество трупаков с каждой минутой увеличивалось, и это грозило мне мучительной смертью. «Пора валить» — говорил мне внутренний голос, толкающий бежать в известном направлении. Повезёт ли мне… Я выбежал на дорогу, на которой популяция упырей уменьшилась вдвое, но не сошла на ноль. Тоже неплохо. Пробегая мимо них, я часто отбивался от осмелившихся прыгнуть мне вслед. Чаще всего, мне пытались откусить ногу и, чёрт подери, одному это удалось! Я врезал ему по голове, когда он уже почти вонзил мне в кость свою гнилую пасть с такими же мерзкими зубами. Ещё бы немного — меня бы окружила орда, а там бы и я стал её участником. Не особо заботясь, что он неплохо так меня поцарапал, я поплёлся дальше. Поплёлся, ибо нога болела, а идти было нужно. Атаки участились, а я — участил желание достать откуда-нибудь гранату и подорвать их тут же. Можно вместе со мной, но не рекомендуется. Не выдержав, я побежал вперёд, только завидев стены лагеря. И вдруг, я совсем забыл про часы, которые, хотя и были в рюкзаке, могли выпасть. Почему же? Так рюкзак-то разорванный частично, нет? Ты же не думал, а просто хотел уйти побыстрее оттуда, так ведь, Семён? Дыхание сбилось, а я, как можно быстрее снимая и проверяя, на месте ли часы, продолжал снижать скорость. Часы на месте, но, для большего спокойствия, я взял их в руку в той же бумаге, что они и были в рюкзаке. Рюкзак был бесполезен. Я сбросил его и помчался вперёд, позабыв даже о дыхалке, что я так часто мучаю. Давай, давай, давай! Марш бросок, один, блять, метров четыреста, всё, дружище, и всё! Подбодрившись, я чуть ли не летел, неаккуратно облетая преграды, всё так же идущие мне навстречу. Ещё сто метров… — ТвооЮЮЮ маААА…. — падая на асфальт, кричал я. Я кубарем проехался по земле, расцарапав руки и ноги. Но оружия и часов не потерял. Чего мне, в первой что ли так падать? Поднявшись, я наконец понял, в чём дело. Я подвернул ногу. Резкая боль давала об этом точный доклад. Спасибо, что не перелом на чистом месте. Открыв глаза, я завидел, как ко мне движется отряд. Да и не упырей. Не поверите. Своих. Ульяна, идущая впереди всей остальной пятёрки однозначно шла за мной. И, надеюсь, не чтобы меня отправить на смертную казнь… Я поплёлся к ним. Зомби помешать мне не могли, не приближаются они к базе, знают, что помрут. Мне это и плюсом. Улыбка на моём лице так и не появилась, как бы в душе я не желал её сделать. Сейчас я был больше похож на сутулого старика, но никак не на парня двадцати пяти лет. Глаза Ули закрывали волосы, и я не мог понять, что с ней происходит сейчас. Да и нужно мне сейчас это? Я даже не знаю, что меня ждёт дальше. Но однозначно, прямо здесь меня не убьют. Красноволосая взяла меня за руку и, положив её на плечо, потащила меня к лагерю. Не хотелось у них ничего спрашивать, совсем ничего. Сейчас мне хочется просто лечь, обнять любимую и молчать. Хоть вечность. Наконец, мы пришли к КПП лагеря. Ничего особенного мне делать не пришлось. Карту доступа мне выдали тут же, через пять минут. Правда, кодовое имя «Альпака» меня рассмешило. Я ухмыльнулся, а следом за этим и спросил: — Почему именно альпака? — хрипя спросил я, продолжая плестись к палатке. — Ценный, хотя и бесполезный в наше время. Идея была моя, как ты понимаешь, — ответила мне Камуф, не скрывая своего недовольства. — Спасибо за честность… — пробурчав, сказал я. Мы молча шли дальше. Торговые лавки! Забыл совсем, что мне нужно туда. Я встал на месте, давая своим видом знак того, что мне кое-что нужно. Я оторвался от группы, при этом ничего не сказав о своей задаче. Да и есть ли суть их загружать? У меня и так много к ним вопросов. Торговец, который давал мне задание, с тоской ждал покупателей, а увидев меня, сильно обрадовался. — Дружище! Боже, я думал ты не смог выполнить задачу, уже и скорбить начал… Молодцом! Принёс, что нужно? — с надеждой в голосе спросил он. Я молча протянул ему бумажку с часами внутри. Он удостоверился, что я не обманываю его, проверив содержимое. — Держи. По виду, как я понимаю, тебя потрепали не слабо, — он протянул мне свёрток одежды, — и, прости, что здесь нет патрон. Я думаю, тебе пригодится больше рюкзак. Бери, так, в знак благодарности. Рюкзак, как и одежда, оказались добротными даже на вид. Я кивнул, вместо того, чтобы сказать простое «спасибо». Сил у меня оставалось всё меньше, но хотя бы здесь меня не обманули. А группа, от которой я оторвался, всё же дождалась меня и мы пошли дальше, но уже без помощи мне. Сам как-нибудь дохромаю… Мы очутились в палатке. Аккуратно положив покалеченного себя на койку, я закрыл глаза. Подушкой служил рюкзак с одёжкой внутри. Довольно удобно, по сравнению с мешками, которые положили в друг-друга. Хотел я было заснуть, как голос, который начал греть мне душу, обратился ко мне. Не обычным, мягким тоном, а уставшим и грубым. — Подвинься, — Ульяна бесцеремонно сказала это мне, — Не оставишь же свою верную девушку в беде? Даже уставшая, а подтрунивает. Никто её не заменил, просто я был другим. Может, во мне всё это было, не в них? Не буду об этом думать сейчас, не время думать об этом. Я послушно исполнил просьбу, давая прилечь Уле. Она легла ко мне спиной. Скинув это на усталость, я закрыл очи уже в который раз. Шли минуты, может, часы, но сон не шёл. Да и соседки по кровати, к слову, тоже. Она ворочалась, но никак не могла уснуть. Я поймал её на моменте, когда она, с закрытыми глазами, повернулась ко мне. Наверно, я бы и поцеловал бы Ульяну, да только не здесь. Любовь — личное дело, неправильно это другим лицезреть давать. Хрипя, я притянул её к себе, заключив к себе в объятья. Услышав смех, я решил, что смеются где-то сверху, но нет. Смеётся Ульяна. По-детски, как в лагере. Тихонько, будто кто-то может услышать, заметить. Улыбка наконец появилась у меня на лице, и сердце, недавно холодное, снова грело, будто от огня. Что же может быть лучше, чем настоящего, детского счастья? Да ничего. — Спишь? — спросил я, будто зная, что мне ответят. Поворочавшись, Улька, ухмыляясь, упёрлась мне в шею носом. — Сплю, сплю. И ты спи, Сёмка. Нечего тут о мягком чём-то думать. Хотя, и я сейчас об этом мечтаю, — Без капли тоски прошептала она. Вскоре она засопела, а следом за ней и я погрузился в сон. Такие дни часто не бывают. Стоит ценить хотя бы то, что есть. Да и даже тех, кто есть…